Danganronpa: The Truthful

      Когда в банду хотела вступить представительница почти исчезнувшего с земли пола, следовало быть особо осторожным. Как минимум, потому что оставшиеся всё разгребать мужчины давным-давно потеряли остатки морали, живя по закону сильных и слабых. А женщины далеко не всегда способны дать отпор отчаявшимся от нехватки «женского тепла». Задача лидера группировки — не поддаться общему сумасшествию и не допустить подобного произвола, с чем Кокичи прекрасно справлялся благодаря своему воспитанию.       Точнее, справлялся раньше.       Отголоски совести буквально кричали, чтобы бандит остановился или, хотя бы, сбавил обороты, однако настигнувшая волна эмоций предпочла отключить мозг напрочь. Раньше так бывало, когда Ома злился, сейчас же… Сложно назвать, что он ощутил после резкого поцелуя и испуганного вдоха калеки.       Целоваться оказалось, на удивление, приятно. Особенно с человеком, к которому неравнодушен. Сам лидер не ожидал, что реально втянется, забираясь ловкими пальцами под ткань светлой рубашки. Будто ничего важнее, чем слабо сопротивляющийся парень в его руках нет. Будто остальное вокруг — лишь пыль под ногами по сравнению с ним.       Именно это называют любовью? Неконтролируемое желание навеки заключить в свои объятия, и не отпускать даже под страхом смерти? Перешедший с губ на шею Кокичи не мог понять, почему, чёрт возьми, настолько хорошо. Он чувствовал себя сраным наркоманом, получившим долгожданную дозу. Только если голубые пилюли притупляли какие-либо эмоции и давали прилив сил, глава банды испытывал что-то неописуемое. Радость, смущение, оправдавшееся ожидание большего… Всё то, что в последний раз посещало невысокого парня до ужаса редко.       Лёгкий укус в шею Саихара сопроводил тихим шипением от боли. Интересно, понимает ли он, как влияет на пригвоздившего его к стене мародёра? Наверняка да, это же Саихара Шуичи. Тот, кто с лёгкостью разоблачил внимательного к деталям лидера «DICE» и глазом не моргнув. Тот, чьи умственные способности не раз заставляли чуть ли не смеяться от восторга, ведь, наконец-то, Ома нашёл достойного соперника для многочисленных споров. И сейчас на лицо лезла довольная ухмылка, скрывать которую не хотелось совсем.       — Терь кто тут победитель, а? — тихо проговорил он, уткнувшись в изгиб шеи своего… Партнёра. Верно, партнёра. Соперники точно не целуются, и, тем более, не хотят зайти дальше. По крайней мере, один из них подобных желаний испытывать не должен.       Ответа не последовало. Шуичи лишь отвернулся, прикрыв глаза. Даже со здоровой ногой вряд ли бы у тренировавшегося пару раз в стрельбе получилось бы скинуть с себя бывалого бандита, с травмой же шансы остаться нетронутым близились к нулю. Остаётся только… Терпеть.       Стоит ли говорить, что глава банды ощущал себя чуть ли не самым счастливым человеком на свете? Расстёгивая пуговицу за пуговицей, жадному разноцветному взгляду открылся вид на белоснежную, тронутую парой царапин грудь. В мире, где каждый второй рискует потерять кисть во время боя, подобная красота — редкость. Ладонь в тёмной перчатке провела по чужой ключице, происходящее казалось нереальным. Неужели кто-то кроме Омы лицезрел этот шедевр? Одна мысль о ком-то другом заставляла пальцы сжать ткань рубашки сильнее, покрывать любой открывшийся участок кожи поцелуями яростнее. Да ни за что в жизни он бы не допустил, чтобы такое сокровище украли и нагнули. Скорее руку бы себе отсёк, чем позволил этому случиться.       Прижавшись к уже полностью оголённому торсу с расцветающими следами засосов, Кокичи шумно выдохнул. Так и крышей поехать недолго от вседозволенности, чего допустить никак нельзя. Он, в конце концов, не похотливое животное без тормозов, не большинство этих… Этих нелюдей. Верно ведь?       