Демон моего сердца

Прерывистый вздох сорвался с губ Маркуса, но он кивнул. Он вцепился пальцами в ткань рубашки на своих бёдрах, когда Эшран переместился и подошёл к нему сбоку. Его руки блуждали по груди Маркуса, теперь полностью обнажённой. Казалось, он никуда не спешил. Везде, к чему бы он ни прикасался, он действовал медленно, методично, также, как он побрил лицо Маркуса и подстриг его волосы. - Я никогда не видел ничего подобного тебе, - Эшран начал медленно, осторожно оттягивать воротник рубашки мага, с кропотливой осторожностью стягивая ткань с плеч, запечатлевая поцелуи на каждом новом дюйме обнажённой кожи. – У меня закружилась голова от одного твоего вида. Я должен был стоять там и быть сильным, быть Командором, когда всё, чего я хотел, это прикоснуться к тебе. Я тосковал по тебе и даже один твой вид, Маркус, сводил меня с ума. Знаешь почему? Было трудно дышать, почти невозможно удержать голову от того, чтобы она запрокинулась назад, Эшрану на плечо, но Маркус справлялся и с тем, и с другим. Он не сводил глаза со своего отражения, пока язык Эшрана скользил туда, где плечо соединялось с шеей, кружил по плоти и заканчивал движение нежным, почти невыносимо ласковым поцелуем. Рука Эшрана была прижата к его груди, поддерживая его, когда он снова наклонился, чтобы опуститься на колени. - Знаешь? – напомнил Эшран, и Маркус покрылся гусиными цыпками, когда участок влажной кожи быстро начал замерзать без Эшрана, поддерживавшего его тепло. Маркус сглотнул и покачал головой, болезненно прикованный взглядом к отражению в зеркале. - Потому что ты самое красивое существо, которое я когда-либо видел… и потому что в тот момент, когда я увидел тебя, я понял, что ты – мой. Пальцы Эшрана играли с левым соском Маркуса, в то время как зубы осторожно впились в его шею. Было не больно, это был не укус, но давление там, прикосновение этого горячего рта, засасывающего синяки, оставлявшего следы на его коже, было достаточно, чтобы Маркус издал прерывистый, плаксивый всхлип. - Ты такой хороший, - пророкотал Эшран в кожу, которую с таким удовольствием пожирал. – Такой дьявольски совершенный. Посмотри на себя. Посмотри, что вижу я. Самое прекрасное существо в мире. Мой маг, Мой Маркус. Маркус скосил глаза, в то время как рука Эшрана опускалась всё ниже и ниже, пока не скользнула ему за пояс. - Пожалуйста… - Тебе не нужно умолять, - сказал Эшран, засасывая последнюю метку в своём любимом месте. – Всё, что ты хочешь, уже твоё, стоит только попросить, - его покрытая шрамами рука коснулась горячей, ноющей плоти, которую он обнаружил под брюками Маркуса, и, демоны, Маркус чуть не кончил прямо там и тогда. Всё было невыносимо обострено, ощущения удваивались и утраивались, посылая стремительные всплески удовольствия через тело мага везде, где Эшран к нему прикасался. Рука командора прошлась по его члену, идеально скользя, сжимая достаточно сильно, чтобы Маркус громко и безудержно застонал. - Хороший мальчик, - похвалил Эшран, проводя губами по свежевыбритой линии его подбородка, вдыхая запах его кожи возле скулы. – Ты такой идеальный, верно? Когда Маркус не ответил, в основном из-за отсутствия способности мыслить, Эшран приблизился к его уху, втягивая мочку в рот и проводя по ней зубами. Маркус вздрогнул всем телом, его взгляд расфокусировался, прежде чем он снова смог посмотреть на себя, на мага, которому просто поклонялся этот Страж. - Скажи это, - промурлыкал Эшран, его рука двигалась быстрее, обводя ладонью головку напряжённого, истекающего смазкой члена Маркуса. – Скажи это для меня, мой красивый. - Я… - Маркус тяжело дышал, странные и необъяснимые вещи происходили с его сердцем, с каждой клеточкой его тела. – Я совершенен, - во рту у него пересохло, кровь по венам текла огненной рекой, а удовольствие от рук Эшрана было чертовски невыносимым. - Такой молодец, - похвалил Эшран, его голос подействовал на Маркуса почти также сильно, как и его рука, если не больше. – У тебя так хорошо получается, посмотри на себя, - его свободная рука обвилась вокруг живота Маркуса, удерживая его, пока