ИП: За кадром

…Тихонько напевая под нос какую-то тихую и легкую мелодию, у большого, потемневшего от времени зеркала сидела косситка в простом, перетянутом широким поясом бежевом платье. Она держала в руках большую пилку и придирчиво рассматривала собственное отражение — ей казалось, что рога отрастают слишком быстро. Подпиливать их каждую неделю было тем еще неприятным занятием, но, с другой стороны, Шен вообще не очень любила ухаживать за собой. Даже в банный день загнать ее в купальню бралась разве что Вивьен. Темнокожая магесса не особенно нравилась поначалу Инквизитору, но по прошествии определенного времени косситка начала относится к ней более благосклонно. В конце концов, именно Вивьен постаралась найти подходящего костюмера, который смог сшить одежду на размер косситки — и она даже не смотрелась на ее фигуре, как на корове седло. Удивительные вещи, поистине, происходят в этой крепости. Куда уж удивительнее того, что сама Шен притащила сюда невидимку, способного убить человека так, что тот до последнего не поймет, что происходит. — Зачем ты их спиливаешь? Магесса чуть не выронила пилку и вновь отругала себя за это. Она все-таки никак не могла привыкнуть к тому, что Коул, пусть даже и позволяющий ей себя видеть, ходил так бесшумно. Отучить его от привычки прихватывать любые понравившиеся предметы Шен тоже не смогла, хотя и прикладывала к этому усилия. Он просто не понимал самой концепции воровства, считая, что нет ничего плохого в том, чтобы взять вещь на время. Однажды ей пришлось возвращать Кассандре книгу, которую парень прихватил из ее комнаты — он вертел ее в руках и спросил у Шен, о чем в ней говорится. Как выяснилось, он совершенно не умел читать. Покраснев до кончиков волос, косситка сказала лишь, что она о двух друзьях. В самом деле, не говорить же прямо в эти невинные голубые глаза, что книга представляет собой самый что ни на есть обычный женский роман. Объяснения с Кассандрой магесса хотела бы навечно стереть из своей памяти. — Не хочу, чтобы мой вид вызывал еще больше отвращения, чем обычно, — пожала плечами она, откладывая пилку и понимая, что теперь уж точно ей не дадут спокойно заняться своими делами. Пора бы уже привыкнуть, что у нее появился вездесущий хвост. Хотя Коул далеко не все время проводил рядом с косситкой, порой отлучаясь куда-то (сама Шен не спрашивала, а парень и не говорил), он всегда возвращался как раз вовремя, прежде чем она начинала беспокоиться. — Ты не такая уж страшная, — без задней мысли попытался утешить ее Коул, и магесса хихикнула. — Ну, спасибо на добром слове. Увидел бы ты мои шрамы — может, и изменил бы мнение. Рану на шее Инквизитора Вивьен благополучно залечила — где магией, где припарками — и на горле Шен почти не осталось следа с того злополучного дня, когда она чуть было не попрощалась с жизнью. Убрать застарелые шрамы, увы, не могла уже никакая магия. — Эти? — Коул внезапно взял ее за руку и поднес к глазам исполосованное запястье, которое Шен обычно прятала под длинными и широкими рукавами. Почувствовав, как по коже пробежали мурашки от прикосновения его вечно холодных пальцев, косситка постаралась сохранить спокойный тон. — Нет. Эти я сделала сама. — Зачем?.. Она хотела было что-то ответить, но слова вдруг как-то потерялись. И в самом деле, зачем? Как она могла объяснить, зачем использовала магию крови? Господин говорил о силе, о власти, о могуществе, недоступном более никому, но… этот молодой паренек с кинжалом был сильнее его во много раз. Даже магия крови не спасла магистра от смерти. Что уж говорить о ней, знающей лишь несколько самых примитивных приемов. Как бы ни хотелось косситке оправдать свои поступки хотя бы перед Коулом, сделать этого она не могла. Впрочем, он ее и не