Жизнь у озера

      Волны медленно выбили громадную, немного засаленную, железную груду. Остроконечные пальцы дрогнули от раздражающего чувства песка в суставах и меж бронёй. Внезапно рука сжалась в кулак и вся громадина началась трястись. Две белые оптики замерцали и рот открылся, чтобы очистить свой резервуар от воды.       Выкашляв всю воду, что попала в баки, резервуары и не только, десептикон сверкнул своей эмблемой на груди. Попытавшись встать на ноги, вновь шлепается в воду, расплескав воду по берегу. С ворчанием откалибровав свой гироскоп, Мэйкшифт теперь более осторожно встал на сервотраки. Перезагрузив оптику на всякий случай, видит окружающий его мир. Берег тянулся вдоль скал и маленьких пляжей, где-то далеко виднелась бухта, а рядом было несколько источников дыма.       Лес перед ним предоставлял большую безопасность, чем берег моря. Его могли заметить враги и тогда уже полностью прикончат на месте. Поковыляв в чащу, рассматривает местность. Места, где были отмечены деревья, он огибал десятой дорогой. Даже люди могли ему привнести сильный ущерб в данный момент. Датчики били тревогу. Энергона было очень мало. Хорошо, что тот имел при себе маленький обнаружитель любого топлива, а у людей можно и поворовать бензин, который тот, конечно, с большими усилиями переварит, однако какое-либо топливо.       Остановившись у озера, тот подрагивая садится на землю. Мех проверил на наличие знаков или людской деятельности за километр от этого озера. Он должен дать своему телу покой, чтобы организм не перенапрягался попусту. Оптика начала медленно гаснуть. Оффлайн тоже какой-никакой отдых. — Здесь что-то металлическое?       Чей-то стук по сервоприводу вывел Шифта из оффлайна. Глянув на храброе существо, что осмелилось прикоснуться к нему, видит маленького белкового гуманоида. Гомо сапиенс или просто человек. Кажется, это был ещё детёныш. Перезагрузив воколайзер, он хрипя пытается испугать человека. Всё равно детям по большей части никто не верит. — Уходи отсюда, белковое, пока не раздавил тебя, — как давно он не говорил своим, именно своим, голосом?       Девочка перестала тыкать некой палкой в него и посмотрела наверх. Но испуга даже не было видно на её лице. — Это вы притащили железные… вещи? Вы какой-то инженер-ученый? — она взбудоражилась от своих догадок.       «Она слепая? Она не заметила, что я двигаю головой?» — Да, а теперь проваливай. — А вы ничего не хотите кушать, — неизвестная девочка настойчиво продолжила разговор. — Я принесла немного ягод и орешков. Они достаточно питательны и- — Я сказал вон! — прервав её полуслове, кон бьет когтистым манипулятором по земле, вызывая легкую дрожь земли.       Та не испугалась, только мотнула голову в другую сторону с сжатыми губами. Кажется, незнакомка чувствовала смущение. — Простите, я наверно мешаю вам, — она с разочарованием опустила голову, в некоем поклоне. — Но если вы захотите пройтись по лесу, то я могу показать вам все красивые места. — Ты слепая? — десептикон уже реально поверил в этот вариант. У всех людей, с которыми он встречался, было отличное зрение.       Незнакомка теперь полностью сжалась, стыдливо перебирая ткань собственного платья. Неужели это предположение было правдой? Маленький всхлип подтвердил догадку. — Наверно, вам неуютно говорить со мной? — на её лице улыбка сменилась на кривое её подобие. — Простите, я сожалею. — Я прощу тебя, — в его процессоре появилась идея, — если ты выполнишь мои условия.       Белковая метнула голову вверх на голос. В больших, детских глазах играла маленькая надежда. Искра аж сжалась от такой невинности. Но выживание было важнее. — Никому не рассказывай обо мне, это во-первых, — Шифт отвел оптику, — во-вторых, ты должна принести мне какое-нибудь топливо. Бензин подойдёт, — он замолк. Это была слишком маленькая награда. — Я поразговариваю с тобой.       «Притворюсь я её инженером-учёным, есть же маленькие познания в повседневных вещичках» — мех выдохнул и устремил свой взгляд на девочку. Он аж расширил оптику от такой реакции.       Глаза блестели от скопившихся на уголках слёз, а на лице играла большая улыбка. Носик шмыгнул от слёз, которые были вызваны какими-то эмоциями. — Хорошо! Я всё сделаю, мистер учёный!       Незнакомка быстрыми шагами направилась в сторону от озера к столбам дыма. Когда шелеста не было слышно, Мэйкшифт выдохнул. У него всегда был такой хриплый голос? Сколько он был в других формах это невероятно долгое время, всё же жизнь шифтера трудновата. Кстати, ему нужно вскоре сменить форму. Уже чувствовалось, как его суставы насильно пытались перестроиться, скручиваясь в чуть ли не узлы.       Но энергии было так мало, что хватило бы только на несколько маленьких перестроек. Хорошо, что у него были данные корпуса, что был достаточно похож на него. Пристав, шифтер сосредотачивается на каждом суставе, чтобы те не проглотили больше минимума энергии. Когда всё закончилось, тот сел обратно.       Его начало обратно клонить в оффлайн, поэтому Шифт немного отключает оптику и начинает дремать. . .       Прекрасный и беспощадный Кибертрон. Множество цветных вывесок сияли над поношенными зданиями то там, то сям. Блеклая толпа из тёмных окрасок выглядела потрёпанной и грязной, кроме вызывающих, кислотных фем, что пытались завлечь в своё место обитание обычных трудяг. И, конечно, огромная арена, видневшаяся из почти всех точек города, либо клочком шпилей и колонн, либо громадными стенами.       Это воспоминания о давно минувших циклах. Каона больше нет, как и Кибертрона. Сзади в него врезался юнглинг, однако сразу убежал, несколько стражей порядка пробежали следом. Кажется, малец что-то украл. Как и он для собственного заказчика. Даже не вспомнить о каком заказчике он думал. Многие просили за вознаграждение самого потомка Амальгамуса о сотрудничестве в кражах и взломах ценной информации и сетей.       Они должны были встретиться на арене Каона для передачи товара. Идя по забытым улицам и проспектам города, перед оптикой медленно расхаживали туманные силуэты той не очень пёстрой толпы. В какой-то момент перед ним уже величаво стояли стены Ямы. Одна перегрузка окуляров и тот уже стоял перед размытым лицом заказчика, тот уже переводил значительную сумму на счёт.       Ещё одна перезагрузка, Мэйкшифт уже вновь на улицах, а именно в переулке, где тот же самый маленький юнглинг с лёгкостью расправился с двумя бугаями. Юнглинг лишь улыбался над своей победой, когда он заметил наблюдателя. — Как же тебя зовут, мех? Спросишь, как я одолел их?       Нет ответа. — Ты не из разговорчивых, как вижу. А может у тебя тоже неисправность, только голоса?       Наконец он снимает визор. Его окуляры не реагировали на любое движение, что тот мог сделать, лишь безжизненно были потушены. — Я Мэйкшифт. — Ох, говорить умеешь, а жаль. Хотел бы такого же неисправного друга, как я, — тот смеётся над собственными словами. — Ладно, тогда Мэйкшифт, рад встрече. Можешь называть меня учёным. Имя не распространяю, пробьёшь ещё. — Что за глупость. Но принимаю, юнглинг. — Ты что не можешь сказать «учёный»? . . — Мистер учёный?       Мэйкшифт вздрагивает. Давно он не погружался в свои же воспоминания. — Ты пришла?       Он не поверил своей же оптике, тот даже перезагрузил её. Маленькая канистра, была приволочена на санях, а девочка блестела своими глазами полных уверенности. Мех даже вспомнил того юнглинга из воспоминаний. Уж больно напоминала девчушка его. — Вы же исполните своё обещание? — Конечно.       