fast sex, slow love

                    Джэхён сквозь сон слышит тихие голоса. Ему всё ещё критически сложно интерпретировать их смысл, но то, что удаётся хотя бы идентифицировать каждый, с уверенностью приписывается к первому реальному похмельному достижению. Спустя какое-то время, а может и короткий провал в дрёму, Чон приходит к заключению, что в кухне практикуются утренние пытки над его родным сыном - Джонни и Юта едва ли не с бубном хороводы хороводят, пока Сончан не желает есть, продолжая требовать своё щемяще сладкое “па”.       Улыбка против воли и восстающей на задворках сознания головной боли растягивает губы, придавая и без того сомнительно опухшему лицу кромешно идиотическое выражение. Одно это “па” - и ментально Джэхён уже визжит, как школьница. Кто бы сказал ему раньше..       Этот поток деструктивных мыслей приходится прервать сейчас, потому как время для ухода в процесс самобичевания выбирается им крайне неудачно.       Чон пробует пошевелиться, но движение оказывается заблокировано собственноручно прижимаемым к себе телом старшего... хотя, стоит отметить, что вот эту вот грациозно перекинутую по бедру и упирающуюся круглой коленкой в самое, что ни наесть, сосредоточие силы, ножку ровным счётом ничего кроме личной инициативы на занимаемом месте не удерживает. Джэхён пробует несколько сменить положение, дабы облегчить начавшую круто усложняться участь, но своей вознёй лишь провоцирует старшего. Тэён тихо вздыхает, протяжным низким стоном обнуляя содержание воздуха в лёгких, своих и чужих соответственно, и, ещё крепче уткнувшись носом в шею, глубоко затягивается очередной порцией. Джэхён напряжённо сглатывает, замирая и вытягиваясь струной - он не станет менять в их нынешней позе ни-че-го. Прежде всего, он этого тупо не хочет, ну и в принципе горит интересом понаблюдать за дальнейшей реакцией старшего. Он косит в сторону взлохмаченной макушки и с затаённым страхом ожидает его полного пробуждения.              Тэён отрывает голову от чужого плеча, подслеповато моргает и, надув обиженно губы, смыкает веки снова, явно отключаясь ещё на несколько секунд. Джэхён пытается сдержать рвущийся наружу смех, находя способность старшего уснуть, даже находясь в такой позе и с неудобно приподнятой головой, исключительно забавной. Его грудь всё же сводит чередой сдержанных мышечных сокращений, и, раскачавшись на этих коротких волнах, Тэён снова открывает глаза... открывать то он их может и открывает, но вот просыпается едва ли.       Чуть пересохшие ото сна губы растягивает беспричинно пьяной улыбкой так, точно ему промилле воздушно-капельным путём умудрились передаться просто за пару часов сна под чужим боком. Джэхён уже ожидаемо зависает, получая возможность безнаказанно любоваться старшим в считанных миллиметрах от его удивительного лица. Но в следующую секунду Тэён уже становится серьёзным, так словно начинает понимать, что здесь собственно происходит. Эти сиюминутные скачки его настроения успевают не слабо напрячь, начиная готовить мозг к худшему, и прежде чем Джэхён углубляется в поисках подходящего оправдания сложившейся ситуации, ощущает переместившуюся с его груди на щёку ладошку.       Тэён оглаживает мягкой подушечкой большого пальца скрытую под светлой кожей ямку и робко, но крайне эффективно подаётся вперёд. Он невесомо целует желанное местечко и неслышно выдыхает робкое “покажи”. Джэхёна эта робкая нежность пленяет даже больше неоспоримой красоты, и губы сами собой формируют улыбку, побуждая ямочки проявиться по максимуму. Старший аж рот приоткрывает от восторга, вжимается в углубление пальцем, тут же накрывая тёплыми чуть влажными губами.       Сознание Джэхёна выходит в астрал, а совесть вместе с честью засасывает в чёрную дыру, вышвыривая где-то там, на другом конце галактики. Джэхёну вот вообще нет сейчас дела ни до этих высокоморальных качеств, ни до всего прочего мира за пределами их интимного пространства. Он обнимает широкой ладонью точёные скулы и уверенно, но вместе с тем крайне осторожно, притягивает ещё ближе.       Да, они уже имеют некий “скромный” опыт в поцелуях, но одно дело поцелуи под действием алкоголя и химозно-синтетической дури, буйные, страстные и не значащие ничего, кроме выплеска эмоций и вытесненной сексуальной энергии.. и совсем другое то, что происходит между ними сейчас.       Из своей мутной полудрёмы Тэён смотрит на чужие губы и несмело облизывает свои. Он не уверен в том, что делает, но точно знает, что этого хочет. Мысли, непременно какие-то серьёзные и очень важные, роятся в голове, толкаются, и одной этой вознёй мешают быть услышанными, позволяя ёмкому короткому “хочу” просочиться сквозь их высокопарный нагруженный слог, заставляя тело не думать, а действовать.              