осуждал. Он вообще никогда ее не осуждал, даже когда она совершала поступки, за которые потом корила сама себя. Или же дело было в том, что он сидел так близко, держа ее за руку, а она не могла отвести взгляд? Может быть, именно поэтому слова застряли у нее в горле? Она стала замечать, что все чаще ее невидимый друг улучает момент, чтобы к ней прикоснуться. Взять за руку, обнять, погладить по плечу, будто успокаивая плачущего ребенка. А у нее от такого голова шла кругом. Пожав плечами, она с трудом отвела глаза от его лица и уставилась на свое отражение в зеркале. Волосы потихоньку отрастали, и приобретали вполне благопристойный вид. Как говорила Вивьен, если косситку хорошенько приодеть, сделать прическу и добавить парочку-другую аксессуаров, она сойдет даже за благородную. От этих мыслей магессу замутило, как от несвежего молока. — Завтра у нас важная миссия, Коул, — сказала она как бы между прочим, проигнорировав его последний вопрос. — Мы с Кассандрой поедем вдвоем. Не хочу, чтобы остальные Искатели подумали, что я какая-нибудь сумасшедшая… я имею в виду, больше, чем обычно, — уголки ее губ чуть приподнялись, и паренек с готовностью ответил на улыбку. Руку Шен он отпустил — и слава всем богам. — Я поеду с тобой. Кто бы сомневался. Косситка продолжала улыбаться, но глубоко внутри в ней начинали зарождаться странные сомнения. То, что она чувствовала по отношению к Коулу, казалось ей неестественным. В его присутствии она становилась мягкой и податливой, словно воск, и начинала терять нити собственных размышлений. В голове то вспыхивали, то исчезали картинки из книги Кассандры. И как ни старалась, магесса не могла этому противиться. Все это было слишком сильно похоже на симптомы сумасшествия… или одержимости, как ее описывал господин. Поначалу ты не понимаешь, что произошло, опьяненный полученной силой, а затем — твои мысли начинают меняться. Твои цели, приоритеты, желания, все подстраивается под завладевшего душой демона. И в конце концов он поглощает тебя, полностью подчиняя своим злобным, жестоким порывам. Шен изо всех сил убеждала себя, что Коул — не демон. Но с каждым днем верить самой себе становилось все труднее и труднее. Решив развеяться и съездить с Кассандрой на миссию к Искателям, косситка думала, что станет легче. Но легче не стало. Поездка выдалась недолгой — Кассандра зачем-то гнала лошадей галопом по Имперскому тракту, а вскоре и вовсе с него свернула. Шен совершенно не ориентировалась на местности, а потому не выражала ни малейших подозрений, до тех самых пор, пока они не проехали небольшую деревушку и направились к опушке леса. — Я думала, мы едем к Искателям, — рассеянно сказала косситка, похлопывая по шее взмыленную Хиссру. — Они живут в лесу? Вот уж неожиданность. Искательница не ответила, только пожала плечами. Она не хотела раскрывать карты, но похоже, что придется. В конце концов, ей и самой станет легче, если с этим будет покончено. — Мы не едем к Искателям. Я соврала, — спокойно произнесла черноволосая воительница, когда под копытами лошадей захрустела мерзлая трава. Тропа, извиваясь змеей, вела между высокими хвойным деревьями, валежником и кустами каких-то поздних ягод с длинными шипастыми ветвями. Небо сегодня было ровным, серо-стальным, без ярких пятен солнечного света или темных снежных туч. — Хорошо. Тогда я хотела бы услышать, зачем ты это сделала, — по спине Шен прошел холодок. Кассандра всегда была гораздо более своевольной, чем любой другой человек в крепости. На ее плечах лежала немалая ответственность, да и ее привычка следить за всем и каждым сыграла не на руку магессе. — И куда ты меня завела. Пентагаст упрямо продолжала путь по тропе, и ее крупный жеребец с антрацитово-черной шкурой недовольно фыркал. Впереди, за