.
30 сентября 2022 г. в 00:01
На несколько секунд замерев перед дверью, сделав глубокий вдох, Га Он решительно переступил порог кабинета. Это был первый рабочий день в качестве судьи в прямом эфире, и, конечно, знакомство с новым боссом ощутимо нервировало его. Только встретив на себе пристальный взгляд, который должен был внушить опасность, Га Он наоборот почувствовал удивительное спокойствие, будто старший мужчина был давно ему знаком.
Отбросив ненужные мысли, Га Он вежливо представился, ожидая ответного приветствия, но вместо этого поймал на себе всё те же пронзительные глаза. Судья Кан Ё Хан, будто терялся в сомнениях, заметно хмурясь. Ещё бы немного и Га Он точно отшатнулся бы от интенсивного внимания на себе. Ненавистный страх медленно, но непреклонно заполнил его разум, крича, что этот человек перед ним всё понял, но вместо этого увидел протянутую руку.
— Добро пожаловать на поле боя, судья Ким Га Он. Я рад, что ты бета, — вполне дружелюбно произнёс Ё Хан, с лёгкой усмешкой дождавшись, пока младший сжал его руку.
Это был слишком большой секрет Га Она. Его сущность беты была создана благодаря специальным подавителям. Как убеждал профессор — это было для его же блага, чтобы не иметь соблазна забраться в постель к Кан Ё Хану вместо того, чтобы раскрыть злой умысел этого дьявола. Да, из-за этого у Га Она могли появиться последствия, доходящие до бесплодия, но у него не было выбора. Его жизнь всегда контролировалась.
Только теперь, закрыв за собой дверь, невольно задержав дыхание, Га Он всё ещё чувствовал тёплое прикосновение к его руке. Простое рукопожатие, от которого его сердце сбилось с ритма. Это было впервые. И раньше времени, без воды проглотив несколько горьких таблеток, Га Он прижался лбом к прохладной мраморной стене, приводя своё сбившееся дыхание в норму. Этого не должно было случиться.
Как и не должно было случиться, что Га Он оказался посреди дороги, защитно прижимая к своему телу ребёнка. Даже, если он принимал подавители, инстинкты омеги невозможно было искоренить. Увидев ребёнка в опасности — Га Он не контролировал себя, безрассудно бросившись под автобус.
Громкий хлопок раздался так близко, и испуганно повернувшись на звук, Га Он увидел сосредоточенное лицо Ё Хана. Мужчина уверенно держал в руках оружие, без колебаний выстреливая до тех пор, пока водитель автобуса не свернул с запланированного пути.
То, что Га Он выжил благодаря Ё Хану — не было сомнений. И, встретившись взглядами, младший во второй раз за день не смог побороть странное ощущение, только теперь это было ощущение защиты. Будто Ё Хан мог быть его альфой. И, если бы не жестокая реальность, в которой Га Ону необходимо было сыграть свою ненавистную роль беты и предателя, он бы не сопротивлялся своему желанию.
Га Он действительно хотел, как можно скорее, выполнить задание профессора, но с каждым днём его решительность зацепиться за то, что Ё Хан был злом — испарялась. Конечно, если бы не проницательность младшего, он бы давно повёлся на наигранно-надменное поведение мужчины, но он умел заглядывать дальше натянутой на лицо маски. Га Он умел видеть в людях истинную сущность без притворств.
Ухмылка на губах Ё Хана, когда он подтвердил, что без раздумий стрелял в водителя. Демонстративное зевание после их суда, чтобы Га Он заметил это. Неприятный разговор во время их совместного ужина. Его высокомерие, что вместо справедливости существует только игра. Всё это было удачно представлено, чтобы Га Он мог без чувства вины продолжить выполнять поручение профессора, но обострённые чувства, которые он так старательно подавлял, не давали покоя. Встретившись с человеком, который был одноклассником Ё Хана, Га Он подтвердил свои сомнения. Кан Ё Хан не был тем злом, о котором так ядовито говорил профессор.
В этот раз Га Он не собирался податливо следовать указаниям. Так пробравшись в кабинет Ё Хана, он хотел забрать ранее установленное прослушивающее устройство. Он собирался покончить с этим, но, обыскивая стол, не найдя жучок, холодный пот выступил на висках.
— Ты это ищешь? — Раздался прохладный голос, и из-за книжной полки вышёл Ё Хан, демонстративно держа маленькое устройство.
Га Он должен был объясниться, но вместо этого слишком решительно произнёс совсем другие слова:
— Зачем ты это делаешь?
