Между нами.

      Новый рабочий день начинался не с кофе, а с того, что Мише предстояло объявить толпе уставших от жизни девятиклассников о том, что им предстоит поставить пьесу, и на это дано пару месяцев. Учитель массировал пальцами виски, ведь ночь снова выдалась бессонной. Дэн лишь сочувствующе смотрел на друга, понимая, что ничем помочь не сможет.       Цыркунов давно перестал спать нормально, ещё со времён старшей школы, после того, как его опозорили буквально на всё учебное заведение: ученики начали в открытую смеяться при виде парня, учителя брезгливо отворачивались, лишь Шмальц всегда гордо шёл рядом, не подпуская обидчиков. Помогал потом обрабатывать все же появляющиеся ссадины, спрятанные за длинной чёлкой. Миша тогда был слаб. Он не мог ничего сказать в ответ, не мог возразить. Просто стоял и слушал, как его поливают грязью. Просто терпел побои. Он не плакал, только смотрел безжизненно-грустно и всегда молчал. Дэна это убивало. Раньше они всегда много общались. Тем было миллион. Теперь друг только молчал и смотрел, смотрел и молчал.. Иногда Шмальцу казалось, что он сходил с ума и начинал разговаривать сам с собой, в подтверждение чему появлялась вопросительная интонация в карих глазах напротив.       Миша заговорил только в конце первого курса педа. Боже, как же Дэн тогда был счастлив, он долго и крепко обнимал парня, что-то лепеча и почти плача. Хрупкий мальчик лишь мягко улыбался и обнимал друга в ответ, понимая, что такого человека в своей жизни он заслужил какими-то особыми достижениями в прошлой жизни. — Миш, может шоколаду? Кофе? Чай сладкий? — Шмальц продолжал обеспокоенно осматривать друга и тихо вздохнул, когда в ответ увидел слабые покачивания головой, — Сходи уже в больницу. — Не пойду, — брюнет был упрям, как баран, — Ненавижу, там пахнет отвратительно. — Ага, разлагающимися бабушками.       Оба парня усмехнулись. Их беседу прервал школьный звонок и ученики, толпой ввалившиеся в класс информатики. Все расселись по местам. Первым с места поднялся Дэн. — Доброе утро, девятый "Б", у нас с Михаилом Юрьевичем для вас важные новости, которым некоторые обрадуются, а некоторые, очевидно, не очень, — Шмальц сел обратно, начиная пересчитывать подростков по головам и отмечать их в явку. Михаил со скрипом поднялся следом. — Доброе. Вчера Дарья Олеговна дала мне задание, связанное с вами. Меня, а теперь уже нас, попросили поставить пьесу в честь дня учителя на литературную тематику, — в классе начались бурные обсуждения, кто-то довольно громко высказывал своё недовольство, а кто-то радостно перешёптывался, — Успокойтесь, я тоже не особо этому рад, но, если ослушаемся, то получим ещё больше. Меня могут уволить.       Шум стих, Цыркунов лишь смотрел в глаза детям, комично поднимая плечами. В глазах большинства читались жалость и грусть. Они любили своего преподавателя музыки и явно не хотели с ним прощаться. — Так и быть, я закажу на весь класс пиццу сегодня и после премьеры, теперь вы довольны?       Кабинет зашумел одобрением, ученики оживились, на что их классный руководитель улыбнулся и кивнул. — Итак, из важного — со мной будет работать помощник, поскольку один я с вами не справлюсь, — учитель кивнул на дверь. Через пару секунд из-за неё появилась голова с рыжими волосами. В класс вошёл никто иной, как Данила Владимирович. ОБЖшник встал рядом с Михаилом, большая разница в росте сразу стала ощутима, — Это ваш новый учитель ОБЖ и, по совместительству, мой помощник по пьесе. Теперь, когда все в сборе, есть ли желающие на главные роли? Их будет 2-3, кто угодно.       "Лес" рук. Мда, зря он пообещал им пиццу. Цыркунов поджал губы и немного опустил глаза в пол. Всё таки, делом это было сложным. — Я пойду! — учитель музыки даже вздрогнул от этого громкого и энергичного возгласа. Со своего места подскочил Кадников, привычно широко улыбаясь, — Михаил Юрьевич, Вы же возьмёте меня на главную роль, да? Брюнет усмехнулся и кивнул, следом вытянулась другая, более изящная и тонкая ручка. — И я.. Я тоже хочу, — тихонько пролепетала девушка с розовыми волосами. Лера буквально пожирала глазами Данилу, из-за чего даже Миша непроизвольно перевёл взгляд на него. И как такой неотёсанный болванчик мог ей понравиться? Ладно, главное, что согласилась на участие. — Отлично, главный актёрский состав почти собран. Зайду к вам с пиццей после уроков и расскажу о названии и сюжете пьесы. Хорошего дня!       Миша покинул кабинет, а следом удалился и Кашин. Первого урока у обоих не было, живот ныл и просил хоть какой-то пищи, поэтому оба преподавателя безоговорочно направились в столовую.       В момент урока тут было пусто, зато на переменах нельзя было протолкнуться мимо толп первоклашек, что бегут купить легендарную пиццу.       Кашин оглядел помещение и вместе с Мишей прошёл к буфету. Меню было не самым разнообразным, но голодным парням было все равно. — Мне пожалуйста чай с лимоном и пирожок с рисом, — брюнет положил купюру в сто рублей на прилавок, а затем забрал сдачу вместе с едой, удаляясь за учительский стол. — А мне это, компот и запеканку с мясом, — рыжий протянул купюру таким же номиналом, повторяя действия за учителем музыки. Сел напротив него. Тишина угнетала, нужно было что-то говорить, — Это.. У тебя есть идея по поводу сюжета пьесы? — Нет, — Цыркунов ответил резко и холодно, отпивая крепкий чай, затем устремляя взгляд на Кашина, — У тебя даже спрашивать не буду.       Даня поджал губы, не пытясь дальше продолжать. Мда, он не из говорливых или только с ним такой? — Ой, Мишка, привет! — рядом прозвучал мягкий женский голос, Миша узнал его сразу – Света, учительница рисования, — Как дела, чего такой загруженный сидишь? Снова дети предпочли твоим Бабахам Моргенштерна?       Девушка тихо хихикнула, плавно приземляясь рядом с брюнетом. Она прижимала к себе два журнала и с громадной теплотой в глазах смотрела на учителя музыки. — Здравствуй, Свет. Да вот, Олеговна напрягла – пьесу поставить с классом Дэна. А я вообще не знаю, куда, кого и зачем, — Цыркунов тяжело вздыхает и доедает пирожок, укладывая голову на аккуратное плечико. На его лицо падают светлые пряди, на что парень лишь улыбается и прикрывает глаза. — Да поставь ты им романтику, Ромео и Джульетту там... Они же 9 класс, да? Ребятки большие, хорошо смотреться будут, — Дейдример улыбается, тянется ладонью и гладит Михаила по голове, — Ох котёныши, я бы посидела, да бежать надо. Мне там пятиклашки весь кабинет разбомбят.       Девушка хватает салфетки, ради которых заскочила, быстро поднимается и убегает, крича что-то о том, что она обязательно зайдёт к Цыркунову на перемене. Сам же Михаил стал более оживлённым, чем когда-либо. Он уверенно смотрит на Данилу и даже вроде улыбается. — Отлично, Ромео и Джульетта.