※※※
Коралине кажется, что на утро она просыпается от слабых прикосновений к её телу. Она ворочается в постели, превращая простыни в огромные бугры и неровности, и с неохотой открывает глаза. Знакомый потолок её спальни встречается с тёмными глазами. С секунду-другую девушка неотрывно смотрит на него, словно бы не решаясь отвести взгляд. Едва ощутимый аромат касается её носа, вынуждая Коралину подняться с постели. Она тянет за собой тонкую простынь, прикрывая тело, и медленно переводит взгляд на лежащего рядом Аббаккио. Бывший полицейский ничего не говорит, продолжая молчаливо покручивать меж пальцев незажжённую сигарету. Его наполовину обнажённый торс открывается ещё сильнее, стоит Панеттоне перетянуть на себя широкую простынь. — Где Бруно? Коралина пару раз водит носом, впитывая приятный аромат, что она только что уловила. Сигарета в руке Леоне на секунду замирает, а сам он поднимает на девушку глаза. Их взгляды пересекаются. — На кухне, — коротко отвечает он, — Буччеллати просил передать, что после подобной ночи тебе, наверное, потребуется утренний душ и готовый завтрак. Собственно, вторым он сейчас и занимается. Девушка закусывает нижнюю губу, обводя взглядом собственную комнату. Она замечает на ближайшем стуле оставленный светлый пиджак Буччеллати и рядом же множество других вещей, принадлежащих уже, несомненно, самой Коралине. Панеттоне неловко перебирает пальцами по сжатой ткани. — Ты бы хотел поговорить…. — Ты знаешь, что я не люблю подобное, — Аббаккио накрывает лицо ладонями, медленно опуская их вниз, проходясь по нему всему. Он слегка потирает переносицу, стараясь не смотреть в сторону девушки. — Но я должен… «К сожалению» — так и хотелось добавить Коралине, зло выплюнув это бывшему полицейскому в лицо. Она прекрасно понимала его стремление к отсутствию лишних разговоров о чувствах — будь то свои собственные или чужие — однако не могла оставаться безмолвной. — Тогда говори, — спокойно выдала Панеттоне, смотря прямо перед собой. Она прикрыла глаза и мягко выдохнула в ожидании. — Послушай, постараюсь быть честен… «И с тобой, и с самим собой» — тут же промелькнула в голове мысль. Леоне тряхнул головой, отгоняя её прочь. — Мне поначалу было тяжело обращаться с девушками нежно. Я постоянно забывал, что подо мной хрупкое создание, а не провинившийся перед законом преступник и нужно быть аккуратнее, — он тяжело вздохнул, одной рукой убирая с лица волосы, — Поэтому, мне стоит извиниться за то, что произошло между нами. До и после… Коралина прикрыла глаза, чувствуя как болезненное ощущение касается её сердца, вынуждая стиснуть зубы и — уже по привычке — прикусить нижнюю губу. — Ты извиняешься, чтобы оставить в прошлом нашу близость, однако оставить там следует кое-что совершенно другое. Причём, нам обоим. Слова девушки звучат немного сухо, но её это не сильно заботит. Аббаккио переводит на неё взгляд и слегка хмурит брови. — Что ты имеешь в виду? — Ты не должен извиняться за то, что мы хорошо провели вместе время. Лучше извинись за то, как ты повёл себя после. Коралина поджала губы, ожидая, какой будет реакция Аббаккио. — Хорошо, — на удивление спокойно произнёс бывший полицейский. — Я прошу прощения за то, каким ублюдком я был и как повёл себя с тобой после той ночи. Девушка, наконец, повернулась в его сторону, встречаясь с Леоне взглядом. Тот глядел на неё умоляюще, почти просяще. — Ты прощаешь меня? — Я принимаю твои извинения, но не прощаю тебя. Коралина разорвала зрительный контакт, поднимаясь с кровати. Простыни зашелестели вслед за ней. Аббаккио позволил девушке уйти, даже не проронив ни единого слова. «Пожалуй, я это заслужил» — мелькнула вновь в его голове мысль. Он накрыл лицо ладонью, истезая себя не столько