Сон во тьме

Живи... Живи здесь и сейчас говорил голос в голове. Жить - ради чего? Наруто лежал в холодной воде и смотрел на красные всполохи в чёрном небе. Он хотел встать, но тело не слушалось и было будто сковано. Джинчуурики попытался дёрнуться и почувствовал, что его руки и ноги что-то держит. Шиноби попытался собрать чакру в руке, чтобы сделать какое-то подобие расенгана и освободиться, но чакры не хватало, а расенган одной рукой - это из разряда фантастики. Блондин понимал, что он ничего не сможет сейчас сделать, печати сложить тоже не получится. К сожалению, он ещё не научился складывать печати одной рукой, как Минато. - Ну же, Девятихвостый, помоги, - заскулил Удзумаки. В ответ тишина. - Чёрт! Да как же так?! Где тебя носит, глупый лис?! Никакой реакции не последовало. Наруто снова задёргался, пытаясь выскользнуть из оков или разорвать путы физической силой. Бесполезно. Скорее бы сама вселенная разорвалась на части, но то, что держало Джинчуурики, не собиралось его отпускать. Подросток начал напряжённо думать, он должен попытаться вспомнить свои тренировки, может быть там что-то найдётся полезное, но в памяти всплывали совершенно другие моменты. Шиноби видел себя маленького на руках у отца и обнимающего его за шею, а в ту же секунду он стоял совершенно один за спинами деревенских и плакал. Все снова смотрят на мальчика с ненавистью и прогоняют его, куда бы он ни пошёл. - Нет! Что за бред?! Наруто неистово замотал головой, чтобы выкинуть плохие воспоминания. - Это не правда! Не правда! Дальше он увидел в воспоминаниях, как его поглощает ярость, чакра девятихвостого вырывается из тела, он перестаёт себя контролировать и тогда появляется Минато. Наруто бьёт отца за то, что того не было рядом. А в другом воспоминании Джинчуурики стоит рядом с могилой Минато и Кушины, папы и мамы. Удзумаки всхлипывает и глотает слёзы, которые текут сами по себе, не спрашивая его желания. Один миг и Четвёртый Хокаге оказался у дверей больницы, держа на руках ослабленное тело сына. Благо печати для перемещения были расставлены по всей деревне. Он всегда умел собраться в самые тяжёлые моменты и не проявлять своих эмоций, но не когда речь шла о жизни его драгоценного ребёнка. Намикадзе с пинка распахнул дверь больницы, он был в отчаянии. - Спасите Наруто! - Минато срывался на крик, а его глаза были красными от слёз. Медсёстры, увидев в коридоре больницы самого Хокаге, забегали и тут же привезли каталку. Жёлтая молния медленно и осторожно опустил тело Удзумаки, но продолжил держать его за руку. - Минато, отойди! - раздался из-за спины громкий и уверенный женский голос. Минато вздрогнул, но послушался и пропустил женщину с красивыми светлыми волосами вперёд. Цунаде ловкими пальцами обхватила запястье юноши. - Пульс еле прощупывается. Везите в реанимацию! Быстро! Медик обернулась на Минато, он уже потерял жену, а теперь и сын на грани, она могла понять его чувства, ведь когда-то на руках внучки Первого умер её любимый человек. - Минато! - позвала Сенджу. Намикадзе словно её не слышал, он провожал взглядом бригаду медиков, которые увозили его сына, совершенно опустошённый. Женщина положила руку на плечо Жёлтой молнии и слегка потрясла его, улавливая несчастный взгляд Четвёртого. - Минато, посмотри на меня! Я сделаю всё, что в моих силах и помогу Наруто. Ты мне веришь? Мужчина молча кивнул. Он действительно хотел верить. Борьба за жизнь человека дело не из лёгких. Когда ты делаешь всё возможное, а реакции на лечение нет - это очень изматывает врача. Цунаде вышла из реанимационной палаты, вытирая пот со лба и тяжело дыша. Она поймала на себе взгляд Минато, который сидел в коридоре на кушетке. Этот взгляд спрашивал её: "Как там мой мальчик?" - Состояние