В чужой власти

Нью-Йорк. За окном – никогда не стихающий гул, шум проезжающих машин, слышен даже говор людей. С наступлением ночи город словно перерождается, чтобы раскрыть свои объятья богатым путникам, ищущим развлечения, и туристам, которые лишь на некоторое время станут свидетелями вечной жизни мегаполиса. Это – никогда не замолкающая Пятая авеню Манхэттена. Выцепив взглядом один из многочисленных университетов, что видны с Пятой авеню, Ковальски закрыл окно. Снятый им номер в отеле The Pierre был действительно роскошен, как и говорилось на сайте отеля. Ученый повернулся к кровати, на которой дремал их строгий командир и устало прикрыл глаза. Удобно устроившись в кресле, Рико ждал своего товарища в условленном месте. Мужчина, одетый в простые синие джинсы, футболку и кроссовки слушал музыку. На столе в уютном ресторане, где и находился Рико, стояли только что поданные пирожные и две чашки чая. Сержант знал – ученый появится в течение минуты, ведь он был чертовски пунктуален. В фойе показалась знакомая фигура. Рико снял наушники и засунул плеер в карман джинс. К столу быстрым шагом приближался Ковальски, облаченный в такие же простые, как у Рико, джинсы и толстовку – это был один из тех редких случаев, когда ученый был не в своем привычном белом лабораторном халате. Пожав друг друг руки, мужчины сели за стол и приступили к чаепитию. - Все готово. – Спокойным тоном начал Ковальски. – С минуты на минуту он проснется и спустится к нам. Я уже был на кухне этого ресторана. Официант знает, что делать. Не за просто так, конечно. Двадцатка долларов ему не повредит. – Он сделал глоток и придвинул тарелку с пирожным к себе. Кинув взгляд на Рико, ученый откусил кусочек лакомства. Сержант же молча изучал лицо своего товарища. Черты лица этого сдержанного, любознательного мужчины ему были до боли знакомы. Рико следил за неспешными движениями рук ученого, иногда шевеля губами, словно пытаясь что-то сказать. Никто из сидящих за столом не знал, сколько прошло времени, прежде чем в фойе показалась статная фигура командира. Завидев свою неполную команду, Шкипер двинулся к столику. Он, как обычно, заказал чашку кофе и осмотрелся. Влюбленные парочки, воркующие каждые за своим столиком, с непривычки резали ему глаза – ему нечасто доводилось сидеть в таких местах. Официант принес заказ. Напоследок он многозначительно посмотрел на ученого, но взгляд остался без ответа - тот даже не поднял головы, так и не оторвавшись от своей чашки чая. Шкипер неспешно выпил свой кофе. Ковальски знал, что наркотик подействует примерно через двадцать минут. За эти двадцать минут надо было спуститься в лабораторию, что находилась в подвале этого здания и оставить Шкипера и Рико там. Вытерев губы, ученый подозвал официанта, расплатился по счету и пригласил остальных в свою обитель, чтобы посмотреть раздобытые данные их нового совместного проекта. Трое мужчин поднялись со своих мест и вышли из ресторана. Оказавшись-таки на месте, Ковальски включил свой компьютер и отдал Шкиперу распечатанные данные. Командир сел за стол и принялся внимательно изучать листы. Местную группировку, умело орудующую на их территории, следовало бы припугнуть, а ещё лучше – уничтожить ко всем чертям, что мужчина и собирался сделать. Через некоторое время мужчина почувствовал, как постепенно затуманивается его разум. Это состояние некого опьянения ему было почти незнакомо – при всей своей дисциплинированности мужчина всего лишь раз в жизни испытал подобное – тогда, когда чертов датчанин напоил его в каком-то фешенебельном клубе Нью-Йорка. Вспоминать это Шкиперу было не особо приятно. Но то, что происходило сейчас, до определенной секунды было непонятно. Ковальски мог поклясться – прямо сейчас в его голове крутятся шестеренки, роятся мысли