Идет себе XXI век

Леголас взялся за голову и тихо застонал: все погибло. Разумеется, Лия лгать не станет, а она давно уже сообщила о происшествии на побережье, и теперь концерт только отменять, потому что в здравом уме и твердой памяти никто не поставил бы на него против Фелагунда, синда мог проиграть, использовать же болезненное состояние соперника и выиграть – чисто бесчестье. Синда искренне желал нолдо скорейшего выздоровления, и не по какой-либо причине, связанной с родством либо корыстью, а лишь из уважения в столь же великолепному (в прошлом) королю, что и его отец, плюс Леголас знал о Финроде как о доблестном воине и истинном друге, что его уважение только укрепляло и делало сильнее. Вот только чего он точно знать не мог, так это то, что мать взяла машину и отправилась в магический салон волшебницы Лады, более того, она уже стоит возле стола секретарши Любы и вежливо просит, чтобы их сеансу не мешали, причем вежливость эта была подстегнута еще и кругленькой суммой, от которой верная Люба с брезгливым достоинством решительно отказала, ибо «дружбу не купишь, уж вам-то, остроухим, должно быть ясно». Королева (бывшими такие не бывают, тут это слово неуместно) Эллериан устыдилась и быстро шмыгнула в «кабинет». На сей раз девушка была одета не в цвета Лихолесья (зеленый и коричневый), и даже не в изумрудные оттенки Йаванны Кементари, она предпочла синий с серебром цвет Второго Дома, который носил также и Дом Фонтана. Кольца из серебра с алмазами в изобилии унизали тонкие красивые пальчики, выделялась только печатка (явно мужская) со стилизованным гербом. - Ну, здравствуй, - королева села. Синий плащ полетел на пол, платье под ним оказалось серебряным, расшитым бисером из горного хрусталя, что совершенно не шло к ее волосам. Красивая девочка, нельзя не признать этого. - Я знаю, кто вы, - ровным голосом сказала колдунья, - но это совершенно напрасно. Мы разберемся сами. - Да что тебе от него надо, девчонка?! – взвилась Эллериан. – Если ничего, так прекрати держать моего сына на коротком поводке, а если ты его любишь, почему так поступаешь?! - А у короля манеры лучше, - припечатала побелевшая колдунья. Она ничего не боялась, потому что очевидно же, на чьей стороне преимущество, вот только Лайди терпеть не могла, когда кто-то лез в ее жизнь (дед не в счет, он ее все же вырастил, да и не совал нос куда не следует, равно как и тетка, да и даже Неллас, которой все рисковали быть залюблены по самые острые уши, настойчиво-навязчиво советов никогда не давала). Вести себя по-королевски можно тоже по-разному, либо повелевая, либо направляя, и последнее Лайди устраивало в Лихолесье, но только как вассала, а здесь все свободны. Пока ее величество – ведь бывших королев не бывает – возмущенно хватала ртом воздух, придумывая достойный ответ, хозяйка салона бесцеремонно уселась в свое кресло, опустив руки на подлокотники, и спокойно посмотрела собеседнице прямо в глаза. Было очень похоже, что по возрасту они ровесники, Лайди явно посетила больше мест, чем Эллериан, и потому сбить ее с толку было тяжелее, колдунья привыкла к самым разным темпераментам и целям собеседников. Вот и сейчас ей явно было глубоко безразлично, что скажет разъяренная маман. - Гэлион, - негромко позвала сдавшаяся королева. Вошедший заместитель Трандуила опустил на столик бутыль с вином… хотя нет, это не вино, это легендарный лихолесский бальзам, пить который следует очень осторожно и дозированно, пусть он уже не лечебный, а только общеукрепляющий (от первого его величество после дегустации на три часа присох к трону, после чего решил создать разные линейки). Поставив рядом с красивой темно-зеленой в лозах бутылью два бокала, что явно были вырезаны или из малахита, или из иного близкого ему поделочного камня, бывший королевский дворецкий беззвучно испарился. Внутрь шмыгнула Люба с бутылками воды – Лайди только кивнула ей, видимо, не тратясь на слова и обойдясь осанвэ, после чего секретарша и прибыла, - примостила «дополнение» возле столика. Звон колокольчика заставил Эллериан поморщится, зато девицу как ветром сдуло, ее место на несколько секунд буквально занял курьер с закусками, ну а потом исчез и он. - Вот теперь я внимательно слушаю, - унизанные перстнями пальчики аккуратно взяли десертную вилку, - но без сования длинного носа в чужие дела. - А вопросы те же, - Эллериан разводила бальзам. - Что ж, извольте… Тот момент, что упомянул Леголас в письме, прекрасно помнила и сама Лайди. Да, все верно, они с дедом появились в Лихолесье во время праздника, и, стоило ступить на поляну, а затем присесть в реверансе, отвечая на приветствие короля, как поднятый невовремя взгляд сразу все решил, потому что рядом с лесным монархом стоял, сияя как серебряная