другая всё быстрее двигалась по члену мага. Его губы были слегка прижаты к раковине уха Маркуса, так что каждый его шёпот, каждый звук отзывался волной дружи и мурашки пробегали по коже с каждым его вздохом. – Сейчас, - прошептал он. – Посмотри на себя, посмотри в эти глаза, в которые я сразу влюбился, и скажи мне, что ты самое прекрасное существо в мире. Раскалённое добела удовольствие так туго скрутилось у него в живое, готовое сорваться на влю, опускалось всё ниже и было сильнее всего, что Маркус когда-либо испытывал. Он откровенно задыхался, по вискам стекал пот. Эшран держал его так надёжно, обхватив рукой его член, без усилий накачивал его, подводя Маркуса всё ближе. Маркус сглотнул и заставил себя не закрывать глаза, когда выдавил: - Я, м… Самый… - он замолчал, потому что у него перехватило горло и слова закончились. Он не хотел этого говорить, не мог вынести. Он покачал головой, закрыв глаза, но прежде чем он успел сделать что-либо ещё, рука Эшрана легка ему на подбородок, удерживая его лицо на месте. - Открой глаза, Маркус, - приказал Эшран. – Открой глаза и посмотри на меня. Эшран смотрел на него через зеркало, в уголках его щёк играл нежный румянец, глаза были полуприкрыты и чертовски темны из-за того, насколько расширились его зрачки. - Всё хорошо, - выдохнул он, прижимаясь щекой к щеке Маркуса, удерживая его лицо, чтобы маг не мог отвести взгляд. – Ты прекрасен. Посмотри на нас вместе, посмотри, что ты со мной делаешь. Я собираюсь заставить тебя кончить так чертовски сильно, что у тебя потемнеет в глазах, но ты будешь смотреть, даже если это будет больно, потому что мне нужно, чтобы ты увидел, - Эшран прерывисто вздохнул и провёл большим пальцем по головке члена Маркуса, двигаясь вверх. – Что я вижу, когда смотрю на тебя. Маркус был так близко, в гребаных дюймах от того, чтобы кончить, и это должно было сломить его, он чувствовал это, всё тело напряглось от чего-то, наполовину напоминающего ужас, всё не могло быть хорошо, что-то должно было случиться. Он не мог быть таким, каким Эшран его называл… Губы Эшрана сложились в мрачную похотливую улыбку, и он спросил: - Какой ты? Слово едва сформировалось, так пересохло во рту от частого дыхания. - Красивый. - Кончи со мной, Маркус. Сила, не похожая ни на что другое, целиком заполнила Маркус. Она обрушилась на него, ударная волна, прилив, превратившийся в цунами, и Маркус был потерян, затянутый под воду, затянутый глубже, чем когда-либо. Он погрузился в самую совершенную, сверкающую темноту, и не мог видеть или чувствовать ничего, кроме Эшрана и удовольствия, которое тот от него получал. Его тело рассыпалось на части, голова запрокинулась назад, и ничто не могло остановить его, пока он кончал и кончал, и удовольствие разрушило его, совершенно, сладостно уничтожило. Эшран заставил его пройти через это, вытягивая всё до последней капли мучительного восторга, прижимаясь лицом к лицу Маркуса. И Маркус практически парил, как будто отделённый от собственной плоти. Он чувствовал руку Эшрана, обнимавшую его, чувствовал его тело, тёплое, твёрдое присутствие, но это было всё, что он мог ощущать. Волна его оргазма утихла, но совсем совсем чуть-чуть осталось, послевкусие яркое, словно превратившееся в свечение. Маркусу казалось, что он подвешен в воздухе, будто он свободен от силы тяжести и от всех правил мироздания. Он был невесом и совершенен. Всё было идеально. С Эшраном он был в безопасности, под защитой, и… и любим. Он повернулся лицом к Эшрану, желая спрятаться в нём, пока продолжает дрейфовать сквозь бесформенные эмоции и безымянные мысли, такие сияющие и чудесные. Было неясно, как долго он оставался таким. В какой-то момент он почувствовал, что Эшран двигает его осторожными, сильными руками, как будто он был какой-то особенно тяжёлой куклой, но он не мог заставить себя беспокоиться. Эшран всё время прижимал его к себе, а затем лицо Маркуса уткнулось в обнажённую кожу. Маг вздохнул и зарылся поглубже, паря в невесомости, лёгкий и свободный, в безопасности тела Эшрана. Вернулись ощущения внешнего