Сакура над бездной: Dream Catcher

Возвращаясь из супермаркета, Рей задумчиво брел по солнечной стороне улицы, жмурясь, словно довольный кот. Закатное светило золотило темные ресницы, удивляясь непривычно голубым глазам приезжего. Не оставила равнодушной внешность незнакомца и работников магазина: уже виденная Михальски с утра девушка украдкой разглядывала его все то время, пока он бродил между полками с товарами. Молодой мужчина на кассе взглянул на покупателя снизу вверх: он был на добрую голову ниже американца и намного более хрупким, чем он. Сержант кожей почувствовал напряжение парня и постарался обратиться к нему как можно более дружелюбно. - Добавьте две пачки «Лаки страйк», пожалуйста, - Рей выгрузил на прилавок содержимое сетчатой корзины. Ни слова ни говоря, японец пробил чек и сложил покупки в пакет. - Спасибо, - сказал Михальски в пространство и, развернувшись, вышел на улицу. Не успел он пройти и десяти метров, как дверь магазинчика весело звякнула бубенчиком за спиной. - Простите, сэр! Рей обернулся. Маленькая девушка стояла поодаль. Видимо, набравшись решимости, она медленно подошла к нему и сказала: - Извините нас. Спасибо вам за покупку, - сказала она, довольно чисто выговаривая слова на неродном языке. Рыжеволосый неожиданно для себя широко улыбнулся. - Необязательно было пускаться вдогонку, мисс. Девушка слегка покраснела. - Мой брат был неприветлив с покупателем. Простите его, он плохо знает английский и, кажется, растерялся. - Спасибо, - Рей закинул легкий пакет на плечо. – Я обязательно снова зайду к вам завтра, надеюсь, у вас будем, чем поживиться. - Вы остановились в отеле, сэр? Тогда вам в противоположную сторону. - Нет, я купил дом по соседству, - Рей удивленно поднял глаза: вопреки сложившемуся у него стереотипу японских девушек, эта вела себя довольно смело. - Неужели вы… Ох, сэр, я не хотела вам докучать, - внезапно спохватилась та. – Мне пора вернуться в магазин, - она сорвалась с места и легко побежала в обратную сторону. - До встречи, - помахал ей рукой вслед Михальски. …Когда он дошел до собственной калитки, на Накагаву уже спустились сумерки. Сад был почти что по-ночному мрачен. Доски веранды издали долгий скрипучий вздох, когда он прошелся по ним до двери. - Дружок! – позвал он щенка. Тот не показывался, и обеспокоенный мужчина прошел за дом на поиски. Внезапно ему в глаза ударил яркий луч: между деревьями имелся солидный прогал, который он раньше не замечал. Солнце за пару минут окончательно ушло за горизонт, и Рей двинулся между деревьями навстречу сходящей на нет светлой полосе. Неожиданно откуда-то из-под ног радостно выскочил его подопечный, радостно виляя коротким хвостиком, но американец не заметил этого: он, словно завороженный, смотрел на открывшуюся его глазам картину. Журча в полутьме, по камням катилась небольшая речушка, почти ручей. На другом ее берегу росла рощица кленов, покрытых желтыми крапчатыми листьями. И все это великолепие, быстро погружавшееся во мрак, было отделено от его владений низким решетчатым заборчиком с державшейся на честном слове калиткой. «Неудивительно, что у нас бывают гости, - с таким-то условным ограждением…» - Рей попытался было опереться на изгородь, чтобы еще полюбоваться красивым пейзажем, но деревянное сооружение отчаянно заскрипело и покосилось еще больше, явно намереваясь пасть смертью храбрых. Запланировав с утра заняться ремонтом ограды, американец развернулся и в сопровождении Дружка направился к дому. Перед домом было уже совершенно темно. Рей немного пожалел, что уже довольно прохладно и ночные насекомые попрятались в одним им ведомых укрытиях. Сад стоял темный, настороженный, недоверчивый к незнакомцам. Во все еще густых кронах заблудился ветер и гнул тонкие ветви, перебирал и ронял ломкие листья. Михальски передернул могучими плечами под теплой рубашкой и зашел в дом. Там он взял плед, купленный им готовый обед и корм для щенка, пару минут