Cadillac & Hublot

      — Ты??? Предложил? Мужику?!!! Чтоооо?! — Скруджи вновь подскочил, глаза у него были на пол охувшей рожи. Парень в каком-то отчаянии заметался по залу, схватил первое, что попалось под руку. В Гречкина летит альбом с эскизами.       Не то чтобы он не верил в способность парня привязываться или увлекаться кем-то — Кир был ветренным, любвеобильным и щедрым на ласку. К девкам. Но отношения?       — Да хули ты в меня свои инструменты кидаешь? Охуел что ли? — Кирюша, конечно увернулся от этого символа праведного гнева, но осадочек остался. — Какое злое зло я тебе сделал, что ты покалечить меня бумагой решил?       Мальчику надо было прийти в эмоциональную стабильность после нехуевого срыва у мака. Гречкин сам не понял, схуяли его так перекрыло, да, честно признаться и не хотел загоняться. Видать, просто налипло всё, как снежный ком за сутки, а это был самый быстрый выход отойти.       Ему пиздецки хотелось поделиться этим раздраем хоть с кем-то. Именно поэтому сейчас он едал Скру мозги.       — Ты блять под чем был в тот момент, ебаната кусок? — Эда практически потряхивало от шока. Следующей в Кирилла летит баночка с чернилами. Запечатанная, правда.       Мало того что Кирилл и отношения — это как письмо из пиздоблядского Хогвартса — звучит прикольно, но на подсознанке ждёшь наебалова. А Гречкин в отношениях с мужиком, которые ещё и сам предложил — да проще, блять, уверовать и перекреститься. Потому что там явно до трубного зова недалеко.       — Скажи шо ты брешешь, Кир, — почти жалобно, просяще произнёс хозяин кабинета, замерев в своих метаниях. Но абсолютно серьёзный взгляд и уверенные слова, светящиеся глаза — всё это не оставляло не малейших сомнений. Гречкин был честен так, как не каждый на исповеди.       — Ну…он меня ебал до этого 5 раза подряд… — по довольной роже Кириллом стало понятно, что он ловит вьетнамские флэшбеки и в красках вспоминает минувший день.       — Я его блять годами обхаживаю. А он сначала мне изменяет с каким-то подзаборным рисовальщиком. Думаю — ну хуй с тобой, не такой, дай хоть полапаю раз не даешься и ломаешься, — Скру, немного выплеснув эмоциональный всплеск, угомонился и снова схватился за бутылку, небрежно рухнув обратно на диван. Снова.       Нет, блять, такое — трезвым — он слушать не в состоянии.       — Гречкин. Так ты дорогу нахуй, получается, запомнил, — Эд запрокинул голову на спинку, закрыв глаза ладонью и тяжко вздыхая махнул в сторону двери.       Чтобы вывести Кирилла оттуда, откуда он не хочет уходить, нужно приложить либо много усилий, либо вызвать спецназ. Впрочем, последний пункт чреват попаданиями на хуй. Только Гречкин на это ничуть не жалуется, а напротив принимает, в том числе и в себя, всё охотно и с радостью.       — За того мастера я уже извинился, — Кира делал это каждый раз, потому что Скру, как ревнивая девчонка, припоминал ему эту «измену», стоило им где-то пересечься. — Я был обгашенный.       По трезвости такие фичи вообще не выкидывают, только если ты не тату мастер с забитым телом на 90%. Тогда можно и рожу забить под хохлому.       — А дорога на хуй не такая уж и сложная, оказалась, — растянул губы в ухмылке парень. — Запомнил быстро и выучил наизусть. 6 раз за сутки… У меня никогда так раньше не было, чтоб хотелось трахаться до потери сознания… Тем более с мужиком.       — Конеееечно, — с нескрываемым ехидством протянул Скру, сощурившись, — как по мастерам — это мы угашенные шляемся, а мужика он себе на трезвак нашёл. Ты где его подцепил вообще?       Не то чтобы Эд сомневался в природном обаянии Кирилла — хуйли, если сам пал жертвой. Но вот представить, что к Гречкину, трезвому, подкатил мужик и его не послали нахуй, а с охотой на этот самый хуй присели — столько, блять, фантазии у Скруджи не было, при всех его извращениях.       — И ты спрашиваешь, какое злое зло мне сделал? Да ты мне сердце дважды разбил. Где блять подробности? — он картинно схватился за сердце, что не мешало ему вновь сделать несколько жадных глотков. Сердце-сердцем, а трезвым он это осознавать был не в состоянии.       Шесть раз за сутки. Пиздец. О нимфомании Кирилла конечно ходили легенды, но бляяя…       — Да это я так недавно в клуб на трезвую сходил, — нервно засмеялся Кира. А ещё все ему говорили, что пить вредно, это плохо влияет на организм и неизвестно однажды, с кем по пьяни переспишь и где проснёшься. Выходит, врали все — проснуться с кем и где угодно можно и на чистую голову, было бы желание.       — Он это, моей рожей на рейде наркоконтроля стены отполировал, — потерев щеку от фантомной вспышки боли, Гречкин вспомнил, как сверкали Петины глаза, и с каким гонором он устроил шоу на весь чесной народ.       Хазин вообще был благодарным актёром, когда вокруг собирались зрители. Сделать шоу из ничего он мог по щелчку собственных пальцев.       — Погоди. Так стоп. Спецназ что-ли? Это тот захват ваш, где полклуба расхуярили? Ты на качка в форме чтоль повёлся? Фу таким быть, Гречкин, фу, — Эд двинул приятелю по лбу.       Не, Кир, конечно, никогда особой разборчивостью в связях не славился, и картинка ему была необходима. При своём стиле — «меня зачали под кислотой и ей же выкормили» — Гречкин был просто злоебучим эстетом. Но, чтобы задержаться около него дольше, чем на ночь, нужно было также обладать хоть минимальным содержимым черепной коробки. И вдруг спецназ?       — Какая пошлость, там же кроме мышц ничерта нет. Чисто на картинку повёлся? Так тебя надо было просто не спрашивать, а валить и трахать всё это время? — что-то у Скруджи не схватывалось. Мало того, что этот громкий налёт с маски-шоу во главе был не так давно, а этот белобрысый ещё и про отношения уже заикнулся.       Блять, не складывается.       — Нет, он не из спецназа, — вот что-что, при всей своей ебанутости и отбитости, на ортопедические матрасы Кирилл никогда не был падок. — Он там вообще случайно оказался, погулять вышел.       На этой фразе можно начинать всем истерически ржать, потому что она как нельзя точно описывает всё положение дел Пети.       Проходил мимо, погулять вышел, я смотрю — они идут. Всё это и многое другое можно было брать в кавычки и вставлять в каждую объяснительную Хазина без исключения.       — Но, а про валить и трахать, тут ты не угадал, — парень сел обратно на диван и потянул за собой Эда, а то в ногах, как говорится, правды нет, а в рассказе Гречкина правда абсолютно всё! — Я три дня его обхаживал, чтобы уломать. Даже анальную пробку носил, честно! Правда он пьяный мне до этого отсасывал… Но это давно было.       — Я ж блять так сопьюсь нахуй. Вот тут ща не допер малясь. Как, блять, на рейде наркоконтроля случайный пидр оказался? Они что, забыли сделать встречу во Вместе приватной? Или по привычке поставили в твитере хештег — #голубойогонек? — сделав последнюю пару глотков, Эд прицельно запустил пустую бутылку в мусорку и, к собственному удивлению, попал. Хотя сложно не попасть в огромный контейнер вдоль пустой стены, серьёзно.       Скруджи всей своей натурой чуял, что всё блять нихуя не легко и просто. А ещё — что Кир, хоть и хочет рассказать, но отчего-то дёргается. Какая-то мысль щекотала мозг на подкорке, но пока не укладывалась в картинку.       — Гречкин, сука, кончай. Если не подо мной, так просто юлить. Бесишь же, знаешь, — Скру уже жопой чувствовал, что выданная Кириллом инфа буквально расколет привычное мироздание на до и после. А потому подорвался, достал следующую бутылку, налил новый стакан собеседнику и снова хлебанул сам. Для верности ещё и самокрутку раскурил.       Предложенный Кирюше бокал тут же стал пустым. Даже тупому было понятно, что он морально готовится выдать информацию, которая взорвёт мозг даже видавшему всякое дерьмо Эду.       — Ты точно никому не скажешь и унесешь этот тайну с собой в могилу? — при необходимости скоропостижную кончину и свежий памятник Петя сам ему организует в качестве подарка за длинный язык.       Скрывать от всего мира они, естественно, ничего не собирались, но и размахивать ментовскими корочками направо и налево было весьма опрометчиво.       — И что-то мне подсказывает, что это могилу мне обеспечат вполне быстро и не без твоего участия, — наполнив пустующий стакан, он вновь, не утруждаясь сам, приложился к горлышку.       — Бля, Кирюха, ты знаешь, что я пиздабол но не трепло… — он затянулся, выпуская в потолок сладковатый дым. Посмотрел на крайне сосредоточенного и серьёзного в своей тихой угрозе Гречкина.       И поперхнулся.       В голове будто сработал щелчок. Щелчок курка той самой пушки, которая, он был уверен, будет направлена ему в рожу без особых раздумий, если он решит открыть свой пиздливый рот.       — Бляяяять. Неееет. Скажи мне блять, что я, сука, ошибаюсь. Хочешь, на колени встану? — не дав словам разойтись с делом, он подорвался с дивана и реально рухнул перед Кириллом, хватая его за свободную от стакана руку.       В театре абсурда идти надо до конца.       Гречкин прыснул в смешке, любуясь представлением специально для него. Эд, хоть и был давно и надёжно голубых кровей, но не каждый удостаивался чести лицезреть его на коленочках, тем более в любимых джинсах, которые он холил и лелеял, как сокровище.       — Передо мной много кто стоял на коленях, но так театрально падают впервые, — руки у Скру были чуть прохладные; видать ему тоже кровь поступает не в те конечности, в которые надо.       Вообще, рядом с Кирюшей кровь в принципе может приливать только к головке, а не к голове.       — Но не надо таких жертв, прибереги свои подарки для других, — Кира указал приятелю обратно на диван, намекая на продолжение истории. — Просто у нас и правда не совсем тривиальный случай. Я знаю, что ты социофоб и не тусуешься в компаниях особо… Просто он майор ГНК.       Ну и лаааадно. Ну и пожааалуйста. Не хотите шоу, как хотите.       Скруджи вполне чинно вернулся обратно на диван. Если уж и сходить с ума — то со вкусом, и когда это ценят. Играть без публики ему никогда не было в кайф.       Курок взвели. Раздался выстрел. И он, кажется, оглох от взрыва.       — Майор ГНКа. Тот самый. Которого твои полудурки пытались притопить. Русалка с видосов Костича. Пётр, блядь, Хазин. Кир, блять, как? — после нескольких спешных глотков Скру потребовалось обеими руками отодвигать от себя бутылку, чтобы залпом не нахлебаться. В ушах словно поселился звон. Или это от бешеного пульса? Скруджи истерично хихикнул.       — Так. Стоп. Ты его клеил. Ты блять!!! Ты сука ёбу дал. Блять. Отношения. Ты? Ему? Ты с ментом? С ГНКашником? — казалось бы, охуеть больше просто нельзя, но Кира же, сука, мальчик у нас талантливый. Он если хуевертит, то по полной, со вкусом и оттяжкой.       Кирилл поморщился от громких возмущений приятеля. Да, ситуация неоднозначная, шокирующая и даже из рядов вон выходящая, но что так бурно-то реагировать. Всякое бывает.       — Да не ори ты так! — Кира заткнул рот Эду ладонью, чтоб унять словесный поток матов и несвязных звуков. — Веришь, нет, я сам в ахуе, наверное.       Честно говоря у парня даже не было времени осознать то, как он во всё это вляпался и втянулся по самые гланды.       — Да тут сука ни одной живой души, сам знаешь, — Эд бурчит в держащую ладонь, — ладно, всё, я спокоен. Наверное. Бляяяять. Ты ещё более ебанутый, чем я думал.       — Если кто-то из наших узнаёт, хана. Особенно Костич, он же отбитый наглухо, — Гречкин тяжело вздыхает, отпуская Скру, и сам наливает себе выпить, чтоб немного притупить уровень подступающей паники.       Он прекрасно осознаёт, что будет, узнай этот отбитый кадр о них с Петей.       — Да блять, я могила, — всё же вновь прикладывается к бутылке, но уже без демонстративной спешки, — Костян ваш тот ещё конч, согласен. Представить страшно, что его прогнивший от дури мозг выдумает.       