Казалось, что время остановилось, когда Ё Хан подошёл ближе, заглядывая глубоко ему в душу. Этот взгляд так мучительно притягивал, что Га Он едва справлялся, победно удерживая зрительный контакт. Он был благодарен, что принятые недавно таблетки скрывали его напряжённый запах.
— Возможность, как наркотик, — легко отозвался Ё Хан, даже не думая скрыть ухмылку, отразившуюся на его губах, чтобы насладиться растерянными оленьими глазами Га Она, в очередной раз предполагая сбить его с толку.
— Не пытайся казаться безразличным, ты не такой, — ломая ожидания старшего, чётко произнёс Га Он, успев заметить замешательство, отразившееся на его лице. Это было впервые, чтобы кто-то попробовал отрицать его тёмную сторону, всегда ведясь на то, что видел.
Ё Хан не смог защититься, поменявшись местами с Га Оном, вместо него оказавшись тем, кого сбили с толку. И, собираясь наконец произнести что-то колкое, он услышал тихий писк, а дальше последовал крик Га Она, и сильное давление ударило его в грудь, отталкивая одновременно со взрывом. Га Он прикрыл его собой, так отчаянно бережно, находясь на грани сознания, но пытаясь обезопасить его голову от удара, прижимая ледяные ладони к его ушам.
«Глупый ребёнок», — пронеслось в голове Ё Хана, когда, коснувшись его спины, он ощутил тёплую кровь.
***
Всю свою жизнь представляя себя тем монстром, которого люди в нём видели, Ё Хан не собирался ничего менять. Имея внушительный авторитет, заняв место главного судьи в прямом эфире, он видел только плюсы оставлять настоящего себя в тени, но появление Га Она перевернуло всё с ног на голову. Этот мальчишка оказался настолько дотошно упрямым и невероятно чутким, что Ё Хан попал в ловушку.
Ё Хан не хотел перемен, только не в решающий момент, когда его месть должна была завершиться, но, оказываясь в одном помещении с Га Оном, всё будто смягчалось. Его внутренняя боль затихала от одного его присутствия, и это действительно заставляло теряться в догадках. Ким Га Он был обычной бетой, но успокаивал его, как его омега. Ким Га Он не должен был так завороженно смотреть ему в глаза, но делал это.
Закончив с перевязкой, Ё Хан осторожно укрыл спящего Га Она. После взрыва он, не раздумывая, забрал его к себе домой. Убедившись, что его раны не требуют вмешательства доктора, Ё Хан сам позаботился о нём, и теперь, глядя на умиротворённое лицо младшего, злость медленно стала охватывать его, ведь кто-то посмел причинить боль Га Ону.
Потратив часть дня на поиски причастных к взрыву, Ё Хан только к вечеру вернулся домой. Судя по пустому стакану и неуклюже накрытому одеялу, Га Он просыпался, и даже передвигался до уборной. Ё Хан не сразу осознал, что мягкий слабый запах окутал всю комнату. Только, когда присел с новыми бинтами на край кровати, его мозг смог проанализировать наличие незнакомого запаха, будто только недавно прошёл дождь. Невольно бросив взгляд на окно, видя, что не было ни намёка на плохую погоду, Ё Хан лишь тогда перевёл взгляд на спящего Га Она.
Вдохнув поглубже, чётче ощущая мягкий запах грозовой свежести, мокрой зелени, исходивший от Га Она, Ё Хан осторожно наклонился ближе. У беты не могло быть подобного запаха, от которого ему хотелось прикоснуться к парню. Га Он притягивал, и Ё Хан, не думая, почти коснулся носом его шеи, вовремя отстранившись, сильно сжав зубы. Без сомнений, Га Он был омегой.
Ё Хану не составило труда обыскать вещи Га Она и обнаружить в них несколько блистеров с таблетками. Показав их своему личному доктору, он узнал, что это были сильные подавители, помогающие скрыть запах омеги. Испытывая злость, подсознательно свойственную альфам, когда омеги вредили себе, Ё Хан выбросил таблетки.
***
Привыкая к нежному запаху Га Она, Ё Хан осторожно расстегивал его рубашку, собираясь сменить бинты на спине, когда младший испуганно резко открыл глаза и совсем слабо перехватил его руки за запястья, пытаясь остановить.
— Что ты делаешь? — Сипло прошептал Га Он, попытавшись отстраниться, но зажмурился от боли, оказавшись в лёгких объятиях.
— Тшш, Га Он. Я не причиню тебе боль. Ты можешь не прятаться от меня, — покровительственно произнёс Ё Хан, осторожно помогая Га Ону сесть, взглядом указывая на чистые бинты, — мне нужно сделать тебе перевязку.