и тут, увидев удивленное лицо командира, он понял – Шкипер все осознал. Его накачали. Накачали какой-то гребаной фигней. Остались лишь вспомнить название вещества, вызывающего подобные симптомы... Но времени не было. Ковальски, кивнув сидящему напротив накаченного дурью командира Рико, тихо вышел из лабораторной. Связка ключей от помещения осталась на столе. Теперь – самое важное. Рико, со скрипом отодвинув стул, подошел к Шкиперу. Тот сидел, уткнувшись лбом в стол, и молчал. Сержант взял лицо мужчины в ладони и внимательно вгляделся в глаза. Зрачки расширены, взгляд плохо фокусируется на объекте, движения стали более плавными. Он под кайфом. Рико склонился над лицом Шкипера и впервые в жизни прижался губами к губам мужчины. Он прекрасно помнил, как зачаровано смотрел на рот своего командира, когда тот отдавал команды строгим, приказным тоном. Теперь же эти губы были слегка приоткрыты и не шевелились. Ошалев от свалившейся на голову вседозволенности, Рико прижался ещё раз и проник языком в рот мужчины. Исследуя новую территорию, он подумал, что сейчас – самое время сделать то, чего он так долго ждал. Сержант не собирался осторожничать или дарить нежности. Подняв безвольное тело со стула, Рико опустил свой объект вожделения на пол и быстро двинулся к компьютерному столу. В ящичке он достал лубрикант, который предусмотрительно оставил здесь пару часов назад. Он вернулся к лежащему на каменном полу командиру и расстегнул свои джинсы. Шкипер едва мог двигать конечностями, но то, что происходит, он понимал отчетливо. Разум был в состоянии анализировать происходящее. Неужели этот уже взрослый мужчина решился на подобное? Какие флюиды, черт возьми, источает Шкипер, раз вызывает в молчаливом сержанте такие желания?! Тем временем Рико стянул с тела черные брюки. Никакой боевой готовности не наблюдалось. А она и не требовалась. Перевернув командира на левый бок, сержант согнул его ногу в колене. Рико выдавил почти полтюбика на пальцы и одним резким движением засунул три пальца в отверстие. Он вытащил руку. Из члена сочилась смазка, сам сержант же быстро вошел в неподвижное тело и тихо зашипел, чувствуя, как же узко было в мужчине. Возбужденный до предела, он начал довольно-таки быстро выходить и входить внутрь, чувствуя невероятное удовольствие. Пальцы Рико впились в ягодицу мужчины, он прикрыл глаза, продолжая ритмично вдалбливаться в едва движущееся тело. Наклонившись над командиром, он принялся кусать и облизывать губы Шкипера, стремясь сблизиться еще больше, но куда уж больше... Постепенно приближающийся оргазм заставил Рико двигаться быстрее, проникать глубже, закусывая собственные губы. Быстро, грубо, резко. Костяшки пальцев, сжимающих ягодицу мужчины, побелели, и мужчина на миг ослабил хватку. Шкипер молчал. Да и если бы смог вообще говорить, то давно бы уже все прекратил. Но нет. Он не чувствовал собственное тело. Он вспоминал пережитое и как-то не реагировал на реальность, даже ощущая постоянные вспышки боли в анальном отверстии. Рико остервенело вдалбливался в него, пока его не настиг оглушительный оргазм - такой сильный, каких еще не было на его памяти. Он прислонился к груди командира, попытался перевести дух и аккуратно вышел из тела, пронаблюдав, как вытекло немного спермы. Молниеносно одев на себя боксеры и джинсы, он накинул халат Ковальски на полуобнаженного неподвижного Шкипера, схватил связку ключей и выбежал, громко хлопнув дверью. Он точно знал, что его пришибет ученый за халат, но сейчас было все абсолютно безразлично. Рико вышел на улицу. Его встретили тысячи огней, десятки прохожих, которые и понятия не имели, что сейчас в подвале этого красивого здания лежит изнасилованный мужчина, который смотрит в никуда и ждет, когда же контроль над телом вернется к нему.