деревьями, виднелась какая-то хибара — похожая больше на землянку, нежели чем на обычный дом. Шен слыхала о живущих в чаще леса отшельниках, одним из которых когда-то был ее собственный господин, но помимо него не встречала никого. За деревьями и кустарником разглядеть домик подробнее было почти невозможно, но он явно был обжит — сквозь окна пробивался свет лампадки, да из печной трубы вился вверх темный дымок. Косситке даже показалось, что она ощущает запах свежей выпечки. Видимо, не только она — Коул, сидящий в седле за ее спиной, еле слышно вздохнул. Магесса едва подавила улыбку, представив, как он сейчас облизывается в предвкушении. Экспериментальным путем было выяснено, что парень испытывает непреодолимую тягу не только к пирогам, но еще и к печенью. Крошки этого предмета кулинарных ухищрений она частенько выгребала из собственной постели. — Хочу тебя кое с кем познакомить, — наконец сказала Пентагаст, останавливая коня у столбика поодаль от дома и привязывая поводья. Спрыгнув из седла, она подошла к двери и несколько раз постучала. Ей никто не ответил. — А сразу сказать было нельзя? — вздохнула Шен, понимая, что поворачивать назад поздно, да и глупо было отказываться просто поговорить. — Кажется, никого нет дома. Ты уверена, что нас вообще ждут? — Уверена, — жестко отозвалась Искательница, снова постучав. Три раза… пауза… еще три раза. Наконец, спустя две минуты томительного ожидания, дверь скрипнула и приотворилась, из щели выглянул чей-то крючковатый нос. Магесса с любопытством приподнялась в седле, пытаясь разглядеть лицо хозяина дома, но тщетно — в полумраке было почти ничего не видно. — А, это вы, — проскрипел голос, принадлежащий явно женщине преклонных лет, и дверь раскрылась чуть пошире. — Проходите. У меня все готово к ритуалу. — Какому-такому ритуалу? — поперхнулась Шен, но под строгим взглядом Кассандры замолчала и послушно спрыгнула на землю, подобрав полы плаща и осторожно поднимаясь на крыльцо. Если ей кто-то попытается причинить вред, у нее с собой было несколько склянок лириума. Опыт с храмовниками в Церкви намертво въелся в подкорку. Даже если лириум не поможет, у нее теперь есть и другое оружие. Более совершенное, которое сейчас бесшумно следовало за ней в дом. Едва ступив на порог, она отметила, что дом ужасно провонял. Прямо-таки непростительно провонял микстурами, травами, луком и прогорклым вином. Тем не менее, как ни странно, здесь было довольно уютно. Земляной пол был застелен досками, поверх которых лежали кое-где поеденные молью ковры. На столе у окна горела лампа, освещая вполне аккуратное убранство единственной комнаты. В углу дымила и потрескивала большая печь, на которой стояли кастрюли и котлы разнообразных форм и размеров. Связка острого красного перца свисала под потолком, и Шен не преминула задеть ее плечом. Домик, рассчитанный на маленькую, сгорбленную старушку явно не подходил для косситских размеров. — Садись, садись, девочка, хватит стоять, — пробормотала старуха, принимаясь греметь посудой у печи, где стояла большая бочка неизвестного назначения и содержания. Шен была так поражена этим внезапным визитом в лачугу отшельницы, что без слов опустилась на одинокий стул. Других тут попросту не было. Кассандра же встала у двери, скрестив руки на груди и внимательно глядя на Инквизитора, будто боялась, что та сорвется с места и попытается убежать. — Так что за разговоры о ритуалах? — спросила Шен уже с интересом, вертя головой и пытаясь понять, куда пропал Коул. Видимо, опять пошел совать нос в каждый темный угол. Его любопытство превосходило все, что косситка видела раньше, и порой она начинала думать, что привычка блондина обследовать любое новое место приведет его к неприятностям. — Надеюсь, меня