Галактический вор

Громов прошёлся по коридору в гостиную, в нос ударил аппетитный запах свежей выпечки и мяса. За столом сидел Крам и попивал мутную белую жидкость из треугольного стакана. Воспоминания о прошлой ночи всплыли в голове так же, как и «почти» поцелуй от Хариса. Пришлось приложить немало усилий для того, чтобы не кинуться на этого желанного мужчину. «Интересно, если я его сейчас оседлаю, кто меня быстрее грохнет: Берти или сам Харис…», — подумалось бесстыднику и горестно выдохнув, отвёл взгляд от капитана. Быстро посмотрев на Берти, которая ходила рядом, накрывая на стол, и успокоился. Ему удалось заглушить голос внутреннего демона. Как ни странно, но при дневном свете помещение казалось ещё меньше, скорее всего из-за стен. Всё кругом было цвета мокрого асфальта. Слева от коридора находилось место для приготовления еды, состоящее из плоского холодильника с пространственным увеличителем в пределах двухсот килограмм, стола, под которым находился аэроочиститель для посуды, а сверху, у стены находился небольшой плоский аэроомыватель и, конечно, варочно-выпекающая панель. Справа от коридора, около окна стоял диван, а напротив стена с галографической панелью, по которой показывали музыкальные клипы. Ближе к центру небольшой прямоугольный стол, рассчитанный не более чем на четыре человека. Харис явно чувствовал себя не очень хорошо после вчерашнего. Допив содержимое стакана, он вновь схватился за голову. — Ничего, дорогой, потерпи, сейчас пройдёт, — успокаивала Берти, поставив ещё одну тарелку на стол, на котором и так не было места, — обычно после Локтосты голова не болит, но ты явно вчера перестарался с выпивкой. — Да… — ответил Крам, чувствуя себя неловко и глубоко вздохнув, предложил помочь накрыть стол. — У тебя же голова сейчас болит, — удивлённо проговорила женщина. Тут к ним зашёл Аско. Пройдя мимо друга, он захватил блюдо с мясом с кухни и подойдя к столу, потеснил угощения, поставил принесённые с собой лакомства. Усевшись напротив Крама, принялся есть. В это время его жена продолжила говорить с капитаном: — Да и где это видано, чтобы гость стол накрывал? — А меня так всегда заставляла и накрывать и убирать стол, — проговорил Зейн. Все посмотрели в его сторону. Громов улыбнулся Харису и тот, улыбнувшись в ответ, пожирающим взглядом осмотрел вора с головы до ног. Задержав свой взор на пахе, похотливо облизал губы, чем очень удивил Зейна, заставив его протянуть: «Хм»… — Так ты не гость, — выдала Берти, улыбнувшись, — а часть семьи. Причём очень своенравная часть. Поэтому возьми миску с салатом из холодильника и неси сюда. Громов не услышал женщину, продолжая таращиться на Крама, который усмехнувшись, посмотрел в глаза. Как-то живенько подмигнул, после чего вернулся к столу, подпирая подбородок рукой. «Он что, сейчас заигрывал со мной? На трезвую голову? Я ведь правильно понял?». — Ты меня слышишь? — позвала Берти Громова, — Аргус вызывает болванчика. — Чего? — наконец очнулся Зейн, переведя взгляд на женщину. — Хватит пялится на этого красавчика, — Берта положила руки на плечи Крама, — лучше тащи салат. Ответив «ага», Громов приблизился к холодильнику и достал оттуда миску с салатом. Вернувшись и передав блюдо хозяйке дома, сразу же уселся рядом с Крамом. Берта, найдя место на столе, поставила миску и устроилась рядом с мужем, завязав разговор за считанные секунды. Зейн мельком взглянул на Хариса и решил проверить, всё ли он правильно понял. Дал ли капитан разрешение на состыковку? Чуть усмехнувшись, Громов под столом положил свою руку на ногу Крама, слегка погладив и сжав бедро у колена. После чего медленно направил её вверх к паху. Харис безошибочно поймал руку вора, не дав тому добраться до заветного места. Громов сморщившись, понял, что похоже нет. Он собрался убрать руку, но к его удивлению Крам не отпустил её, а накрыв своей ладонью и протиснув пальцы между пальцев Зейна, плотнее прижал руку к своей ноге. В это время Аско начал что-то рассказывать гостям, активно жестикулируя, но Громов ничего не слышал. Все его мысли были