По сути, чего-то подобного и следовало ожидать, ещё когда Кирилл только начал свою историю. Гречкин не признавал полумер. Если тачка — то яркая и пафосная. Если тряпки — вызывающе-сексуальные. Если пить и употреблять — то почти до отключки. Вот и тут. Если уж мутить с мужиком, так сразу весь комплект — внешность, блядство, деньги, имя, статус. Всё или ничего.       — Ты меня предупреди, если соберешься сюда с ним, чтоб я заранее успел подрочить, — один из самых охуенный талантов, которым Скру у себя гордился — умение быстро охуевать и также быстро выхуевать обратно. Магия, не иначе. — А то боюсь даже представить — два таких пиздатых, и не моих.       — Дрочкой не спасешься, мой сладкий, — довольно протянул Кирилл. — Он редкая хуйлуша. Если просто смотрит, в штанах всё горит, а если уж пиздит, всё, стояком лоб прошибаю.       Ни в одном слове парень не слукавил. Ведь это чистая правда, именно с Петей он испытал такие чувства, когда стояк не опускается ниже ни в какую, хотя ебали его за сутки хорошо и неоднократно.       Тут дело либо в невъебенном Хазинском мастерстве, либо биоритмы этих двух додиков совпали на сексуальной чакре настолько, что камазами не разлепить.       — Если он хоть и на десятую долю так охуенен, как ты рассказываешь, учитывая, что те видосы я сохранил со всех возможных ракурсов — я блять, за тебя рад, но не от всего сердца, — он отвесил приятелю подзатыльник. Издевательство какое-то, в самом деле.       Демонстративно отсев от Гречкина, Скру медленно облизнул губы кончиками раздвоенного языка, мысленно прокручивая весь диалог и анализируя нихуевый объём шок-конента.       Кстаааати.       — То есть привезти его сюда ты не против? Что, и полапать своего мужика дашь? — Эд расплылся в мечтательной улыбке.       — Привезти — не вопрос. А вот полапать, он сам не дастся.       Гречкин не боялся притащить Петю куда угодно. Он почему-то абсолютно был уверен в том, что кроме как на самого Киру, майор ни на кого не посмотрит. Даже если его будут пытаться облапать со всех сторон, он не дастся, а особо настойчивым пропишет троечку в бубен.       Петя хоть и производит впечатление ебнутого мента и последней суки, но вот доступной блядью его даже с обдолбанного глаза назвать язык не поворачивался. Всё-таки в нём было от майора ГНК ровно столько же, сколько и от отбитой хуйлуши.       — Блять. Пиздатый. Такой же озабоченный как ты, — в башке ещё звучала фраза по шесть раз за сутки и вводила Эда в состояние трепета и перманентного ахуя.       Неудивительно, что, сорвав такой джекпот, Гречкин поступился принципами и предложил менту отношения. В такого надо вцепиться, а ещё лучше — дома запереть. Или к койке привязать. Чтоб не сбежал.       — Ещё и верный, — он аж лицо в ладонях спрятал, дабы проораться. — А я блять говорил, что кайфово, а ты — я по бабам, предпочитаю у стеночки прижать или чтоб молча отсосала и съебалась. Ты б его к койке привязал, а.       Кира смеялся заливисто, явно вспомнив что-то из минувших суток потрахушек. Скру был готов уже к любым подробностям. После услышанного сегодня он был как никогда близок, чтобы уверовать в Бога, потому что такие чудеса творятся явно неспроста.       — Ну, справедливости ради скажу, что у стеночки меня тоже трахнули и на коленочках шикарно отсасывали, — Кирилл раскинулся на диване, закидывая ноги на маленький столик; выпитый алкоголь потихоньку начинал накапливаться и отпускал в Гречкине приличия, которых и без того кот наплакал.       Вообще напряжение и бешеная скачка последних дней начала его отпускать. Парень давно забыл, когда жил в таком бешеном режиме, чтоб спать по три часа и жрать через раз.       — Бляяяять. Вот нахуй мне такие сладкие подробности, а, — в этот раз, ради разнообразия, Эд его слегонца пнул, — завались, блять, итак уже в штанах тесно.       