"Выбор"

В полуразгромленной зале Стефан давил в себе рыдания, сидя среди разбитой посуды. «Ты не будешь реветь, не будешь», – заклинал он себя. – «Даже если очень хочется. Ты стиснешь зубы, поднимешь голову и покажешь этому подлецу, что Грабские перед палачами не пресмыкаются». Парень сделал несколько глубоких вздохов-выдохов, поднялся и ровным голосом обронил вошедшему слуге: - Проводите меня в библиотеку. Это пожелание было тотчас исполнено. Среди множества книг Стефан всегда чувствовал себя уверенно. Вот и сейчас он рассеянно проводил ладонью по корешкам томов, чувствуя под пальцами тисненую кожу, шершавый картон, нежный бархат с царапинками золотинки, и улыбался. - «Мифы и легенды». – Прочитал он, рассмотрев обложку вытянутой наугад книги. Точно такая же была в его домашней библиотеке. Тоска накатила внезапно и парень стек спиной по стеллажу на пол, прижал к груди томик и беззвучно разрыдался. Вот уже несколько поколений правителей потихоньку присоединяли окружающие земли, династическим браком ли, войной ли. И только отец нынешнего императора смог очертить границы древней Империи. Периодически новое государство сотрясали мятежи. Последнее произошло пять лет назад. Восстание подняли западные провинции, бывшие Вольные княжества, к которым присоединились недовольные со всей страны. Но военные и тайная полиция не зря свой хлеб ели. Выступления подавили жестко и быстро, династии Великих Князей уничтожили, невзирая на возраст членов семей. Грабские, близкие родственники одного из князей были лишены почти всех земель и вкладов в банках, им, как многим другим, «запятнавшим себя родством» с ненадежными элементами, запретили занимать высокие посты, и учится определенным профессиям. Надо ли говорить, что провинциальные дворяне, выдохнув после показательных казней, недовольно бурчали? Родные Маркуса мечтали, чтобы он выучился на адвоката и по мере сил помогал соотечественникам, томившимся под железной пятой захватчиков. Он поступил в юридическую академию, отучился один курс и тут пришел приказ: немедленно выезжать в столицу. За ним прибыл отряд лейб-гвардейцев и отвез ничего не понимающего парня прямо из общежития в домик около дворца. Оказалось, Его Величество решил поощрить героев войны, усмиривших мятежников, а заодно привить древним родам свежую кровь, перемещать дворян, ведь для имперцев родственные связи священны. Правда, принцип, по которым счастливчики отбирали себе супругов, до сегодняшнего дня был для Маркуса загадкой, а теперь он чувствовал себя униженным. Подумать только, выбирали, прочитав его полное досье, как блюдо в ресторане или тело в борделе. К тому же Грабскому не повезло попасть к одному из четырех генералов, славившихся своими бесчинствами и жестокостями в усмирении недовольных. Барон Делиш – хороший стратег, хладнокровен, педантичен, все его действия исходят из соображений необходимости, рассудочности. Он лично допрашивал предводителей мятежников, и часто после этих разговоров хоронить было некого. Говорили, что он пьянеет от запаха крови, обожает пытать людей, сечь до костей, и вообще лучше зарезаться самому, чем попасть в его руки. Все это Маркус слышал еще в академии, но только в маленьком домике в столице до него дошел весь ужас положения. Там его встретила мать, и, заламывая руки, умоляла согласиться заключить брак с бароном, и не пытаться наложить на себя руки, даже если жизнь станет совсем невыносима. - Иначе нас все убьют. Ты понимаешь? Всех! – плакала гордая княгиня, цепляясь за воротник рубашки сына. Парень тяжело вздыхал и клялся, что вынес все уготованное судьбой, лишь бы родные были живы. Неделя прошла, как в тумане, Стефан обследовал замок, визуально познакомился с челядью. К его удивлению, люди в замке были довольны и расслаблены, только при его появлении напрягались, оглядывались. Но этот момент прояснил Марк, молодой мужчина с медно-рыжей шевелюрой, молочный брат Делиша: - Дело в том, что слуги сочли тебя эээ… придатком барона, который сделает все по указке мужа. Прикажет рассказать сплетни – расскажешь, соврать – соврет. И накажет сплетников. А никто не хочет получить плетей, – он вздохнул. – Нет, Маркус по своему справедлив, но