привели сюда не в жертву Древнему Богу приносить? — попыталась пошутить она, но непроницаемое лицо Пентагаст не отразило ни единой эмоции. — Ее Святейшество беспокоиться о тебе, — ровным тоном произнесла женщина. — Слухи разносятся быстро. О том, что ты маг крови, к примеру… или о том, что ты ведешь себя, как одержимая. — И какое это имеет отношение к нашей внезапной поездке в лес? — фыркнула косситка, стараясь ничем не выдавать вдруг охватившего ее волнения. — Если Джустиния так подозрительна, в чем моя вина? Пока что я не давала повода сомневаться в моих суждениях. Пентагаст вздохнула, потерла бровь, а затем сделала несколько шагов к Шен и наклонилась к ней, заглядывая в лицо, будто хотела увидеть то, что скрыто от глаз. Косситка непонимающе склонила голову набок, а потом вдруг ойкнула — тяжелая рука в латной перчатке сильно сжала ее запястье. Отдернув рукав, Искательница подняла руку косситки ладонью вверх и продемонстрировала, как трофей. — Я давно уже заметила их, — заявила Кассандра, не давая магессе вырвать руку из захвата и вновь спрятать под многослойным одеянием. — Шрамы на твоих запястьях. Сначала не хотела верить в очевидное, но Варрик сказал, что видел… как ты применяешь магию крови. — Нет! Я не… это все не то, что ты думаешь, — пролепетала Шен, лихорадочно соображая в поисках правдоподобного оправдания, но его не находилось. Проклятье. Ей стоило бы послушать Коула и навсегда отказаться от запрещенной магии, но… — Ладно, я несколько раз действительно использовала силу крови в бою с храмовниками, но другого выхода не было! Ты сама знаешь, что они способны отнимать наши силы. Я не одержимая, Пентагаст. Поверь мне, ты ведь знаешь меня не первый день! — Вот это мы сейчас и проверим, Инквизитор, — прошептала Кассандра и на мгновение до боли сжала руку косситки, так, что та сжала зубы и тихо зашипела от боли. — И если в тебе поселился демон, я избавлю тебя от страданий и освобожу твою душу. Для этого я здесь. — Ты делаешь мне больно, — прохрипела Шен, дернув рукой. За спиной Искательницы промелькнула тень, и глаза косситки расширились, когда она увидела знакомый блеск — отраженный свет, пляшущий на остром, как бритва, лезвии. Кинжал в мгновение ока оказался у горла черноволосой женщины, в миллиметрах от пульсирующей кровью артерии. На этот раз лезвие ножа не дрожало, готовое в любой момент прервать этот тихий, мерный ритм. — Нет! Коул моргнул и, поколебавшись несколько секунд, медленно отвел кинжал, отступив обратно в тень. Шен задыхалась, как будто от быстрого бега, и благодарила богов за то, что успела вовремя. Кассандра же, не заметив ничего необычного, только покачала головой и наконец отпустила запястье магессы. Ее восклицание она, похоже, восприняла на свой счет. — Если вы закончили, — раздался со стороны печи голос старухи, — То можно приступать. Миледи Пентагаст, я попрошу вас удалиться. Ритуал должно проводить наедине с испытуемым. Вам, немагам, не следует видеть то, что будет здесь. — Я должна убедиться, что все в порядке, — с нажимом возразила Кассандра, но старуха бросила на нее такой взгляд, что та немедленно замолчала. Вздохнув и воздев очи горе, Искательница вышла, захлопнув за собой дверь с такой силой, что в воздух поднялся целый столп пыли. Судя по звукам снаружи, воительница привалилась спиной к двери, не намереваясь уходить слишком далеко и давать магессе шанс убежать. Старуха же, удовлетворенно кивнув, принялась разливать по мискам и чаркам что-то дымящееся и пахнущее перцем. Шен пыталась придумать план побега. Она, конечно, полагала, что вовсе не является одержимой, но… только-только уснувшие сомнения вновь дали побеги в ее разуме. Возможно, удастся оглушить старуху светильником, а что потом? Кассандра без