I might hate myself tomorrow but I'm on my way tonight

      Вдалеке гудел пароход, разрезая звуком тяжелый туманный воздух, окутывающий ещё спящий маленький городок, расположившийся на островке, отделенным от суши разливающимися в разные стороны сетями рек. Шлепки темных спортивных кроссовок по росистой траве звучали глухо, как будто двадцатидвухлетний парень, бежавший сейчас по осеннему убранному полю, был за несколько сотен метров от заранее обговоренного места встречи двух друзей, опушки густого елового леса, хотя до того оставалось где-то пару десятков шагов. Возле первых деревьев на границе леса стояла темная фигура, прислонившаяся к накрененной ели. Подбежав к другу, парень остановился, переводя дыхание.       - Прости, что опоздал. Долго ждешь? - Сказал он с придыханием. - Отец долго не отпускал.       - Мне не нужны твои оправдания. Хорошо, что хоть приперся. - Рассержено буркнул подпирающий ель юноша. - Думал вообще не придёшь, и я зря сбегал из дома, пока отчим наконец задрых под свою хренату по телеку. - Он достал из кармана темно-синей худи помятую пачку сигарет. - Огонек будет? Дома забыл впопыхах…       Виновато почесывающий затылок опоздавший парень начал шарить по карманам легкой спортивной ветровки и черных джинс, чтобы после непродолжительных поисков выудить импортную резную зажигалку Zippo, сразу же откинув крышечку и протянув трепещущий в утренней мгле огонек другу.       - Пасиб. Хоть чем-то порадовал. А то думал сдохну тут, пока тебя жду.       Парень затянулся, так не хватавшим ему сейчас никотином, и расслабленно выдохнул клуб дыма, добавляя ещё большей туманности в пространство между друзьями. Стоявший рядом с ним юноша закашлялся, разгоняя дым возле своего лица. Куривший тихо хмыкнул и развернулся в сторону леса, поманив друга пальцем за собой.       - Пошли уже, ЗОЖник с жигой.       - Эй. - В шутку рассерженно возмутился опоздавший. - Ты же знаешь зачем я ее с собой беру.       - Да-да. Чтобы каждый раз давать мне прикурить, я полагаю? - С ухмылкой сказал впередиидущий, слегка размахивая зажжённой сигаретой.       Дальше шли в тишине. Только потрескивающие под ногами еловые ветки и хвоинки с шишками прерывали этот звуковой вакуум в утреннем лесу. Даже солнце отказывалось подниматься в такую рань, а двое друзей уже шли в свое тайное убежище, в котором наконец-то могли почувствовать себя свободными наедине друг с другом и лесом, уютно окутывающим их своими мохнатыми ветками. Наконец впереди показалась небольшая полянка, посреди которой росло толстое, в обхват двух взрослых мужчин, дерево. Возле его ствола виднелась свисающая сверху деревянная верёвочная лестница. Друзья с улыбками на лицах подняли головы, чтобы убедится, что их маленькое, но такое родное творение в виде домика на дереве, всё ещё обхватывает громадную ель и ждет их с распростертыми объятьями.       В приподнятом настроении они по очереди поднялись наверх, подняв за собой лестницу и закрыв импровизированный люк из штакетника с перемычками на щеколду, чтоб даже если кто-то и нашел их потайное место, попросту не смог забраться по почти безсучковому дереву. После этих манипуляций невольно вспоминаются моменты строительства их базы, когда они приперли к основанию дерева инструменты, соорудили лестницу из ломанных еловых веток и парочки упавших после бури молодых стволов и, с огромным трудом забравшись на огромную ель, начинали строить «фундамент» дома, крепя свою заранее спроектированную конструкцию по кусочкам к стволу. Но несмотря на все трудности, друзья всё-таки остались очень довольны результатом их совместных усилий. Всего за пару месяцев они, будучи ещё семнадцатилетними подростками, сделали, по их мнению, невозможное - построили вполне себе приличный и продуманный домик на дереве, который даже сейчас, спустя пять лет, остается таким же крепким и надежным.       - Эхх. Как хорошо вернуться сюда после тяжелой трудовой недели. - Вздохнул опоздавший юноша, сидя на балкончике, свесив ноги вниз и меланхолично глядя в глубь просыпающегося леса.       - Говоришь, как старый дед. - Усмехнулся его приятель, открыв старенький сундучок в глубине небольшой, но уютной комнаты и выудив оттуда бутылку виски с походными стаканами. - Пропустишь стаканчик со своим старым другом, Паханом, или боишься, что спалят после твоей "утренней пробежки"? - Раскачивая пойло в руках, предложил он, и, после тихого "Никто ничего не спалит. Наливай уже." со стороны балкона, пожав плечами, начал разливать порции на двоих. - Ну, как знаешь. И если вернуться к теме, то я наверное тебя понимаю. Была бы возможность, я бы тут почти всё время зависал. - С этими словами он сел рядом с другом и передал ему стакан с напитком. - Извините, льда, колы и соломинки не предусмотрено.       Товарищи рассмеялись, делая по глотку припрятанного в заначке, прохладного от уличного холода вискаря и расслабленно наблюдая за дикой природой, отгораживающей их от суматохи повседневной городской рутины.       - Жень? - Позвал друга из мира грёз парень в худи. - Ты не хотел бы свалить отсюда, из этого отрезанного от всего мира городишки? - Задумчиво сказал он, опираясь о перила руками и покачивая в свисающей кисти стакан с выпивкой. - Забацать рок-группу, как мы и мечтали, и колесить по стране с гастролями.       - Возможно и хотел бы. - Ответил после непродолжительной паузы Женек, опуская взгляд в свой стакан расслабленно скрючившись. - Только вот как быть с моей семьей? Они же меня ни за что не отпустят, ты же их знаешь. Особенно отец. Он даже за мысли о таком может хорошенько выпороть…       - Да, знаю я твоих предков. Похожий случай и у меня. Правда в отличии от тебя, мне мать подзатыльников пропишет, а отчим наверное просто отпиздит в пьяном угаре, даже не понимая за что…       Друзья тяжело вздохнули и замолчали. Женя поставил стакан рядом с собой и лег на прохладный деревянный пол, согнув одну ногу в коленях и складывая руки на солнечном сплетении в замок. Он невидящим взглядом уставился в потолок, будто он не здесь, а где-то там, в своих мечтах. Правда совсем отключиться от внешнего мира не давал уже ощутимый осенний холод. Из-за чего Женя поежился, немного поерзав спиной по полу, пытаясь глубже закутаться в легкую ветровку. Его лучший друг лег рядом, согнув руку в локте и оперевшись на нее, смотря в сторону Женьки таким же задумчивым взглядом. В отличие от товарища, холод его не волновал, и потому ничто не отвлекало его от роящихся в голове мыслей. Они лежали так несколько минут в полной тишине, не смея нарушить идиллию единения их мыслей с природой и обществом друг друга. С ветки соседнего дерева вспорхнули две ранние, как и наши герои, пташки и унеслись по направлению поля с разложенными по всей его площади машинно-скрученными скирдами. Птицы, как по щелчку пальцев, унесли депрессивные мысли глубоко ушедшего в размышления Павла, лучшего друга Жени, лежавшего сейчас рядом с ним на расстоянии локтя. Он несколько раз моргнул и, посмотрев на лицо задумавшегося друга, помахал перед ним рукой, мол «Очнись уже!». Евген вздрогнул и повернулся к Паше, затем поднялся и, пододвинув их недопитые стаканы поближе, взял свой, салютуя товарищу. Павел ухмыльнулся, повторяя за другом, и залпом осушил наполовину наполненный стакан, занюхав пойло рукавом худи и косясь на пытающегося допить свою порцию виски Женьку. Тот, наконец осилив почти полный стакан, скорчил гримасу отвращения, передернувшись всем телом. Пашка рассмеялся:       - Ахаха! Не пей, если не нравится. Вон какую рожу скорчил! Ну, даешь, Жентос.       - Бе. Как ты пьешь это с таким невозмутимым лицом? По мне так противнее ничего не может быть. Хотя нет. - Встрепенулся он с выражением отвращения на лице. - Сельдерей в этом плане лидирует. Фу!       - Какие мы нежные. Тебя что, кто-то эту траву жрать заставляет что ли? Не нравится, не ешь. - Сказал Паша, прислонившись спиной к деревянной стене домика.       - Да... Заставляют... - Резко изменившись в лице, грустно прошептал Женя. Он посмотрел на свои руки, перебирая пальцами нижний замочек ветровки. - Отец не терпит привередливости и жалоб. Он говорит, что я должен есть всё, что дают, иначе вообще останусь без еды. А учитывая то, что мать его боится, порой даже до истерики, то в дни наказаний я хожу голодным весь день.       Паша, с серьезным видом, посмотрел на друга:       - Тогда давай притащим сюда газовую плитку или примус и будем тут готовить? Я хоть и не шеф-повар, но от голода мы явно не помрем.       - И что же ты умеешь готовить? БИЧ-пакеты? - Ухмыльнулся повеселевший от слов лучшего друга Женя.       - Обижаешь. Ещё пельмени умею варить и глазунью могу забацать. - С гордым видом произнес Павел, перечисляя свои кулинарные шедевры, и рассмеялся.       За разговорами и шутками они провели ещё час, пока солнце наконец не показалось из-за горизонта и не осветило верхушки деревьев. Увидев первые солнечные лучи, Женя резко подскочил на месте, ударившись головой о потолок и немного испугав своего друга, и, потирая ушибленное место, быстро взглянул на часы. Паша с недоумением взглянул на Женька, а затем грустно озвучил догадку такого его поведения:       - Уже пора заканчивать твою «утреннюю пробежку»? Скоро вроде твои занятия по английскому начнутся. - Он со скрытой раздражительностью снова сунул руку в карман, в поисках сигарет.       - Да. Прости. Ты же знаешь, что я не имею права опаздывать. - Взглянул он на друга с нескрываемой печалью в глазах. - Возьми ее. Можешь потом вернуть, когда снова встретимся. - С этими словами он отдал Паше "их" зажигалку.       - Окей. Спасибо. Может и верну, если не забуду. - Попытался тот разрядить грустную атмосферу неминуемого прощания. - Когда кстати теперь сможешь встреться? Только не говори, что через три дня на игре в баскет. Ты должен встретиться со мной и раньше наших тренировок. - С затухающей радостью в глазах высказался парень в худи. - И встречи в ВУЗе не в счет!       Женя виновато посмотрел на друга, закусывая нижнюю губу и засунув замерзшие руки в карманы куртки. Явные признаки того, что он не сможет пообещать скорую встречу с лучшим другом. Заметив это, Паша раздраженно цыкнул, нахмурившись и зажимая в зубах уже зажженную сигарету, и также засунул руки в карманы. Друзья замолчали, оба недовольные столь нескорой встречей. Тяжело вздохнув, Женя открыл люк и сбросил туда веревочную лестницу. Та с характерным звуком удара дерева о дерево распрямилась вдоль ствола приютившей ребят ели. Юноша тихо попрощался с лучшим другом и быстро спустился вниз. Напоследок что-то крикнув вверх про то, что напишет Паше вечером, и взглянув на часы, он быстро побежал в сторону поля, маневрируя между густых елей. Отсюда до моста через реку минут 15 быстрого бега.       Паша выдохнул сигаретный дым и с нескрываемой грустью посмотрел вслед удаляющейся фигуре его единственного лучшего друга. Как бы он хотел проводить с Евгеном больше времени, но тот боится наказаний своего отца и деда за непослушание или несоблюдение своего четко составленного распорядка дня, и потому их встречи такие редкие в последнее время.       