Когда гаснут светлячки

Алатус проходит в актовый зал, где студсовет готовится к концерту ко Дню Влюбленных. Сяо хмыкает, в который раз вспоминая свою «возлюбленную». Заметив его присутствие, Альбедо поворачивает голову: — О, и всё же Венти послал тебя отбывать наказание тут? — Лучше б заставил снова уборкой заниматься, — фыркает, скрестив руки на груди. — И что делать? Надеюсь, что-то из разряда «принеси-подай-иди на хуй-не мешай»? — Ну… «принеси-подай» нам не надо, — задумчиво протягивает президент. — А вот на хуй приглашу с удовольствием. — С удовольствием для нас обоих, я надеюсь? — Ой, не факт, — Альбедо пожимает плечами, делает шаг вперед, берет Сяо за воротник и придвигается к его лицу. — Иногда я бываю груб и несдержан. — Мм, сочувствую твоей девушке. — Да, я тоже. — Если будешь ко мне стоять вот так близко и держать за ворот, то нас могут неправильно понять, — равнодушно комментирует Алатус. — Ну, учитывая строгий запрет на однополые отношения, то все подумают, что я просто доебался до тебя. Хотя, ты ведь у нас главный суетолог, а значит доебался именно ты. Ой, как нехорошо. Накатаю на тебя ещё жалобу в дисциплинарку, пора Вентику наконец применять физическое насилие к тебе. — О, давай, я только за. — Мазохист что ли? — Альбедо приподнимает одну бровь. — Уважаю. Хотя, половина универа мечтает, чтобы милашка Венти их отшлёпал. То есть ты такой, как и они? Понимаю. Осуждаю. — Бож, президент, избавь меня от своей шизы, пожалуйста. Говори, что нужно делать. — Мы с департаментом по культмассовым мероприятиям решили организовать в универе рок-группу. Будешь гитаристом. — Чегоблять?! У меня наказание всего два месяца! — Ничего, зная твой характер, ты влетишь по новой. — Меня уже давно отчислить пора. — Но ведь пока что ты не отчислен, да? Так что… прости уж, но твоего мнения никто не спрашивал, хех. — Тц. Что сыграть нужно? — Вот и славно, — Альбедо отходит от Сяо на шаг. — Первая репетиция будет вечером, так что пока что можешь сходить поесть, съездить домой за гитарой и мб помочь тут чем-то из «принеси-подай», в общем… мне срочно нужно уйти, так что слушайся Нари и будь милашкой, Сяо. Блондин сбегает, оставляя Алатуса стоять неподвижно и вопросительно смотреть вслед президенту. К Сяо подходит Тигнари, и юноша вздыхает, уже предчувствуя, что сейчас его нагрузят работой. — Тц, как корова языком слизала, — фыркает фенек, наблюдая, как за спиной Альбедо закрывается дверь. — Давай лучше не будем о моей бывшей, — хмыкает Алатус. — Что делать? — А куда это он? — пушистый хвост лиса медленно раскачивается, приковывая внимание Сяо к себе. — Навтирал мне тут про какую-то группу и дал по съебам. Я не знаю. — Группу? — Тигнари хмурится. — Он ничего не говорил мне… — Ну так чем помогать? Или я могу пойти поесть? — хоть Алатус и старается говорить спокойно, но его уши, которые постоянно шевелятся, и хвост, который агрессивно и медленно перебегает из стороны в сторону, выдают его эмоции с головой. — Можешь пойти поесть. Возвращайся потом сюда… мы как раз определимся с декором и будет работа для тебя. — Ок. Сяо быстро уходит. Он всё ещё раздражен, хоть уже и не понимает, что именно его злит. У большинства студентов сейчас каникулы, лишь некоторые группы сдают сессию, а из-за экзамена все одеты официально, и это тоже раздражает. Алатус искренне не понимает, как официальная одежда может повлиять на допуск к экзаменам. Почему если ты не оделся, как нужно, то преподаватель не допускает к сдаче. Разве одежда имеет значение при проверке знаний? Сунув руки в карманы он находит пачку сигарет и останавливается. «Может, пойти покурить…? На улицу или в туалет? Блин, на улице холодно… — от одной мысли о том, чтобы выйти сейчас из теплого помещения на мороз, шерсть