RUNAWAY

      — Это так сложно, ты знаешь. Наша физиология настолько совпадает, что это завораживает меня. Например, все альфы от природы более могущественны, обладая уникальными для них физическими способностями. И, очевидно, они могут заставить других подчиниться, если те не признают превосходства. Знаете ли вы, ребята, что большинство альф даже не хотят, чтобы распространялся их собственный запах? Исследования показывают, что инстинктам альф может угрожать даже их собственный запах, если он слишком доминирующий по своей природе и теряет некоторые ключевые ноты.       — Альфы глупы. Мне не нужно было читать исследования, чтобы знать это.       — Вау, Порш, ты действительно умен, — Пол выглядел удивленным.       Пит фыркнул, делая глоток пива, а Порш только ухмыльнулся ему. В настоящее время все они находились в комнате Порша, наслаждаясь редким свободным временем трех телохранителей. Порш действительно почувствовал себя польщенным, когда Пит попросил потусоваться с ним, учитывая тот факт, что этот человек проводил время, повсюду следуя за ним. Он также был удивлен, почувствовав волнение от перспективы быть с альфой без принуждения к работе. Затем появились Арм и Пол. Два телохранителя Танкхуна определенно были людьми, которые нравились Поршу и с которыми он проводил много времени. Он также часто тренировался с ними.       — Но я прочитал кое-что еще более интересное об омегах, — сказал Арм, возвращаясь к прочитанной энциклопедии, которая была у него на уме. Пит и Пол в этот момент слушали только вполуха, позволяя мужчине говорить все, что он хотел, пока они напивались до одури. Пит так же позволил себе развалиться на кровати Порша, поскольку ему каким-то образом удалось не пролить ни капли алкоголя, в то время как Арм и Пол сидели на диване и лежали в левом углу соответственно. Сам Порш сидел, скрестив ноги на кровати, и хихикал, когда Пит поднял на него брови, — омеги очень территориальны, даже больше, чем альфы. Им легче чувствовать угрозу, из-за чего неуверенность еще больше выходит на поверхность. Особенно когда дело доходит до Высших Омег.       — Высший Омега? Моя бабушка рассказывала мне на ночь сказки об омеге, который правил королевством, — невнятно произнес Пит, приподнимаясь на локтях, чтобы посмотреть на Арма. Его милая улыбка с ямочками делала его очаровательным. — Ты знаешь, я кое-что слышал.       — Что? — Порш ничего не мог с собой поделать.       — Ш-ш-ш, — Пит сел, приложив палец к губам, его лицо нахмурилось, — нам нельзя говорить об этом.       — О чем? — спросил Порш, не сводя глаз со своего пьяного друга.       — Это приказ от Кхун Кинна, — пробормотал Арм, — мы не можем легко игнорировать это или бросать вызов.       — О-о-о. Мы говорим о паре Кхун Кинна? — внезапно заговорил Пол.       — Если, конечно, кто-то не напился до потери рассудка, чтобы заглушить свои инстинкты, — Арм ударил Пола, который сел, изменил свое предыдущее положение и положил голову на колени другого телохранителя.       — Почему вам, ребята, приказано не говорить о паре Кхун Кинна? — Порш не удержался от вопроса. Его тело гудело от страха и предвкушения.       — Нам так приказывает наш главный. Не похоже, что мы можем свободно говорить об этом, — Пит невозмутим. Казалось, что он все еще немного в своем уме.       — Кхун Кинн — счастливая задница, — пробормотал Пол. Его глаза были закрыты, а лицо надуто, что делало опасного телохранителя похожим на придурка, алкоголь явно снял все его запреты, — Высший Альфа, и, очевидно, у него была одна пара. Поговори о том, чтобы быть благословленным.       — Ш-ш-ш, — действия Пита были достаточно агрессивными, — мы не можем говорить об этом. Мы не можем, — альфа выглядел возмущенно, как будто чем больше они говорили об этом, тем более трезвым он становился.       — Ты знаешь, что Высший Альфа может спариваться только с Высшим Омегой? — Порш, честно говоря, не знал, о чем Арм говорил, — что означает, что его предназначенная пара должна быть Высшим Омегой.       — Я никогда даже не слышал о людях, думающих, что существование Высших Омег может быть реальностью, — Пол печально пробормотал.       — Что ты об этом думаешь, Порш? — вопрос Арма заставил Порша чуть не выпрыгнуть из своей кожи. Это было слишком опасно. Для него это было на грани убийства.       — Я не знаю, — ответил Порш, изо всех сил стараясь, чтобы его голос и запах не выдали его.       — Видишь? Я же говорил тебе, Арм, мы не можем утверждать такие вещи наверняка, — радостно прокомментировал Пол.       — Хотя это правда, — в голосе Пита звучала почти тоска.       — Разве вас не назначили также заниматься делом Тавана? — спросил Пол.       — Да, — Пит вздохнул. Затем альфа бесцеремонно позволил себе отрубиться, упав лицом на подушку Порша.       — Я собираюсь прогуляться, — пробормотал Порш, но не получил никакого ответа в ответ. Сейчас ему нужно было избежать этого разговора.       Что случилось с Армом? Порш ежедневно общался с альфой и, сопровождая Танкхуна, этот человек казался почти невежественным, но его никогда не обманывали. Он знал, что Арм действительно курировал многие важные аспекты охраны комплекса. Арм был предан стае Терапаньякунов так же, как и Пит. Но Порш классифицировал главного телохранителя немного по-другому. Подслушав разговор Пита и Вегаса, он не мог не доверять своему временному телохранителю.       У Пита определенно были чувства к Вегасу, но он был готов защитить Порша от любых коварных поступков, которые другой альфа планировал с ним сделать. В мыслях Порша это сделало Пита личностью с высокими моральными ценностями и мужеством поступать правильно. Разговор также просветил его о том факте, что Пит был лоялен к стае Терапаньякунов, если быть точным, к Кинну.       Арм с другой стороны, о котором Порш ничего не знал. Этот человек помогал ему с обучением, чертовски хорошо обращался с винтовками, судя по тому, что ему говорили, и, конечно же, был гением. И он знал. Порш просто чувствовал, что Арм сделал в своей голове несколько умозаключений и пришел к выводу, что все они верны. Этот человек знал о Порше. Только как много это было все еще неизвестно.       Сам того не желая, Порш обнаружил, что идет к крылу Кинна. Это было иронично, как он перешел от желания абсолютно не иметь ничего общего с альфой к тому, чтобы действительно найти его за считанные дни.       «Омеги территориальны».       Арм был прав. Поршу было невыносимо держаться дальше от Кинна, особенно после их поцелуя в лесу. Это было так, как будто их связь, которой не должно было быть, в первую очередь хваталась за что угодно, чтобы заявить о своем присутствии в его жизни. И прямо сейчас это была похоть. Порш хотел Кинна, и все его существо буквально стремилось к альфе. Он задавался вопросом, чувствовал ли Кинн когда-нибудь это. Испытывал ли альфа когда-либо хотя бы крупицу всех этих эмоций, которые разрушали Порша?       — Сэр? — это был тот телохранитель Биг. Он нахмурился, глядя на Порша. Вероятно, немного встревоженный, учитывая, что была поздняя ночь.       Прежде чем Порш смог что-то сказать или придумать разумное оправдание относительно того, почему он бродил перед крылом альфы стаи, разъяренный Ким выбежал из коридоров.       — Ким, подожди, — голос Кинна был спокойным и терпеливым.       — Нет, с меня хватит, — голос Кима был резким, и он даже не оглянулся. Альфа был настолько не в себе, что почти не заметил Порша, — Пи? — Поршу пришлось скрыть удивление на лице от того, что к нему так обратились, — Что-то не так? — еще один обоснованный вопрос.       — Порш, — Кинн тоже был здесь, — что-то не так?       — Нет, — Порш мог только тупо ответить.       