Змеиное кодло

… Дребезжа своими железными поршнями, рыча на каждом рельсе, серый локомотив мчался прямо навстречу огненному закату. За собой он тащил с дюжину пассажирских вагонов, люди в которых уже утратили всякую надежду на быстрое прибытие. Через замызганное стекло дрожащих от каждого шороха окон была видна только одна картина, которая, к сожалению, быстро надоела даже самому заядлому мечтателю. Рыжие пустынные утёсы живописно расположились по обе стороны от железной дороги.        В сидячем вагоне на узкой скамье, привинченной к раскачивающемуся полу, ютились двое мужчин. Дальняя дорога с соседнего материка их совсем изморила. Они вместе повидали океан, тысячу портов и столько же перевалочных пунктов, стойко пройдя этот путь каждый ради своей цели.        Первый из скитальцев разместился у окна. Такой многострадальный вояж он совершал сугубо ради науки. Возраста мужчина был среднего, имел аккуратную белёсую бороду и поблёскивающее пенсне с розовыми линзами. Этот господин складывал о себе приятное впечатление; обладая аристократичной и весьма представительной наружностью, он пользовался уважением далеко за пределами узких исследовательских кругов. О его иностранном происхождении говорило даже имя. Звучало оно, как выражались, по-британски изысканно: Байрон. Весь вытянутый и бледнолицый, он предпочёл откинуть голову назад, подложив под шею свёрток из плотной ткани. Не смотря на весьма затруднительное положение, мужчина крепко спал – так сильно его всё уморило.       По правую руку от седого путника, спавшего под окном, восседал его дорогой товарищ, с чьей инициативы было организовано такое путешествие. Молодой человек выглядел несколько старше своих лет. Его контрастно грубые черты частично скрывались в тени широких полей шляпы, а на виду были серебристые борода и усы, торчавшие в буйном беспорядке. Скрестив руки на груди и опустив голову, он нервно ёрзал на своём месте. Даже сидя, этот человек выглядел несколько угрожающе. Угрюмо выдвинутые вперёд плечи, дрожащие мозолистые пальцы и сведённые к переносице чёрные густые брови выказывали, скорее всего, высшую степень усталости. Поезд вёз это потерявшееся дитя прерий на родину, где каждый пёс знавал его имя - Кольт. Мысли о возвращении не давали несчастному покоя, он метался и путался в них. О воспоминаниях думать уже не хотелось, предположения о том, что могло случиться с его знакомыми и друзьями сводили с ума и жгли изнутри.       Резкий гудок внезапно оборвал этот тяжелый внутренний диалог. С оглушающим звоном вагоны начали тормозить, привычная встряска медленно сошла на нет. Вагонный состав, следовавший за головой, наконец остановился. - Прибыли. – Отрешенно доложил Кольт проснувшемуся от поездного рёва Байрону. – Дальше по железу не пойдём, станция конечная. Придётся платить извозчику.        Мужчины, откашливаясь от пыли, сошли с борта и проследовали к станции выездных дилижансов. За пределами вагонов всё пестрило идеями урбанизации и великого прогресса. Воздух был насквозь пропитан ложными надеждами и хаосом новой демократии.        Таков он был, далёкий Новый Свет.       В сторону каньона ещё никто не ехал. Багажа было хоть отбавляй, четырёх рук едва хватало. Весь этот чемоданный реквизит приволок с собой Байрон, который не собирался сидеть в городе без дела. Саквояжи были битком набиты соломой, в которой, в целях безопасности, тот хранил целую коллекцию склянок с самым разным содержимым. Кольт же, из своего вёз только заплечную кожаную сумку. В большем он не нуждался, поскольку возвращался домой. - 7 лет прошло, а ничего не поменялось. В ту дыру даже рельсы никак протянуть не могут. – Возмутился мужчина в шляпе, восседавший среди кучи чужой клади. - Значит, мы прибыли как раз вовремя. Железная дорога портит фауну. – Удовлетворённо отметил профессор, внимательно разглядывая прибывающие и отбывающие экипажи. – Долго ли ждать?       