Довольно чуткий слух уловил чертовски быстрое сердцебиение и судорожные выдохи. Помнится, сестрёнка Маки рассказывала о сердце, его важности в организме и зависимости от эмоций, испытываемых человеком. Ритм может ускоряться от сильной физической нагрузки, болезни, волнения… Но зачастую — из-за страха. Харукава не раз отмечала, что заставить противника искреннее тебя бояться — значит заблаговременно одержать победу.       Лидер хотел реванш, верно? Что ж, он его получил, правда не совсем так, как рассчитывал. Более того, невысокий паренёк всего за десяток минут превратил все свои слова о неприёме насилия в пустую браваду. Он уже стал тем, кого в душе презирал. Насильником, который не остановится ни перед чем, отпор-то ему дать никто не может.       Осознание ужаснейшей ошибки грянуло как гром посреди ясного неба, а сам бандит резко отскочил от калеки, прикрыв поганый рот рукой. Что Ома творит вообще?! Почему Шуичи даже не пытался отбиться? И, пожалуй, самое главное: почему ему это так понравилось, почти до одури?!..       Нужно бежать. Бежать с позором, сначала из маленького домика, а потом и из лагеря нахрен. Другие мысли в голове задерживаться не хотели совершенно. Лучше просто убежать, постараться обмозговать произошедшее и…       — И ты вот так просто уйдёшь? В тебе, похоже, действительно ни капли совести.       Со вздохом Саихара вполне спокойно поднялся и застегнул пуговицы рубашки, заставляя беглеца впасть в настоящий ступор. Как глава «DICE», тот успел повидать немало жертв насилия, в том числе сексуализированного, поэтому реакция своей же жертвы не поддавалась никакой логике.       Видимо, непонимание отразилось на лице мародёра, ведь в этот раз ответ не заставил себя долго ждать:       — Честно говоря, я ожидал, что что-то подобное случится ещё в первую ночь моего пребывания здесь. В твоём взгляде было уж чересчур много интереса ко мне, — глаза самого Шуичи предпочитали рассматривать очередной пыльный угол, никак не собеседника. Всё же, совсем оставаться безучастным у него не получалось, хотя и старался.       — Я… Блять, я не… — слова упрямо застревали прямо в горле вместе с подступившим комком вины. А что ещё Кокичи может сказать? Извиниться? Но как за подобное в принципе просить прощения? Вымаливать, стоя на коленях? Ещё и Накаджима продолжает хранить молчание, явно осуждая действия «соседа». Ох, это плохо…       Впервые за долгое время парень чувствовал подступающую панику. Последний раз он волновался после сорванных переговоров с умниками, итогом чего стали поджог палатки и сломанная нога. Третья ошибка и правда оказалась связана с беднягой-инвалидом, однако исправить или принять её так просто не получится. Да блять, будь Ома на месте жертвы — от насильника бы уже остался изрезанный труп!..       Руки начало чуть потряхивать от накатывающих эмоций, что не ускользнуло от лихорадочно соображающего бандита. Нужно сделать хоть что-то, пока ужас осознания не настиг его полностью, превращая импульсивные желания в действия. Скорее.       — Я… — ком в горле только нарастал, но глубокий вдох помог ненадолго его приостановить. Опускаться на колени не пришлось, ведь виновник уже и так сидел — уже хорошо, наверное… — Я-прошу-прощения-за-всё-мне-очень-жаль-ещё-раз-прости!!! — Кокичи протараторил первые пришедшие в голову извинения, зажмурившись, быстро поклонился (чуть не заработав шишку на лбу) и пулей вылетел из убежища пленника. И плевать, что важный для плана человек остаётся без присмотра…       Только поднявшаяся пыль да тяжёлый серо-золотой взгляд проводили беглеца. Случайно обронённый мешочек у входа с пояса лидера выглядел даже жалко в отблесках солнечных лучей, пробивающихся сквозь занавеску, служащей дверью. Чуть выцветшая фиолетовая лента вокруг добавляла образу красок. Будто самый сильный, хитрый и умный член «DICE» потерпел сокрушительное поражение и смирился с этим, позорно сбежав.       В тишине отрешённой от остального лагеря лачужки раздался тяжёлый вздох.