топорщится, а сам Сяо непроизвольно вздрагивает. — Хотя… я же хотел бросить курить… может, лучше пойти поесть?» Стоило ему лишь развернуться в сторону столовой, в него буквально влетает одногруппник. Алатус пошатнулся, но удержал равновесие, в отличие от второго. Чтобы тот не упал, Сяо заводит ему руку за спину и резко прижимает к себе, помогая выровняться. Секундная пауза, и Алатус буквально отскакивает назад. — Чёртова работа, — выругался одногруппник, поправляя на себе белую рубашку. — … — Сяо молча смотрит на парня, задерживая взгляд на его подведенных красными стрелками глазах. — Кажется, шутка про танцы в ночном клубе перестала быть шуткой. — Ч-что? — юноша заметно вздрагивает. Его тёмно-синие небольшие кошачьи уши разъезжаются в стороны, а хвост изгибается вопросом. — Что ты сказал…? — У тебя глаза накрашены, Скар, — Сяо прикладывает указательный палец к своему глазу. — Вот тут. — Чёрт, точно, блять… времени совсем нет… ааа… ты президента не видел? — Смотря какой страны. — Сяо, блять, я серьезно! Если он узнает, меня же могут выгнать из универа… — Да ладно?! Ты правда в клубе танцуешь? Если он узнает, то скорее придёт посмотреть. — Тц, ему-то что, — Скарамучча хмыкает и скрещивает руки на груди. — Пусть за девушкой своей смотрит. — Ноты ревности? Однополые отношения запрещены, — напоминает Алатус. — Тц! Ещё чего не хватало. С ним? Хах, — Скарамучча закатывает глаза. — Разве что в его мечтах. — В чьих мечтах? — на плечо Скара опускается ладонь Альбедо. Его холодный и пробирающий до дрожи голос заставляет шерсть встать дыбом. — И о чем это вы? Скар, что у тебя с лицом? Парням запрещено носить мейкап, забыл? — Тц, — брюнет сбрасывает чужую руку со своего плеча, — тебя спросить забыл. Сейчас пойду смою и… — И приходи в кабинет дисциплинарки, — заканчивает за него Альбедо. — Да ладно? Ты правда на меня рапорт напишешь за мейкап? — Скарамучча приподнимает брови и одаривает Альбедо довольно осуждающим взглядом. — Нет, у меня к тебе дело. Важное. И, как ответственный за «культмас», отказаться ты не можешь. Дело просто и к тебе, и к Венти, поэтому встречаемся там. Кстати, Сяо, ты тоже нужен. — Я ещё не поел, — Алатус кивает головой в сторону столовой. — Туда как раз и направлялся. — Ну и супер, — подытоживает Альбедо. — Сяо идешь есть, потом идешь к Венти. Скар, иди смой с себя этот «грим», пока никто из преподов не запалил, потом дуй тоже к Венти. Так… а мне осталось ещё двое… Ладно, увидимся. Сяо провожает блондина взглядом, затем поворачивает голову на Скарамуччу: — Можем сходить вместе. Так-то у тебя будут проблемы, если кто-то увидит твои накрашенные глаза. А я вот думал покурить, заодно и постою при входе. — Пойдём. Опустив голову, стараясь прикрыть челкой стрелки, Скарамучча быстрым шагом направляется в туалет. Он влетает в уборную, подходит к первой же раковине, открывает воду и принимается тереть глаза. Сяо опирается о стену, закуривает и облегченно выдыхает: — Я так никогда не брошу. — Чёрт, водостойкая… — Скарамучча поднимает голову и смотрит в зеркало: красные стрелки по-прежнему на месте, хоть и немного размазались. — Может, мылом? — Алатус выдыхает очередное облако дыма. — У тебя случайно нет салфеток? — Мм… — Сяо запускает руку в свою сумку через плечо, хаотично роется в вещах, выискивая пачку салфеток. — Нашел. — Спасибо. Скарамучча вновь склоняется над краном, трёт глаза с мылом, пытаясь смыть стрелки, а Сяо молча наблюдает. — Фух, наконец-то… — он поднимает голову и смотрит на свое отражение. — Блять. — Да, есть такое, — Сяо протягивает другу пачку сигарет. — Будешь? Глаза у тебя и так красные, а будут ещё и накуренные. Идеальный председатель «культмасса». Сразу видно, что разбираешься в веселье и всё такое. — Пх… справедливо.