действиями, сколько собственными словами и мыслями. — Какой же я идиот… Наскоро запахнув лёгкий халат из шёлка на своё тело, Панеттоне скользнула на кухню, почти сразу же замечая Бруно. Тот регулировал комфорки на плите, уменьшая огонь под массивной сковородой, которую Коралина по какой-то причине в своём арсенале вообще не помнила. Она замерла в дверях, с секунду внимательно наблюдая за каждым действием молодого человека, каждым движением его рук. — Ну как? Вы с ним поговорили? Буччеллати обратился к девушке, даже не убедившись была ли за его спиной и впрямь она или это попросту сам Леоне вышел его навестить. Коралина помолчала с секунду, словно бы не решаясь ответить. — Да… — И как прошло? — Скажем так… — замялась Панеттоне, — не самым лучшим образом… Бруно тяжело вздохнул. Он отключил комфорку, выворачивая её регулятор на полную, и повернулся к девушке. — Коралина… — Знаю, знаю. Она стиснула зубы, даже не давая Буччеллати договорить. К чему это? Она и так прекрасно знает, что тот собирается сказать. Коралина прикрыла глаза, слабо мотая головой и различая тихий вздох, вырвавшийся со стороны молодого человека. Тот — в свою очередь — даже не пытался спорить. — Лучше скажи, — слабо протянула девушка, — после того вечера к тебе приходила девушка? — Девушка? — переспросил Буччеллати в лёгком удивлении. Он слегка нахмурился. Полотенце, за которое он ухватился, чтобы протереть руки, застыло между его пальцев, так и замерев на месте. — Какая ещё девушка? — Аличе. Аличе Басси. Сердце Коралины внезапно пропустило удар. Она подняла на капо взгляд. — Неужели ни Джорно, ни Фуго тебе о ней ничего не говорили? — Коралина, я понятия не имею, о какой девушке идёт речь… Панеттоне замирает на месте, бледнея. Лёгкий страх со слабым осознанием проникает под кожу, вынуждая девушку вздрогнуть. «Прекрати вмешиваться в мои дела или станешь следующей…» Смысл слов, указанных в записке к цветам, медленно начинает обретать смысл. Коралина прикрывает рот, словно бы ощущая, что из него вот-вот вырвится прерывистый, глухой вскрик. — Всё, о чём мне сообщил Джорно — это то, что вы добыли информацию на некоторых дилеров, сотрудничавших с Серпенте. Выкрали бумаги из его кабинета, — спокойно докладывает Буччеллати, — А больше…я ничего и не знаю, Коралина. Он оставляет полотенце, подходя ближе к девушке. Глядя на то, как она вмиг притихла, Бруно начинает чувствовать витающий в воздухе страх. Молодой человек осторожно касается её плеч. — Что-то не так, Коралина? Скажи мне… — А за эти два дня…в газетах не сообщали о неизвестных убийствах? — Панеттоне слабо сглотнула, — Не приписывали ничего мафии? Бруно неотрывно смотрит на неё и предпочитает молчать. Но это молчание лишь оказывается для девушки безмолвным ответом, несущим в себе больше слов, чем он мог произнести. Коралина поднимает на молодого человека взгляд, встречаясь с его глазами. — Пойдём, Коралина, — Буччеллати слегка похлопывает её по плечу, словно бы стараясь по-отечески успокоить её, — Тебе стоит развеяться… Можешь пойти сегодня со мной. У меня ещё осталось одно…важное дело…※※※
Короткий звонок разлетается по всей квартире. Он звенит низко, пронзительно, вылетая через открытые окна, в которых слабый весенний ветерок колышет занавески. Работающий едва ли не на всю громкость телевизор приглушает свой звук, демонстрируя на экране медленно угасающие полоски, что регулируют громкость. Сидящий в кожаном кресле мужчина ворчит себе под нос, отлипая от массивной спинки. Сквозь тонкую рубашку кажется, что кожа уже успела изрядно вспомнить и прилипнуть к её поверхности. Мужчина чешет слегка полысевшую за все годы голову, вороша ещё оставшиеся где-то у затылка тёмные волосы. — Кого принесло в такую рань? — ворчит Паоло, мельком