мира. Рука, скользящая по его спине, тёплая грудь, прижатая к его собственной, и запах Эшрана вокруг него. Кожа и морская соль, озон и свежий пот. Постепенно он пришёл в себя и обнаружил, что сидит верхом на Эшране, практически оседлав его, полностью приник к нему, бескостный и дезориентированный. Он отодвинулся достаточно, чтобы посмотреть на Эшрана, который запустил одну руку в его свежеподстриженные волосы, а другой успокаивающе водил по его спине. Выражение его лица отражало глубокое обожание, он смотрел на Маркуса со всем удовлетворением, какое только можно было отыскать в этом грёбанном мире. Это можно было назвать гордостью. - Мой прекрасный маг. Поцелуй был совсем не нежным, и он причинял боль, но это была та самая боль, которую любил Маркус, в которой нуждался. Он вышел из сверкающей темноты и чувствовал слишком много, чтобы выразить это, единственный способ передать это Эшрану был поцеловать его, а единственный способ поцеловать его – прижаться губами к губам командора. Эшран рванулся ему навстречу, не уступая по интенсивности, и когда Маркус придвинулся ближе, он почувствовал, как твёрдость члена Эшрана прижалась к тому месту, куда он буквально кончил в нижнее бельё, как перевозбуждённый, неуправляемый подросток. Эшран прижался языком к языку Маркусу, воздух наполнился вздохами и всхлипами. Маг стремился, блядь, утонуть в этом человеке, который был так близко к нему, в человеке, который сломал его и перековал заново, во многом так же, как собственная магия Маркуса перековывала под себя Эшрана. И магия была там, она всегда была там, но Маркус позволял ей быть там, быть с ним, вместо того, чтобы держать её в узде, как он делал с того самого дня, когда порезал палец и пролил кровь чтобы узнать тайну Эшрана. На этот раз не было слов, не было ни сомнений, ни требований, и Маркус не пытался сдерживаться. Она просто затопила его кровь и сердце, проникла в разум, в кончики пальцев, в каждую частику его тела, где ей предназначалось быть. Эшран отстранился, его губы блестели от слюны, и он был совершенно неотразим, когда тяжело дышал, беспомощно прижимаясь к Маркусу в требовательном, отчаянном ритме, который сводил мага с ума. - Ты такой приятный на вкус, - прошептал Эшран, собственнически и похотливо оглядывая тело Маркуса. – Такой чертовски потрясающий, не так ли? Маркус застонал, похвала поразила его, как физическое ощущение чрезмерной стимуляции. Она была грубой, а он беззащитным, и если Эшран продолжил бы говорить подобные вещи, Маркус в конечном счёте не удержался бы и поверил им. Что, конечно, и было целью Эшрана. Эшран зарычал, выражение его лица слегка омрачилось, когда Маркус в ответ надавил на него, не обращая внимания на мокрое пятно и на то, насколько чувствительным был его истощённый член. - Создатель, я хочу быть внутри тебя, - голос Эшрана вызвал у Маркуса дрожь желания, несмотря на его состояние. - Тогда сделай это, - прохрипел Маркус, впиваясь пальцами в плечи Эшрана. Он был поражён, потому что часть безупречного самообладания Эшрана пошла трещинами, когда он сосредоточился на том, чтобы доставить Эшрану удовольствие. Эшран встретился взглядом с Маркусом, они смотрели друг на друга так, что, казалось, это выходило за рамки обычного зрительного контакта. Это был целый разговор, в которому не было произнесено ни слова. Взгляд Эшрана был глубоким и оценивающим, у Маркуса был почти такой же, за исключением того, что часть его внимания была сосредоточена на том, чтобы запечатлеть в сознании, как Эшран выглядел сейчас, таким переполненным потребностью и всё же невероятно контролирующим себа. Он заставил Маркуса чувствовать себя в безопасности, он лишил Маркуса разума. Маркус никогда не хотел ничего так сильно. И были вещи, которые всё ещё оставались недосказанными, были вещи, о которых они должны были поговорить позже. Маркус знал это. Он знал это, и это ни на йоту не поколебало его уверенности, когда он наклонился ближе, двигая бёдрами вверх, а затем вниз по прикрытому одеждой члену Эшрана, и сказал: - Каждое мгновение, когда ты не внутри меня – это агония.