стабильное, пока мы накачиваем его чакрой. Чтобы внести ясность в ситуацию, мне бы пригодился кто-то из клана Хьюга. У меня есть кое-какие подозрения. Намикадзе повторять дважды не требовалось, на кушетке его уже не было. Медик вздохнула. - Вот и славно. Не успела женщина присесть, как Минато вернулся Джонином с белыми глазами, медсестры его уже упаковали так, что были видны одни глаза. - Знаешь, твоя скорость превосходит даже Второго, - Цунаде улыбнулась и потащила с собой Хьюгу. - Не подведи, Неджи. Намикадзе, измотанный переживаниями, ходил туда-сюда возле двери и вслушивался в голоса. Разобрать что-то не получилось, голоса были в отдалении и их было много. Наконец-то Хьюга вышел, он стащил с себя медицинскую маску и шапку, и сунул их в карман халата, вдруг ещё понадобятся. - Господин Хокаге, чакра Наруто куда-то уходит из его тела, как-будто кто-то её выкачивает. Цунаде-сама с медиками собираются поставить временную печать, чтобы заблокировать выход чакры. - Я понял. Спасибо, Неджи. Думаю будет лучше, если я сам это сделаю. Ты свободен, - Минато тепло улыбнулся Хьюге. Был уже поздний вечер. Наруто открыл глаза и увидел белый больничный потолок, освещённый тусклой лампой. Он почувствовал жжение в руке - это была капельница. Джинчуурики не понял, что он находится в палате. Разум был в замешательстве. Он раз за разом спрашивал себя: "Где я?", но постепенно к нему пришло осознание. Удзумаки перевёл глаза на светлую макушку, которая лежала рядом с ним и страх ушёл. Минато обхватывал руку подростка, согревая своим теплом. - Па-па, - еле прошептал Наруто. Четвёртый не отреагировал, он был настолько вымотан, что уснул. Юноша зашевелился и попытался сесть на кровати, получилось не с первого раза. Капельница уже закончилась, но никто не спешил её убирать. Шиноби аккуратно освободил вторую руку из объятий Хокаге, зажал пальцами вены, вынул катетер и сам замотал руку битами, которые кто-то заботливо оставил на тумбочке. Кровь тут же пропитала самодельную повязку. Удзумаки стиснул зубы от своего беспомощного состояния, а ещё живот болел. Он откинул одеяло и задрал больничную рубашку, на животе красовалась свежая печать. Пока подросток рассматривал замысловатые узоры на животе, Минато поднял голову и осторожно взял сына за руку. - Как ты? - Хокаге нежно, почти интимно, перебирал пальцы Джинчуурики и массировал ладонь. - Хочу убраться отсюда, - хмыкнул парнишка. - Больница не самое приятное место, но Цунаде сказала, что тебе придётся провести здесь некоторое время под наблюдением. - Я не хочу оставаться, забери меня, прошу, - взмолился подросток. - А я не готов рисковать твоей жизнью. Поверь, всё очень серьёзно, - сам Минато был тоже не менее серьёзен. - Уверен, что под твоим присмотром, со мной всё будет нормально. Обещаю, что не буду вылезать из твоей кровати, если ты будешь со мной, - Наруто хитро улыбнулся, наблюдая, как рушится вся серьёзность и уверенность Намикадзе и как загораются его щёки. - Я хочу заняться с тобой любовью! - выпалил непредсказуемый ниндзя номер один. - Малыш, ты всё перепутал, - лицо четвёртого сейчас было похоже на спелый красный помидор, он смущённо прикрыл глаза рукой. - Такого просто не может быть. Я не могу перестать быть твоим отцом, а ты не можешь стать девочкой. Наруто выдернул свою руку у Хокаге, сложил печати и резко согнулся от пронзающей живот боли, повалившись на бок прямо на Минато. Слёзы навернулись на глаза от ужасной боли, он часто задышал и вцепился в руку Жёлтой Молнии. - Как больно! Что это? - процедил сквозь зубы подросток. Намикадзе нахмурился, приобнял своего непутёвого сына, подтянул к себе и начал заботливо гладить по спине, пытаясь успокоить. - Цена твоего спасения. Ты пока