бросая взгляд на настенные часы. Те показывают полдень с небольшим. Всего полчаса до pausa pranzo. Обеденное время! Совсем скоро все магазины и заведения закроются, предоставив себе время для отдыха. Довольно громко цокнув языком, Паоло направляется из гостиной в прихожую, в которой по-прежнему тонким голоском пищит дверной звонок. Парадная, казалось, выглядела не самым лучшим образом: на вешалке в полном беспорядке покоились оставленные мужчиной вещи, обувь была разбросана едва ли не по всему коридору, а отдельно валяющиеся тут и там пакеты и прочие мелочи производили впечатление полнейшего неряшества и отсутствия не то, чтобы «женской руки», а в принципе гигиены и порядка в доме. Паоло повернул ключ в замке, приговаривая при этом себе под нос «сейчас, сейчас». Он ещё раз недовольно цыкнул языком и переместил свой вес на дверную ручку, нажимая на неё. На пороге показалась хрупкая женская фигурка, оплаченная явно не по жаркой весенней погоде: светлая короткая шуба спадала с плеч, обнажая кожу. Паоло взглянул на названную гостью. Лицо его вмиг побледнело, стоило только девушке мягко опереться о дверной косяк. — Коралина… — едва смог выговорить мужчина, отступив назад. Почти споткнувшись о валяющуюся на полу пару обуви, он удержал равновесие, вперив немигающий взгляд в женскую фигуру. — Давно не виделись, Паоло. Губы Коралины расплылись в приятной, но явно фальшивой улыбке. Она переступила порог даже не спрашивая разрешения. — Что ты здесь делаешь? Паоло взял себя в руки. Его кулаки моментально сжались, а голос прошипел сквозь зубы. Казалось, с его языка вот-вот сорвётся резкое и шипящее «шлюха». — Пришла с сопровождением, — продолжая улыбаться, произнесла Коралина. Она слабо подмигнула мужчине. Дверь квартиры всё ещё была открыта. Она слегка двинулась в сторону, закрываясь вслед за вошедшим Буччеллати. Тот смерил Паоло холодным взглядом, вынудившим мужчину едва заметно вздрогнуть. Пальцы Бруно мерно пробежались по ручке двери, обхватывая её и окончательно закрывая одним движением дверь. — Паоло, ты ведь помнишь, что должен семье? Мужчина вновь бледнеет. Капли пота, успевшие образоваться на его коже из-за столь внезапного потрясения — причём, не одного — медленно скатились по его лицу, оставляя едва заметные дорожки. — С-синьор Буччеллати, — почти пролепетал Паоло, едва не хватаясь за сердце. Голос его дрогнул. Похоже, Бруно заметил это, но вида не подал. Он лишь слегка вскинул одну бровь и спрятал руки в карманы, исподлобья глядя на хозяина квартиры. Коралина довольно улыбнулась, наслаждаясь реакцией мужчины. Она едва не замурлыкала, подобно кошке, которая была готова льнуть к своему хозяину. — Ты знаешь, что произошло с месяц назад? — поинтересовался Буччеллати, не двигаясь с места. — Н-не совсем у-уверен, что понимаю, о чем конкретно идёт речь… Паоло сглотнул, мельком наблюдая за каждым движением Коралины. Она прильнула к молодому человеку, слегка приобнимая его за локоть и укладывая свою голову ему на плечо. Бруно не шелохнулся — ни один мускул на его лице не дрогнул, выражение его лица не изменилось. Он всё также сосредоточено смотрел на мужчину. — Меня назначили новым капореджиме, — подтолкнул тот Паоло к верному ответу. — Я отвечаю за этот район включительно. Теперь понимаешь, что это значит? — Синьор капо лично явился ко мне, — тут же произнёс мужчина, кивая головой в подтверждение того, что всё понял. — Это большая честь для меня… — Да, Паоло. Ты должен ценить то, что я лично — без какой-либо охраны — пришёл к тебе за долгом, который ты не выплачиваешь семье уже не первый месяц. Холодный тон Бруно хлестнул мужчину прямо по сердцу. Он сильнее сжал лежащий в его области кулак, едва не разрывая ткань рубашки. — Я-я… — Я заберу