Невыдуманное прошлое.

В час призраков, ещё задолго до рассвета, Мейегор слышал лязганье драконьих цепей через толщи каменных стен Красного замка. Зверь его короля-отца, самый опасный и красивый, сдерживался лишь остатками переплавленной валирийской стали, превосходящей в прочности любую другую. Сломай Чёрный Ужас свои оковы хоть раз, никакие другие не удержали бы гиганта от порывов своеволия. На его фоне, дракон матери схож был с перекормленной ящерицей ещё более дурного нрава. И все же они не были зверьми неразумными; и заковывать их, по мнению принца, было неправильно. Драконы растут всю жизнь, в разы быстрее на воле. Там, где они могут брать всё, что захотят. Не потому ли на континенте теперь правят дети павшей Валирии? Юноша, что к своим годам перерос отца, скинул одеяло с груди и повернулся набок. Теперь сон не шёл к нему даже после отвара, приготовленного мейстером, — будь Висенья здесь, она нашла бы нашла средство, ибо мать разбирается во всём. Может, не лучше ордена в целом, но уж точно лучше бесполезного старика, от которого постоянно несло канюшней. Мейегор ничего не принимал из его рук без крайней необходимости и на совете брезгливо отсаживался подальше. Но то были редкие случаи, ведь король всюду таскал с собой Эйниса, — в надежде ли, что старший брат наконец станет мужчиной? Мейегор же оставался с матерью, но пока её не было рядом, одиночество ощущалось острее, чем обычно. И Мейегор злился. Если бы не стража, стоящая у дверей, он спустился бы вниз и посмотрел, что так тревожит драконов в поздний час. Другие опасались приближаться к ним, опускали взгляды в пол. Даже они с братом нередко вздрагивали, как на кол насаженные, стоило драконам взреветь; но быстро преодолели этот страх, как и полагается Таргариенам. Мать рассказывала: «Племя пастухов, пасущих своих коз в горах Четырнадцати Огней, смогли приручить древних драконов. Связь с ними была настолька сильна, что сами драконы почувствовали родную кровь и стали с валирийцами единым целым, неразрушимым союзом, способным завоёвывать государства и империи. Стотысячные войска ничего не могли предпринять против огненной мощи Валирии. Сотни драконов в небе закрывали солнце, и те, кто вовремя не сложил оружие, погибали ещё до того, как осознавали свою ошибку. Драконье пламя поглощало даже кости. Сорок семей владели драконами и старались поддерживать мир друг с другом, но большинство из них забрал Рок. Кто бы мог подумать? Они встретили смерть в лаве и огне: драконы умирали на горящей земле и падали с небес в тучах дыма и пепла, издыхали в непроглядной тьме. Дейнис Сновидица предвидела это и смогла убедить отца уехать и увезти с собой драконов. Жалкие единицы в сравнении с тем, что было раньше, но и они оставались надеждой на продолжение великого рода. Кто-то счёл это слабостью, но мы спасли их, как когда-то они спасли нас...» Мейегор обожал эту историю. Гордился так, будто имеет к ней прямое отношение, и с малых лет заглядывался на последнего из древних драконов. Балерион, не имея себе равных, остался единственным из рассказов Висеньи. Мейегор решил, что заберёт его себе, когда умрёт отец, и не позволит больше держать в цепях. «В пламени Чёрного Ужаса я сожгу любого, кто посягнёт на моё право».