раздумий остановит любые попытки к бегству. Придется придумывать что-то другое. — Ладно, может, расскажете об этом ритуале? — начала она чуть дрожащим голосом, полным фальшивой бравады и уверенности в себе. — Что я должна проглотить? Какое-нибудь зелье? — Нет. Это всего лишь мясной суп, — улыбка на лице старой женщины заставила Шен застыть в недоумении. — Я не буду проводить никакого ритуала. — Но… разве не за этим мы здесь? — косситка была сбита с толку. А ее собеседница, усмехнувшись, пододвинула к ней миску. Шен принюхалась. Обычный мясной суп, никакого лириума, никаких особых трав, за исключением специй, которые эта старушка явно любила какой-то особой любовью. — Этого не нужно. Я поняла, что ты не одержимая, как только ты вошла в дом. Кстати, если твой спутник захочет перекусить, пусть не стесняется. Супа у меня еще много. — Спутник?... Вы имеете в виду Кассандру? — с облегчением улыбнулась магесса, но старуха ее перебила: — Нет, я имею в виду этого симпатичного юношу, который только что приставил нож к горлу Искательницы. Шен долго молчала, переваривая услышанное. Впервые за все время ее знакомства с Коулом его смог увидеть кто-то, кроме нее. А она уже было сомневалась в собственном рассудке. Значит, она не одержимая, а Коул — не демон. Это радовало. С другой стороны, оказывается, не все люди подвластны способности паренька скрываться за завесой невидимости. Пока она размышляла, паренек выступил из темноты, неуверенно огляделся и кивнул. Старуха, кряхтя, принялась наливать суп в миску, а затем протянула ее Коулу. Тот, ничего не говоря, плюхнулся прямо на пол и принялся за еду, не особенно заботясь о том, что его только что раскрыли. Шен наблюдала за этой картиной, не зная, спит она или видит все это наяву. Но если Коул не боялся старой хозяйки дома, то и ей, наверное, бояться не следовало. — Ладно, — наконец протянула она, складывая руки на столе. — Я хочу знать, что тут происходит. Немедленно. — Вкусно, — отозвался Коул, поднимая голову от тарелки и вытирая губы рукавом. — У нас в крепости такого не готовят. Попробуй, Шен, тебе понравится! — Мое имя — Лой, — ответила старуха, садясь на низенькую лавку у стены. — По крайней мере, так меня прозвали в ближайшей деревне. Я маг, — она позволила себе слегка улыбнуться, и эта улыбка удивительным образом молодила ее лицо. Когда-то она, возможно, была очень красивой женщиной, прежде чем морщины изрезали ее кожу, а волосы не стали тонкими и седыми. — И к тому же медиум. Слышала ты о медиумах, девочка? Шен покачала головой. К еде она не притронулась, не потому что подозревала, что ее хотят отравить. Скорее потому, что сама мысль о еде заставляла ее желудок совершать пируэты в животе. Аппетит пропал, как корова слизала. Спасибо Пентагаст, косситка ей это еще припомнит. — Это довольно редкий дар, — продолжала Лой. — Такие, как мы, с рождения связаны с Тенью больше, чем другие маги. Мы можем видеть обитателей иных миров гораздо яснее, чем вы. И поверь мне, я видела достаточно демонов и одержимых, чтобы понять, что к чему. — Она подняла руку и провела ею по заплетенным в хвост волосам. — Твой спутник определенно не один из них. Он человек… и вместе с тем нечто большее. — Вы знаете, кто он? — у магессы перехватило дыхание, и она уже не знала, хочет ли услышать ответ. А что, если ответ будет не таким, каким она хотела его услышать? Что, если ей не понравится правда? Коулу же, казалось, было абсолютно все равно, он слушал вполуха, разглядывая висящие на стенах связки трав и столовые приборы. — Знаю только, что душа его принадлежит не этому миру, а ты — не одержимая, — кивнула Лой. — И никогда такой не станешь. У тебя хорошая защита, — она улыбнулась, тепло бросив взгляд на паренька, сидящего на полу и с