Собственно, он не спиздел ни разу. Пришлось даже поправлять ширинку, ибо ну невозможно же. На яркость и живость воображения Скруджи и раньше не жаловался, а довольная рожа Гречкина никак не помогала сбавить градус возбуждения.       — Ну и каково это, поиметь власть? Использовал ли ты гандон когда ебал закон? — в истерическом смехе Эд перефразировал тупую песенку.       Кирюша заржал в голос так громко, что сам не заметил, как оглушил приятеля эхом в небольшом, но достаточно пустом помещении.       — Ни-ху-я! — с трудом выдавил из себя парень, пытаясь унять дикий ржач, рвущийся наружу. — Государство снова поимело нас во все щели.       На то оно и государство, чтобы быть сверху и получать от этого удовольствие.       — А гандоны, так вообще — были только в тачке, — голос Киры охрип и стал чуть ниже, что заставило Эда поерзать на месте ещё сильнее. — А так мы трахались со всеми втекающими и вытекающими последствиями. Я даже справку ему принёс о том, что здоров.       — А что тебе больше зашло? Когда он тебе отсосал или самому на коленочках стоять? — не то чтобы ему пиздец как нужна была это инфа, на самом деле. Но БЛЯТЬ ДА!!! НУЖНА!!!       Это явно было какое-то нездоровое дерьмо, граничащее с отбитым мазохизмом, но Эд просто не мог не выпытывать подробностей.       — Ты. Справку. Отношения. Отдаться буквально первому, блять, встречному. Гречкин, блять, ты или обдолбанный и мне пиздишь, судя по твоей кайфующей роже… Или… Нет, быть не может. Я тебя давно знаю, не, хуйня, — у Скруджи натурально дёрнулась рука уже либо перекреститься, или самого Гречкина святой водой облить.       Ну нахер.       — Он ебнутый на голову, отбитый мент, с превышением служебных полномочий и несоблюдением субординации… Но мне нравится… — в последнем Кирюша иногда признавался себе, но окружающим искренне и как на духу — никогда.       А самое интересное, парень в упор не помнил, говорил ли он это самому Пете или нет.       Про отношения кусок в памяти отпечатался хорошо, а вот чувства свои он словесно идентифицировать не мог, а точнее, вспомнить.       — И он со всеми своими выебонами сам тебе глотку членом не заткнул? — неверие у Скру было буквально написано на лбу, — блять, какой-то сладкий пидорский ситком, ей богу. Где ж таких делают?       Как-то слишком охуенно всё звучало. Не то чтобы Эд сталкивался с этим ментом или много слышал о нём до истории с «русалочкой», но то, что знал — не вписывалось в картину мира. И о ментах вообще, и об опытных свободных мужиках такого характера — в частности.       — Ты доведешь старика этими сказками и я потребую видео-доказательств. Или горячих фоток, хотя бы. Хочу страдать со вкусом, — ну а хули он. Светится, блять. Довольный, пиздец. Прям аж почти бесит.       Кира развёл руками, сам удивляясь этому факту. Всё положение вещей складывалось именно так, что майор или его нагнёт и вставит без подготовки, или присунет в ебливый рот свой хер. Но у них сложился абсолютно третий вариант.       — Не заткнул, как видишь. И несколько раз вышвыривал на улицу, в прямом смысле этого слова, — их история напоминала типичный троп от врагов к любовникам, только врагами особо они не были, так, лёгкие разногласия на фоне течки, не более.       Их отношения даже можно было назвать нормальными, опустив само задержание и скорый секс. Хотя, у них у обоих секс случался и куда быстрее, чем пять дней хождения по мукам.       — Ты пей, да не увлекайся, потому что обойдешься сегодня без ледокоина. Должен же я получить моральную компенсацию, — заржал Эд, буквально отбирая у Гречкина стакан. Всё же при высокой концентрации алкоголя в крови всякое возможно, а уж то что предполагаемые проколы будут, хоть и менее болезненными, но более кровавыми — определённо. Впрочем, Гречкину не привыкать, он здесь не впервые.       — Ну хоть подуешь? — состроил несчастную моську Гречкин, пытаясь разжалобить Эда.       