Ким нахмурился, глядя на Порша. Но то, что он увидел на его лице, не должно было быть таким уж тревожным.       — Отлично, тогда я иду к Че, — и альфа ушел, почти топая ногами.       Кинн вздохнул, глядя на удаляющуюся фигуру своего брата.       — Биг, проводи гостя.       Только тогда Порш почувствовал запах ягод и увидел того самого симпатичного омегу, выходящего из одной из комнат на другом конце коридора.       — Да, Кхун Кинн. — И вот так, через несколько секунд Кинн и он оказались наедине, лицом друг к другу.       Порш чувствовал гнев. Он почувствовал привкус ревности, когда смерил Кинна взглядом. Он знал, что у него есть план. Он собирался соблазнить альфу и все такое.       Да, чушь собачья.       Порш был слишком самоуверен, чтобы играть в эти игры с самим собой. Он знал, что становится зависимым от внимания своего альфы к себе. Ему нравилось, когда Кинн так на него смотрел. Ему нравились руки Кинна на себе. И он хотел быть единственным, кто испытывает это.       — Порш?       — Что? — Его голос был резким.       — Не хотел бы войти?       — Зачем? Хочешь, чтобы еще одно тело согревало твою постель? — выплюнул Порш. Гребаная наглость этого альфы.       Кинн на самом деле вздрогнул от этих слов.       — Нет, нет, мне нужно объясниться с тобой более ясно, — Порш наблюдал, как альфа удерживал его взгляд, — я не приглашал Лека составить мне компанию сегодня.       — Это так называют это в наши дни? — Порш скрестил руки на груди, — составить тебе компанию? Так ты не позвал красавчика омегу на свой гребаный сеанс? Приятно это знать. Тогда как насчет того дня? — он нетерпеливо притопнул ногой.       — Ким договорился о встрече.       — Подожди, что? Этот ублюдок. Он изменяет моему брату? — Порш выругался и побежал за упомянутым альфой. Только Кинн перехватил его, встав у него на пути.       — Он назначил встречу в качестве подарка для меня. В качестве подарка за организацию желаемого места проведения. Ким не знал, что я больше не беру партнеров омег вне своей колеи.       — Значит, ты берешь других партнеров?       Кинн посмотрел на Порша с легкой улыбкой. Как будто он знал, что именно интересует Порша.       — Я даже не думал о том, чтобы брать каких-либо других партнеров. Не тогда, когда у меня есть ты.       — Кинн? — Порш немного запнулся при этих словах.       — Я отослал Лека той ночью, точно так же, как и сегодня, не прикоснувшись к нему. Я сообщил Киму, что ему больше не нужно делать подобных вещей. А теперь я хочу сообщить тебе, что я принял решение.       — Какое решение? — Порш проигнорировал облегчение, которые распространились по его телу от слов Кинна.       — Я хочу сводить тебя кое-куда завтра. Около полудня, если ты свободен.       — Куда?       — Просто доверься мне на этот раз.       Доверять.       То, чем Порш стал дорожить больше, чем любовью, когда вырос. То, что, как он предполагал, Кинн никогда от него не получит.       Возвращаясь в свою комнату, Порш понял, что совершил что-то слишком жалкое. Он кивнул, соглашаясь с Кинном идти туда, куда альфа хотел его отвести. Он позволил себе уйти. Он позволил себе оставаться в полном неведении по этому поводу. Он знал, что Кинн не предполагает, насколько большим скачком это было для него. Или, может быть, так оно и было, учитывая, что у альфы действительно был файл с именем Порша.       Пит все еще валялся на кровати, и его пляжный аромат наполнял комнату. Арм и Пол спали на диване. В комнате совсем не пахло Поршем. Там не пахло гнилью, не пахло горелым, не пахло всеми оттенками испорченности. Это был приятный перерыв. Он почти не думал, когда скользнул рядом с Питом и вдохнул тепло, которое давал Пит.       Сегодня Порш действительно поверил Кинну на слово. Он доверял Кинну, так что теперь ему нужно было держаться подальше от всех напоминаний о том, почему он не должен этого делать.