искренним любопытством оглядывавшего ее нехитрый дом. — Полагаю, именно это вы скажете Кассандре? — у Шен отлегло от сердца, но все равно казалось, что все это ей снится. — Не думаю, что кому-нибудь стоит знать о нем, — покачала головой старуха. — Добавки? — обратилась она к Коулу, и тот энергично закивал головой. Шен не уставала поражаться, как в него влезает столько еды и при этом он все равно выглядит таким недокормленным. Видимо, такие же мысли пришли и в голову Лой. — Если вы не откажете старой отшельнице в скромной просьбе, — закончила она, наливая суп в новую, чистую миску и отдавая ее пареньку. — Какой просьбе? — насторожилась косситка. — Надеюсь, вы не собираетесь на нем ставить опыты? — Нет, конечно, — рассмеялась пожилая магесса. — Просто… заходите иногда. Мне приятно общество тех, перед кем не нужно скрывать свои способности. И это существо, — добавила она тихо и немного печально, и в ее глазах Шен разглядела странное выражение. То ли это была надежда, то ли тоска, то ли и то и другое вместе. — Оно прекрасно. Такая сила — и такая простота… Я никогда прежде не видела ничего подобного. Косситка вздрогнула и отвела глаза. Значит, не ее одну заворожил паренек, не она одна испытывала такие противоречивые чувства. — Скажите… — так же тихо начала она и замялась. — Я… я не одержима, это я поняла. И он — не демон. Но я постоянно ощущаю… будто должна находится рядом с ним. Будто его жизнь важней, чем все то, что раньше казалось мне существенным. Иногда мне кажется, что я схожу с ума. — Она бросила взгляд на увлеченно поглощающего суп паренька и вздохнула, надеясь, что он не заметил этого. Но она боялась зря: сейчас Коул был абсолютно счастлив. И не обращал внимания ни на что иное. Лой усмехнулась, и, приблизившись к Инквизитору, наклонилась к ее уху. — Любовь — это всегда немного сумасшествие и одержимость. Не подавляй в себе эти чувства, и может быть, сделаешь этот мир немного светлее. Магесса только кивнула, не в силах подобрать слов, чтобы ответить. Да и что было ей возразить? Она и сама знала, что старуха права. Судорожно поправив волосы, выбившиеся из-под капюшона, Шен с ужасом осознала, что ровно ничего не представляет себе о нормальных отношениях. Нет, конечно, она читала об этом — и кое-что почерпнула из своих странствий. Не говоря уже о Варрике и его бесконечных похождениях, которые тот никогда не отказывался описать в красках. Но чтобы она сама стала героиней подобной истории? Об этом Инквизитор никогда не задумывалась. Но, похоже, что поворачивать назад было уже поздно. Пора было признать то, что очевидно даже слепому. Она бесповоротно, безнадежно и безвозвратно влюбилась в этого паренька со светлыми волосами и голубыми глазами. Такова была пугающая правда. Лой не обманула: она действительно убедила Пентагаст в том, что одержимость Инквизитору не грозит. Конечно, Искательница поверила ей — к тому же, на лице Шен явственно проступал такой ужас и растерянность, что не поверить было трудно. Дорога до крепости прошла в полном молчании, и косситка сразу по прибытии отправилась в купальню. Пора было уже привести себя в порядок после скитаний по лесу, да и перед Коулом вдруг стало стыдно. Не то, чтобы он хоть раз, хоть чем-нибудь выразил свой протест, но после разговора с Лой многое в душе магессы прояснилось. Да и ей самой ужасно захотелось быть для объекта своей привязанности немного красивее. Пусть даже он этого и не поймет. Ну и пусть. Глядя на себя в зеркало после почти полутора часов купания, Шен улыбнулась. В ее голове уже начал созревать план, который очень скоро она приведет в действие. А пока что она, вздохнув и разгладив складки на новом платье, пошитым по рекомендации Вивьен, решила вымести крошки от печенья из кровати. Снова.