Парень понимал, что это может не сработать, но попытаться стоило. Скру, конечно жесток в своей мести, когда его морально опрокидывают, но не настолько, чтобы заставлять страдать приятеля слишком сильно.       К тому же, все мы прекрасно знаем, что его яйца приветственно привстают при виде Кирюши. А у кого они вообще остаются безучастны?       — Будешь лапочкой — хоть поцелую, блять, где болит. Но наркоз не дам. Хуй тебе, — вновь двинув приятелю по лбу, Скру отставил бутылку и от себя. Всё же, если бить этому ебантяю пирсинг именно сегодня, то им обоим явно хватит.       Ибо дурь дурью, а всё же какие-то элементарные правила соблюдать стоило. Угробить Гречкина и раньше в планы Скру не входило, а с таким ебырем — это явно болезненное самоубийство.       — Хуй мне уже дали, — растянулся в довольной ухмылке Кира, — а без анестезии обойдусь. Чай не маленький.       В нём и так плескалась доза крепкого алкоголя, достаточная, чтобы проколоть на живую не только соски, но и член.       Да, сейчас будет неприятно, даже болезненно, но зато, как этот охуенный факт ебнет по мозгам майора… Ммм, сказка.       — Вышвыривал-то нахуя? Цену себе, такому пиздатому, набивал? Слушай, я тут, конечно может и одичал. Но блять чтоб так ломаться, когда за тобой таскается ходячий секс… Бля, мне всё интереснее понять, что блять в той башке творится. Сперва на улицу вышвыривать, а потом шесть раз за сутки отъебать. Ты уж не запизделся ли мне часом, Кирочка? — в Скруджи явно погибал скептик, иначе бы он не продолжил докапываться, хоть они почти уже упиздовали от темы. Он, определённо, размышлял сходить в церковь. Потому что одному, сука, Богу известно — за какие грехи они ниспослали Кириллу подобный куш.       — И какой резон мне тебе пиздеть? — Кира не видел смысл врать или приукрашивать хоть что-то в своём рассказе, ведь живости и красок тут было итак предостаточно. — Он просто брать меня не хотел, он же на работе был, все дела.       — Блять, знай я тебя чуть хуже — реально посчитал бы, что ты сидишь. Брать не хотел, а потом затрахал. Но чтоб мужик такого плана держался каких-то рамок при таком откровенном блядстве, как ты, а после — так сорвался… Слов нет, одни слюни, — Эд аж сглотнул. Ну а как с такой инфой спокойно жить-то?       — А об этого додика я вначале тёрся и так, и сяк, и жопой об косяк — ни в какую. Даже за губу укусил, толку ноль было, — прокрутил в голове первую встречу с Петей ещё раз, Гречкин вспомнил пикантный факт. — Хотя, нет, он мне пушку чуть в глотку не засунул.       Скруджи вновь закрыл лицо руками, запрокинул голову на спинку дивана и от души проорался в ладони. Не, ну каков пиздец. Эти два ебантяя друг друга стоят.       Почему им всем везёт… Эта идиотская песенка как нельзя лучше иллюстрировала крик несуществующей души Скруджи.       — Если, сука, за парными татушками вы припретесь не ко мне — а вы за ними попретесь, готов ставить этот салон, то блять даже на глаза мне больше не попадайся, знать тебя не хочу. И ебырю своему так и передай, — веско заявил Эд, наконец, прооравшись.       Если бы я мог не орать, я бы не орал.       — Как ты вообще мог обо мне такое подумать! Только к тебе, одна нога здесь и вторая тоже! — если Скру прав и они с Петей правда решат бить парные тату, то это будет один из самых серьёзных поступков в жизни Гречкина.       Татуировок у него дохуя, но чтобы парные… Это же практически признать человека частью своей жизни. Раз и навсегда.       Кто-то скажет, что можно свести, перекрыть и всё такое, но ты то всё равно всегда будешь помнить что на этом участке кожи были «вы».       — Смотри, за язык тебя никто не тянул. Отловлю обоих, обдолбаю и хуй портаком на лбу набью, понял, — Эд пихнул Киру в плечо. Не особо сильно, но явно заодно с наездом — хули развалился. Вечно он себя ведёт, как хозяин положения.       