Кольт сухо хмыкнул и достал из сумки флягу с ромом. Пригубив алкоголь, тот, желая подколоть собеседника, произнёс: - Успеем распить все твои снадобья, дружище. Это я гарантирую. Байрон лишь закатил глаза на эти слова и спешно выудил из внутреннего кармана своего зелёного плаща две небольшие коробки. Первая была портсигаром, вторая хранила в себе кучку сухих спичек. Закурив, мужчина ненадолго прервался от наблюдения за конными повозками и обратил своё пристальное внимание на товарища, вальяжно растянувшегося между саквояжами. Учёный никогда раньше не замечал за Кольтом такое страстное и стремительное поглощение рома прямо из горлышка фляги, и, честно говоря, действительно испугался за судьбу своих лекарств. - Английский ром это не панацея, Кольт. – Предупредил доктор, выдувая через ноздри серый дым. - А сигарета не успокоительное, Мистер Байрон. – В той же манере огрызнулся стрелок. Кольт залпом осушил флягу. Теперь же он настраивался на долгий досужий диалог, заранее придумывая каверзные темы. Свой замысел, однако, тот так и не воплотил.       Вплотную к ждущим мужчинам подкатила скрипучая повозка с мулом в упряжке. Возница, мрачноватый тип, сначала взглянул на Байрона, затем на Кольта. Заговорить первым решился стрелок. Он указал рукой по направлению дороги на юг и спросил у кучера: - На Старруэйст?       Извозчик смолчал и лишь кивнул. В пальцах Кольта сверкнула монетка, которая спустя всего мгновение оказалась в зубах извозчика, проверявшего её на подлинность.       Забив повозку своими чемоданами, Байрон (как, впрочем, и его друг) едва смог принять положение сидя среди всего объемного товара. Кольт был прекрасно осведомлён обо всей ценности содержимого багажа, поэтому обходился бережно со всем этим добром. Сидел он несколько напряженно, опасаясь что-то повредить по неосторожности. Голова его была хмельной, но мысли о возможном ударе тяжелой тростью по шее чуть отрезвляли.       Солнце уже зашло за горизонт, сильно холодало. - Хэй, Мистер Байрон, – лениво начал Кольт, а затем, словно дразнясь, продолжил: - в каньоне может быть очень опасно. Ты не боишься спускаться туда? - Незачем мне боятся. Рядом со мной будет тот, кто сделает это гораздо лучше чем я. – Спокойно ответил Байрон, оперев локоть о свою печально известную трость. - Ха-ха. Как всегда остроумно. – Фыркнул Кольт. – Но я не шучу, там в самом деле опасно.       Байрон недовольно дёрнул губой, но затем с неким восторгом и торжеством произнёс: - Наука заставляла меня делать безумные, страшные вещи. Моя нынешняя цель полностью оправдывает все риски. Даже если мне придётся ночевать среди го-… - Тогда я настаиваю на том, чтобы в ущелья мы первое время не совались. – Перебил того Кольт, грубо жестикулируя. – Если аборигенов ещё не вытравили, то нам не сносить головы. - Два дня, не более. Это при условии, что один я потрачу на торги, деньги лишними не будут. Я не собираюсь торчать здесь дольше, чем три недели. Моя задача заполучить яд гремучника, всё. - Хорошо. – Устало согласился Кольт, прерывая дальнейшее брюзжание доктора. – Будь по-твоему. Во всяком случае, дорогу сюда я тебе показал. Так что если захочешь вернуться обратно, пройдёшь по тому же пути. - За дурака меня держишь? – Хмыкнул доктор, глядя на стрелка сквозь стёкла очков, запрокинув голову. – Не думай что с Америкой я не знаком. Ты совместил как минимум три пути в один и водил меня за нос. Такой дорогой добираться назад не разумно. Если, конечно, ты не…беглый.       Байрон как-то особенно выделил своё последнее слово, сощурился и продолжил смотреть на Кольта. - Вздор. Будь я в бегах, обратно бы так не спешил.       Внутри повозки воцарилось убаюкивающее молчание. Стрелок, не спавший последние сутки, решил воспользоваться им в полной мере и, не без помощи выпитого алкоголя, погрузился в сон. Байрон, в свою очередь, всю долгую дорогу свыкался с тем, что каждые несколько минут ему придётся вздрагивать от внезапных раскатов храпа своего попутчика. В конце концов, бедняга не выдержал и вознёс над нарушителем спокойствия свою трость. Ещё мгновение, и набалдашник в форме змеи мог бы отпечататься на лбу непутёвого товарища, однако повозка резко остановилась и отвлекла внимание от жуткого храпа. Возница три раза стукнул тяжёлыми сапогами по поддону. Кольт проснулся от третьего стука и, еле разлепив веки, попытался как можно внятнее оповестить своего