не можешь использовать ниндзюцу, - Минато было больно видеть Наруто таким, но он старался не показывать виду. Удзумаки начал шмыгать носом и скулить. - Я хотел бы быть для тебя тем, кого бы ты мог любить, - Джинчуурики обхватил руками шею Жёлтой молнии и зарылся носом в синюю кофту, Хокаге продолжал обнимать подростка одной рукой, а второй гладить по спине. - Я и так люблю тебя больше всех на свете. - Я хочу здесь и сейчас! - выкрикнул Наруто приблизившись вплотную к лицу Минато и обдавая того жарким дыханием, мужчина отшатнулся назад от такой внезапности. Подобного он точно не ожидал. - Голубки, вы долго будете здесь ерундой страдать? - раздался суровый голос Цунаде. - Минато, разбирайся с гормонами Наруто не в моей больнице, иначе оба получите по десять уколов в задницу! - Чёрт, Бабка Цунаде, у меня и так жизнь катится на дно, я теперь не могу быть шиноби и не могу ходить на миссии! - Джинчуурики завёлся, вскочил с кровати, начал носится по палате и размахивать руками. - Что ты сказал, придурок? Поблагодарил бы, что тебе жизнь спасли! Я тебе сейчас врежу, если не заткнёшься! - Медик была в ярости и уже закатывала рукава. Минато одной рукой схватил мальчишку, прижал спиной к себе, а второй рукой зажал тому рот, нервно улыбаясь, а сам зашипел Наруто в ухо. - Прекрати, прошу тебя. Сенджу успокоилась и снова приняла расслабленную позу. - Минато, раз Наруто уже полон энергии, забирай его домой и разбирайся сам. Я всё сделала, что от меня зависело. Четвёртый ловко завёл руки Джинчуурики за спину, удерживая его, чтобы тот не вырвался и ещё больше не разозлил женщину, положил свою руку ему на затылок и заставил наклонить голову вниз. - Простите, Цунаде - сама! Это я многое позволяю Наруто! Мы уходим и больше не будем вас беспокоить! Оба шиноби тут же исчезли, а светловолосая куноичи рассмеялась. Минато и Наруто переместились в комнату старшего. Хокаге так и продолжал держать руки юноши за спиной. Удзумаки надул щёки и недовольно пробурчал что-то невнятное, после чего Намикадзе всё таки решился его отпустить. - Наруто, сядь, - твёрдо сказал мужчина и кивнул на большую двуспальную кровать. Джинчуурики возмутился, что ему указывают, что делать, но сел и посмотрел на Жёлтую молнию, пытаясь рассмотреть выражение его лица в полумраке. - Я переживаю за тебя. Пожалуйста, не делай того, что может тебе навредить, - произнёс Минато уже более спокойно. Он подошёл ближе к подростку, слегка наклонился и поцеловал его в лоб, а потом в нос. - Сегодня был тяжёлый день. Ложись спать, а я схожу в душ. Четвёртый уже было направился к выходу из комнаты, но Наруто схватил его за руку и изо всех сил потянул на себя. Хокаге был вынужден сесть на кровать рядом, а Джинчуурики продолжал держать его. Он задумчиво смотрел в окно, лунный свет падал на бледное лицо подростка и отражался от голубых глаз, шиноби как бы случайно облизнул свои губы и уставился на мужчину. - Я хочу большего, - прошептал Наруто, сплетая свои пальцы с пальцами Минато. Намикадзе прекрасно осознавал к чему клонит мальчишка. - Наруто, я не могу этого сделать. Это выходит за границы нормального. - В этом чёртовом мире шиноби нет ничего нормального! - разозлился Джинчуурики. Минато отвернулся и где-то минуту старался обдумать свои слова, чтобы не сказать ничего лишнего. - Неправильное решение может привести к необратимым последствиям. - Все проблемы только в наших головах. Я готов бороться за то, чтобы быть с тобой сейчас! - щёки Наруто покраснели, а глаза предательски налились слезами. - Прости меня, малыш, - мужчине уже было нестерпимо смотреть на сына. Этого разговора не должно было случиться. - Не прощу. В мире, где в сердцах людей живёт ненависть, в мире, где существует жажда