Они дружат с самого детства. С момента, когда маленький Паша в абсолютно незнакомом для него городе пытался завести знакомство хоть с кем-то из соседей. Тогда его семья только переехала сюда из-за нового возлюбленного его матери. Оказалось, что в частном секторе, среди довольно невзрачных домиков, на соседней от Пашкиной улице располагался поместье Золотетских, семьи бизнесменов, состоящей из вечно занятой суетливой матери, появляющегося только на ужин главы семейства, руководящего одной из крупнейших компаний в городе, связанной с аграрной и животноводческой промышленностью, и маленького Женьки, скромного, но усердного ребенка без друзей, которого никуда не пускали без охраны. Скорее всего именно поэтому никто из соседских ребятишек не хотел играть с ним. Им бы и не позволили сблизиться с наследником такой влиятельной компании. Поэтому маленький мальчик часто сидел в саду во дворе своего дома под раскидистыми ухоженными деревьями и сам себя развлекал. Из-за чрезмерной опеки матери его не оставляли без присмотра почти круглый день. Даже ночью, когда мальчик засыпал, рядом с его дверью всегда стоял хотя бы один верзила-охранник. Поэтому малышу часто снились кошмары, где его приковывают к огромному дереву и не дают даже пошевелиться без разрешения. Единственное, что не давало ему совсем закрыться в себе - это рисование и тихое пение мелодий из мультиков, пока никто не видит и не слышит. В один из таких обычных дней, маленький Женька сидел под старой яблоней, растущей возле витого темного забора, опутанного лианами вьющихся ухоженных роз. Он тихо напевал себе под нос и рисовал в большом перекидном альбоме лежащее на ещё зеленой травке яблоко, что не так давно упало недалеко от ограды. Ему нра-вилось такой контраст ярко красного яблока с желтыми пятнами, «поцелуями солнышка», на ровно подстриженной траве без единого изъяна. Он был так увлечен закрашиванием очертаний эскиза яблока, что не заметил, как чья-та проворная маленькая ручонка протиснулась сквозь прутья забора и ловко схватила главный объект его натюрморта. Переведя в следующую секунду глаза на место, где лежало яблоко, мальчик подскочил от изумления, а затем услышал характерный звук откусывания хрустящего фрукта. Он положил блокнот на скамейку рядом с собой и, поднявшись с насиженного места, подошел ближе к забору, чтобы посмотреть на источник звука. За оградой из черного металла и роз он увидел растрепанного темно-волосого, слегка загорелого мальчишку, держащего в руках его яблоко.       - Это было мое яблоко. - Негромко сказал Женя, пристально смотря на поглотителя фрукта. - Зачем ты взял то, что тебе не принадлежит?       Счастливо уплетавший находку паренек вздрогнул и посмотрел в сторону ограды. Его стальные большие глаза пару секунд были расширены от удивления, но затем он несколько раз моргнул, и его запачканные в соке губы расплылись в улыбке, в которой недоставало пары зубов.       - Оно же лежало на земле. А что упало, то пропало. Кто нашел того и тапки! - Весело и звонко произнес мальчик.       - Какие тапки? - Недоуменно произнес Женя. - Ты вообще кто такой? И раз уж захотел взять яблоко, то хотя бы спросил разрешения.       - Зачем просить разрешения для того, чтобы подобрать нечейное яблочко? - Спросил жующий ребенок. - Ты что же, даже из-за такого бы разрешения просил?       - Я… Я не знаю. С одной стороны ты прав, что оно никому пока не принадлежало, но с другой… Я его вообще-то рисовал. - Грустно сказал Женёк, опустив голову.       