друга англичанина о прибытии. - Мы пр, прхали. На въезде город не казался большим. Его площадь весьма скромно тянулась на несколько сотен миль по южно-восточному направлению. Со всех сторон он был окружен дикими прериями, рыжими степями и раскидистыми ущельями. Старруэйст словно был на уровень ниже, чем остальные земли, утопая в пыли сухих пустынь. Повозка, как и подобает, прибыла на въездную станцию для дилижансов. Байрон, сняв пенсне, потёр уставшие глаза тыльной стороной ладони. Мужчина тяжело выдохнул, накидывая очки обратно на кончик носа, затем его внимание переключилось на кучу чемоданов. Кольту каким-то чудом удалось провалиться в глубокий сон, так что требовалось время, чтобы тот пришел в себя. Байрон отнёсся к этому с пониманием, часть своего багажа он вынес из повозки самостоятельно. Чуть позднее они перенесли оставшиеся саквояжи уже вместе.       Возница заботливо высадил их прямо у потертой таблички с весьма гостеприимным приветствием: "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В СТАРРУЭЙСТ!" - Ха. Добро пожаловать в Чистилище. – На свой манер перекрутил эту фразу Кольт, сразу же объясняясь: - Кхм. Я к тому, что это место пограничное. По западной и восточной сторонам сухие пустыни с плешивыми кустами, за ними вглубь - и уже каньон.       Когда мужчины вошли в город, первым делом их поприветствовала огромная ветряная мельница, ставшая главным украшением центральной улицы. Почва здесь была до одури сухая. Голый песчаный грунт не мог похвастаться каменной кладкой, так что такого понятия, как «дорога» здесь попросту не существовало. Унылый ветер временами поднимал жутчайшую пыль, которая мгновенно тяжелела и опускалась обратно.       Рыжие песчаные утёсы виднелись вдали так четко, будто были выложены прямо на протянутой ладони. В вечернем полумраке разбирать дорогу было сложно, Кольт это прекрасно знал. Помимо пустой фляги и некоторых пищевых запасов, сумка стрелка вмещала небольшую керосиновую горелку. Стоя на въездной станции, где горели фонари, Кольт попросил у Байрона спички и они зажгли свой походный фонарь. От вышки с вращающимися лопастями, вдоль западной стороны центральной улицы расположились важнейшие сооружения: резиденция шерифа, единый банк Старруэйста и отель. На противоположной стороне возвели универмаг, салун и платную конюшню. Прежде всего, учёного интересовало место, где можно остановиться на временное проживание. - Отель хороший. За койку берут не много, сможешь остаться на столько, на сколько посчитаешь нужным. - Уверил Кольт, подводя Байрона к бледному облезлому двухэтажному зданию с табличкой «ОТЕЛЬ» на фасаде. Еле затащив в гостиницу кладь, мужчины сняли комнату на втором этаже. Одну из самых недорогих, обставленную скудно, но со всем самым необходимым под рукой. Стрелок с удовольствием помог своему другу поднести все вещи в оформленные апартаменты, поскольку за пределами стойки с дремлющим консьержем начиналось полное самообслуживание. Перед уходом Кольту пришлось задержаться на пять минут, ведь Байрон вознамерился обсудить с ним свой завтрашний день. - Как ты знаешь, - начал учёный, усевшись на кровати напротив рассевшегося на хлипком стуле Кольта, – свой товар я тащил сюда не просто так. Поэтому я должен знать, есть ли здесь что-то вроде…лавок фармации? - Имеешь в виду докторские забегаловки? Нет, здесь таких отродясь не было. Местные лекари, сколько себя помню, химичили на дому, оттуда же свои настойки сплавляли по рукам. Есть один вариант…универсальный магазин напротив шерифской. Можем попробовать поторговаться там. - Сделаем это первым делом. – заключил Байрон. - Обход совершим перед вылазкой. На том и порешили. Кольт, нехотя встав с насиженного места, покинул отель, оставляя уставшего Байрона наедине с собой и своими сумками. По правилам следовало бы проверить содержимое и убедиться, что всё в целостности, но учёному хватило сил лишь на то, чтобы пересчитать оставшиеся деньги. Долго Байрон не бодрствовал. Мотивации на борьбу с чувством усталости уже не осталось. «На развлечения не хватит.» - шутя подумал про себя учёный, спрятал кожаный бумажник и незамедлительно уложился спать.