направлены на сжатую руку. Зейн старался не показывать вид, но при этом учащённо дыша, слегка покосился на Хариса, который свободной рукой начал есть и немного повернув голову в сторону вора, вновь ему подмигнул, поглаживая большим пальцем тыльную сторону руки. Не ожидая ничего подобного, бесстыдник впервые покраснел и сглотнув, отвёл взгляд. — … По одному, — Аско всё ещё разговаривал, но увидев, что Громов его не слушал, нахмурившись рявкнул, — Зейн, ты меня слушаешь? — А… — наконец Зейн отвлёкся от мыслей о капитане, который продолжал сжимать его руку и улыбаться схожей с его реакцией, — Что? — Я говорю, что сегодня вы поедите в «Верхний город» не вместе, а по отдельности, — покачал головой Аско, расстроившись, что друг его совершенно не слушал. — Что? Как отдельно? — вылупил глаза Громов и затараторил, — Не, не… Не хочу. Я не согласен, только не сейчас. — Ты меня совсем не слушал, да? — внимательно глядя на друга, произнёс Аско, — «Красные стражи» вас двоих сейчас разыскивают, вы же сбежали от них. Поэтому придётся замаскироваться и для безопасности по одному сесть в вакуумник, чтобы до города добраться. Если будете вдвоём, больше вероятности, что вас обнаружат. — Тогда мы тут не надолго задержимся, — чувствуя, как наконец-то Харис не отталкивает его, а буквально сжимает его руку, он не захотел расставаться так скоро. Зейн не желал искушать судьбу. Он собирался получить то, чего ожидал почти полгода, — Давай через пару дней или хотя бы через день. — Я тебе спонсор, что ли? Или денежный магнат? — нахмурился Аско, показывая на свой домик, — Ты тут где-то видишь мешки с золотом? Мне за проезд деньги не вернут, так же как и за договорённость с некоторыми людьми. Ты вроде говорил, что дело срочное? Билеты я вам взял, документы даже сделал, встречу организовал. Едете сегодня, это не обсуждается. Сейчас Харис со мной пойдёт маскироваться, а ты как-нибудь сам перевоплотишься. Уж ты в этом профи. «Да, сиё ци. Сколько ещё можно ждать?», — надул губы Громов. Крам посмотрел на его и улыбнулся. «Какой же милый», — пробежала мысль в голове. Громов зацепился за неё, чувствуя, как внутри сжимается пищевод от радости. Аско нахмурился, посмотрев на вора. — А теперь всё внимание на меня, — грозно проговорил Аско, — третий раз повторять я не буду. Ясно? Опечаленный Громов лишь кивнул. Крам видя, что вор не может сосредоточиться, в последний раз крепко сжал ладонь, после чего переложил её обратно на ногу хозяина. При этом освободив свою руку, перенаправил её на пах Зейна, нежно сжав его буквально на секунду, после чего убрал руку. При этом продолжал есть, словно ничего не происходило. Зейн уже не скрывал удивления и открыто пялился на капитана с открытым ртом и вылупленными глазами, которые бегали туда-сюда. В происходящее вор не мог поверить. — Да в жопу всё, — вырвалось у Громова. Он перебил Аско и переведя на него свой взгляд, решил честно высказаться, — я хочу, чтобы меня Харис трахнул, поэтому давай перенесём. Возникла тишина. Крам в это время ел и услышав речь бесстыдника, подавившись, закашлялся. Аско же нахмурился. — Ах ты уичи сяльё, гуи дан, — рявкнул мужчина, — я тут ради него всем рискую: свободой, женой, ребёнком, который даже не родился. А он тут не может член держать в штанах и жопу на привязи? Из-за этого я должен всего лишиться? Зейн, я тебе многим обязан, но ма да хренас два подвергну свою семью опасности ради того, чтобы тебя отымели туда где не имётся. У тебя там и так места мало, шило торчит. Потерпишь пихать ещё что-то. Тебе ночи мало было? — Аско кипел, периодически стуча кулаком по столу, от чего блюда со звоном стукались друг о друга. Опять нависла тишина, после чего Громов хотел сказать, что ночью то и не было ничего, но Аско опередил его, прорычав, — Жри молча, выслушав меня и да... Придерживайся плана. Со стороны капитана послышался небольшой смешок и реплика: «Ну ты кадр, конечно…». На что Громов скривив рожицу, заткнулся, понимая, что поддался эмоциям, а ведь действительно, в данной ситуации больше всего рисковал его друг. Поэтому стараясь