Мальчик даже и не думал упрекать воришку в том, что яблоко упало на территории сада, принадлежащего их семье. Он никогда не отличался скупостью и мелочностью, хотя отец и уже с малых лет пытался привить сыну такую черту как собственничество. Вместо возмущений Женя обреченно начал разглядывать нового знакомого, сканируя его взглядом с ног до головы. Простые серые сандалики, надетые на маленькие крепкие ножки в темных носочках. Немного замаранные в районе коленок шортики цвета хаки и синяя футболка с логотипом человека-паука. Казалось бы ничего необычного, простой городской мальчишка. Но для Женьки, одетому в белоснежную рубашку с коротким рукавом и черным галстуком бабочкой, в костюмные темные шорты и белоснежные гольфы ниже коленок с лакированными черными туфлями, был наряд этого мальчишки очень любопытен. После разглядывания столь интересного образа юного воришки молодой наследник перевел взгляд на держащие яблоко маленькие крепкие ручки и увидел свежие кровоточащие царапины.       - О Боже мой! У тебя кровь! Нужно срочно обработать твои ранки иначе пойдет заражение и ты можешь умереть! - Засуетился Женька, оглядываясь по сторонам в поиске чего-нибудь, что может сгодиться как перевязка. - Иди сюда скорее!       С этими словами Женя достал белоснежный носовой платочек из кармана своих шорт и, просунув руку с тканью свозь оградку, потянулся к мальчишке, даже не заметив, что сам оцарапался о колючие розовые кусты.       - Да пустяки это! Тем более смотри как ты сам поранился пока мне свой платок просовывал сквозь шипы. - Сказал мальчуган и, взяв платочек из рук Евгена, вместо своих рук начал промакивать проступившие капли крови на ручках нерадивого спасителя.       - Ой! Что ты делаешь? Почему ты вытираешь мои ранки вместо своих? - С гримасой боли и недоумения бормотал Женя.       - И оставить тебя с заражением умирать? - С улыбкой сказал брюнет, обмотав ручку наследника его платочком и завязав аккуратный узелок. - Вот так. Теперь намного лучше. И от такого кстати никто не помрет. - После перевязки он перехватил просунутую руку мальчика и пожал ее весело улыбаясь. - Меня кстати Пашкой звать. А тебя как? Владелец всех лежащих на земле яблок?       - Нет. Я… Я Женя. - Недоуменно посмотрел перевязанный мальчик сначала на их рукопожатие, а затем и в глаза собеседнику.       - Ты… ты Женя. - Передразнил его Паша, все еще весело покачивая их руки. - Буду звать тебя Евген. Хы-хы!       - Никакой я не Евген! Евгений или Женя. Но не Евген же! - Возмущенно пробормотал мальчик в рубашке, смотря исподлобья сквозь решетку на Павла, слегка смутившись и в итоге улыбнувшись новому знакомому.       Так и завязалась их маленькая дружба. Они часто общались во время Жениных прогулок по саду сквозь ограду. Обменивались историями из их таких непохожих жизней. Теперь они есть друг у друга и никто не мог прервать их, хоть и ограниченное забором, общение. Даже наказания строгих отца и дедушки маленького наследника компании не могли заставить его прекратить встречи с новоиспеченном лучшим другом. Вспоминая их маленькие приключения, докуривающий Паша улыбнулся, грея каждое мгновение проведенное вместе в своем сердце. Он как сейчас помнит, как они пошли в одну и ту же школу, где наконец могли общаться без ограды между ними, видя лица друг друга. Их дружба крепла всё больше и больше. Ребята даже поступили в один ВУЗ на одно и то же направление. Павел с трудом смог отговорить мать и отчима от подачи документов на поступление в техникум, убеждая их в том, что поступление на направление электроники и микроэлектроники в крупнейший в их городе университет ему под силу. Он трудился не покладая рук для того, чтобы учиться с Женькой в одной группе, и вот они уже первокурсники, собирающиеся отмечать пятнадцатилетнюю годовщину их дружбы. Но вот как выдернуть Евгена из его плотного расписания, Паша пока только думал...