звезда, его наследник. Такой красоты молоденькая полукровка еще никогда не видела, и ей мгновенно стало стыдно за свое серенькое платьице, запутанные по дороге волосы и простой плащ, на котором даже фибулы не было. Да уж, нашел дед время – на гулянке королю являться! Испросил бы официальной аудиенции, в порядок бы себя привел… а она бы надела единственный приличный наряд, что в Дейле был куплен, или сама чего нашить успела. Увы, шанс убежал быстрее, чем здешние олени. Не удивительно, что потом принц попросту дружил с ней, потому что она веселая и пошутить любит, поозорничать – вдвоем сколько раз короля до обморока доводили, пока он им крысом не отомстил (про крыса Эллериан все выпытала, а потом долго смеялась, видимо, представив родного мужа двухметровым белым крысюком). А чуть стоило по делам поехать, так сначала, видите ли, легконогая Ариадна, пусть и человеческая девушка, но много красивее самой Лайди – хорошо Михал встретился, но морочить ему голову колдунья не стала, но сейчас мстительно заметила, что стоило выскочить за шляха хотя бы из благодарности (Эллериан аж лицо перекосило). Одним словом, девиц за Леголасом бегало толпами, от многих прятался, но аданет по имени Лилиана стала последней каплей – хороводился с ней столько лет, будто Лайди попросту не существует. Да, он ничего не обещал, надеяться на что бы то ни было вовсе глупо, но совесть-то надо иметь! Если только не вмешался в своеобразную игру сам Эру… Одно королева просекла точно: это не ревность, это попросту женская месть за невнимание, но странно, что, говоря все это, волшебница холеными пальчиками поглаживала средних размеров морскую раковинку, до того красивую, что не отвести глаз. Почему девушку явно успокаивал сей предмет понять было невозможно. Лайди могла бы ответить, что это – тот самый первый подарок Леголаса, его первое «прости» за невнимание, но урок он, похоже, тогда не извлек, несмотря на то, что преподал его царь того местечка, где эльф схлестнулся с молодым шляхом за свою ведьмочку. Леонид все-таки умный был, любил свою Горго, не неволил ее, а потому не давал в обиду и остальных женщин. «Утоплюсь», - мрачно решила Лайди, - «повешусь… живьем сожгусь..» Да, предстоит еще определиться. Лайди ткнула пальцем в кнопку магнитолы, тихо зазвучал скопированный на носитель диск «гранд-колекшн» полюбившейся ей человеческой группы «Рок-острова». Эллериан удивленно прислушалась: - Позарастали стёжки-дорожки, Где проходили милого ножки, Позарастали мохом-травою, Где мы гуляли, милый, с тобою… Колдунья опустила голову на руки, то ли устав от разборки, то ли бальзам был виноват. Ну и что прикажете делать? Наконец-то до дубины ее любимой начало доходить, с запозданием на века, но, может, он просто повзрослел? Мудрая тетка-яга говорила неопытной племяннице, что с мужчинами такое сплошь и рядом, даже Кащей такой же. Но не наказать за безобразие уже нет никакой возможности. Девушка тихо пропела в такт музыке (а слух у нее, на минуточку, как у эльфа, и голос сладкий): - Если изменит, если разлюбит, Если другую он приголубит, То отомстить ему я клянуся - В речке глубокой я утоплюся! То отомстить ему я клянуся - На дубе высоком я удавлюся! То отомстить ему я клянуся - Или зарежусь, иль застрелюся! - Ну еще чего! – стукнула Эллериан кулаком по столу (она тоже изрядно «подогрелась»). – Я ему уши оборву! Женская солидарность – вещь страшная. Ничего не подозревающий об этом Леголас как раз в это время вызвал по скайпу Лию, отметив, что подружка-сестричка какая-то заспанная, причем изрядно, будто всю ночь глаз не сомкнула. Мадам Иванова подтвердила: не сомкнула. - И ты совершенно прав – ну не выйдет сейчас твой главный конкурент на сцену, - даже голос в наушниках, и тот усталый был, - отложить придется хотя бы до нового года. - Нет, я просто не стану, - отозвался Леголас, - это дело чести. - Так вызови его тогда отдельно, - иронично предложила Лия. - Достойная мысль! – восхитился бывший принц. Юристка тяжело вздохнула и сосчитала до десяти. - За что только я тебя, дурака, всю жизнь так люблю-то, - проворчала она. – Самому три тыщи лет, а как был мальчишка, так и остался. Леголас проглотил это заявление, не став напоминать, что мальчишкой его знала одна только Неллас, зато знала так, что видела в его детстве то, что он сам из стеснительности предпочел бы не вспоминать (включая пускание корабликов в ванне). Вместо этого он только улыбнулся названной сестре, моментально ту разоружив: - Я тебя тоже очень люблю, и очень-очень соскучился. - При невесте не ляпни – задерет, - усмехнулась Лия и прервала звонок. Эльф закрыл ноутбук, все еще блаженно улыбаясь. Он прекрасно понимал Финрода – дружба с людьми настолько великий дар, что им, похоже, наделяет сам Эру.