***

      Сияющая четверть луны притягивала взгляд. Многим был больше по душе дневной свет, когда всё видно как на ладони, но не одному калеке. Ему всегда казалось, что у ночи есть свой неописуемый шарм. Налёт таинственности и неизвестности привлекал внимание. Впрочем, как и другие загадки, которые скрывает мир вокруг.       Ни через час, ни к вечеру никто не пришёл. Даже когда объявили заветный отбой — здоровяк Гонта не пришёл на смену своего рванувшего прочь главы. Конечно, Саихара совсем не против побыть наедине, но ужин из вяленого мяса и рисовых лепёшек также никто не принёс. Уже привыкшему к более-менее нормальной еде вместо пустой баланды желудку это не особо нравилось. Однако в подобранном мешочке был только десяток самокруток и недокуренных бычков, несильно способствующих утолению голода. По-хорошему, можно было бы попробовать дотянуться до дыры в потолке, куда каждый день забирался Кокичи, дабы, судя по всему, забрать свои вещи, правда, и со здоровой ногой он бы сделал это с трудом…       В итоге, прождав, пока достаточно стемнеет после отбоя и крики в баре окончательно затихнут, пленник дохромал до крыльца и расположился на ступеньках с позаимствованной сигареткой. Предусмотрительность верной подруги Каэде наконец сыграла роль: сделанный ей потайной кармашек на изнанке шорт никто не обчистил, поэтому припасённая там зажигалка помогла зажечь кончик и затянуться. Наверное, Шуичи мог бы устроить пожар и во время хаоса постараться сбежать… Но возвращаться домой… Нет, «домой» парень не горел желанием. Смысл возвращаться туда, где тебя толком никто за человека не считает из-за травмы? Страшно представить, что подумают о нём теперь, когда тот доставил столько проблем.       Серо-золотой взгляд упал на правое искривлённое колено, обвязанное старым бинтом. Эту проблему можно решить всего за несколько действий, ведь еда творит настоящие чудеса. Жаль, правда, этого скорее всего никогда не произойдёт, Саихара же не просто так её ломал. Судьба неприметной обузы, по его мнению, намного лучше судьбы бессердечного разведчика, с помощью которого обрываются жизни десятка, а то и сотен «неправильных» людей. Акамацу с Момотой наверняка понравилось бы подобное развитие событий… Чёрт, от одной мысли о куче горящих трупов и тошнотворного запаха жжёного мяса начинает мутить.       Выдохнув облако ядовитого дыма, калека вновь посмотрел на мирно сияющую в небе луну. Нет, ему никогда не понять «прелесть» кровожадности, пробудившейся из-за вседозволенности. До трагедии было неправильно даже думать об убийствах, сейчас же тех, кто хочет мира — считают странными. И Ома… То есть, Накаджима тоже довольно странная персона. Ради призрачного шанса на не пойми что похитить никому не сдавшегося инвалида, серьёзно?       Хм, Накаджима Сеичи… Помнится, когда Шуичи раскрыл один из главных козырей, лицо лидера на мгновение исказилось болью. Будто тому было неприятно услышать о себе в таком ключе. Неужели хладнокровный бандит на деле довольно ранимая душа? Не раз внимательный наблюдатель замечал, как он с интересом ловил каждое слово своего собеседника. Конечно, многое можно списать на коварное желание узнать больше о «Новой надежде», но… Вряд ли знание тайны Дома дрейфующего льда поможет в планировании нападения на лагерь. Ах да, точно, есть же ещё причина, почему Сеичи могли интересовать рассказы пленника…       Фантомные прикосновения грубых пальцев до сих пор вызывали мурашки по всему телу и лёгкую дрожь рук от испуга. Да уж, эти ощущения ещё долго будут преследовать Саихару, вызывая желание хорошенько помыться. Он не врал, когда говорил, что ожидал такого исхода чуть ли не в первый день, однако неловкие искренние попытки сделать пребывание под стражей комфортнее с кучей острот в подарок неплохо усыпили бдительность. Поэтому последовавший поцелуй, а позже и продолжающиеся ласки вызвали сначала удивление и… Разочарование, пожалуй. Накаджима казался пусть и до жути странным, грубым, но безумно умным пареньком, хранящим в себе целую тонну секретов, пока не стал очередной «жертвой» внешности Шуичи и не возомнил, что имеет право лезть куда-то, не спросив.       В конце концов, у него сломана нога, а не выколоты глаза. Очевидно, что изящные хрупкие черты, отдалённо напоминающие женские, привлекут внимание мужчин, когда в мире почти не осталось представительниц прекрасного пола. Будучи семнадцатилетним мальчишкой, только-только закончившим подготовку к работе разведчика, Саихара не раз и не два ощущал заинтересованные взгляды на себе среди остальной группы. И нет, тех ребят не интересовали довольно хорошие навыки стрельбы единственного родственника одного из глав. Иначе парню не пришлось бы научиться мгновенному захвату с выворачиванием рук у тогда ещё боевого товарища Кайто, дабы не просыпаться от попыток стянуть с него шорты.       «Животные…» — только и мог подумать он, когда, стиснув зубы, выслушивал нотации от дяди, что клеветать на достойных членов разведки — верх неуважения. Верно, ведь родной племянник из-за отсутствия опыта и нежелания выполнял задачи гораздо медленнее. Для Ясуши, сын покойной сестры давным-давно стал пустым местом.       Невысказанная обида жгла язык наперебой с горечью табака. М-да, давненько инвалиду не предоставлялась возможность скурить хоть целый десяток самокруток… В последний раз тот курил и давился дымом на пару с Момотой, пытаясь заглушить сожаления от потери возможности ходить. Очередная попытка дорваться до собственной тощей задницы уже не вызывала каких-либо эмоций, кроме банального разочарования в человеке. Никотин же притуплял и его, оставляя только съедающую изнутри пустоту.       Хотя… Стоит признать: то, что Сеичи сам остановился и нашёл силы протараторить извинение, прежде чем убежать искренне поразило инвалида. Кто бы мог подумать, лидер беспринципных, не имеющих какой-либо морали (если верить словам дяди) бандитов чуть лоб не расшиб, пока просил прощения! Ну, Шуичи вновь убедился, что большинство слов глав о мародёрах — брехня собачья. Иначе его охранник бы не остановился и тем более не трясся, когда осознал происходящее.       Снимает ли это с Накаджимы вину? Нет. Можно ли считать, что ещё не всё потеряно? Возможно. В любом случае, прошло лишь чуть меньше двух недель, сдаваться рано. Саихара твёрдо намерен понять, что конкретно задумал глава «DICE», и для чего ему нужен какой-то парень с костылём. Уж не ради простых переговоров ты будешь похищать человека, и шантажировать его единственного родственника.       Поток тяжёлых мыслей прервали тяжёлые шаги по доскам крыльца, будто неизвестный хотел, чтобы его заметили. Что ж, один калека тут же встрепенулся и попытался встать, хотя без оружия и с, считай, нерабочей ногой, тот был беспомощен. Тем более перед тем, кто… Ниже? Да, внезапный гость явно ниже Шуичи на полголовы, однако одного взгляда на испещрённые шрамами руки хватило для понимания огромной силы незнакомца. Даже от Кайто, усердно тренировавшегося каждый день, не создавалось это ощущение почти неприкрытой опасности. Такого противника мало кто поборет. А если попытается, то наверняка выроет себе могилу…       Представив сей неприглядный финал, бывший разведчик даже уронил тлеющий бычок, который был мгновенно затопчен носком армейского ботинка. Скрывающая за слоями ткани лицо личность же ещё тихо добавила:       — Не разбрасывайся бычками где попало, так и спалишь свою халупу вместе с собой.       Женский голос стал полной неожиданностью. Представительницу почти исчезнувшего пола в принципе встретить сложно, да ещё и настолько сильную… Кто знает, на что подобная леди способна, если её разозлить…       Что ж, как минимум, девушка довольно наблюдательна, ведь заметила неприкрытый испуг со стороны невольного собеседника, и облокотилась об подпирающую крышу деревянную балку, скрестив руки на груди:       — Успокойся, бить я тебя не собираюсь. Ты и так представляешь собой жалкое зрелище, похуже моего брата, когда он был мелким… Сорняком, — она запнулась, зачем-то подбирая более лестное слово, что не ускользнуло от внимательного серо-золотого взгляда. Чем обусловлена эта пауза? И, более того, что незнакомка вообще здесь делает и почему говорит именно с пленником? — У тебя есть что-то кроме раковых палочек? Мне не помешает выпить, но вряд ли мне кто-то нальёт здесь.       — А разве ты… Кхм, вы не отсюда? Не думал, что чужакам можно так фривольно разгуливать по территории, — всё же осмелился озвучить один из множеств вопросов Саихара, внутри себя надеясь не получить за излишнее любопытство. Ещё шпионов в их ситуации не хватало…       — Хах, «фривольно»… Вот уж вы и правда два сапога пара, — непонятно чему усмехнулась ночная гостья, после чего припустила ворот ткани, открывая обезображенное шрамом лицо. Так значит, не он один здесь невезуч… — Братец тоже любит всякие сложные словечки, которых нахватался в книгах. Поэтому я не удивлена, что вы поладили.       Стоп. Братец? Поладили? Парню известен здесь только один человек, имеющий нехилый словесный запас, и это…       — Эм… Простите за предположение, но вы, случаем, не Накаджима-сан?       