Во время антракта хаоса.

– Я не знаю, как ты мыслишь, Фрей. И абсолютно не понимаю твоих мотивов. Но... - Вэнс внимательно смотрит на альбиноса, в его глазах сквозь веру в товарища отчетливо видны колебания. - Я останусь на твоей стороне. Фрей, сначала выразив замешательство, вскоре по-обыкновенному, лукаво улыбнулся. Вэнс привык, что именно этот обман греет сердце. Бирюзовые глаза напротив отучили от истинности чувств. - Мы победим, Вэнс. Верь мне. Он сомневается и хочет избежать реальности. Но в Церии даже виртуальная свобода существует лишь для некоторых ячеек общества. Люди обязаны держать себя в рамках, они не должны даже подозревать о том, что находится за заклейменной цензурой. Вэнс и Фрей непохожи друг на друга. Он, обманывающий запретным плодом, и он, статичный продукт. Каковы их мотивы, желания? Их и множества, задыхающегося в своей коробке. Когда же вы, протестанты, поймете, что сами воздвигли систему? Брюнет наклоняется и мимолетно касается бледных губ сокомандника. - Прощальный поцелуй? Как романтично, - его улыбка не сходит с лица. Ветер за окном через приоткрытую форточку пробрался в комнату. Колышет бумаги, а резкий его порыв забирается под легкую одежду. В этот знойный полдень они не ждали морского ветра с запахом трущоб. В этот завороживший момент они не знали о провале. Вэнс волнуется. Едва ощутимо дотрагивается до тонких пальцев Фрея. Пробравший заряд, приливший крови к лицу, призвал чуть одернуть руку. Взяв себя «на слабо», парень собрался. Через стекла очков альбинос отчетливо чувствовал этот взгляд блестящих глаз. Ладонь Фрея неожиданно оказалась теплой, однако не горела, в отличие от Вэнса. Собственно, рука несильно отличалась от запредельной по ощущениям температуры тела. Пальцы голубоглазого невесомо коснулись пылавшей кожи. В этот раз его лицо не выражало ни капли напыщенной насмешливости. – Мы победим. Он больше убеждает себя, чем Вэнса. - You are free. Жар за окном не прибавлял градусов в комнате, как и не мог нарушить баланс их хрупкого тепла.