Легенды о королях

Родан уже устал считать, сколько продолжалось их триумфальное шествие на север. Прошло, явно, больше трех десятков дней, а луна на небесах уже успела сменить свой облик. А погода… Несмотря на то, что войско неумолимо приближалось к северным границам Загорья, за которыми, как известно, царит вечный холод, природа всеми силами замедляла передвижение армии. Мелкие до недавнего времени речушки разлились до размеров полноценных, полноводных рек, а те реки, что и в обычное время славятся полноводностью, затопили поля, дороги и леса, вынуждая войско петлять из стороны в сторону в поисках более менее «сухого» пути. Но иногда, стоит сказать, солдаты двигались по колено в воде или грязи. Так или иначе, вид приближающейся северной твердыни Маргетри вдохновил людей Родана и его союзников. Вмиг была забыта усталость, кто-то начал распевать песни, будто бы предчувствуя их будущую победу. А ведь надежды эти были небезосновательны – за время похода один за одним к ним присоединялись лорды со своими отрядами, а численность войска неуклонно росла. Конечно же, все понимали причину того, почему же эти помещики прервали свое «молчание» и наконец-то выбрали сторону. Они выжидали. Выжидали момента, когда одна из сторон возьмет решительный верх. А теперь, когда армия крон-принца разбита, а самая внушительная сила Загорья Эрганы перекрыли все возможные подходы подкреплений в Загорье, победитель этого противостояния считывался без особого труда. Маргетри, как заметил Родан, был крайне выгодно расположен для защитников. С северной стороны его огибала река, а сейчас, с наступлением весны, воды реки поднялись и затопили еще две стороны замка, оставляя для нападавших лишь один путь – штурмовать замок в лоб. Хотя, нельзя было не заметить другую сторону этой медали – лед на реке все еще стоял, и лишь ближе к ее середине просматривалась полоска освобожденной от ледяных оков речной воды. - Лорд Дэмфэйр, разбивайте лагерь, будем думать, - протянул Родан, глаза которого никак не могли оторваться от стен Маргетри. - Тут лесочек в миле от нас, может быть, смастерим пару плотов и лестниц? – предложил лорд Лейбах. - Не пару, ну десяток. Мы никуда не торопимся… - И уж тем более никуда не торопятся защитники, - с усмешкой слова кузена дополнил Аэрон. Родан улыбался – он был уверен в их успехе, как никто другой. Даже столь возвышенное, и даже легкомысленное настроение не давало им расслабиться. Все они видели перед собой окончательную цель их недолгой, но кровопролитной войны – Маргетри… - Приведите ко мне лорда Рэндэла, - осклабился Родан, - Может быть, он облегчит нам грядущий штурм. - Зачем? Он разве что… - Мне просто интересно с ним поговорить, его поступок тогда, в Ман-Блу, меня подкупил, - прямо сказал Родан. - Подкупил? Родан, смотрите, не падите жертвой своей доверчивости, - предостерег союзника лорд Аэрон Дэмфэйр, - Он хитрец, каких поискать надо. - Он в кандалах, лорд Дэмфэйр, - совершенно спокойно ответил мужчина, - В таком виде он ни для кого из нас не опасен. В последнее время Родан совсем забыл, что такое ожидание – он совершенно отвык от спокойного хода вещей. Поход туда, вылазка туда, принятие капитуляции там… А сейчас все было настолько спокойно, будто бы все вокруг них замерло. Даже шатер ставили непривычно медленно, а внутри было гнетуще жарко. Оно и понятно – весна быстро вступала в свои права, да и очаги пламени распалили, будто бы их ожидает очередная метель. Родану даже пришлось сбросить с себя плащ. Зачем же ему была нужна эта встреча? У него были все причины недолюбливать лорда Рэндэла. Как минимум, он был их врагом, десницей короля, пославшего карательную армию в Загорье. Он убивал их людей, строил козни и, возможно, не пощадил бы их всех. А как максимум – от лордов он узнал о том, что Бэйл в свое время добивался руки Антеи. Но, в свое время, его поступок в Ман-Блу заставлял Родана испытывать некое восхищение. Отдать себя любимого, возможно, стоящего куда более той тысячи спасаемых им бойцов – дорогого стоит. Да и в столице он не слышал о нем «грязных» слухов. Он всегда старался помогать людям, был щедр, а многие из тех, кто имели с ними дело, отзывались о нем с весьма хорошей стороны. Что и говорить, если сам Родан ковал для его людей, и юный лорд-десница всегда был предельно честен и по достоинству оценивал работу. - Родан, - уверенно войдя внутрь шатра, произнес Бэйл, - Вы желали меня видеть? - Да, желал, - усмехнулся мужчина, - Смотрю, вы уже привыкли к связанным рукам? - Я служу своему государству, Родан, - совершенно спокойно