Лиличка!

      Лиля ехала три мучительно долгих часа из Нижнего Новгорода в Москву уже во второй раз. Её чемодан тревожно покачивался на багажной полке при каждом повороте, за окном проносился унылый пейзаж. Лиля скомкала в руках подол платья. Назад дороги нет, правильно? Она уже сделала это, её заявку одобрили, значит, осталось только получить по лицу пару раз и продержаться на шоу подольше. Лиля видела два предыдущих сезона и понимала — скорее всего, победит кто-то неадекватный и ужасно агрессивный, его за уши потащат к финалу и на этом конец, но! Если она дойдёт хотя бы до середины, у неё уже будет какой-то процент медийности, а это она сможет монетизировать. Может, она не была физически сильной женщиной, но она была стратегом в отчаянии.              Из хорошего, что держало её в позитивном расположении духа — в числе её будущих соседок уже была одна землячка, с которой они успели поболтать на основном кастинге, и если быть откровенной, Лиля почувствовала лёгкий флёр влюблённости уже тогда. Новая знакомая была загадочно простой, в ней была напускная лёгкость, но Лиля в свои двадцать лет прекрасно понимала разницу между настоящим легкомыслием и пылью, пущенной в глаза. Кире было ближе второе.       Все девушки имели непростые судьбы, но история жизни Киры читалась на её лице: один шрам лежал над её правой бровью, очень старый и глубокий, а второй располагался над левым глазом, казалось, чуть ниже и не миновать беды. Глаза, кстати, были карие, затягивающие, а вот взгляд — пустым.              — Тебе бы в институт благородных девиц, — хмыкнула Кира тогда, глянув на неё скептически сверху вниз. Выше была на голову, как минимум, и Лиле отчего-то стало неуютно, — Хорошая девочка Лиля.              — Лида, — поправила с улыбкой она, — там была Лида.              — Похую, — отмахнулась та. — Ты чего забыла здесь? Наркоманка, алкашка, шлюха? Молоденькая же совсем. Не в пацанячьих шмотках, волосы до жопы. Нормальная девка, — Лиля еле заметно скривилась на неприятное обращение, и Кира хохотнула, толкнув её больновато в плечо. — Ой, блять, а как мы носик воротим от слов бранных.              — Неправда, — Лиля хотела огрызнуться, но это вылетело изо рта игриво, угодливо. Почему она угождала Кире? Потому что подходить к другим было страшно? Или потому что Кира оказывала на неё какой-то дурманящий эффект? — ничего из того, что ты перечислила. Я не наркоманка и не шлюха.              — Так ты и не фрик, — продолжала разглагольствовать та. — Нахуя ты здесь? Ебалом торговать?       Волна возмущения поднялась внутри. Да кто она такая, чтобы так говорить с ней?              — Если приняли, — осторожно ответила Лиля, — значит должна быть тут.              Она самую малость боялась, и, судя по явному удовольствию на лице Киры, это было правильно, — той нравилось такое обращение. Она к нему привыкла.              — Умная дохуя типа, — усмехнулась беззлобно Кира, и Лиля только улыбнулась вежливо в ответ, оглядываясь на не сдвигающуюся очередь людей, сидящих кто в креслах, кто на диване, кто на полу, — Тебя тут сожрут.              Табун мурашек прокатился по телу. Будто бы Лиля не думала об этом, конечно. Даже сейчас ей было страшновато сталкиваться взглядами с кем-то ещё, она не была уверена в их вменяемости. Лиля отлично помнила премьеру шестого сезона — Лебедева разбила Насте Наточий оба глаза, и такого себе Лиля не желала.              — Держись меня, короче, — подмигнула вдруг Кира к её великому удивлению, — хоть цела будешь, принцесса.              С какой радости? — подумала Лиля подозрительно.              — Правда? — сощурилась недоверчиво она, и та снова пихнула её болюче в плечо.              — Нижегородские же! — Кира засмеялась, её брови весело подпрыгнули, но что-то в её лице напрягало Лилю до жути. Её взгляд оставался пустым, даже когда она улыбалась.              — Точно, — понимающе кивнула Лиля, хотя понимания не прибавилось.              В Москве её встретила Катя. Катя была всеми руками за её участие в проекте и уже строила невероятные планы по продвижению, что Лиле в ней нравилось, — они обе мыслили конкретно и аналитически. Они понимали, что Лиля не победит, она не была настолько типажной или физически развитой. У Лили имелась обычная хорошенькая мордашка, среднее телосложение, да и то татуировками забито тоже не было. Ей нельзя было влезать в драки, максимум — говорить умные и смешные вещи на синхроне, как Штрефонд из шестого сезона. Такие, как Лиля, там не для драк и не за первым местом. Они там за медийностью и шансом на лучшую жизнь.              — До психотерапевта не дошла, зато, вот оно как, это даже круто, — рассуждала Катя, хрустя солёными огурчиками, — Где-то травмы и пригодились. Спасибо, папа, получается.              — Да уж, — согласилась Лиля, невесело хмыкнув, — я там столько личного рассказала, чуть ли не наизнанку вывернулась. Когда они приезжали ко мне снимать, было так… некомфортно.              — Чего так? — захрустела опять Катя, усердно жуя. Она так аппетитно ела, что Лиля невольно сама потянулась и взяла один огурец.              — На стенах висели школьные медали за победы на олимпиадах и всякие грамоты, а они сказали, надо снять да спрятать, и ещё неплохо бы показать, в какой комнате меня зарезать пытались, — вспомнила с пренебрежением Лиля, — Тупо как с актрисой на съёмочной площадке или…              — С персонажем, — подсказала догадливо Катя.              — В точку, — кивнула Лиля, — поплачь в эту камеру, упади на колени, раскачивайся в стороны… Короче, пиздец.              — Прям все-все рассказала?              — Все-все, — подтвердила Лиля со вздохом.              — Не пожалеешь?              — Отец помер уже, — отмахнулась она, хотя в глубине души что-то неприятно заскреблось, — а у матери своя жизнь. Ей не до интернета и всяких телешоу.              Атмосфера заметно скатилась в уныние, и Катя утешающе опустила руку на ладонь Лили, сжав. Катя всегда была невероятно эмпатичной.              — Зато сколько бабок на рекламе поднимешь, — улыбнулась широко она, — как раскрутишь себя? Главное держаться. Держись всеми силами хотя бы до середины, типа, притрись там к кому-то. К сильной мамочке, поняла?              — Фу, блять, — скривилась, засмеявшись, Лиля, — Я уже нашла, кажется, крышу.              — Да ладно? — округлила глаза та, не поверив, — Мышка Лиля кого-то нашла в первый же день? Окрутила какую-то большую грозную бучиху?              — Нет, она не… — Лиля встрепенулась, вспомнив безжизненный взгляд Киры, — Она будто бы знает, что делает, понимаешь? Создаётся впечатление, что она на своём месте.              — Красотка?              — Есть такое, — смутилась Лиля. Катя хлопнула игриво в ладоши.              — Дай угадаю, — она поводила языком за щекой вдумчиво, — стрижка ёжик или очень короткая без висков, вся в пирсе и татках, высоченная тумба, — по пальцам перечисляла она, — и пол с первого раза не угадаешь. И с башкой беды.              — Кошмар, — смутилась окончательно Лиля.              — Бинго! — застучала по столу Катя, явно веселясь, но, отсмеявшись, посерьезнела, как это обычно бывает, — Не влюбись только. Ага? Дурой не будь.              — Я и не дура, — обиделась Лиля, отведя глаза.              — Лиля, — позвала её намекающе та, — Лиличка, мы обе знаем, у тебя мозги отсыхают, когда ты влюбляешься. Ты там не за лесбийским опытом, — Катя пристально вперилась в неё взглядом, — это работа.              — Я помню, — оправдалась отчаянно Лиля, чувствуя иррациональную вину, — я знаю.              Но Кира казалась ей таким интересным опытом.       На съёмки Катя отвезла её сама и даже помогла с чемоданом, на котором Лиля и сидела на площадке за главной сценой, пока ту готовили. К ней быстро подбежала какая-то девушка, которую она даже не запомнила, чтобы уточнить:              — Есть вступительная речь? — видимо, она была ассистенткой.              — Речь? — растерялась Лиля.              — Что-нибудь громкое, яркое, грозное, — протараторила та, держась за наушник и интенсивно заглядывая Лиле в глаза.              Разве Лиля была громкой, яркой или грозной? Вовсе нет.              — Может тебе выпить, — понятливо предложила ассистентка, заметно нервничая, — Выпей, да проори что-нибудь грязненькое.              Лиля осторожно оглянулась, отметив про себя, что некоторые девочки, что пришли с ней в одно время, уже были пьяными. Заговорить с ними она всё же не решалась, поэтому сидела одна, даже не сумев подойти к скамейкам, и ждала, сама не зная, чего. Но справедливости ради, никто особо не общался — все сидели, уткнувшись в свои телефоны, которые скоро у них отнимут.              — Ты чего тухлая такая-то, блять, Лялька, — Лиле в волосы зарылась тяжёлая грубая ладонь, растрепав те, — не прибухнула даже? — Кира усмехнулась, протянув ей небольшой стакан.              Странное прозвище резануло по ушам, но возразить Лиля так и не решилась, только поправила волосы, терпеливо.              — Спасибо, — кивнула она, приняв напиток, и осторожно понюхала содержимое.              — Виски с колой, — успокоила её Кира, залпом осушив свой, — не ссы, яда нет.              Лиля задумчиво поглядела в янтарную жидкость, прежде чем последовать её примеру. Виски приятно грел изнутри, кола фоново ощущалась сладостью на языке, еле заметно. Этого, конечно, было мало. Очень хотелось выпить ещё, но Лиля понимала, что тогда за вторым стаканом пойдёт третий, а за третьим четвёртый, и так до тех пор, пока она не окажется на сцене с дикими криками, каких от неё ждут. Белок Лиля не ловила, но становилась до стыдного глупой, когда пила.              — Ну, вот мы и тут, — толкнув её слегка, опустилась рядом на её чемодан Кира, — пойдёшь строго после меня, поняла? — она сразу же взяла Лилю в оборот, — Я видела, сколько та ебучая бочка выжрала, там бутылка коньяка, так ещё и в руке пустая с водкой. Сечёшь? — Лиля осторожно покачала головой. Она огляделась и заметила разрумянившуюся крупную женщину с короткими светлыми волосами. Ну, пьяная, что теперь? Тут много кто пил, — Лялька, у неё белка будет. Я таких в лицо знаю, — Кира оценивающе скользнула взглядом по народу, — она тебе башку открутит, если вы останетесь одни. На всех кидаться будет.              — Сама не боишься? — поинтересовалась, осмелев, Лиля. Кира растрепала ей прическу, села на её чемодан, можно же и ей немного наглости?              — Я? — вскинула брови Кира, глянув на неё, как на сумасшедшую, и Лиля пожалела о внезапном порыве смелости, — Я ничего не боюсь, запомни, Ляль, — она вдруг щёлкнула её по лбу, — Но я тут не сраться, драться и кусаться. Я тут за баблом, — она вытянула устало шею, сжав ту сбоку, — Понадобится — ёбну кому разок, но лучше побрататься, это я умею.              — Побрататься? — не поняла её Лиля.              — Тебя бы точно тут запиздили толпой, — хмыкнула Кира, закатив глаза, — «Спасибо» сказать уже хочется?              Лиля вздрогнула, её тут же пробрало смущение. Она разве не поблагодарила ещё тогда? Как неловко выходит…              — Спасибо, — кивнула благодарно Лиля, и Кира улыбнулась довольно, как сытая кошка.              — Видишь это? — Кира пренебрежительно ткнула в танцующую без музыки девушку. У той порвалась лямка на майке и грудь постоянно выскакивала, отчего Лиля испытала искреннее сочувствие, — Её отпиздят. А вон там? Фрикесса в теннисной юбке, — снова ткнула пальцем Кира, — Ебальником по земле прокатят. Шлюх пиздят, жёстко.              Лиля невольно поёжилась. Шлюх?              — С чего ты взяла…              — Тех, что выглядят как шлюхи, тоже, — опередила её Кира, — ну нахуя ты платье нацепила, Ляль? — беззлобно спросила она.              Вот оно что.              Колени задрожали, Лиля судорожно сжала подол платья, поняв её ход мыслей. Она была ходячей провокацией для пьяных маргиналок, что было логично. Но даже вечером стояла дикая жара, это был июль, Лиля не хотела париться в штанах.              — Видок хороший, конечно, но… — Кира внимательно оглядела её вытянутые на асфальте ноги, — ты ж тут не ножки показывать, да?              Лиле нечего было ответить. Это было слишком стыдно.              — Не бойся ты так, — обхватив её плечо, успокоила её Кира, — никто тебя не прессанет. Если что, горло дери, я подлечу и всё решим. Не решим, значит, буду драться за честь дамы, — она снова улыбнулась, снова без единого проблеска эмоций в глазах, но Лиля упрямо проигнорировала это и улыбнулась в ответ неуверенно, — Так-то лучше, — похвалила её Кира, — бояться надо меня, а не эту бухую тушу.              Лиля неуютно поджалась, когда Кира, не отпустив её плечо, подтянула её ближе, но не стала протестовать. Всё складывалось, кажется, довольно хорошо.              От Киры сильно пахло табаком и знойным ветром, улицей и свободой. Её профиль был грубым, черты лица крупными, и Лиля, расслабившись наконец, упустила момент, когда Кира заметила её пристальный интерес.              — Ли-и-личка, — не к месту протянула Кира, издевательски и похабно, а затем высунула язык, и только тогда Лиля обратила внимание на то, что тот был раздвоен. Как у змеи, концы приподнялись одновременно, а затем закружились, ложась друг на друга по очереди. Лиля покраснела, отвернувшись, — Идёшь за мной, в голос не тявкаешь, ебалом не светишь. Слово?              Кира ожидающе уставилась на неё, и Лиля, более или менее адаптировавшись к неприятному ей обращению, догадалась, повторив:              — Слово.              — Умница, — снова растрепала ей волосы Кира, — подружимся мы с тобой, Ляля.              Она зашла после первой пятёрки и даже на огромном расстоянии, что разделяло Лилю от главного эпицентра событий, она слышала все жуткие крики, что девушки издавали.              Это были крики злости, боли и разнузданности, и Лиля самую малость переживала за Киру. Она помнила, что той ничего не страшно, и всё-таки. Парочка девочек были в разы крупнее их обеих.              Лиля выдохнула. Это было тем, чего она хотела, там стояли операторы с камерами, ей всего-то нужно было остаться живой и невредимой, достаточно будет не высовываться, но держаться цепляющей картинкой в кадре. Лиля засеменила к сцене, волоча за собой чемодан, и вдруг вспомнила, как девушка, зашедшая первой, вскинула свой багаж на свою спину и зашла в кадр так. Она, наверное, и колотила остальных, что так вопили.              Киру, кстати, всё ещё не было слышно.              Лиля спустилась с другой стороны сцены уже без чемодана, в растерянности оглядывая улочку, на которой валялись разгромленные стенды, пробитые насквозь. Где-то были лужи, судя по всему, рвоты, которую до сих пор не убрали, стояла гадкая вонь перегара. Лиля с каждым шагом дрожала всё сильнее. Она была сильна морально, она через многое прошла и ей правда нужен был проект, как ступень к улучшению своей жизни. Но физически сильна Лиля не была никогда, и это будет, блять, заметно.              — Улица Октябрьской революции, двадцать второй дом, — пробормотала Лиля, точно мантру, шагнув за дверь, отделяющую её от пьяной толпы незнакомцев, — улица Октябрьской революции, двадцать второй дом.              Десять лет назад школьный психолог научила её этому, и Лиля справлялась с социальной паникой этим приёмом по сей день. Самовнушение — сильная штука.              У ворот, что служили ограждением, была куча битого стекла и капли крови, охранник сидел на лавочке с перебинтованной ногой. Лиля подняла глаза на площадку и сразу же увидела ту полуголую девушку, которая снова танцевала, только сейчас она казалась более потрепанной. На сомнительно выглядящих турниках висел кто-то головой вниз, на земле валялось пьяное вусмерть тело, а в самом центре друг перед другом водили круги самые крупные участницы. У Лили само собой вытянулось лицо, когда та, что побольше, уронила вторую, изрядно подвыпившую. А затем Лиля отшатнулась, когда уже упавшей сопернице вдруг прилетел удар коленом в голову.              Дыхание сперло, руки затряслись. Ещё не поздно побежать домой, поджав хвост. У неё к концу вечера появится долбанное сотрясение.       Нет! Хоть бы остаться живой и невредимой, она должна попытаться, нельзя было сбегать вот так, не попробовав. Поборов страх, Лиля обошла их осторожно, пока они, судя по всему, «братались», как выразилась бы Кира. Лиле никогда этого не понять — тянуть руку тому, кто тебя ударил, тому, кого ты боишься. Зачем? Из уважения? Унизительно. Из страха получить ещё раз? Разве что так.              — Ещё одну шалаву подвезли, братан, — раздалось сзади, и Лиля ускорила шаг, благо, удобная обувь позволяла, — Сиськи покажешь? — ей казалось, ей дышат в затылок, наступают на пятки, и от тревоги она развернулась к кричащей лицом к лицу. Она была права, та оказалась опасно близко. — Я Кристина.              Это было так глупо и неуместно.              Только что «Кристина» орала непотребщину, а теперь заглядывает ей в лицо якобы с дружелюбными намерениями. Лиля улыбнулась в ответ натянуто, когда Кристина пошатнулась на ровном месте. Глаза её блестели, взгляд плыл.              — Лиля.              — А ты почему в платье? — вдруг спросила та, шагнув вперёд, и Лиля сразу же почувствовала изменение атмосферы вокруг них, — Не по-пацански как-то вообще, да и выглядишь ты не по-пацански, — рассуждала она, приближаясь всё больше, — тёлочка вся из себя.              Лиля оглянулась в поисках Киры, но поняла, что они стоят за огромным деревом, закрывающим их ото всех. Она сделала несколько торопливых шагов назад, чтобы выглянуть из-за того, и тогда Кристина пьяно покачнулась, схватив её за воротник платья и рванув то на себя. Видимо, она расценила это как побег и разозлилась. Лиля закричала от неожиданности, когда ткань затрещала, а вырез стал глубже, но Кристина не отпустила, подтащив её.              — Бля, — хохотнула она, заставив Лилю побледнеть, — хорошие весёлые сиськи, — прокомментировала она совершенно незлобно, при этом, держа её крепко и пялясь в упор на её грудь. Хотелось закрыться и отойти, но двинься она хоть немного, платье разорвалось бы дальше, — как в порнухе прямо.              — Кристина, — осторожно позвала её Лиля, и та вскинула свой нетрезвый взгляд, — мне страшновато.              — С хера ли тебе страшновато? — нахмурилась Кристина, и Лиля, понимая невменяемость её состояния, замолчала, когда услышала знакомый голос. Она почувствовала, как камень с души мгновенно рухнул.              — Бля, Крис, ты ёбнутая?              