Стыдливо отведя взгляд, Га Он перестал бессмысленно сопротивляться, так что лишь через несколько секунд осознал слова мужчины, вспомнив о подавителях. Нуждающееся закрутив головой в поисках своих вещей, он в то же мгновение почувствовал резкий запах жжёного дерева, столкнувшись с потемневшим взглядом Ё Хана.
— Ким Га Он, я не позволю тебе наносить себе вред, никогда, — без колебаний собираясь взять на себя всю ответственность за него, уверенно произнёс Ё Хан.
Только, когда услышал решительные слова Ё Хана, чувствуя подступившие слёзы, Га Он осознал, насколько был глуп, с каждой таблеткой лишая себя жизни.
Тихие всхлипы переросли в рыдания, и Га Он оказался бережно прижатым к сильной груди, тактильно получая необходимое утешение, но всё ещё не справляясь с огромным количеством эмоций, так долго скрываемых от всего мира.
— Всё будет хорошо, Га Он. Я обещаю, теперь ты будешь в порядке, — так опекаемо заверял Ё Хан, мягко поглаживая младшего по спине, впитывая его горе, и, отдавая чувство защиты, которое успокаивающе окутывало.
Га Он мог чувствовать искреннюю заботу, которой никогда не имел. Это было важно для его разбитого сердца, которое он не думал, что сможет собрать после потери родителей.
Га Он верил Ё Хану, с немыслимым доверием глядя в его глаза, оставляя на губах старшего трепетный поцелуй, имеющий невероятное значение для них двоих. Это было их началом.
Неважно, что ждало впереди, сколько сомнений могло нависнуть над Га Оном — он собирался бесстрашно стоять на стороне Ё Хана, его предначертанного судьбой альфы, до самого конца.
***
Расслабленно вытянув ноги, кончиками пальцев касаясь травы, Га Он с улыбкой раскинул руки в стороны, словно маленькая звезда. Впитывая свежий утренний воздух, он осторожно опустил ладонь на довольно выпуклый живот. Любовь отразилась на его лице, когда он почувствовал слабый толчок. Это было не первый раз, когда Га Он ощущал движения ребёнка, но казалось, что с каждым новым маленьким пинком, он становился счастливее.
Долго принимая подавители, Га Он снизил шансы на беременность, что даже лучшие доктора, которых находил ему Ё Хан, разводили руками, полагаясь на чудо. И оно случилось.
Услышав тихие шаги позади, Га Он обернулся. Ярко улыбаясь, он протянул руки к Ё Хану.
— Га Он-а, тебе нельзя поднимать тяжести, — тихо пробормотал Ё Хан, слишком сильно заботясь о своём муже, присаживаясь на покрывало рядом с ним.
— Ты ведь сам говорил, что я всегда буду в порядке, — беззаботно взглянув в глаза Ё Хана, напомнил Га Он, осторожно взяв из его рук маленькую девочку, так трепетно прижав её к своей груди.
Это была их годовалая дочь, которая и стала их первым чудом, когда Га Он отчаялся, проведя долгие месяцы в специальном перинатальном центре в Швейцарии. Ё Хан долго искал нужную клинику, и, даже, если переезд означал, что ему придётся уйти с высокой должности в Корее, он не колебался, делая это ради своего мальчика.
— Эллия хочет спать, — улыбаясь, проворковал Га Он, замечая, как девочка сонно морщилась.
— Конечно, ты приучил её бодрствовать ночью, — усмехнулся Ё Хан, невольно замолкая, когда почувствовал, как слабо малышка ухватилась за его палец, так мило улыбнувшись.
— Папа, — захихикала она, и Ё Хан в бесчисленный раз почувствовал себя самым счастливым.
— Она зависима от тебя, — наигранно ревниво усмехнулся Га Он, вернув малышку в руки Ё Хану, и, не желая, чтобы они уходили, опустил голову на плечо мужчины.
Позволив Эллии неуклюже усесться на покрывале, Ё Хан ласково прикоснулся к животу Га Она, наклонившись для поцелуя, наполненного любовью.
— Я с нетерпением жду встречи с ним, — прошептал Ё Хан, щекоча своим носом чувствительную шею Га Она, возвращаясь к губам, чтобы поймать его тихий смех.
— Это может быть девочка, — смущённо отозвался Га Он, обвив руками шею Ё Хана, смешно столкнувшись с ним большим животом.
— Нет, это точно будет маленькая копия моего любимого оленёнка.