проговорил Бэйл, - Руки у меня связаны ровно с того момента, как я принял перст десницы вместе с его обязанностями из рук Короля. - Значит, у всех служилых людей руки связаны? – с интересом переспросил Родан. - Они связаны абсолютно у всех людей. У хорошего рыцаря «путами» являются законы чести, у хорошей жены или хорошего мужа – честь и достоинство, связанное с верностью и долгом, а вот хороший десница связан службой народу. И вот что объединяет их всех? - Всех? – призадумался Родан, но через мгновение почти с детским восторгом воскликнул, - Дополнение в виде слова «хороший»? - Именно. Плохой рыцарь нарушает законы чести, плохой супруг ищет связи на стороне. А плохой десница подведет народ к гибели... В прочем, мы уходим в сторону, - резко оборвал мысль Бэйл, - К чему нужна наша встреча? Ты возишь меня за собой из раза в раз, все дальше и дальше. Уже давно бы отрубил мне голову, или там… Не знаю, как там еще казнят врагов. С Винглафом никто не церемонился, как я погляжу. - Присаживайтесь, лорд Рэндэл, - Родан указал на стул напротив себя и сложил руки груди. Долго уговаривать Бэйла не пришлось – он быстро занял предложенное ему место и, вытянув ноги, уставился в лицо Родана. Он видел много людей, но этот, пожалуй, заставлял его намного пристальнее изучать себя. Бэйл помнил его кузнецом, а теперь он в дорогих одеждах допрашивал его самого. Такой взлет от кузнеца до одного из лидеров восстания заслуживал уважения и изучения. И пока Бэйла больше всего волновал один простой вопрос – почему маститые местные лорды считают его равным себе и позволяют говорить за них? - Слушай, Родан, к чему этот фарс? – нерушимо безмятежно произнес Бэйл, - Ты возишь меня с собой в клетке, за нами хвостом ездят остатки Винглафа. К… - И опять вы о принце, лорд Рэндэл. Мне нечего сказать о его судьбе. Я не успел к его кончине, хотя и очень хотел бы лицезреть, как мой друг лишает его жизни. - Ах да, сир Родрик Эрган. Рыцарь, собравший Черный Отряд. Мятежник, убийца и, если верить моим источникам, одуревший от своих настоек. Да, с тобой у Винглафа был бы шанс выжить. Но судьба наша распорядилась иначе. - Да, иначе, но… - Я вижу только одно «но». Его Святейшество, Король Балерн, не будет в восторге от мыслей о том, что его сын и племянник Михаэль мертвы. Родан чувствовал, как уверенно Бэйл завладевал инициативой в разговоре. Его быстро начало гнести чувство того… Что он недальновиден. На каждое его слово Бэйл находил дюжину ответов, не стеснялся перебить его. Он будто бы наслаждался своим превосходством над мятежником и ни капли этого не скрывал. Но вот сам Бэйл не был настолько нахален. Он вел себя так, как вел бы любой человек его статуса. Сейчас он не был пленником – он был дипломатом, для которого, при этом, помимо возможностей для своего королевства была интересна личность собеседника. Лорд видел, что Родан не выдерживал диалога и выжидал. Выжидал финального, обескураживающего удара. Это обнажит личность Родана, явит его «темную» сторону, которую так и хотел познать лорд Рэндэл. - … Я вижу, что ты сомневаешься, Родан, - продолжил Бэйл, - Усомниться, значит потерять силу. А сила тебе пригодится. Нельзя недооценивать силу королевства… - Мы не недооцениваем вас… - Недооцениваете, еще как, - усмехнулся Бэйл, - В тот момент, когда тебя недооценивают, ты можешь совершить прорыв. Вот, возьмите вашего друга, сира Родрика. Сколько у него? В течении десяти лет около пятисот человек? И где он, а где его враги? Разве что Роун Хейг ушел от него. Да зачем далеко ходить? Несколько лун назад ты был голодным кузнецом, а сейчас ты лидер восставших. А королевство, занимающее большую часть Эрифоса, наверное, уж точно сможет еще вас удивить. «Да как он? Ублюдок, он же в путах! Какая наглость!» - проносилось в голове у Родана. Это были уже не скрываемые угрозы в их адрес. - Кажется, я все понял, Родан, - кротко покивав головой, начал подытоживать Бэйл, - Кажется, тебя здесь уважают только из-за того, что боятся Родрика Эргана. Он не правитель, и, в отличие от многих вещей, он это прекрасно знает. С его подачи ты находишься так высоко. Ты из народа, знаешь о проблемах людей, ты добрее и милосерднее. И руки твои не так обильно покрыты кровью. А… - Родрик? Да? – поморщившись от недовольства и повысив тон, разразился Родан, - Все королевство трепещет перед воинственностью Эрганов, перед их золотом и черной сталью. Даже ты… - Даже я? Нет, Родан, я не трепещу. Больше всего я трепещу перед королем, которому предстоит узнать о смерти его сына. И, как я тебе говорил в начале, руки у меня