Успокоительное для зверя

- Ну как, уже лучше? – тихий голос блондина нарушает тишину. Смит отворачивается от окна, чтобы посмотреть на Акутаби. Гамма сидит, не шевелясь. Его напряжение хорошо видно на обнаженном торсе. Пальцы механической руки сжаты до режущего слух скрежета. Он похож на хищника, замершего перед броском. - Типа того, - голос у Гаммы хрипит. Губы сжаты в тонкую полоску. Органическая рука медленно скользит по кисти механической. - Приступы участились, - Смит поправляет очки. – Может из-за стресса? – вопрос на несколько мгновений замирает в воздухе. – Как долго еще будешь с ним таскаться? - С кем? – Гамма расслабляется, прикрывает глаза. - Я говорю о парнишке, - Смит медленно подходит, стараясь ступать неслышно, будто боясь разозлить этого только успокоившегося зверя. Акутаби открывает один глаз, бросая хищный взгляд на напарника, от которого тот почти незаметно дергает плечами. Блондину становится не по себе, он видит, что Гамма едва напрягается вновь, подбирая разомлевшее тело. Смит поджимает губы, понимая, что теперь придется подбирать слова осторожнее. - До тех пор, пока не достанем порошок, - длинноволосый пожимает плечами с наигранной беззаботностью. - Знаешь, велика вероятность, что он умрет, - сообщает Смит, смотря на напарника. Когда Гамма переводит на него все тот же хищный взгляд, прожигающий насквозь, оставляющий в душе очень неприятный осадок, блондин еле сдерживается, чтобы не отвернуться. – Чтобы этого избежать, ему нужны тренировки, однако… Ты думаешь, что если он станет сильным, то станет таким же убийцей… каким был ты? – Смит понимает, что заходит далеко, но остановится уже не может. Акутаби дергает плечами, напрягаясь так, что скрипит механическая рука на стыке с телом. – Ты слишком наивен насчет себя. - Что? – Гамма моргает. Его выражение лица сейчас слишком по-детски удивленное, но Смит понимает, что это временно. Сейчас он сам разъярит этого зверя. - Ты все еще боишься прошлого себя. Спасая его, ты пытаешься спасти себя, - от удивленного взгляда Акутаби внутри все скручивается. – Ты надеешься на то, что та ведьма тебя простит?.. Выражение лица Гаммы изменяется за доли секунды. Настроение у Акутаби всегда меняется мгновенно. От меланхоличного до безумного. Смит это знает, но все равно всегда ходит по лезвию ножа. Гамма дергается, мгновенно вскакивая с дивана. Глаза застилает яростная пелена, ему даже все равно, кто перед ним. Он делает выпад механической рукой уже на автомате, припечатывая недрогнувшего Смита к стене. Блондин не меняется в лице, только в груди от страха екает сердце. Он по-настоящему разозлил зверя, который теперь нещадно сдавливает его горло холодной рукой из железа. Стальные мышцы напряжены до предела, воздух с хрипом вырывается из легких, на красивом лице – дикий оскал, голубые глаза широко распахнуты. Смит видит в них безграничную ярость и какую-то малую долю растерянности. Блондину не хватает воздуха, но дышит все так же через нос, плотно сжав губы и зубы от боли и удушения. Он неотрывно смотрит в глаза зверя. - Ублюдок, - рычит Гамма сквозь зубы. Смит бы давно успокоил напарника словами, да только говорить не может из-за стальных тисков на шее. Перед глазами уже плывет. Блондин пересиливает себя, с трудом поднимая руку. И касается металлической пластины на щеке Акутаби. Зверь вздрагивает всем телом, быстро моргает, вдыхая через рот. Пусть пластина и из металла, она очень чувствительна – нервные окончания Акутаби напрямую соединены с ней. По мощному телу проходит почти что болезненная дрожь. Яростная пелена спадает с глаз, Гамма смотрит на побледневшее лицо напарника пару секунд, прежде чем до него, наконец, доходит. Он вздрагивает снова, с трудом разжимая механическую руку. Смит остается невозмутим. Губы все так же плотно сжаты, мужчина шумно вдыхает через нос, смотря в растерянные глаза испуганного теперь зверя. Блондин медленно и плавно перемещает пальцы на губы Акутаби, чуть давит, ощущая, как они дрожат. Все его мощное прекрасное тело сведено судорогой. Он будто раненный, напуганный зверь. Смит смотрит в застывшие глаза. Подается вперед, касаясь губами чужих сухих дрожащих губ. Гамма содрогается в последний раз и расслабляется, закрывая глаза. Смит чувствует бешено стучащее под ладонью сердце. Давит на обмякшие мышцы, заставляя зверя недовольно рыкнуть. Зверь успокаивается, принимая очередную дозу своего личного успокоительного.