Двойные неприятности

       Горло сжимает очередной проигнорированный приступ кашля. И давно во дворце Безночного Города настолько душно. Жохань сидит в своем троне устало, его разрывает от собственной ярости и бессилия настолько, что нет сил даже смотреть на представление, что развернулось прямо перед ним. Люди Клана Не истекают кровью от ударов Бася, а нога Яо с силой упирается в грудь Не Минцзюэ. Как забавно.       При других обстоятельствах эта картина могла бы даже стать несколько эротичной, но увы, не сейчас. Сейчас на плечах тяжесть поражений, а за стеной похоронная процессия обоих сыновей, и оба – без тел. О смерти обоих известно лишь по слухам и рассказам мертвых уже очевидцев. До боли забавно, но маленькая копия Гуаншаня теперь все, что осталось. Нет ни самого Гуаншаня – лис еще перед началом войны заявил, что не станет примыкать к заведомо проигравшей стороне, ни детей, ни большей части слуг. Собственный народ пытается выжить, их не за что винить.       Яо хмурит брови, смотрит в лицо Минцзюэ напряженно, ждет чего-то. Он маленький предатель, весь в отца, но Жохань предпочитает делать вид, что не знает этого, ведь без него не останется никого. Мечты о вознесении обернулись провалом на самое дно.       Глава Не встает, и Жохань не успевает остановить его прежде, чем тот со злобы пинает бывшего помощника. Охота пнуть его в ответ, так, чтоб услышать хруст костей. Идиот, ради его сохранности Яо убил столько народу, а своенравный мальчишка в упор не хочет этого видеть. Рычит, кто-то кричит о предательстве, пока подчиненный сплевывает кровь. Лишь эта картина вынуждает Жоханя подняться, борясь с болью. Искажение настигло его уже довольно давно – без Гуаншаня приступы бессильной ярости и безумия остановить было некому, и ци по израненным каналам лилась неконтролируемым потоком. Сколько еще срывов он переживет, прежде чем собственные силы разорвут его меридианы. Немного.       – Предатель! – Не Минцзюэ кричит, а Яо лишь пронизывает его темным взглядом так, что стынут вены. Это вызывает усмешку.       Глава Вэнь вступает в бой насмешливо, словно в детский спарринг, ведь противник изранен настолько, что едва стоит на ногах. Да и самому Вэнь Жоханю этот бой не нужен, нужно лишь встать спиной к своей правой руке, отвлечься, всем видом показать, что вот он я – моя спина открыта. Прерви это ненавистное существование в бою, чтоб не пришлось дохнуть от буйства собственной силы. Яо скрытый приказ исполнит – он всегда был послушным мальчиком.       В зале двое доминантных альф в боевом исступлении душат округу энергией, Мэн Яо омега, но на подобное буйство ему, мягко говоря, насрать. Наследственное. В будущем, таких как они, мальчишка сможет ставить на колени одним лишь взглядом, это дело времени и контроля над своей сущностью. Пару раз уже получалось.       Он легко поднимается, и только лишь краем уха Жоханю удается услышать пение Хэньшена, прикрывает глаза, готовый принять смерть от рук мальчишки, которого, честно говоря, хотел бы назвать сыном. И где Шань его только нагулял… Боли не приходит, а вместо меча спины касается что-то широкое и теплое, пока в нос бьет отвратительный аромат благовоний. И лишь следом за ним запах, который Феникс и не надеялся услышать. Мэн Яо отскакивает, готовый защищаться, а Минцзюэ на несколько секунд замирает, что дает Жоханю время обернуться.       Гуаншань печально осматривает дыру от меча в своем веере, хмурит брови и даже не думает смотреть куда-то еще. Коротко отклоняет голову назад, едва ощутимо толкая ей Верховного Заклинателя. Приветственно и непринужденно, и даже так передавая незначительное количество Ци. Глоток воды не спасет от песчаной бури, но дает возможность унять бешеные потоки.       – Мэн Яо, позаботься о главе Не, у него сильное кровотечение.       Яо кивает и семенит в сторону Чифэнь-цзуня, он шепчет какие-то оправдания и обещает рассказать все после, когда получает очередной отказ. Минцзюэ приходится пару раз его оттолкнуть прежде чем Яо удается хотябы остановить кровь.       Гуаншань закатывает глаза, легко делает шаг назад, чтобы увернуться от атаки Вэнь Жоханя. Улыбается невинно и обиженно, от этого сводит зубы.       – Сичэнь немного задерживается, но трое из пяти представителей уже здесь. Клан Цзинь заявляет о начале мирных переговоров.       Улыбка видится Жоханю жестокой насмешкой, и в горле вновь пересыхает от духоты и жара.       – Ни за что. Я слишком многое отдал этой войне, и теперь заберу столько, сколько это возможно. И ты, предатель, не помешаешь мне. – Вместо рыка из горла вырывается хрип, и сильнее подначивает яростная аура Адепта Не за спиной.       – Что ты несешь, убей его! – Минцзюэ кричит, но Яо оттаскивает его дальше, не получая пощечину за это только потому что увернулся. Отвешивает Главе Не ответную. У них ссора явно своя.       – Предатель, предатель. Оба заладили. – Гуаншань хмурится, делая шаг вперёд, и взгляд становится неприятно серьезным. - Хватит, Жохань. Лучше быть небожителем на земле, чем демоном на небесах. Ты проиграл, борьба только лишь прольет больше крови.       - Поздно. - Вэнь Жохань рычит, но не находит ни сил, ни желания атаковать. - Коль пришел остановить это - убей. Я достаточно потерял, так оставь мне хотя бы мою честь.       - Честь ты потерял первой. Сжег Облачные Глубины, осадил пристань Лотоса. Хорошо хоть Чжао я убедил не идти исполнять эту дурость! Послать Чжао руководить военной операцией, ты чем думал вообще?       Жохань замирает, вспоминая письмо с печатью Чжулю о том, что Юный господин пленен во время осады. Убит, и тело его сожжено.       - Чжао мертв. Сюй тоже. И я обезглавлю этого заносчивого ублюдка Не прежде, чем, ты убьешь меня! - Жохань делает шаг в сторону Минцзюэ, но того закрывает Яо.       - Господин Вэнь Сюй был взят в плен кланом Цзинь. Они вмешались в бой. И Если господин Цзинь здесь... - В темных глазах мысли бегают очень быстро и, кажется, Яо понял уже намного больше, чем Минцзюэ и Жохань. Проклятая семейка. Глава Цзинь оборачивается и с той же грустью смотрит на испорченный веер. Он поднимает глаза с грустной издевкой.       - Я был уверен, что к этому моменту ты одумаешься. Разумеется, я не мог позволить Чжао погибнуть и выкрал его. Что до Сюя... Он был тяжело ранен, ярость адептов Не пережить сложно, но мальчик справился. Этих причин жить тебе достаточно?       Гуаншань вздыхает и подходит ближе, протягивая руки так, чтобы это было открыто и ожидаемо. Аккуратно накрывает ими ладони Главы Вэнь и пропускает через них ци, стараясь по капле унять буру в мередианах и не навредить им.       Жохань позволяет этому произойти в каком-то отрешении. Он просто слишком устал.       Суд над кланом Вэнь проводят лишь через несколько месяцев заточения Жоханя.       Мирные договора подписывали в небывалой спешке - все слишком устали от войны и приняли Вэнь Сюя как нового главу без лишнего ропота. Границы делили долго и болезненно для всех, но острее всего стала новая проблема.       Ворвавшийся на первые же мирные переговоры Вэй Усянь с тигриной печатью наперевес быстро стал новым злом но, к счастью Гуаншаня, ещё и гарантом мира. Ослабшая Пристань Лотоса легко отказалась от своего адепта, а побратимы из Трех Великих Кланов стали новой гарантией мира.       Жохань же лишился своих постов почти сразу и добровольно отказался от собственного клана. Статус бродячего заклинателя имел свои плюсы - гостить в Башне Золотого Карпа можно было неограниченно и под предлогом присмотра главы Цзинь над его бренной душенкой.