Хотя, Гречкин скорее вечно себя вёл, как главная звезда на тусе, центр внимания, царь и бог. Любите его, восхищайтесь им, дрочите на него — а он, так и быть, благосклонно примет ваши притязания на неприкосновенную тушку в порядке живой очереди. При таком раскладе неудивительно, что на эту ходячую провокацию мент среагировал ещё в клубе. Кирилл был талантливым, но один навык ему не давался даже сейчас. Он, блять, физически не способен держать свой длинный язык за грилзами и, сука, не отсвечивать.       — Тварью буду, ни единого слова даже не приукрасил, — всласть потянувшись, открывая всем желающим потрясающий вид на прекрасного себя, Кира достал из кармана телефон, проверяя почту и заодно свой твиттер. — Если б я тебе в подробностях рассказал, всё что было, ты бы точно меня в дурку сдал, не поверив, что такое вообще бывает.       Сообщений не было, а вот фотка их рук с Хазиным резво вирусилась по страничкам.       — Смотри че покажу, — Кирилл практически всунул Эду в лицо экран айфона, чтобы тот мог лучше рассмотреть это безобразие.       — Ебать, а че за тачка? Это че, твой за рулём? Ебать, какие руки, на мне б такие… Это когда было? — получив возможность полюбоваться на эксклюзив, Скруджи едва не выхватил телефон из рук владельца, с жадностью изучая каждый снимок.       Вскинув руку, Кирилл посмотрел на часы, прикидывая, сколько он уже шляется по злачным местам.       — А часа два назад. Он мне тачку вызвал, а сам по делам укатил… Руки охуенные, он сам охуенен до безобразия. Как таких в ментовку берут, — Гречкин забрал у Эда телефон, чтоб тот слишком сильно не увлекался в своих фантазиях.       Дружба дружбой, а СВОЕГО пиздатого мужика он делить ни с кем не намерен, даже со Скру. Кирюша вообще не любил делиться, будь то вещи или люди. Хотя последнего в его жизни наблюдалось не то, что много. Именно поэтому с Хазиным он намеревался осталась настолько долго, насколько получится.       Желательно навсегда, «пока смерть не разлучит нас». Хотя, нет, с их жизнью это может произойти быстрее, чем планировалось. Лучше, пусть будет: «жили долго и счастливо».       — За природные блять таланты. Видимо, — Эд заржал. Не нужно быть гением, чтобы понять, на какие конкретно таланты он намекал. Если вон, даже «убеждённый натурал» Гречкин слюной исходил при одном воспоминании о своём ебыре. Значит, было с чего.       — Да не отниму я цацу твою, видишь, даже телефон всё ещё в правой руке держу. А для блондинок напоминаю — я правша, — слегка отодвинув парня ладонью в лоб, Скру достал собственный телефон, — я просто подпишусь на твою страничку. Надо же иметь доступ к горячему контенту.       Получив подтверждение доступа, он с любопытством просмотрел и другие снимки. Их было до безумия мало, но, зная любовь Гречкина к показухе и невозможности иначе хвастаться всему миру пиздатым мужиком — скоро стоило ожидать пополнения коллекции.       — Блять, фоточки эти. Ты как сопливая школьница. Но с такой тачкой и таким водителем… Кто б тебя, сука, осудил — не я точно, — закончив просмотр, Эд вырубил телефон и небрежно бросил на стол.       — А мне похуй, как это со стороны выглядит. Мне просто охуенно! — фыркнул Кирилл, ощутимо стукнув коленом Скру по ноге, чтоб меньше пиздел.       Хотя они с Эдом из той категории людей, кто заткнуться не могут никогда. Кажется и на смертном одре одну будут пиздеть какую-то хуету, прикола ради.       — Мне пиздец, как хорошо и вообще, ебал я в рот мнение окружающих, — Кира встал со своего места и прохрустел всеми суставами.       Диван, конечно пиздатый, но они охуеть, как заболтались.       — И майора ментовки заодно, — Скруджи не выдержал и загоготал. С учётом того, что в этот самый момент он попытался встать, наконец, с дивана — это было опрометчиво. В итоге он просто рухнул обратно и не смог подняться, пока окончательно не проржался.       Вот уж вечная их проблема — видятся редко, а пиздеть любят оба и при встрече вечно обсуждают всё, что пропустили. Напиздеться эти двое могут только в том случае, если оба ужратые в коматоз.