Брови Джэхёна коротко удивлённо дёргаются, стоит губам накрыть чужие. Тэён мгновенно напрягается, покрываясь ледяным болезненно-колючим облаком, и как-то нервозно поджимает губы, прерывая контакт. В этом перепуганном зажатом создании не прослеживается сейчас и тени той пылкой натуры, что не так давно буквально играла с Джэхёном в бесстыдные игры с публичным раздеванием.       Это конечно мило, но Чон, благо, быстро понимает что так это оставлять нельзя, иначе в трезвом рассудке и крепкой памяти Ли к нему и на метр больше не приблизится. Он крепче удерживает парня лёгким захватом по всё той же острой линии челюсти, самыми кончиками пальцев дотягивается и растирает до тепла чувствительную точку за ухом. Тэён вздрагивает, но тут же расслабляется, чувствуя переместившуюся на поясницу вторую ладонь, что теперь надёжно удерживала на месте, заземляя и вдруг давая чёткое ощущение опоры. Саморефлексия отвлекает старшего, позволяя отодвинуть страх и неуверенность в сторону.       Джэхён целует мягко и вместе с тем крайне настойчиво, сминает губы, каждый следующий раз зажимая нежную кожу чуть дольше предыдущего, посасывая и едва заметно касаясь языком. Джэхёну может и "едва", но вот Тэёна каждым его движением простреливает мощный электрический заряд до той степени, пока систему окончательно не коротит. Тэён, наконец, расслабляется и открывает рот, двигаясь навстречу и максимально точно копируя чужие движения.. которые, впрочем, трезвому мозгу незнакомыми вовсе не кажутся. Тело включает собственную память и берёт управление на себя.       Джэхён едва сдерживает слишком уж очевидный стон, чувствуя, как старший переползает на него, буквально вжимаясь всем телом и с упоением целуя в ответ. Хватка ладони на талии с каждым ненавязчивым поёрзыванием смещается всё ниже, и Тэён глухо выдыхает открытым ртом, чувствуя характерное согревающее тепло в очень зыбкой зоне, где крестец как раз переходит в приятно ложащиеся в ладони округлости.                     - Сончан-а, а давай посмотрим, чем там наш папа занимается? - голос Джонни откровенно очень сильно как охренеть мешает сейчас.       Тэён тяжело дышит открытым ртом, глядя в никуда полуприкрытыми мутными глазами, и пытается собрать мысли в кучу до того, пока не стало поздно. Где-то там, под слоем его истинных желаний, он всё ещё помнит, что должен и что надо.. вот только хочет он чего-то совершенно иного. Джэхён, видимо, слухом хорошим сейчас похвастаться не может, а потому искренне недоумевает, почему его перестали целовать в ответ. Руки беспорядочно бродят от плеч до самой поясницы, настойчивыми короткими притягиваниями к себе требуя продолжения.       - Джонни, ты уверен, что ему стоит это видеть? - Юта, вопреки логике собственной пошлой натуры, работает последней опорой здравомыслия в этом доме.       - Почему нет? Раньше узнает правду, меньше вопросов будет задавать позже!       - Ты идиот? Признайся честно, я должен знать! - японец кривится, не вполне понимая, как умудрился прожить с этим человеком под одной крышей столько лет.       - Не оскорбляй меня при ребёнке, - Со шипит слова сквозь зубы, продолжая искусственно улыбаться.       - При ребёнке.. - Юта нервно моргает. - Джонни, где ребёнок?!       - Ты чё орёшь, малахольный? - старший закатывает глаза, выбешиваясь чужой истеричностью. - Здесь он! Я просто опустил его на п.. - Джонни круглыми глазами смотрит на место, где вот секунду назад на памперсе ровно сидел мнущий руками несчастную полудохлую капибару Сончан. - Oh shi..                     Джэхён краем уха слышит приближающийся к ним странный звук сосредоточенного сопения и шуршания мягкой ткани, а потому ещё до того, как Тэён успеет испугаться до икоты, осторожно, так чтоб не спугнуть и, не дай Боже, не обидеть старшего, успевает разорвать поцелуй.       Крохотная, розовая от трения о пол, ладошка неловко взметается в воздух и в последний момент цепляется за самый край диванной подушки.       - Па-а? - круглые невинные глазки под всё те же звуки сомнительно очаровательного пыхтения появляются в поле зрения старших, пока Сончан всё ещё слегка покачиваясь, с крайне довольным собой выражением личика, встаёт на ножки и устремляет на родителя удивлённо-вопрошающий взгляд.       Он впервые сталкивается с подобным, а потому с неподдельно живым интересом бегает глазками от своего папы до этого странного дяди, что появился недавно, но почему-то совершенно не хочет уходить. Сончан складывает пухлые губки вопросительно вытянутой “о” и тычет пальчиком, доходчиво и чётко показывая, чего именно сейчас хочет.       - Хочешь к папе, приятель? - Джэхён опускает руку и, страхуя ребёнка, держит ладонь в считанных миллиметрах от гнущейся то вперёд, то назад спинки.       Сончан переводит на него внимательный взгляд, пытаясь, видно, на глаз определить степень доверия и сразу становясь серьёзным до нахмуренных бровей, коротко кивает, для пущей убедительности поджимая губки. Однако, стоит малышу снова прийти в движение, закинуть ножку на через чур высокий для него диван, как он тут же чувствует мягкую поддержку сильной, лишь слегка подталкивающей ещё немножко повыше руки. Искренняя улыбка и довольное хихиканье прорываются наружу.       Успевший скатиться за это время с Джэхёна Тэён чуть приподымается, уютно гнездясь в узком просвете между парнем и мягкой спинкой дивана, протягивает навстречу гибкие руки и, перехватив сына подмышки, под вздохи боли и неожиданности усаживает вертлявую попу на отцовский живот.       - Привет, детка! - Тэён просто улыбается сыну, и одним этим действием озаряет всю сосредоточенную вокруг себя крохотную Вселенную. - Как спал мой взрослый мальчик, а?       Сончан смотрит на родителя с таким обожанием, что эмоции и чувства просто не дают усидеть на месте, побуждая ежесекундно ёрзать, подпрыгивать, вертеться и бить пяточками... аккурат в левое подреберье, добивая держащуюся на честном слове поджелудочную и приговаривая к долгой и мучительной и без того находящегося на грани отца.       Джэхён выкатывает глаза, высоко выгибая, кажется, начавшие судорожно седеть брови, и плотно сжимает губы, сдерживая стоны боли и отчаяния, дабы ненароком не напугать сына, и Тэён вдруг оказывается не в состоянии игнорировать его страдания. Может хотел бы, но уже секунд через двадцать этой пантомимы понимает, что как-то не выходит.       - Иди ко мне, мой сладкий! - старший прижимает сына к груди, позволяя Чону, наконец, полноценно вздохнуть, и, с упоением вслушиваясь в экстремально высокие визги и писки, принимается невинно кусать и зацеловывать пухлые мягкие щёки, буквально на клеточном уровне пропитываясь всей той теплотой и счастьем, в мягкое свечение ауры которого умудряется их укутать это маленькое невинное создание.              Джэхёну физически больше, и правда, никто и ничто не мешает вдохнуть, но кислород застревает поперёк, сочась на минимально необходимом для поддержания жизненно важных функций мозга уровне.. достаточном ровно для того, чтоб зрение не отключилось. Он смотрит, жадно впитывая каждое движение, улыбку, отблеск игривых искринок в лучистых глазах и цепкую хватку розовых пальчиков в тёмных прядях. Сончан любит Тэёна настолько ярко, что на это смотреть почти больно, но и сам Тэён, несмотря на явно возникавшие трудности в понимании себя и этой новой, не вполне запланированной жизни, искренне любит своего ребёнка.       Резкая боль в глазах и захлебнувшийся вдох заставляют вынырнуть из собственных мыслей. Джэхён сжимает челюсти, выдавая способ спасения себя от “сопливого позора” за улыбку, и незаметно включается в игру, доводя Сончана смехом едва ли не до икоты.                     - Кто бы мог подумать, что всё может решиться... вот так, - Юта то и дело переводит удивлённый взгляд с устроившей диванную вакханалию троицы на откровенно офигевшего от всего происходящего Джонни и обратно. Не сказать, что он сам не оказывается удивлён, но сдерживается, как ни крути, куда лучше старшего.       - Тебе напомнить, что именно ты грозил мне буквально “руку сломать, если я дам ему знать”? - Со не знает, что испытывает сейчас в большей степени: радость, шок... или, может, радостный шок?       - Позволь, в таком случае, напомнить и тебе, мой дорогой друг, что на тот момент в отцовстве мы подозревали Вонга, а не “бадди Джэя”! - привыкший к обоснованным и не очень нападкам японец стойко держит удар, решая, что в данном случае игра свеч определённо стоит.       - Это всего лишь детали! - старший, впрочем, тоже уступать не торопится. Во всяком случае, пока сам не определится со своими мыслями и не убедится в позиции Тэёна на этот счёт.       - Немаловажные детали! - Юта тычет вытянутым пальцем в одну из болевых точек на неподготовленном к нападению теле, чем полностью деморализует противника, и шагает вперёд, решая, что всё же пора вмешаться. - Хэй! И что тут у вас происходит?! - в поисках спасения и на волне своего нежданного детского счастья Сончан тянет к спасителю в лице дяди растопыренную пятерню и визжит высокое “Та”, рискуя вырубить несчастного резким выплесков всех мыслимых и ещё не известных науке гормонов счастья. - Иди к дяде Юте, малыш!              