Губы девушки дёрнулись в подобии усмешки. Да нет, не может же быть, что у него есть родные…       — Нет, я не Накаджима. И не Ома, — мысленно Шуичи облегчённо выдохнул, — хотя предположение в целом верное. Кокичи — мой младший брат, правда неродной. У нас в семье есть ещё старший брат, но тебе эта информация не пригодится.       — А… Тогда… — если пару минут назад калека чувствовал буквально ничего, то теперь сумел пережить спектр эмоций от испуга до удивления и непонимания за несколько мгновений.       — Харукава. Можешь звать меня просто Харукава. И, предупреждая два твоих возможных вопроса: да, я знаю, кто ты такой, и нет, я не принадлежу «DICE» или какой-либо ещё банде. Все эти политические игры меня не интересуют, — названная Харукава спокойно опустилась на ступеньки, прямо туда, где когда-то сидел и «младший брат».       Таившаяся в ней опасность превратилась в постоянное ощущение, что тебя в любой момент отчитают или пронзят холодным взглядом, поэтому просто выбравшемуся покурить инвалиду ничего не оставалось, кроме как сесть рядом. Несмотря на полученные ответы, вопросов что-то меньше не стало. До сих пор непонятно, чего, похоже, родственница лидера забыла здесь и зачем завела разговор с похищенным. По-хорошему, было бы неплохо озвучить свои сомнения, но… Интуиция чуть ли не кричала о максимальной осторожности.       Так они и просидели в ночной тишине окраин лагеря добрых пять минут, пока появившаяся из ниоткуда одиночка не заговорила:       — Знаешь… Обычно мне редко удаётся именно поговорить с кем-то. Иногда из-за настроения, иногда из-за непроходимой тупости. Зачастую местные думают головкой, а не головой. Ну, если ты понимаешь, о чём я.       Шуичи невольно отвёл взгляд от собеседницы. Ещё бы не понимал. Одна из его главных проблем буквально в этом и состоит, хотя любому дураку понятно, что он мужчина. Чёртова вседозволенность!       — К чему я веду: у тебя наверняка гораздо больше опыта общения, чем у меня, — тем временем продолжала Харукава, не обращая внимания на последовавшую на её слова реакцию. — Да и с Кокичи ты неплохо спелся, мне как раз нужна помощь, чтобы разговорить его.       Ладно, теперь Саихара совсем перестал что-либо понимать. Как минимум, потому что разговорить до жути болтливого Накаджиму проще простого, он сам не затыкается ни на секунду. Или же тот вёл себя так под влиянием мимолётной симпатии?.. Боже, что брат настоящая загадка, что сестра неприступная крепость…       — Хватит так пялиться. У нас с ним очень сложные отношения, знать детали которых тебе не нужно, — холодно отрезала девушка, с прищуром посмотрев на искренне недоумевающего пленника. — Я прошу помощи не потому что ты весь из себя эксперт, просто кроме хромоножки у меня выбора нет. Как, впрочем, и у тебя, ведь при любой попытке настучать кому-то из лагерных и, тем более, этому мелкому придурку — хромать тебе будет не на чем. Ясно выражаюсь, Саихара?       — Вполне, — на неприкрытую угрозу он только и мог, что невольно отодвинуться подальше и кивнуть. Впрочем… — Э… Можно я задам один вопрос?       — Валяй. Один я ещё вытерплю, — одиночка пожала плечами, после чего начала рыться в своей сумке, ища известную исключительно ей вещь.       — Не то чтобы мне безумно важно знать, но… Зачем те… Кхм, вам это? В плане, вдруг ваши отношения в тупике, из которого уже невозможно выбраться… — последние слова Шуичи буквально пробормотал, надеясь не привлечь слишком много внимания к провалу сего невероятного плана по социализации.       Хотя, бояться было нечего: вынув какой-то непонятный мешочек, неродная сестра главы банды снова скривила губы в подобии усмешки. Она настолько не умеет улыбаться или из-за шрама ей трудно так делать?..       — Странно, я думала ты достаточно умён, чтобы сращивать базовые вещи. Помириться с ним хочу, вот и всё. А то как ушёл в четырнадцать искать лучшей жизни, смертельно обидевшись, так мы с ним и не разговаривали около пяти лет. И он до сих пор держит обиду. Правда, там есть за что… Ладно, неважно, — явно не пустой мешочек перескакивал из одной сильной руки в другую и вдруг резко влетел прямо в грудь Саихары. — На, в качестве оплаты за помощь. Тебе там, вроде, еды не принесли, поэтому можешь сожрать. Всё равно это запасы пограничников.       Решив не задавать больше вопросов, калека молча развязал верёвочку и глянул на содержимое. Кажется, там лежит несколько кусков вяленой рыбы. Не особо питательно, однако быть привередой в нынешние времена довольно глупо. Да и на вкус… Вроде съедобно, хоть и до ужаса солёно.       Луна лишь недавно показалась на небе. Ночь предстоит… Долгая.