Девушка ещё краше улыбнулась и начала его атаковать вопросами. Мэйкшифт, что не был готов к такой лобовой атаке, пришлось её притормаживать. Формулы, расчёты, гипотезы, всё что он знал по инженерному делу, вспомнил и ответил. Тот пропускал или придумывал отговорки вопросы насчёт названия проектов или группы таких же, как он, «инженеров да учёных». Ну, учёные у них были, конечно, про благоразумность некоторых из них было очень трудно поверить, но были.       За разговором, те не заметили, как небо стало окрашиваться в цвет пламени, сжигая время, как сухие веточки. Девочка поёжилась. Мех заметил это и хотел сказать о времени, как его уже опередили: — Простите, что ухожу, но мне надо возвращаться в приют, пока не стало слишком поздно, — белковая улыбается и идёт прочь под удивлённым взглядом кибертронца. — Говорят, что закат здесь прекрасен, полюбуйтесь.       Последние слова были менее оптимистичные, её постоянная улыбка дрогнула от нового ветра. Сильней запахнувшись в тёплую, потускневшую курточку, бегло поднимает свои ноги по тропинке, что запряталась в высоких густых кустах. Наконец, он понимает смысл слов. Она была сиротой. Судьба точно отплясала на ней лучшие издевательства, но может всё не было так плохо. Она могла иметь хороших друзей или присматривающие были хорошими людьми. Людской Праймус не может же быть настолько жестоким.       Отпив из канистры противное топливо, шифтер морщится. Конечно, это не самое отличное топливо, гадкое, на вкус, как резина для колёсников или чего противнее, что на глоссе вяжется, как чья-то отработка. Но хоть что-то. «Крепись, Мэйкшифт, если продолжишь накапливать энергию, то ты вскоре сможешь вернуться, » — выдохнув напряжение, залпом выпивает весь бензин из канистры.       Именно тогда, чтобы отвлечься от неприятного привкуса, десептикон смотрит на небо по совету маленькой девочки. Перелив из оранжевых, алых цветов переходит в более спокойные синеватые оттенки. В некоторых моментах уже наблюдались маленькие блестящие звёздочки, что ждали своих собратьев. — Мог ли он взглянуть на это?       Ностальгия по одному слепому воришке и его глупым попыткам в изобретения и попытаться с помощью них разбогатеть. Этот юнглинг был славным малым, что хотел выйти из того положения. Он не мог видеть и посему- — Не будет видеть преград, — его слова всё ещё остались далеко в разуме, в самом уголке.       Молчание продлилось долго. Где сейчас «учёный» — неизвестно. Его сигнал оборвался после обрушения нескольких станций и радиовышек. — Сейчас не время для эмоций. Мне надо выжить и возвратиться на корабль.       Несколько дней проходили в похожих ситуациях. Девочка приходила с маленькими канистрами, а после до самого заката расспрашивала его о всех возможных вещах. Мэйкшифт, не хотя, но делился своими историями, конечно приукрашая в некоторых местах или вообще создавая историю на ровном месте. А после та уходила домой, в сиротский приют. И только после этого понимал, что она не сказала ни единой информации о себе. Кон даже не знал её имени. Белковая лишь вытягивала из него информацию и он вёлся на это. — Да такая девчонка могла быть хорошим десептиконом, если та была кибертронцам, — усмехнулся мех от своих же слов.       После принятие этого факта, теперь он начал больше задавать вопросов. И самым первым было об её имени. Так следом за следом начались и другие вопросы. За эту приблизительно человеческую неделю они стали достаточно знакомы. Хоть и он врал по большей части, она не придавала этому сильное значение. По её хитрой улыбке и смешкам, тот начал понимать, когда она понимает его ложь и сразу смущенно фыркает, заставляя её окончательно рассмеяться.       