совершенно не терпит неповиновения, пустой болтовни, – мужчина потрепал его по плечу и посоветовал серьезным тоном – постарайся подлизать к нему, угодить. - Я – Грабский, мы никогда не пресмыкаемся перед ничтожествами, – горделиво выпрямился Стефан. Гнев, затуманив разум, выдавил страх перед супругом и сейчас парень являл собой истинный пример аристократа: идеальная осанка, голубые глаза сверкают, на щеках легкий румянец. Марк невольно залюбовался им, мельком подумав, что его другу крупно повезло. - Ну, Делиша уж точно нельзя назвать ничтожеством. Он далеко не самый жестокий из генералов, уж поверь мне. Неврас гораздо хуже – настоящий мясник, любит заставлять окружающих страдать – он улыбнулся и внезапно посерьезнел. – Прости, малыш, кажется, у тебя будут неприятности. Барон нас увидел. Рыжик отступил от парня и, пятясь, ушел. Грабский нахмурился и поднял взгляд на окна, в одном из них заметил внушительную фигуру мужа. Дрожь продрала его, колени подогнулись, но он справился с собой и на «деревянных» ногах направился в замок. Там его встретил дворецкий и чопорно сообщил, что супруг ожидает его для разговора. Парень похолодел и, но вскинул голову и прошел за слугой к кабинету барона. Сглотнул и, постучавшись, вошел. - Что же вы, муж мой, на моих же глазах рога наставить пытаетесь? – не оборачиваясь, ровно спросил Делиш. – Да и еще с моим молочным братом. - Н-н-но я… Мы просто разговаривали. – выпалил Стефан, внутренне начиная дрожать от тихого, без эмоционального голоса. – И все! - И поэтому он тебя трогал, а ты улыбался и строил глазки, – не повышая тона, констатировал Маркус, и обернулся, взглядом приморозив парня к ковру – очевидно, я слишком мягок с тобой, – впервые в его голосе отразилось сожаление. - Надо преподать тебе урок, – он выдвинул ящик стола и достал многохвостую плеть с плетеной рукоятью. Грабскому поплохело: мало того, что его упрекнули в том, чего у него и в мыслях не было, так еще и бить собрались. - Ко мне, – от властного приказа Стефан вздрогнул и, покачиваясь, приблизился к мужчине. Тот резким движением развернул его спиной к себе, заставил упереться руками в высокую спинку кресла. Парень в шоке моргнул раз, другой, и тут его зад обжег удар. Второй пришелся на поясницу, третий на лопатки. - Аааа! – юноша вжался в мебель, пытаясь уйти от обжигающей боли. - Чего ты орешь? Я ведь не сильно, – холодно удивился барон, сделал шаг назад, а жертва стекла на пол. Руки дрожали, губы тряслись, на глазах застыли слёзы, спина горела. Из последних сил Грабский «держал лицо», стискивал зубы – еще раз замечу подобное, будет хуже. Понял? Стефан кивнул. - Не слышу. - Д-да. - Ступай. Юноша подчинился приказу, со второй попытки поднялся, вышел покачиваясь. Когда его неровные шаги затихли в коридоре, книжный шкаф бесшумно отодвинулся, выпуская Марка: - Суров, ой, суров. Даже я испугался, чего уж говорить о мальчике, – притворно задрожал рыжик. - Паяц, – улыбнулся барон, и с размаху уселся в кресло. – Зубы стиснул, а все проглотил. – Хорошая вещь, – мужчина повертел в руках плеть. – С виду, как настоящая, а на деле ей трудно нанести серьезные повреждения. - Ааа, это из твоей коллекции игрушек, – многозначительно усмехнулся рыжик. – Но мальчику хватило. Сейчас еще Лионик обстановку нагнетет. - Нежный, невинный малыш в лапах жестокого тирана, – с пафосом изрек Делиш, закатил глаза, продолжая вещать – сколько страданий перенесет чистый ангелок, сколько извращений переживет. - Пока злой барон не приручит его и будут жить они долго и счастливо, занимаясь извращениями, – в тон добавил Марк, и собеседники рассмеялись. - В принципе, парень неплох. Я даже готов вот прямо сегодня взять его в постель, – с мечтательной интонацией признался Маркус, - но не буду. – Ответил он на предостерегающий взгляд приятеля. – У Стефана много мусора в голове, да и наша игра интересна. Под этим предлогом повоспитываю его годик, а потом начну приручение. Марк кивнул и спросил: - Думаешь, он выдержит год в постоянном страхе? Он так тебя боится. - Подросткового гонора у него тоже немерено. – хмыкнул Маркус. – Ничего, устроим ему ускоренный курс взросления. - Тебе видней, – пожал плечами рыжик.