больше не смотреть на Крама, он повернулся в сторону Аско. На протяжении всего завтрака Громов сосредоточено сидел и молчал, при этом внимательно слушал его не перебивая. Харис же продолжил есть, иногда поглядывая через левое плечо на своего бесстыдника, периодически улыбаясь. Выйдя из-за стола, Аско поцеловал жену и позвав Крама, они сразу направились к выходу. Громов подошёл их проводить. — Зачем к кому-то идти, когда я могу замаскировать Хариса? — спросил Зейн, обратившись к Аско. — Ага, — прищурился друг, — знаю я как ты будешь его маскировать. — Эй… Не настолько уж я и озабоченный, — проговорил вор, на что рядом стоящие Аско и Крам одновременно засмеялись в голос. Громов прищуренным взглядом поглядел на этих двоих, — и как это понимать? — Прости?.. — перестал смеяться Аско. — Ты сейчас серьёзно? Можно мне твою реплику не комментировать? Харис идёт со мной. Точка. Встретитесь в «Верхнем городе», вот там и лобызайтесь, — после чего хмыкнул, пожав руку другу, открыл дверь и вышел. — Мне остаться? — спросил Крам, внимательно глядя на Громова, который отрицательно покачал головой. — Он прав, — усмехнулся вор, — за работу я затребую аванс, а после него ещё буду настаивать на предоплате. — Всего день, — напомнил Крам, глядя в глаза и подошёл ближе, проведя тыльной стороной руки по контору лица, но тут вернулся Аско, схватив за руку капитана и крикнув «успеете ещё», вытащил того на улицу. Дверь автоматически закрылась. — Та ма да, — Громов выдохнул с сожалением, но встряхнув головой, вновь улыбаясь развернулся к Берте, — я тоже пойду. — Как? — она широко распахнула глаза. — В таком виде? Тебе же… — Да, да, — перебил Зейн, — знаю. Всё будет по плану, не волнуйся. Подмигнув Громов, обнял на прощание Берту и аккуратно погладил живот, после чего вышел из дома. По дороге на пути частенько встречались «Красные стражи», останавливая недовольных прохожих. При этом в воздухе летали беспилотники, размером с теннисный мяч и в виде жуков. Пришлось поплутать несколько кварталов, обходя ненужные «глаза». В конце концов Зейн подошёл к невзрачной ободранной двери. Мельком осмотревшись вокруг, поднёс запястье к панели и открыв её, вошёл внутрь. Это было небольшое помещение четыре на пять метров. Напротив входа стоял узкий стол, не шире маленького холодильника. Чуть дальше дверь в ванную комнату, где стояли унитаз и душевая кабинка, а в стене угадывались очертания зеркала. В самой комнате, в дальнем углу лежал матрац, напротив него невзрачный шкаф. Над матрасом на стене висел небольшой прямоугольник — галапроектор, который был выключен. Войдя в помещение, Громов чихнул, после ещё несколько раз повторил, хватаясь за нос. Под конец закатил глаза, покачав головой, стараясь не терять равновесие. Пылища… Дело было в том, что тут очень давно никого не было и всё, что находилось внутри, запылилось. Громов сморщившись, ещё раз почесал нос и осмотрелся. Взгляд задержался на выключенном проекторе. «Давно тут всё сжечь надо было…», — промелькнула мысль. Первое, что сделал Громов, это зашёл в ванную, где проведя запястьем по стене недалеко от зеркала, открылась полка. Достав из неё прибор размером и формой похожей на жевательную пластинку, разделил её на две части. Одну из них прикрепил к задней стороне головы. Из прибора в голову вонзилось множество тонких иголок. Молниеносно почувствовав боль, Громов сморщился. По второй части устройства стал водить пальцем, при этом цвет волос начал меняться. Повыбирав какое-то время, он остановился на коньячком оттенке, зафиксировав его прибором. Сняв устройство с головы, обратно соединил обе части и запихал его в карман брюк. После закапал в глаза капли, уже другим прибором выбирая себе серо-зелёный цвет радужки. Также с помощью галопроекционого визуализатора изменил форму носа и подбородка. После использования сложив эти устройства на место. Проделав все манипуляции, посмотрел на себя в зеркало, увидев совершенно другого человека. Удовлетворённо кивнув самому себе, Зейн вышел из ванной комнаты, направившись к шкафу, по дороге опять цепляясь