———

      Порш всегда знал, что жизнь порочна и жестока. Он всегда встречался с трудностями лицом к лицу. Что бы ни попадалось ему на пути, он не позволял этому сдерживать себя. Сидя рядом с Кинном, в то время как мужчина уже на следующий день вел блестящую черную машину, Порш не мог не чувствовать себя совершенно выбитым из колеи.       За ними следовали еще три машины, нагруженные телохранителями. Порш только задавался вопросом — куда они направлялись? Где им понадобится такая большая защита?

———

      Для двенадцатилетнего Порша выживание было самой большой проблемой. У него был брат, который зависел только от него, и огромный отпечаток в голове, подаренный не кем иным, как его любимой парой.       Сбежать было нелегко. Этот комплекс был единственным, что когда-либо знал Порш. Че пришлось еще хуже, так как маленький мальчик знал только помещения для прислуги. Жизнь снаружи, на улицах Бангкока, была гораздо более неумолимой. Они продержались три дня на улице с пустыми желудками. И вот тогда Порш встретил ту, кого полюбил, как старшую сестру.       Йок.       Йок была непрезентабельной женщиной. Она была бетой, но природа действительно подвела ее. В этом не было ничего редкого, но общество по-прежнему не одобряло это. Но женщина никогда не позволяла этому помешать ей делать все, что, черт возьми, она хотела. Она увидела, как двое маленьких мальчиков, съежившихся на улице, умирали, и решила накормить их.       — Ты пахнешь по-другому, — в то время у Йок был маленький магазинчик на углу, который был на грани банкротства. Она указала на Порша, когда мальчики сунули свои лица в едва освещенную комнату, — ты сказал, что тебе двенадцать, верно?       — Я — омега, — выпалил Порш , потому что боялся, как бы его не выгнали. Смотреть, как его маленький Че умирает от голода, было слишком больно для него. Эти блокаторы запаха действительно помогали ему скрывать свой запах в течение последних нескольких дней.       — Что? — Йок не была осведомлена обо всем, но она была доброй. Именно она отвезла Порша и Порче в центр омег.       Ответственная женщина, бета лет сорока с небольшим, Мила была старой подругой Йок. В свое время Мила очень помогла Йок.       — Ты — омега? — спросила Мила, глядя на Порша. Это было неоспоримо, как только воздух наполнился ароматом ванили и карамели. — С очень интенсивным ароматом, — женщина с удивлением смотрела на двенадцатилетнего мальчика. То ли удивляясь чуду, то ли точно зная, что это за миф, никто не мог сказать. Но она позволила и Поршу, и Че остаться.       Центр для омег был переполненным зданием с перегруженной жилой площадью. Там было грязно и воняло, а ванные комнаты были ужасными. Это все еще было лучше, чем быть незащищенным на улицах, и именно поэтому здесь жили различные омеги разных возрастов. Поначалу мало кто был рад тому, что позволили двум маленьким мальчикам остаться с ними. Порш убедил Милу и Йок никогда не говорить о его суб-гендере. Он даже не позволил себе не пользоваться блокаторами запаха (слишком боялся, что его запах могут отследить и его заберут обратно к Терапаньякунам), которые, к счастью, были в изобилии в здании. Так что, учитывая, что центр уже был заполнен более чем на полную мощность, люди не были приветливы, но Порш переломил ситуацию. Он сделал то, что у него получалось лучше всего. Он взялся за работу по уборке, нынешние уборщики явно расслаблялись.       Можно с уверенностью сказать, что люди в центре стали обожать Порша, по крайней мере, большинство из них. Он был трудолюбивым мальчиком, который выполнял поручения и содержал дом в чистоте. В те дни у Порша было много дел, одно нелепее другого. Он обладал большой выносливостью и не нуждался в большом количестве пищи, чтобы продолжать. Все было хорошо. Он каким-то образом добился, чтобы Че поступил в школу, взяв кредит, и в настоящее время надрывался, выплачивая долг.       В тринадцать лет Порш впервые вышел на подпольный бойцовский ринг. Им нужно было несколько детей, чтобы они сыграли свою роль. На самом деле куратор просто хотел заработать денег и для этого устроил пародию.       