Лиля в надежде глянула на Киру, которая подошла к ним, будто бы не замечая её саму, и это неприятным осадком опустилось у Лили под рёбрами. Кира встала рядом с Кристиной, посмотрела ей в глаза внимательно и доброжелательно обратилась:              — Крис, это моя девка. — что заставило Лилю почувствовать себя более униженной. Они будто были в женской колонии.              — Твоя? — снова нахмурилась Кристина, недоверчиво рассматривая Киру, но хватка на платье Лили стала заметно слабее, — Пиздаболка, блять, я первая её увидела, — Лилю она не отпускала.              — Сука, я тебе говорю, блять, это моя, нахуй, девка, — повысила тон Кира, наклонившись к той, — Встретились на основе, тебя я рядом с ней нихуя не видела.              Лиля боялась дышать. Ей думалось, Кристина тотчас бросится в драку, по ней было видно, что она о чём-то думала в силу своих нынешних возможностей, и её это напрягало. Тишина была давящей. Вокруг них никому не было дела до развернувшейся сцены.              — Так? — вскинула на неё взгляд Кристина, и Лиля закивала боязливо головой. Кристина замолчала, снова задумавшись, — Ладно, братан, — почти оттолкнув от себя Лилю, подняла ладони кверху она, обращаясь уже к Кире, — я ж не знала. Я не знала, твоя тёлка, теперь поняла. Мир?              Кира недоверчиво покосилась на протянутую руку, молчаливо отказавшись жать ту, и Кристина вновь загорелась, как по щелчку.              — Ты охуела? — толкнув Киру в грудь, взбесилась Кристина, и Лиля осторожно отошла подальше, — Тебе мне ладонь пожать противно, мразота?              — Будь тише, блять, — не отступила, но и не ответила той физической агрессией Кира, — или я тебе ебальник снесу.              — Снеси, — снова толкнула её Кристина.              Лиля зажмурилась, когда Кира отвела голову чуть назад и резко подалась вперёд, но она отчётливо расслышала хруст. Затем крик, топот ног, и, открыв глаза, она увидела, как залитую кровью из разбитого носа Кристину держит в тисках та крупная женщина, которой влетело в висок коленом.              — Пусти меня, блять! — орала сипло Кристина, вырываясь, но, будучи изрядно пьяной, не смогла освободиться, — Убью тебя, сука, пизда тебе!              Кира стояла напротив с непроницаемым выражением лица, но явно напряжённая, с кулаками наготове, на случай, если Кристина кинется сейчас. Но Кристину в спешке оттащили подальше, так как кровь не переставала течь, и к ней тут же подлетели медики. Лиля с облегчением вздохнула, почувствовав иррациональную жалость к той — Кристине сильно досталось. И будто бы всё из-за Лили.              — Грязная, бля, свинота, — высказалась наконец Кира, на которой не было и следа конфликта. Только слабое розовое пятно на лбу, на этом всё, — Прикройся тоже, эти пидорасы снимают, — холодно заметила она, глянув с недовольством на Лилю, и Лиля с опозданием обхватила чаши декольте, подняв те, — Как шалава.              Кира прошла мимо, когда Лиля застыла со словами благодарности за спасение на губах. До неё медленно доходил смысл услышанного, повергая в шок. Это она ей? На ней порвали платье, это не было сделано Лилей нарочно, всё очевидно. Хотелось за себя постоять, крикнуть что-то той вслед, но Лиля ожидаемо струсила.              Быть может, Кира просто не отошла от напряжения, это не выплеснутый в драке адреналин говорил за неё, не более. В любом случае она ей здорово помогла. Сейчас валяться в крови могла именно Лиля.              Она осторожно опустилась на лавочку у дерева, всё так же придерживая платье, и хоть глаза её уже были на мокром месте, Лиля не позволяла себе впадать в истерику.              