Внезапно по лесу проносится женский визг. Тихо, но достаточно отчётливо для кибертронца. Тот точно понял чей он был. «Ларва!» — он наконец встал со своего места за эту неделю и чуть ли не побежал в чащу. Он принял форму байка, для набора скорости и меньшего привлечения внимания. Приглушив мотор на достаточном расстоянии, начал слушать. Может это не было слишком серьёзно- — Безглазая тварь! — слышится отчётливый глухой удар по телу. — Хватит красть наши деньги! — ещё несколько ударов и маленький всхлип.       Вздрогнув от последующих двух криков, от девочки и мальчика. — Я не крала ваши глупые деньги! — теперь он глянул из куста, достаточно тихо, однако кто-то заметил.       Ларва еле встала с земли, однако оскалилась, обнажив немного окровавленные клыки. Один парень пошатнулся, плача об укусе. Самый высокий и со всей силы пнул её в живот. Она лишь приглушенно пискнула и упала на пол. Дрожащими руками та делает попытку встать, но её бьют по спине, откидывая её снова на пол.       Что-то вскипело внутри Мэкшифта. Мэйк трансформируется и встаёт в полный рост. Несколько детей повернулись и побледнели от увиденного. Они визжат, заставляя других обернуться и также в ужасе закричать от железного гиганта. Шайка хулиганов убегает с криками о роботе, оставляя побитую девочку одну с ним.       Она с дрожью в руках и ногах встаёт, поднимая голову к примерному нахождению шлема меха. Голос дрожал от боли, однако непоколебимая решимость всё ещё присутствовала в нём: — Итак, мистер робот-учёный, как ваше имя? — та тепло улыбнулась, наклонив голову.       Молчание. — Неужели голос потеряли из-за шока от увиденного?       Глаза тепло сощурились, мутно смотря в его сторону. — Мэйкшифт. — Ах, вы не потеряли голос! Я так рада! Если бы вы потеряли голос, тогда я бы не могла слушать ваши истории, — Лала немного пошатнулась, но осталась на ногах. — Ты не слишком ранена? — Ну, они оставили лишь синяки, ничего не сломали. Я надёжно наблюдала, чтобы кроме синяков не было других ранений, — фыркнула девочка и немного вытянулась. — Болит, но пройдёт. — Это случается часто? — тот нахмурился. — Не так уж сильно. Но бывает, когда у них очень плохое настроение, — человек подбирает свою палочку. — Почему ты всё ещё улыбаешься? Тебе не больно? Люди должны плакать после того, как им причиняют боль, — шифтер нахмурился ещё сильней. В его белоснежном взгляде плескалось недоумение. — Конечно больно, но… Я слишком гордая, чтобы показать свою слабость перед такими жалкими сверстниками, что только и упиваются слабостью других.       Мэйкшифт опешил от этой надменной, лукавой улыбки, что озарила её детское личико. Да и слова она говорила слишком взрослые и… десептиконские даже. Тот фыркает и подбирает девочку: — Отлично, человек, тогда я дам тебе высококлассную перевозку обратно к озеру, принцесса, — ухмылка медленно пробралась на фейсплэйт кона. — С чего я внезапно принцесса? — та хихикнула от ситуации. — Ты гордая и надменная, поэтому принцесса. Все же принцессы горды и надменны. — Ну, не каждая, чего уж таить, — она посмеивалась от его слов, прикрывая глаза от пробирающего смеха. — Ты никогда не желала посмотреть на мир вокруг? — Мне нормально и так. Да есть дискомфорт, — Лала пожала плечами, прижимаясь к телу кибертронца, — но у меня мозг взорвётся от цветастого взрыва перед глазами. — Мозг не умеет взрываться. — Ну, при давлении взорвётся.       Они снова погрузились в сладостную, тягучую тишину. Им нравилось проводить время вместе. Тишина теперь стала неотъемлемой частью их времяпровождения. Она молчала и слушала мир вокруг. Пение птиц, шелест листьев, тихое завывание ветра где-то вдалеке, журчание речки или стрекот насекомых. Всё это было частью именно её мира. И можно в него погрузиться в него, если просто потушить оптику и прислушаться ко всему.       