Позвольте одному из бойцов избить вас, и вы быстро заработаете немного денег.       Для Порша это было проще всего сделать. Больно, но легко. В первый раз, когда он вернулся с синяками и разбитыми губами, Че проплакал всю ночь. Порш не знал, как он выглядит, но все болело. Ему потребовалась неделя, чтобы полностью восстановиться и вернуться. Деньги, конечно, помогли. Он боялся, что не сможет продолжать отправлять Че в школу, что он разрушит жизнь своего брата, но эти деньги действительно решили много проблем. Вот почему Порш вернулся.       Порш заметил, что омеги часто пропадали из центра. Это было тревожно и страшно, но никто ничего не говорил. Когда он только появился и не знал ничего, он предположил, что они все съехали. Это было не так. Омеги из центра были в основном сиротами. Как бы центр ни старался сохранить юридическую сторону, были и такие, кто просто хотел исчезнуть, как Порш. Что облегчало превращение омег в жертв торговли людьми.       Если бы Порш мог описать себя в пятнадцать лет, то для этого ему потребовалось бы всего одно слово — наивный. Пятнадцатилетний мальчик был просто слишком оптимистичен. Он считал себя неприкасаемым. Прошло три года с тех пор, как он сбежал от Терапаньякунов. Три года с тех пор, как он почувствовал, что внутри него что-то сломалось. Поначалу Порш даже не осознавал, какая боль и обида исходили от мыслей о его второй половинке. Всякий раз, когда он думал о Кинне, все, что он помнил, было то, как он беспомощно лежал на незнакомой кровати, испытывая мучительную боль, и Кинн фактически планировал его убийство. Это было страшно и слишком реально.       Что, если бы он вовремя не пришел в сознание?       Что, если бы они действительно добрались до него?       Что бы случилось с Че?       На эти вопросы не было ответов. Так что в целом Порш на самом деле не слишком много думал о Кинне. Он стабильно применял блокаторы запаха и постоянно принимал таблетки. Он вспомнил, как Мила предупреждала его о краже лекарств из хранилища. Она была обеспокоена тем, что он предотвращает неизбежное. Но у него был план. Пребывание среди омег и жизнь с таким количеством себе подобных дали ему достаточно информации о том, что течка была очень важной частью их природы. Он поступил опрометчиво, приняв не предписанную дозировку. Но у Порша не было никакого выбора. Он планировал отказаться от таблеток, как только достигнет этого возраста. И не было кого-то, кто на самом деле предлагал какую-то другую помощь.       Всего за пару лет Порш стал фаворитом в боевом кругу, но не среди толпы. Он был запасным вариантом, худым тощим подростком, с которым они дрались. Который позволял им выбить из него все дерьмо до того, как начиналась настоящая драка, чтобы завести толпу. Он заработал чертову уйму денег, и как бы Че его ни умолял, Порш никогда не останавливался.       Он также набирал опыт. Пока его внутренности перестраивались с помощью альф и бет, было не так много случаев, когда он мог принимать удары и не строить план, как от них уклониться.       Наступил момент, когда Поршу действительно потребовалось сознательное усилие, чтобы не нанести ответный удар. Он почти чувствовал, как вибрируют его конечности, а ладонь чешется сжаться в кулак и выбить дерьмо из того, кто вел себя так самоуверенно, выигрывая показушный бой. Однако он этого не сделал. Главным образом потому, что ему слишком нужны были деньги, но также и потому, что он никогда не думал, что сможет победить этих здоровенных взрослых альф. Порш знал, что омеги слабы физически, и даже если временами казалось, что он может справиться с ними, он просто не хотел рисковать.       Пока, конечно, его не вынудили к этому.       Это была одна из таких ночей. Главным событием была драка между очень известными альфами. Оба принадлежали к разным местным бандам. Ничего слишком значительного, что встревожило Порша. Улицы города были заполнены мерзкими маленькими группками, которые были сильны только числом. На самом деле именно участие Порша в боевом ринге заставило его осознать силу Терапаньякунов. Они фактически признали все незаконным. Они владели городом, и если слухи были правдивы, то они были на пути к господству над всей страной.       