Её не беспокоил факт странного нападения со стороны Кристины, но её задевало неожиданно презрительное отношение Киры к ней. Всё было слишком интенсивно, а Лиля, наверное, была гиперчувствительна.              От самокопания её отвлекли жуткие вопли. Кто-то протащился, точно зомби, мимо забора и чуть не рухнул оземь. Лиля пригляделась — это была девушка, но в самом невменяемом, из возможных, состоянии. Её лицо было в татуировках, глаза закатывались, рот был приоткрыт, и она постоянно издавала нечленораздельные звуки, пытаясь говорить.              — Маленький, — пробубнила та, — он маленький..              Кто маленький?              Незнакомка плюхнулась на землю, точно ребёнок, и принялась снимать с себя обувь. К ней подошли заинтересованные девочки, и тогда она тоже любопытно приподнялась, схватившись за чью-то штанину, и, вскарабкавшись наверх, боднула одну из подошедших лбом.              — Пиздец тебе, — услышала более менее отчётливо Лиля, и её лицо поражённо вытянулось.       Девушка была не в себе, она не отдавала отчёт своим действиям и словам! Нужно было попытаться объяснить это будущим соседкам?              Лиля охнула, зажав рот ладонью, когда бедолажке влетело с кулака прямо по носу. Она же была совершенно беспомощна, каким животным нужно быть, чтобы не догадаться?              — Не надо! — крикнула Лиля, сорвавшись с места, и широкоплечая женщина с дредами окинула её нетрезвым стеклянным взглядом, пригвоздив к одной точке.              Все были просто ужасно пьяны, и от совершенно неосмысленного взора той, Лиле поплохело. Она ведь далеко не Зена, будем честны, и если ей тоже влетит, это будет катастрофа. Её лицо — её хлеб.              Но та бедняжка уже валялась на земле с разбитым носом.              — Ты чего? — глупо уставилась на неё девушка с дредами, шагнув вперёд нетрезво, и Лиля осторожно обошла её, направившись к пострадавшей. Не могла она просто бросить тут её, это бесчеловечно, — Слышишь, ты…       Лиля подошла к лежащей в пыли девушке, присев на корточки и принявшись её поднимать, при этом придерживая платье одной рукой, когда её вдруг буквально выдернули наверх — локоть свело болью, Лиля тихонько вскрикнула, напомнив самой себе котёнка. Беспомощного бездомного котёнка, которому придавили хвост колесом.              — Ты ебанулась? — с явной злостью процедила Кира, встряхивая её, — Из одной проблемы в другую скакать будешь?              Тут она повернулась, глянув на валяющуюся в грязи и крови девушку, и скривилась в омерзении, что неприятно удивило Лилю.              — Я за тебя впряглась, хватает, её на себе тащить не буду.       Лиля попыталась вырваться, дёрнувшись, но Кира только сильнее сжала хватку на предплечье, поджав губы брезгливо. Будто Лиля занималась какой-то ерундой, будто Лиля была ребёнком, не понимающим, что творит. Но ведь всё тут было так неправильно, несправедливо!              — Ей помощь нужна, — вкрадчиво произнесла Лиля, заглядывая Кире в глаза, — она плохая совсем.              — Себе бы помогла сначала, — огрызнулась та, приблизившись теснее, и Лиля инстинктивно подалась назад.              Лиля опустила взгляд на плачущую на земле незнакомку. Та что-то бубнила неразборчиво, явно под веществами, совершенно безвредная, как кричащий младенец, и Лиле стало очень тоскливо.              — Её поколотят, — просяще проговорила она, — Я просто посажу её рядом с собой, чтобы она не натворила дел, и всё. Изобьют же…              — Тебе тоже всечь что ли? — перебила её спокойно Кира.              Лиля опешила, запорхав ресницами, и тут же отстранилась по мере возможности. Кира всё так же неприятно сжимала её руку, не позволяя отойти.              — Что?              — Что, что, ты не охуела? Тебя та кобла чуть не пустила по кругу, а ты уже решила в спасительницу поиграть? — прошипела девушка, угрожающе нависая над ней, — Ты на моей шее едешь.              — Я знаю, — поникла Лиля, — Спасибо. Правда, спасибо.              Кира, казалось, искала что-то в её глазах, в её лице и мимике, и, когда нашла, наконец разжала свою ладонь. Предплечье ныло, словно туда какое-то время не поступала кровь, и Лиля боязливо отступила снова, опустив взор на плачущую пьяную бедняжку.              — Я не могу оставить её так, — виновато признала Лиля, — она же живая.              — Это пьяный мешок дерьма и мочи, — цинично отозвалась Кира, на что Лиля возмущённо нахмурилась, — пока её пиздят, тебя не трогают. Ты же не тупая, радуйся, что не ты тут лежишь и сопли глотаешь, — не менее агрессивно продолжила она, — спасибо мне.              Лиля понимала их разницу в росте, силе и трезвости, но не могла больше терпеть. Её так раздражало отношение Киры и то, что ей приходится проглатывать недовольство раз за разом, дорожа призрачной защитой. И она не сдержалась. Отвернувшись, Лиля передразнила её:              — Спасибо.              На что Кира усмехнулась, оглядевшись вокруг. Лиля последовала её примеру — все были заняты собой, выпивая и танцуя, никто уже не подходил к её подопечной дебоширке. Кира вдруг протянула к ней руку, подвигав маняще пальцами, и Лиля подалась навстречу той, крайне доверчиво.       Быть может, та осознала, что перегнула палку.              Лиля улыбнулась смущённо, когда Кира мягко растрепала ей прическу, но затем она надавила на её затылок с такой силой, что огонёк паники в душе Лили вспыхнул. Кира внезапно сгребла её волосы в охапку и с остервенением дёрнула назад, заставив выгнуться и испуганно задушено ахнуть. Лиля услышала шёпотом, на ухо:              — Следи за языком, блядь, — у неё подогнулись ноги, руками она вцепилась в запястье, которое помогло ей держать равновесие. Лиля слушала крайне внимательно, весь её мир сузился до этого конкретного момента, и она в ужасе пялилась в небо над головой, напряжённая, как натянутая струна. Кира удерживала её с лёгкостью на весу, за волосы, — он тебе не для этого. Поняла меня?              — Больно, — пожаловалась Лиля, и Кира потянула ниже, отчего её ботинки заскользили по земле, оставив держаться только на добром слове.              — Это что? — послышалось издалека, будто бы даже не в паре метров, а за стеной, настолько сильно стучала кровь в ушах от страха.              —Да похуй, — уже более ясно разобрала Лиля, — сами разберутся.       И так было всегда. Люди поступали так с ней, даже когда могли помочь, даже когда могли спасти её от чего-то страшного, они просто проходили мимо. Из раза в раз, всю её жизнь, всем просто было плевать. Это было так… нечестно.              — Блять, — выругалась Лиля обречённо, слёзы обиды потекли по вискам, когда она провела эту ассоциацию, — я поняла. Я поняла, — вымученно пробормотала Лиля, надеясь, что это закончится скорее. Она ожидала, что её поставят на ноги, но Кира просто отпустила и отошла, позволив ей рухнуть вниз и удариться задницей.              — Лучше тебя успокою я, чем кто-то другой, — заключила она, отряхиваясь, — хуйнёй не страдай, Лиличка. Да?              Пошла ты.       Да пошла ты нахер!              — Да, — согласилась Лиля, обняв свои колени, но не решаясь подняться.       Кира хмыкнула что-то непонятно, глянув на неё разок, и вернулась к бару, где её радостно встречали другие девочки. Рядом засыпала дебоширка. Никто не подошёл её побить, судя по всему, из-за их маленького конфликта с Кирой, который не дал остальным приблизиться. Если это можно назвать конфликтом.              Всё складывалось хуже некуда.