Тишины никогда не было и в помине в этом лесу. Даже они издавали звуки. Его скрежет суставов, её легкое дыхание и их биение сердец-искр. — Можешь… описать закат? Мне интересно услышать твою интерпретацию заката. — Ощущениями? — Ну, не красками же, — она надулась и наигранно обиделась. — Хорошо, — Мэйк погладил когтем её головушку. — Закат начинается с солнца, оно горячее, опаляющее тебя, как огонь, луна же несёт ужасный холод — она заканчивает. Рассвет это тоже самое, но наоборот. Сейчас солнце сильней луны. Однако перелив их теплоты уже начался, давая луне право на вашем небе. — А звёзды? А ночное небо? — в глазах появились искры, которым нельзя было отказать. — Звёзды, как одиночные вспышки теплоты, что могут сиять ярко, горячо, или тускло, прохладно. Луна бывает разной, она может быть серпом или кругом. — Серпом? То есть, вот так? — она легонько нарисовала полуокружность. — Да. А также она может полностью исчезнуть. Можно лишь увидеть редкий ореол. Это выглядит, как кромешная тьма с маленькими проблесками звёзд.       Он замолк, наблюдая за неподвижными глазами. Они немного расширились и почти сразу же сощурились, чтобы всем лицом счастливо улыбнуться. Он немного улыбнулся такой реакции и заботливо накрыл её украденным у кого-то одеялом. «Может… боги ненавидят сильных и горделивых душой людей,» — засыпая, проскользнула малюсенькая мысль. . .       «Ученый» сладко заряжался под тонким слоем брезента, взятого с помойки. Немного покоцанный, но всё же всё ещё утепляющий материал. Мэйкшифт же сидел рядом, не понимая, как он увязался за этим разговорчивым юнглингом. Но он ему нравился. Его мысли и идеи были небеспочвенными. Однако он знал, что тот перекрыл этому юнглингу дорогу дальше. Его данные были среди поступивших в одной из академий. — Фортикаес, надеюсь, я не сломал тебе жизнь этим взрывом. — Ну, меня всё равно бы выкинули через несколько циклов. Они бы не дали учиться меху из низшего класса с более высшим чинами. Например, за списывание или кражу. Выдумали бы любую причину выкинуть меня. — Я говорил это вслух? — тот удивился. Но предположил, что его оффлайн очень хрупок. — Просто предположил, если ты знаешь моё имя, значит где-то узнал. Да и в одной группировке обсуждался террористическая атака на учебное заведение. Сложил один плюс один и понял, что ты говорил про ту академию. — Слух у тебя хорош. — Лучше быть слепым, чем глухим в этих трущобах, знаешь? К тебе могут подойти исподтишка и всё, кранты. А я всё прекрасно слышу. Каждый шорох. — И как ты справился с той бандой мехов? — он попытался сменить тему. — Шоковая терапия.       И вновь всё затихло. Молчание двух мехов заставило шифтера недоумевать. Он видел, как он проворно изгибался от ударов да клинков, ударяя их по фейсплету каждый раз, когда появлялась возможность. Это даже не их первая встреча, но мех понимал, что он достаточно профессионально выкручивался со своим недугом. — Тихо здесь. — Что ты, совсем не тихо. Прислушайся, — он вытянул палец для полного молчания и погружения в темень переулка.       И вправду. Не было тишины окончательно. Где-то далеко гремела труба с газом внутри, рядом по улицам можно было услышать редкие шаги или чьё-то биение искры очень б-       Каес отпрыгнул от своего места, куда приземлилось лезвие. Юнглинг вытащил своё самодельное ружьё и выстрелил в нападавшего. Мэйкшифт опешил и также отошёл от того места. Незваный гость увернулся и помчался на проворного «учёного», что стоял с улыбкой на пол лица.       Вывернувшись из-под удара, он ударяет меха током. Тот отключается от большого количества вольт прошедшего по его цепям. Выкрутив мощь тока на максимум, чтобы полностью расплавить его микросхемы, бьёт его электрошокером по процессору. — Согласен, что лучше быть слепым, чем глухим, не так ли? — его улыбка чувствовалась надменной.       Мэйкшифт глянул на нападавшего с поплывшим процессорам и, усмехнувшись, соглашается на это предложение.