всю сумму твоего долга сейчас или же процент увеличится и к нему добавится кое-что ещё. Буччеллати слегка прищурился. Покоящиеся в карманах руки его напряглись, сжимая и разжимая пальцы. Уголок его губ слегка дёрнулся в какой-то жестокой усмешке. — Поверь, ты не захочешь знать, что это будет. — Я всё отдам. Всё отдам! Паоло засуетился, повторяя одну и ту же фразу. Его руки заметно затряслись, а голос дрогнул. Коралина проследила за тем, как несколько новых дорожек пота образовались на коже мужчины, скатившись тонкими струями. — В гостиной, — Паоло унял лёгкую дрожь, ощутимую в его голосе, — В гостиной у меня есть сейф. Вы можете взять оттуда столько, сколько будет нужно, синьор Буччеллати… — Хорошо. Бруно едва слышно хмыкнул, делая шаг вперёд. Панеттоне без лишних слов отпустила его руку, оставаясь послушной и безмолвной. Она осталась стоять в прихожей, наблюдая, как молодой человек проходит мимо хозяина квартиры и заворачивает за угол. Ведущий в гостиную коридор скрывает его своими солнечными лучами, проникающими даже в его пространство. Коралина медленно переводит взгляд обратно на Паоло. — Шлюха… — наконец, срывается с его губ. Те ещё дрожат, но мужчина крепко стискивает зубы, вынуждая себя перебороть страх. — Я так и знал, что у тебя есть кто-то посильнее полиции. — Теперь доволен? — девушка слабо усмехается. — Грязная стерва… — Я бы, всё же, попросила тебя закрыть свой рот, — перебила его Коралина, успевая оборвать на полуслове. Взгляд её помрачнел, а усмешка медленно сползла с губ. — Ты ничуть не изменился с нашей последней встречи, Паоло. Панеттоне скривила губы. Её взгляд на секунду метнулся к широкой картине, висевшей в коридоре. Заметить ту можно было не сразу — следовало хорошенько приглядеться, ведь только тогда можно было различить силуэт женских ног, облаченных в чулки из мелкой сетки. — Можешь пока спокойно выдохнуть, — Коралина вернула свой взгляд на мужчину, — Буччеллати пока что не знает, как ужасно ты вёл себя со мной. Я ему не говорила. Паоло насторожился. Он стёр свободной рукой пот со лба и слегка стиснул зубы. — Однако… — девушка тяжело вздохнула, на секунду прикрыв глаза, — если он узнает… Поверь, тебе придётся несладко. — Паоло? Голос Буччеллати отлетел от стен коридора, взывая к хозяину квартиры. Мужчина осторожно взглянул себе через плечо. Лёгкая дрожь вновь прошлась по его телу, стоило только вернуться к мыслям о том, что этот человек мог сделать в случае непокорности. Что семья могла сделать в таком случае… — Дьяволица, — выплюнул Паоло. Коралина даже не шелохнулась. — Если ты думаешь, что сможешь и дальше оставаться любовницей подобного человека, то сильно ошибаешься. Мужчина заскрипел зубами, с нескрываемой злостью сжимая кулаки. — Такие долго не живут… Панеттоне хладнокровно хмыкнула. Как бы безразлично она не отнеслась к словам своего бывшего клиента, те всё равно продолжали слабым эхом звенеть в ушах. Даже когда позади неё раздался лязг металлической двери, а в замке повернулся ключ. — Коралина? Буччеллати оставался бесстрастным, однако девушка поймала его привычный взгляд, немного потеплевший в тот самый момент, когда их взгляды встретились. — Тебя подвести до дома? — Нет, не стоит. Коралина слабо улыбнулась. Она прильнула к Бруно точно также, как минутами ранее в квартире Паоло. Только теперь это было не наигранно: она не хлопала глазками и не пыталась сделать вид невинной девы, которая во всей ситуации вообще ни при чëм. — Я поеду с тобой, mio capo… «Его любовница, значит?» — Панеттоне втянула носом воздух, чувствуя витающую в коридоре пыль, — «Быть может, так и вправду будет честнее по отношению к себе самой?» Принять на себя ту роль, которую тебе даёт общество без возможности свободы выбора…