поколебался. «Ужин на улице… Покупная еда… Родители бы не одобрили». Задав корм собаке, мужчина завернулся в теплую материю и присел на крыльце веранды, задумчиво ковыряя бенто. Оно оказалось на удивление вкусным. «Семейный магазинчик, ага?» - подумал сержант. Над его головой слегка покачивалась лампа, свисавшая с крыши на длинном проводе. Ее неяркий свет рождал бледные тени, колышущиеся и неуверенные. «Призраки… Привидение, - внезапно вспомнил он. – Где же обещанное привидение?» Рей улыбнулся. - Кажется, нас с тобой надули, Дружок? – обратился он к щенку. Тот высунул из миски перепачканную мордочку и понимающе тявкнул. – Недодали обещанного. Поднявшись на ноги, он выгнул слегка затекшую спину и с удовольствием потянулся. Потом, глядя в темноту, обнявшую сад, он неожиданно для себя гаркнул: - Эй, призрак! Выходи, не прячься! Уже через пару секунд мужчину накрыло сожаление: неизвестно, что подумало привидение, но соседские собаки охотно отозвались на его зов заливистым лаем. «Черт, всю улицу переполошил, - Рей был раздосадован. – Окей, надо заходить и ложиться спать, день был непростым». Ямада показал ему, где лежат вещи, оставленные прежним хозяином. Михальски ожидал, что футон будет убогим и старым, но он оказался вполне приемлемым для сна, по крайней мере, на первое время. Постельное белье сержант купил в магазине; только застелив кровать, он внезапно осознал, насколько устал. Он буквально рухнул на подушку, успев только накрыться пледом, и тут же провалился в сон. Непонятно было, какую часть ночи сержант Михальски протянул без сновидений, но надеяться на чудо было по меньшей мере глупо. Первым подкрался и впился в безоружный во сне мозг привычный кошмар, в котором рвались снаряды, взметая в пустынном песке небольшие огненные смерчи. Однако это было не худшим вариантом развития событий. Рей послушно бежал, повинуясь приказам командира, до тех пор, пока очередной огненный цветок не расцвел у его ног, превращая тело в горящий факел… Не было смысла раскрывать глаза, когда он осознал себя вне сна. Сержант давно привык успокаиваться, применяя дыхательную гимнастику. Вскоре сердце перестало частить, и усталость взяла свое: мужчина снова уснул. Казалось, память издевается над ним: до самого утра она услужливо подкидывала сержанту воспоминания и сны, одно краше другого. Кошмарная круговерть никак не прекращалась, и под конец воспаленное сознание выдало новую картинку: Рей увидел себя в той самой комнате, в которой находился сейчас. Ощущения были абсолютно реальными: он лежал на футоне, но отчего-то не мог пошевелиться. Признаться, чувство было премерзкое, его будто прижимало к полу нечто невидимое, но очень тяжелое, руки и ноги были спеленаты и плотно прижаты к телу – и пальцем не двинуть. Неожиданно в комнате начало светлеть, мужчина заметил, что он весь опутан тонкими светящимися белыми нитями, похожими на паутину. Что-то завозилось у него на груди, и Рей вдруг понял: поверх одеяла лежит живое существо. - К…то… - прохрипел он еле слышно. Медленно возникло перед глазами тонкое бледное лицо, сверкнули сонные глаза, отливая красным. Хлопнули, расправляясь, крылья. Холодная бледная рука со странным, будто сдвоенным, суставом потянулась к Рею, кончики хрупких пальцев пробежали по лицу… …Веки хлопнули раз, другой. Проснувшийся от собственного крика сержант лежал, бессмысленно пялясь в темноту. «Вот черт, - подумал он. – Черт, черт!» Его все еще била дрожь, и он поднялся, чтобы включить свет. Лампочка загорелась не сразу, будто раздумывая, а стоит ли. Михальски рухнул на футон. Внезапно что-то привлекло его внимание. На темной ткани пледа была особенно заметна тонкая серебристая линия. Абсолютно белый волос невероятной длины. Рей закрыл лицо руками. Сердце грохотало, словно паровой молот, по спине гулял целый взвод мурашек. «Ну что, - неожиданно четко осознал он. – Ты сам этого хотел. Ты звал, и оно пришло. Твое собственное привидение…»