убийства, боль, одиночество, страдания, смерть, разве нет места для искренних и светлых чувств? Минато тяжело вздохнул, положил ладонь на щёку Удзумаки, бережно стирая большим пальцем слезы, его сердце сжималось от боли, но Наруто всегда умел убеждать. Минато так этого хотел, и одновременно так боялся всё испортить. Жёлтая молния нежно провёл вниз ладонью по щеке Наруто, взяв пальцами за подбородок, притянул к себе, и еле ощутимо коснулся своими губами к его губам. Генин судорожно выдохнул в губы Минато горячий воздух от нестерпимого желания, обхватил его руками за шею, прикрыл глаза и подался вперёд, углубляя поцелуй, он не мог больше терпеть. Это случилось, обратного пути больше не было. Минато понимал, что уже ничего не будет как раньше. Он нежно приобнял Наруто за спину, одновременно отвечая на поцелуй парня, и аккуратно опустил того на кровать. Минато оказался сверху, одна рука была согнута в локте, на неё он опирался, второй рукой мужчина сжал волосы на затылке Наруто, вжимая его своим телом в постель. Их языки сплелись в жарком поцелуе, Четвертый блуждал по рту подростка, проклиная себя за то, что совратил собственного сына. Удзумаки зажмурился и тихо простонал, прижимаясь ещё сильнее к тёплому и крепкому телу, он почувствовал, как сильно тянет внизу живота и как много в нём нереализованного желания, которое отзывается болью где-то в груди. Наруто начал задыхаться от поцелуя и ловить ртом воздух, поэтому Жёлтая молния чуть отстранился от него, провёл языком по влажным горячим губам генина, слегка прикусил и оттянул нижнюю губу, чем спровоцировал подростка на протяжный стон, и снова впился в его губы, посасывая их и проникая глубоко языком в чужой рот. Тело Наруто горело, но уже не от болезни, а от того, что делал с ним Минато. Подросток выгибался, ёрзал и похотливо стонал в мокрые губы Хокаге. От Намикадзе не ускользнуло и то, что твёрдый член Джинчуурики настойчиво упирался ему в живот, он тёрся об мужчину пахом, только усиливая нарастающее возбуждение. Наруто вдруг задрожал, разорвал поцелуй и откинул голову. Минато прижался к его шее губами, облизывая и всасывая нежную кожу, оставляя влажную дорожку, медленно спускаясь к ключицам и помогая юноше рукой. Удзумаки громко застонал, последний раз выгнулся и мужчина почувствовал, как член генина обмяк в его руке, а шорты, которые на него надели в больнице, стали мокрыми. Минато слез с Наруто и повалился рядом на кровать, пока тот пытался отдышаться. Четвёртый впервые видел кого-то настолько чувствительного и не предполагал, что заставит сына кончить только одним поцелуем. Мужчина закрыл лицо руками. Минато, ты неисправимый идиот. Он боялся представить, что теперь будет дальше. Не сломает ли он малыша? Что будет с их отношениями? А если Наруто возненавидит его? Пока Хокаге терзал себя такими мыслями, он не заметил, как к нему потянулась рука, а потом и сам Джинчуурики навалился всем телом. Какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза при лунном свете. Наруто наклонился к мужчине и тихо, почти неслышно, прошептал на ухо: - Я хочу принадлежать только тебе. Минато вздрогнул от такой откровенности, но эти слова совершенно точно отвлекли его от раздумий о плохом будущем. Мужчина обнял подростка за талию, прижал к себе и поцеловал в макушку. Наруто было невероятно хорошо в объятиях любимого человека. Он лежал на груди Четвёртого, слушая его дыхание и сердцебиение, ощущая крепкие грудные мышцы Намикадзе и рельефный пресс. Джинчуурики представлял в своей голове, как на поцелуе всё не закончилось. Он всё испортил. Если бы он не достиг оргазма так быстро, возможно они бы смогли перейти к чему-то более серьёзному и взрослому. Подросток прикрыл глаза и мир грёз его настиг.