Порш тряхнул головой, отгоняя мысли об этой несчастной стае, когда увидел открывшуюся перед ним сцену. На цементированной лестнице, служившей трибунами, собралась огромная толпа. Шум был слишком громким, чтобы расслышать тупую диско-музыку, которая играла для развлечения. Его бой был непосредственно перед главным, его инструкции были ясны. Быть избитым до полусмерти и уйти, желательно пролив немного крови и изобразить агонию. Честно говоря, это было не так уж трудно. Он противостоял альфе, чье имя не имело для него абсолютно никакого значения. Он был здесь, чтобы его избили, забрать деньги и пойти домой. Возможно, отдохнуть перед тем, как отправиться на молочную ферму завтра рано утром.       Соперником Порша был высокий мужчина, вероятно, лет двадцати с небольшим. Простой подросток, которому даже не нужен был рентген, потому что его кости были так хорошо видны под натянутой кожей, определенно не был для него проблемным и достойным противником.       Порш был проинформирован о том, что у двух альф, которые будут сражаться сегодня, давняя вражда. Очевидно, они оба наткнулись на одну и ту же омегу, а остальное было историей. Отлично, подумал Порш. Просто добавьте это к соперничеству мелких банд и соревнованию «чей член больше», и вы получите двух тупиц, которые готовы проливать кровь без угрызений совести.       Бой начался так же, как и любой другой. Первые несколько минут Порш уворачивался, бегая туда-сюда по площади квадратной формы, полностью избегая альфы. Его противник зарычал, явно разочарованный детскими выходками. Но все это было частью плана. Толпа была бы взволнована только в том случае, если бы за победой стояли какие-то подлинные усилия.       — Вот мерзкий маленький ублюдок, — мужчина зарычал, хватая его за запястья, чтобы ударить Порша с другой стороны, прежде чем он вырвался из крепкого захвата, нарочно немного тяжело дыша. На следующий день у него определенно было бы несколько синяков, как на спине, так и на запястьях, но у Порша была высокая переносимость боли.       По мере того, как бой продолжался, путь Порша из захвата альфы становился все уже, и каждый раз толпа ревела, почти предвкушая поражение.       Что же это были за больные люди, которым нравилось наблюдать, как альфа с огромной задницей выбивает дерьмо из долговязого, как черт, подростка? Риторический вопрос, конечно, поскольку Порш не планировал допрашивать людей, чьи потраченные впустую деньги шли в его карманы.       Еще через десять минут после начала боя Порш, наконец, позволил мужчине захватить себя. Он вел себя так, как будто запыхался, в конце концов, устав от всей этой беготни и уворачиваний, поскольку, естественно, стал еще более небрежным. Людям это нравилось, они подбадривали альфу, особенно товарищей по банде, улюлюкая, когда здоровяк обхватил руками торс Порша, но только для того, чтобы ударить его коленями в живот, а затем похлопать по обтянутой майкой груди.       Как оригинально и креативно.       Но Порш все равно пошел дальше. Он позволил альфе пнуть себя прямо в грудь. Уродливый рот расплылся в чеширской ухмылке с выглядывающими наружу отвратительными зубами, когда он бросил Порша на пол и навалился всем весом на грудь, ударив его по лицу.       Долбаный ублюдок.       Порш был почти уверен, что вероятность умереть, будучи раздавленным до смерти толстой задницей, была выше, чем умереть, будучи избитым до синевы в этот момент. Но все это было шоу, напомнил он себе. Он мотал головой из стороны в сторону, выплевывая столько крови, сколько мог, так что во рту у него пересохло, а разбитые губы распухли и онемели. Альфа с другой стороны встал так, что торс Порша оказался между его расставленными ногами, и поднял руки, сигнализируя о своей победе. И Порш драматично попытался встать, но только для того, чтобы громко шлепнуться обратно на землю с вытянутой окровавленной рукой.       Толпа была самой громкой из всех, альфа приветствовал свою победу, и Порш мог внутренне вздохнуть с облегчением. Еще одна хорошо выполненная работа. Теперь он, наконец, мог получить свои деньги.