связаны, я ничего не могу тут сделать. Я служу королю, народу, королевству. И отвечаю за это. А кому служишь ты? Себе? Или кому-то другому? Бэйл почувствовал себя на вершине – да, все было именно так, как он и считал. Родан, хоть и пытался показать себя героем, все же не был таковым. Он был готов спрятаться за спину друга… Не зря же он так часто ссылается на силу и могущество рода Эрганов. Какой чудовищный, мнительный фасад, за которым скрывается все тоже дерьмо, какое он и видел в остальных. - Командир Родан, - внутрь шатра ввалился лорд Лейбах, - Подготовка к штурму началась… - А, лорд Генрих Лейбах, - усмехнулся Бэйл, - За свою короткую жизнь ты успел послужить трем королям, а сейчас, вроде бы, и вовсе ушел из под Короны. Что, гнетет? Родан заметил, как изменился Бэйл в последние минуты – его совершенно не смущали ни оковы, ни то, что он один среди своих врагов. Загнать его в ловушку уже не получится – все может свалиться в оскорбления, которые и так повисли на языке у Родана, а от них уже до рукоприкладства недалеко. - Сидя в кандалах, вы хотите попрать мою честь? - Знаете, в чем отличие моих кандалов и вашей чести, лорд Лейбах? – произнес Бэйл, - Кандалы есть, а вот честь ваша… Я не могу попрать того, чего нет. Генрих уставился на Родана так, как будто бы ожидал отмашки. Сам Родан был не против пару раз пройтись по лицу своего врага, но, понимая тот факт, что он специально выводит их всех из себя, пока еще сдерживался. - Раз уж вы служите своему Королю, то я знаю одну кару, которую вы сами исполните. Лорд Лейбах, скомандуйте людям увести лорда Рэндэла, - кое-как сохранив спокойствие, заключил Родан. *** Ночь. Воздух наполнился морозной свежестью, а лёд, как доложила группа уходящих вверх по реке лазутчиков, на всей реке да и вокруг затопленной стороны замка окреп и стал немногим толще. Это был тот самый знак, который ни Родан, ни лорды, ни полевые командиры не могли упустить. По их сигналу, солдаты и рыцари выдвинулись к замку под покровом ночи. Легковооружённые фирды с верёвками и крюками пошли вдоль стен по льду — с северной стороны, где враг меньше всего ожидал нападения. Лед и свежий, выпавший под вечер снег трещали и хрустели под ногами воинов, они быстро разбегались в разные стороны – страх провалиться в ледяную воды был слишком велик. В принципе, велики были и шансы на это. Со стен замка на штурмующих неплотными группами высыпались стрелы, лестницы для атаки люди несли крайне медленно, спотыкаясь и скользя на новом льду. И вот, легковооруженные фирды, закинув крюки на не самые высокие стены, медленно стали забираться по стене. И, видимо, отвлекающая атака в лоб была настолько эффектной, что большая часть защитников переключилась на них, совершенно «проспав» атаку со льда реки. Со стуком лестниц первые стражи появились на стенах, но воины уже забирались по лестницам, устраивая на стенах резню среди гарнизона. Постепенно, на некоторых участках стены закипела мощная рукопашная схватка. Дерек с группой лучников пробился в надвратную башню и, быстро перерезав её сонный гарнизон, начал поднимать ворота. Гигантские стальные решётки начали подниматься, открывая путь в замок, только с виду казавшийся неприступным. — В атаку! — Скомандовал Родан, поведя в новую атаку основную армию. Легковооружённая конница Родана ворвалась в замок, где на городских улицах уже давно кипела схватка, в которой медленно, но верно сторонники Родана одерживали верх… *** Бэйлу показалось, что впервые за долгое время он наконец-то выспался. Может быть, его временное переселение из клетки в небольшой шатер сыграло в этом роль, но, все же, чувствовал он себя намного лучше, чем обычно. Его нутро не обжигало с момента встречи с той юной чародейкой, он без проблем принимал пищу и, изредка, пил принесенное ему вино. Скорее всего, после недавней беседы с Роданом про всю эту незначительную роскошь придется забыть, но Бэйл не расстраивался. Он был крайне хорош. Но, вскоре, с улицы начали доноситься крики. Они приближались, перемежались с барабанным боем и цокотом копыт. «Что там происходит?» - вскочив со своего матраса, подумал Бэйл, как вдруг, не успел он даже подойти к занавесям, внутрь ввалился покрытый грязью и кровью Родан с мешком. Тот с усмешкой кинул голову наместника Маргетри и, тяжело вздохнув, произнес, - Мир так мир, лорд Рэндэл. Мы согласны, а вы можете быть свободны, кто-то же должен привезти останки сына королю. Интересно, как вы отчитаетесь за это… «Город взят. Конец войне», — подумал Бэйл, и со вздохом ответил: — Вы еще вспомните мои слова, милорд…