взглядом за проектор. Тяжело выдохнув, отвёл глаза и открыл шкаф, откуда достал спец форму механика шахтового оборудования. Это были бежевые штаны и кофта с рукавами три четверти того же цвета. Переодевшись механиком, с нижней полки шкафа достал тяжёлые ботинки и перчатки, одев и их. Далее вытащив из прежней формы флэшку с Сорты и тойфа (прибор для изменения цвета волос), переложил к себе в карман, а под конец загрузил в перчатку данные новой личности и билет на вакуумник, предоставленные Аско. Проделав все манипуляции, закрыл шкаф. Развернулся и направился к выходу. Вдруг Громов задумавшись, остановился, вновь посмотрев на проектор. Он будто манил… Закусив губу и поколебавшись, всё же подошёл к прибор и немного дрожащей рукой включил его. Слегка загудев, из проектора возникли лучи и в комнате появилась объёмная голограмма. Можно было сразу понять, что там уменьшенная в размере эта же комната. Было видно, что в единственное окно пробивался солнечный свет. В центре стоял молодой Зейн. Ему тогда исполнилось двадцать лет. Сразу было понятно, что он только пришёл с работы, так как на нем была одета форме механика, а лицо измазано маслом и грязью. При этом молодой пацан счастливо и широко улыбался, глядя на кого-то, кого видно не было. Тут со стороны камеры вышел молодой, высокий и накаченный мужчина в форме «Военного государственного космологического департамента» с чёрными волосами и располагающими к себе чертами лица. Подойдя к Громову, мужчина одной рукой приобнял за талию и прижал к себе, а другой вытер грязный нос. Хоть звука не было, но Зейн прекрасно помнил, как спрашивал зачем он снимает, а мужчина отвечал, что на память. После чего притянув к себе голову Зейна, прильнул к губам и Громов ответив на поцелуй, тоже обнял мужчину… Не в силах больше смотреть, Громов выключил проектор. Сглотнув ком в горле. Задумался, не летит ли он без тормозов на максимальной скорости к тому же астероиду? Проматерившись, со злостью оторвал проектор от стены и сломал его к чертям. Уже не желая оборачиваться, покинул помещение без единого сожаления. По плану Аско, Громов к назначенному времени подошёл к пневмовокзалу. По дороге он ни от кого не скрываясь, так как смысла уже не было, со стороны это был совершенно другой человек. Пневмовокзал представлял из себя большое одноэтажное сооружение, расположенное со стороны скалы. Внутри кишели люди, между которыми приходилось маневрировать. Подойдя к самой дальней стене, Громов встал в небольшую очередь, которая довольно быстро рассасывалась. Во всю ширину вокзала, около этой самой стены, находилось около тридцати дверей. Рядом с ними стояли сотрудники, проверяя билеты на вакуумники. Сами вакуумники представляли из себя что-то вроде лифта между четырьмя городами. Принцип действия довольно прост, большая труба — туннель под лифт, внутри капсула, рассчитанная на четыре человека. Пассажиры усаживаются в кресла и пристегиваются ремнями безопасности. Когда двери закрываются, то через специальные выходы выкачивается весь воздух в трубе, создав таким образом вакуум, а после с помощью магнитной установки, этот «лифт» передвигался по туннелю на очень большой скорости, при этом без всяких тросов. Скорости для наземного средства передвижения действительно немыслимые, например, самый долгий проезд от «Нижнего города» до «Верхнего города», расстояние между которыми чуть меньше десяти тысяч километров составляла всего девять минут. Это можно было сравнить с полетом от города до города на аэромобиле, который занимал четыре с половиной часа, при этом такое путешествие было намного опаснее. Громов проверил билет, который тоже находился в перчатке. Без затруднений подошёл к седьмом вакуумнику в назначенное время. «Лифтер» проверив данные, пропустил Зейна внутрь. Усевшись и пристегнувшись, он подождал остальных пассажиров. Как только все уселись, двери задвинулись, в динамике прозвучало «счастливого пути» и включилась приятная музыка. Ровно через девять минут музыка затихла, прозвучало «добро пожаловать» и двери открылись в другом городе.