Джонни наблюдает за тем, как без всякого стыда и совести, по гостиной носится вполне себе взрослый половозрелый японец, давая ребёнку в своих руках почувствовать себя не просто “самолётиком”, но сверхзвуковым истребителем нового поколения. Взгляд смещается на диван, привлечённый искренней счастливой улыбкой Тэёна, и замирает на аккуратно сцепленных руках наблюдающих за ребёнком родителей.       Нервный глубокий вдох вызывает в широкой грудной клетке бесконтрольную дрожь. Если бы кто интересовался его мнением, то Джонни бы совершенно не стесняясь высказался, что все вокруг непонятно куда торопятся, опрометчиво несутся в неизвестность, очертя голову и рискуя наломать ещё больше дров...       Тэён заливисто смеётся, и Со слетает с заезженного трека своих тревожных мыслей. Ещё месяц назад, он готов был пожертвовать чем угодно, лишь бы вернуть другу возможность так чисто и от всей души веселиться, дарить любовь сыну и чувствовать себя самого любимым... и вот он же, наблюдающий в живую всё то, о чём только мечтал, сомневающийся и полный подозрительного недоверия.              - Так! А ну-ка, прекращаем! - Джонни вклинивается в процесс, приходя на помощь и эффективно отбирая Сончана под аккомпанемент самого своего любимого “Ни”. - Быстро всем завтракать! Вас двоих это тоже, между прочим, касается!       Тэён краснеет, словно только сейчас понимая, как смотрится во всём этом со стороны, особенно в глазах ответственного Со, но даже испытываемое им смущение не оказывается достаточным поводом для того, чтобы отобрать у Джэхёна возможность крепче переплести чужие пальчики со своими.       

***

      Тэён нетерпеливо ёрзает и то и дело облизывает губы, ожидая, когда же, наконец, его такой важный видеозвонок соизволят принять.       - Привет, - но стоит только нужному человеку по ту сторону экрана собраться цветными пикселями в единый образ, как парень тут же расплывается доброй улыбкой, совершенно глупо вытягивая перед собой на вытянутых руках телефон.       - Oh my Gosh! I can’t stand this anymore! - Тэн резво складывает очередную вещь, стараясь отвернуться и больше никогда не смотреть в ответ. - Твоя милая мордашка вот-вот треснет от этой полоумной лыбы, и даже с учётом моего медицинского образования, я не имею никакого желания быть тому свидетелем!       - Не будь букой! - Тэён закатывает на друга глаза, совершенно не понимая сути чужой претензии.       - Детка, твоя влюблённость фонит гамма-излучением даже по беспроводной интернет связи! Страшно подумать, какая дичь происходит в зоне прямого физического поражения!              На самом деле он рад, и Тэён знает это, как никто другой, а потому лишь беззлобно смеётся и показывает язык, в очередной раз отлетая в свою собственную параллель на пару секунд. Однако, зоркий тайский глаз замечает даже их. Он прекращает свою возню, откладывая все дела на потом и, отсоединив гаджет от держателя, заваливается вместе с ним в мягкое кресло у самого окна.       Тэён находит его точёный грустный облик на фоне закатного неба одним из самых легальных и приятных способов получения глубокого эстетического наслаждения из доступных ему на сегодняшний день.              - Ты уверен? - они говорили об этом не раз, продолжают говорить каждый день, если быть предельно точными, но таец вопреки десятку реально значимых и объективно доказанных аргументов остаётся непреклонен.       - Тэ, ну сколько можно? Не рви мне душу, а?       - Ты не в праве осуждать меня за надежду, - Тэн сокрушённо качает головой, молча признавая, что таки да, спорить с лучшим другом у него получается крайне скверно. Особенно, когда тот оказывается столь неприлично счастлив.       - Увидимся на вашей свадьбе, малыш? - его смех и волна румянца на возмущённой мордашке с экрана идеально синхронизируются, не давая гнетущим обоих мыслям закрепиться, привязавшись к канве диалога.       - Что ты несёшь?! - Тэён бросается поправлять чёлку, суетясь и вызывая лишь ещё больше подозрений. - Ничего такого не происходит..       - Ага, “не происходит ничего такого” у него! - Тэн лишь закатывает глаза, не воспринимая чужие оправдания всерьёз. - То, что Джэхён по какому-то нелепому стечению обстоятельств ещё не спит в твоей постели, ровным счётом никого не убеждает в том, что “ничего не происходит”! - таец откровенно глумится, едва ли ни каждое своё слово заключая в воздушные кавычки. - Кстати, а почему он до сих пор не спит с тобой?       - Тэн! - Тэён возмущённо сопит, озираясь через плечо в желании проверить, заперта ли дверь.       - Что, Тэн? Вот всегда Тэн.. Сколько времени он уже к вам ходит? Месяц? Два, три... а сколько надо? Пять? Полгода? Год! Больше?!       - Какая разница?! - Ли шипит, более всего походя сейчас на рассерженного котёнка.       - Вот именно, друг мой! Ты правильно уловил суть! - таец деловито “поправляет на переносице” давно снятые очки. - Какая разница? Первым разом твоим это не станет, уж прости, зато здоровья явно прибавится.       - Спасибо, что напомнил!       - Я же сказал “прости”, - Тэн фыркает, не считая нужным акцентировать внимание именно на этом. - Ты же сам понимаешь, что я прав, - он мягко улыбается, склоняя голову набок, и с особым трепетом и нежностью наблюдает за ярко смущающимся другом. - Пусть я и не присутствую при всём происходящем лично, но по одним твоим рассказам, могу сделать вывод, сколь положительно его появление повлияло на Сончана.. и всю ситуацию в целом.       - Так мы обо мне или о моём сыне говорим?       - Во-первых, вашем сыне..       - Боже, ты невыносим! - Тэён накрывает лицо руками, что впрочем нисколько не спасает от звука.       - А во-вторых, я ж сказал, “ситуацию в целом ”! Чем ты слушаешь вообще? - Тэн смеётся, не без грусти замечая, что будет по этому скучать. В любой ситуации он желает оставаться реалистом, а потому чётко отдаёт себе отчёт, что постепенно это общение так или иначе сойдёт на нет, они всё больше будут отдаляться друг от друга, находя всё меньше точек соприкосновения. - Я буду скучать, - срывается раньше, чем он успевает среагировать и остановить себя.       Тэён замирает, устремляя в гаджет крайне серьёзный озабоченный взгляд.       - Я всё ещё считаю, что тебе не обязательно уезжать.       - Ага, так же как тебе не обязательно заканчивать свою учёбу, - Тэн улыбается, будучи довольным тем, как мастерски ему удаётся сегодня переводить стрелки.       - Йа! Какая учёба, когда у меня маленький ребёнок на руках?!       - Джэхён же учится. И ему ребёнок нисколько не мешает, может, даже наоборот, - Ли щурится горя желанием придушить эту хитрую лисью морду.       - Джэхён потому и учится, что я сижу с ребёнком!       - Может, вам стоит найти способ учиться обоим? Как минимум разделять родительские обязанности, - Тэён хватается за голову. Он всё же убьёт его, чтобы не мучаться. Нет друга, нет проблемы! - Сколько тебе осталось? Год? Мне кажется, меньше.. это даже несерьёзно, Тэён! А если серьёзно, подумай о том варианте, что я скинул. Фактически, этот детский сад и был открыт для студентов, что рано ушли в родительство..       - Я туда не уходил!       - Не суть! - Тэн одной силой и непреклонностью своего характера не даёт другу слиться. - Я хорошо знаю Чону. Он прекрасный специалист, кроме того, дипломированный детский психолог. Ему, действительно, можно доверять, - Тэён внезапно сникает, что заставляет тайца изрядно напрячься. - Тэ?       - Ты считаешь меня плохим папой, да? - Ли поднимает на друга грустный влажный взгляд, заставляя того искренне пожалеть о невозможности банально обнять и успокоить. - Считаешь, что я проявил слабость и тем самым мог травмировать собственного ребёнка?       - Тэён, послушай, я ни в чём тебя не обвиняю, - Тэн притягивает камеру к лицу, пытаясь хотя бы так выразить своё искреннее желание быть сейчас ближе. - Но я действительно считаю, что ваша история требует внимания специалиста. Объективно, ты попал в тяжёлую на тот момент ситуацию, тебе было страшно, сложно, и это факт. Сончан, естественно, реагировал на происходящее, и мы все это видели. Никто не хочет тебя ни в чём обвинить, но это проблема, требующая внимания и заботы, - Тэён робко глядит в ответ, чувствуя волнами исходящее от парня приятие. - Ты требуешь заботы о себе ровно так же, как её требует к себе твой сын. Пожалуйста, не забывай об этом.       Тэён коротко кивает, давая чётко понять, что уже успел свернуть в русло вечного самобичевания и царство всепоглощающей вины. И это явно не совсем то, чего пытался добиться младший.       - Тэ? - парень мычит в ответ, пытаясь незаметно подгрызть ноготь на правой руке по самый локоть. - Обещай мне, что не бросишь всё так, только потому, что меня не будет рядом, а обратишься к нужному специалисту!       - Угу, - Тэну, как никому, доподлинно известно, что вот эти его “угу”, “ммм” и прочие трудно идентифицируемые звуки не значат ровным счётом ничего, кроме самих звуков.       - Тэён, посмотри на меня, - младшему приходится выждать нужное количество секунд, чтобы друг всё же вышел с ним на прямой зрительный контакт. - Я скажу тебе сейчас, чтобы ты не орал мне злобные аудио, пока я буду в десяти тысячах метров над землёй в авиарежиме, - Ли хмурится, заранее чувствуя подвох. - Я продублировал кое-какие.. на самом деле, почти все наши сообщения Джэхёну, - Тэён открывает рот, ещё до конца не веря происходящему. - Оказалось, он уже был знаком с Чону раньше, ещё со времён общего курса по возрастной психологии, просто не был в курсе его последующей специализации, - Тэён выгибает бровь, вдруг ощущая едкое, непонятное для себя чувство, что сейчас сильно мешало дышать, отвлекая на желание убить, причём не вполне ясно кого. - В общем, они созвонились и даже заочно обговорили возможность пробного визита в садик Сончана..       - Так стоп! - Тэён выставляет перед зорким глазком камеры раскрытую ладошку, мгновенно перекрывая поток причиняемого ему добра, и сию секундно перекидывается в образ ревностного родительства. - То есть ты, за моей спиной, посмел обсуждать судьбу моего ребёнка? Без моего прямого участия!       - Вашего ребёнка, Тэ, - Тэн понимает, кто крепкая почва под ногами осыпается зыбким песком. - Джэхён его отец, он тоже имеет право...       - Не имеет он никаких прав! - старший тяжело дышит, чувствуя, что теряет над собой контроль.       - Тэ, послушай, я лишь хотел предложить вам перспективные вари...       - Ты не имел никакого права что-либо ему передавать! Предлагать, не обсудив это предварительно со мной! Ты не имел права вмешиваться! Это мой ребёнок! И я буду решать! - Тэён психует, чувствуя, что срывается в бесконтрольную агрессию, нервно тычет в красную иконку, сбрасывая звонок и следом полностью выключая гаджет, отбрасывает в сторону, нисколько не заботясь о его сохранности.              Тэн распахивает было рот, стремясь не столько оправдаться, сколько рационально объяснить собственную позицию, но не успевает ровным счётом ничего. Окошко видеозвонка схлопывается, разворачиваясь по экрану вчерашним чатом, и в следующую же секунду зелёный маячок, свидетельствующий о присутствии абонента онлайн, сменяется временем последнего визита. Парень тупо таращится в медленно гаснущий перед глазами экран, понимая, что у него нет времени решать эту весьма крупную и серьёзную проблему, но и улетать, волоча за собой груз вины и чужой обиды, будет выше его сил.       Он нервно кусает губы, решаясь оживить экран снова, пробегается по хорошо знакомому списку контактов, выбирая нужный. Серия гудков крошит в пыль последние нервы.       - Алло? - голос в динамике останавливает на мгновение сердце, возвращая почти забытые воспоминания, чтоб следом пустить несчастную мышцу галопом.       - Привет. Прости, если отвлекаю..       - Всё нормально. Я ни чем не занят, тебе не за что извиняться, - парню приходится пару раз откашляться, восстанавливая голос. - Что-то произошло? Ты давно не звонил..       - Не знаю, как правильно объяснить.. но у нас, кажется, проблема... по моей вине.       

***

      Юта уже какое-то время мнётся у запертой двери, подходит, бьётся костяшками, не получая никакого ответа, отступает на время, чтоб вернуться и неизменно попробовать снова.       - Тэ? - японец, не стесняясь, прижимается ухом, пытаясь услышать ещё хоть что-то, но не слышит ровным счётом ничего. - Принцесса, если ты не ответишь мне, то я войду без твоего разрешения! Я знаю, ты не любишь этого, но не оставляешь мне сейчас другого выбора, - парень снова надеется на ответ, и снова напрасно. - Тэён?              Спальня встречает знакомым полумраком задёрнутых штор и холмиком вязанного пледа на кровати. Японец шумно вздыхает и оказывается не намерен дальше это терпеть. Он распахивает утяжелённые полотнища обратно в обыденное, нормальное во всех отношениях положение, и усаживается на чужую кровать, накрывая... какую-то пока непонятную пока часть тела ладонью.       Тэён копошится, не столько стремясь отстраниться, сколько желая молчаливо высказать собственное негодование. Накамото неясно то ли хмыкает, то ли крякает, но отступать не выражает абсолютно никакого намерения.              - Ты тут дуешься на весь мир, окей! Это всё понятно, а обедать мы сегодня будем? - Юта мастерски заходит из далека и попадает точно в цель.       - Я не хочу. Кушайте сами, - приглушённый складками голос звучит на удивление досадливо и раздражённо.       - Хмм, - друг понимает, что этот мелкий манипулятор уже что-то там себе надумал, а значит раскручивать обратно всю эту карусель сейчас придётся ему, дабы не кружиться на ней последующие дни всем вместе. - Это будет затруднительно..       - Это ещё почему? - Тэён выныривает из своего укрытия одним глазом, считая, что и этого более, чем достаточно.       - Сончана надо кормить, себя надо кормить, Джонни под боком бурчит.. неудобно это всё... - японец недовольно чешет затылок, намеренно растягивая заведомо раздражающие старшего фразы.       - Неудобно кормить моего ребёнка? - плед отбрасывается, как более ненужный элемент укрытия. - Уйди! Я сам его покормлю! - Юта хитро улыбается, молча наблюдая за тем, как разлетаются следом в стороны руки и ноги, приводя старшего в сидячее положение. - Ты же специально, да? - праведный пыл Тэёна сдувается, подобно воздушному шарику, опуская плечи и заставляя умилительно надуть губы.       - Зато ты вернулся в реальность. Ведь сработало, правда? - Накамото широко распахивает объятия, позволяя этому обиженному комку грусти и печали ничком завалиться на свою грудь. - Ну что у тебя стряслось, м?       - Разве ты не знаешь? Раз пришёл, значит точно знаешь, - Тэён всё ещё бубнит недовольно, но от щедро предоставленной заботы не отказывается.       - Тэн позвонил мне и сказал, что накосячил, но так и не разболтал в чём именно, - Юта гладит старшего по спине, успокаивая каждым следующим движением. - Что у вас произошло? Вы же никогда не ругаетесь.       - Просто он сделал глупость, и даже не потрудился спросить меня, - старший вздыхает так тяжко, точно вся тяжесть мира накрыла его тяжёлую голову.       - А ты тоже хотел в ней поучаствовать? - Накамото фыркает и громко чмокает лохматую макушку, уворачиваясь от обвинительных тычков. - Ну окей, общую суть я понял, но... принцесса, мне опять придётся из тебя по слову тянуть, м? Может нарушим эту веками устоявшуюся традицию?       - Может лучше ты наконец перестанешь меня так называть? Мы уже давно не в школе!       - И как это должно отразиться на том, что я могу или не могу называть тебя принцессой, м? И вообще, кому от этого должно стать лучше? - Юта стискивает парня до писка, до хруста, то точно такого же пыхтящего сопения, каким обычно оканчиваются его обнимашки с Сончаном.       - Ну Юта! Ну перестань! - Ли толкается в грудь ладонями, кулаками, всем, чем только может, силясь выбить себе чуть больше пространства для вдоха и манёвра.       - Расскажешь мне? - и только получив достаточно убедительное обещание, Накамото ослабляет хватку, выпуская друга на свободу. - Ну так что? Что за беда с вами приключилась на сей раз?       - Ничего такого, - японец откидывается на заведённые за спину руки и возводит взывающий к справедливости взгляд к потолку. - Просто, Тэн взял на себя лишнее... - Тэён булькает словами под нос, коротко пересказывая суть возникшего между ними конфликта. - Вот как-то так.       - Хмм, - Юта хмурится, пытаясь также вникнуть в эту самую суть. - Ну я вроде как понял, но не понял... а проблема то в чём?       - Ты издеваешься?! - лицо Тэёна преображается на глазах, выражая целую гамму неподдающихся цензурному описанию эмоций. - То есть ты не испытываешь никакого ощущения конфликта от всего этого... вот этого..       - Тэён, - Накамото перехватывает нервно взметнувшиеся ладошки, мягко сжимает и фиксирует, тут же заземляя. - Джонни предлагал тебе тоже самое три дня тому назад...       - Не то же!       - Хорошо, Джонни предлагал примерно то же самое, без вовлечения в процесс принятия решения Джэхёна, - Ли шумно вдыхает, слыша это самое имя из чужих уст. - Ты на него сейчас так реагируешь? Или на необходимость получения диплома, м?       - Ни на что я не реагирую! И вообще, вопрос не в этом! Вопрос в том, что в это всё вовлекли ребёнка!       - Но разве это плохо? Сончану нужно вливаться в общество, ему нужна социализация, адаптация и любая другая -ация, рьяно пропагандируемая всеми детскими психологами, разве нет?       - Но он же ещё совсем маленький!              По одному только плаксивому тону речи, Юта понимает, что на деле Тэён просто переживает. Как и любой родитель на его месте, он отчаянно не хочет впускать в сознание саму мысль, что вообще-то его сын растёт и делает это просто непозволительно быстро.       В тёмных, потаённых углах сознания ещё иногда бьётся закономерный вопрос, куда же делся тот, отталкивающий одним своим видом, периодически всплывавший в их жизни грубый и безразличный к собственному малышу Тэён... но с ещё большей скоростью, чем появляется, подавляется, наглухо заколачивается и снова забывается.              - Как он будет там один? Он же всегда был рядом, всегда со мной... - Ли смотрит теми самыми глазами, против которых бессилен любой аргумент.       - Он будет не один, и это даже не на целый день, только на время твоих занятий, - Ли кусает губы, отводя в нерешительности взгляд. - Тэ, мы не давим на тебя, пойми. Как бы то ни было, решать только тебе, но просто пообещай подумать над этим вариантом, договорились? - старший поднимает на друга явно сомневающийся взгляд, всё ещё жуёт губу и едва заметно кивает. - Вот и хорошо, а теперь...       - А ну-ка, отставить слёзы! Ещё не время сдаваться! Давай здесь посмотрим, м? - Джонни мягко жмёт на ручку, появляясь в дверном проёме как нельзя вовремя. - Смотри, детка, кто тут?       Сончан отрывает от крепкого плеча лохматую головку, бегло смотря по сторонам круглыми блестящими спросонья глазами, и, надув пухлые губёшки, рыщет вниманием по хорошо знакомой обстановке в поисках нужного лица.       - Папи! - розовая ладошка тянется навстречу тут же протянувшимся в ответ объятиям, и Со невольно закатывает глаза на то, как легко и быстро ребёнок забывает всё на свете, и первым делом его самого, только почувствовав родителя рядом.       - Моё солнышко! - Тэён всем сердцем обнимает сына, упоительно целует сладко-ароматные локоны и, крепко зажмурившись, буквально всем существом дышит теплом, пропитываясь безграничной нежностью и щемящей любовью.              Юта искренне улыбается, наблюдая за таким трогательным моментом, что просто не может никого оставить равнодушным. Сончан прижимается румяной после сна щёчкой к родительской груди, ищет маленьким гнутым ушком, и, признавая знакомый звук, затихает, успокаиваясь ровным биением папиного сердца.       Тэён улыбается совершенно по-особенному, с самого младенчества будучи хорошо знаком с этой его привычкой. Ещё совсем крохотным и хрупким, Сончан любил обнять его ручками, ножками, всем своим мягеньким тельцем укутать и, словно синхронизировавшись с папиным внутренним ритмом, затихнуть затаённо и просто лежать вот так, распластавшись по груди и выстраивая столь прочную ментальную связь, что неготовому на тот момент Тэёну становилось страшно и неуютно от интимности и глубины момента.       Сейчас всё, наконец-то, иначе. Тэён медленно и осторожно откидывается спиной на высокое мягкое изголовье кровати так, чтоб сын не скатывался, а мог удобно расслабиться, не прилагая и толики лишних усилий в попытке удержаться на месте. Парень прижимается губами к тёплой головке, решая задержаться так на какое-то время, и мурча под нос какой-то незатейливый мотив, словно гипнотизируя, снова усыпляет едва проснувшегося недавно ребёнка.              - Он уснул, - Юта убирает от личика надоедливые колючие прядки, и Ли тихо благодарит, решая, что ничего страшного не произойдёт, если они вот так вот немного полежат.       - Спускайтесь минут через десять.. пятнадцать, - Джонни ровным сдержанным тоном обращает на своё, да, всё ещё присутствие чужое внимание. - Курьер уже должен быть на подходе, - и ещё до того, как Ли успевает возмутиться, пресекает любые даже гипотетические поползновения в свой адрес. - Прежде, чем ты додумаешь свою неправильную мысль до конца, я тебя предупрежу, что сегодня in questa Casa luminosa будет вечер волшебной Bella Donna Cucina Italiana с пиццей и пастой для нас, и питательным и полезным во всех отношениях супом минестроне per il nostro piccolo Signor . Grazie mille, Amore Mio , за проявленное доверие к моему вкусу!       Тэён в ответ на экспрессивный театральный поклон и по-южному драматичный выход в коридор безобидно фыркает и прячет улыбку в волосах сына.       - Юта, ты тоже давай, шевелись. Мне там твоя помощь нужна, - Накамото считывает тайный посыл между строк, шустро срываясь с места, оставляет отца с сыном ловить свою, особенную и понятную только им двоим волну.                     Тэён вздыхает, прикрывая глаза и давая и себе самому эти важные минуты отдыха и единения. Он невесомо гладит сына по спинке и чувствует, что вот-вот разревётся, ощущая сжирающее изнутри чувство непростительной вины перед этим невинным существом.       - Прости меня, маленький, - Тэён искренне надеется, что Сончан никогда не столкнётся с последствиями перенесённой им боли и не припомнит нерадивому поначалу папе, увы, уже совершённые им ошибки. - Я обещаю, что буду стараться быть для тебя самым лучшим папой... ты только подсказывай мне иногда, как это, быть для тебя лучшим.       Малыш не отвечает, да и как он может. Он копошится на чужой груди и, не без помощи, но всё же садится, оборачиваясь куда-то за спинку.       - Дади! - Тэён полными слепого обожания глазами прослеживает указующую траекторию вытянутого пальчика, пока не сталкивается с таким же участливым взглядом и немного смущённой улыбкой в обрамлении всё тех же легко узнаваемых ямочек.       Сердце старшего на секунду сбивается с ритма, пока внутренний голос с укором напоминает старую добрую заумность, про язык, который ещё тот враг. Что ж, хотел подсказку - получи!