Конфеты и краски

Три ритмичных и сильных удара кулаком в дверь. Следом за ними — быстрый топот ног ко входной двери изнутри и звонкий голос сквозь толщу: — Скажи пароль! — Впускай давай, я замерзла! Ким открыла дверь, и ее девушка Обри влетела внутрь, впуская с собой холодный ветер. Капли дождя стекали с ее дождевика и образовывали лужицу на сером коврике для обуви. Обри скинула дождевик и сапоги — розовые, прямо как ее волосы; ее любовь к розовому цвету с детства не убавилась. Пакет с чем-то небольшим полетел в сторону дивана, дождевик — на вешалку, а сапожки так и остались лежать около аккуратно расставленной обуви. — Моя мама не любит беспорядок! — негромко воскликнула Ким, ставя сапоги подруги в рядок к другим. — А она где сейчас? Обри плюхнулась на диван. Большой, мягкий. Чистый. Ей нравилось быть в доме Ким — тут до стерильности чисто, просторно, красивые бонсаи украшают коридоры и комнаты. Как можно больше времени она старалась гостить у подруги, особенно в период отвратительной октябрьской погоды. Получалось это, увы, не часто. Не хочется слишком часто смущать брата и родителей Ким своим присутствием. А еще иногда слышно, как на первом этаже мама и папа Ким ругаются… — На работе, вернется очень поздно… — Ким запрыгнула на спинку дивана и свесила ноги на диванные подушки — рядом с Обри. — А Ванс где-то шляется, сказал, придет вечером. Папа уехал в город, чей-то день рождения празднует. — Круто… Мы, типа… Весь день тусим вдвоем? — Да-а-а… — мечтательно протянула Ким и сползла на диван. И сразу попыталась положить голову на плечо девушки, но та вынырнула из-под нее и встала на ноги, а Ким соприкоснулась щекой с диваном. — Чем займемся? — спросила Обри, не обращая внимания на нее. — Эм… Можем телек посмотреть! Мы еще не все наши диски раскопали! — Ким кивнула в сторону дверцы в книжном шкафу, за которой находилась коробка с дисками. Фильмы, мультики, сериалы, музыкальные альбомы — там было все, что могли унести с собой Ким и ее папа с распродаж. — Да, но сначала поедим. Я так и не позавтракала. Часовая стрелка находилась между числами «12» и «1». Ким сдержалась, чтобы не прокомментировать голодовку Обри. Сложно привыкнуть к тому, что кто-то ест не по расписанию, что хочет и когда захочет. Или за весь день съедает банан. — Ты там что-то купила? — Ким повернулась, опираясь на спинку дивана, и посмотрела на шуршащий пакет, который разбирала Обри. Девочка молча показала их сегодняшний обед — две большие упаковки куриной лапши быстрого приготовления и шоколадный батончик с орехами. Глаза Ким поползли на лоб, а челюсть упала. — И этим ты хочешь позавтракать?! Обалдела? — Ким широко вскинула руки, нахмурившись. — И что такого? — Это же вредно и отвратительно! Ты еще скажи, блин, что ты этим обедаешь и ужинаешь. Обри молча отвела взгляд. Все поняв, Ким перепрыгнула через спинку дивана и схватила пакет и руку подруги. — Пойдем, я тебя покормлю! Что-то хорошее из этого можно сбацать. — Ким пошагала на кухню, и Обри нехотя поплелась за ней. — Да не надо, спасибо. — Я настаиваю! — Ким хитро улыбнулась и бросила содержимое пакета на кухонный стол. — Ким, Боже… Я сама могу себя покормить! — уже закатив глаза, проворчала Обри и оттолкнула ее от стола. Очкастая глубоко вздохнула, прикрыла на пару секунд глаза и резко их распахнула, опаляя подругу серьезным и немного агрессивным взглядом, полным твердых намерений. Вторая, пожевав губу, собрала силу в кулак и посмотрела в ответ. Рукой Ким медленно потянулась к упаковке лапши, не моргая. — Ох, ладно, делай, что хочешь! — Обри взмахнула рукой и плюхнулась на стул. — Но я не буду облизывать тарелку, только потому что, типа, это приготовила ты. — Ты будешь облизывать тарелку, потому что это вкусно! — Глаза Ким победно искрились. — Меня мама учила готовить рамен. Если отсюда взять только лапшу, то… — Взяв большой твердый цилиндр с лапшой, она пробежалась взглядом по составу. -… Наверное, ничего страшного? Взяв в зубы оба цилиндра лапши, Ким подскочила к рабочей зоне и бодро поставила воду кипятиться — Обри не успела моргнуть, как та достала кастрюлю, набрала воду и включила плиту. А после подбежала к холодильнику, распахнула его и стала что-то собирать в охапку. Помявшись, Обри встала рядом с плитой, слева от Ким. — Могу чем-нибудь помочь? — неуверенно проговорила она. — Да! Разморозь свинину! И тут в руки Обри прилетел килограммовый кусок мяса, завернутый в полиэтиленовый пакет. Поморгав, чтобы понять, что от нее хотят, Обри отошла назад и положила свинину рядом с микроволновкой. Тем временем Ким раскинула по деревянной досточке зеленый лук, репчатый лук, шампиньоны, корень имбиря, чеснок… Гораздо более медленным движением открыла большой ящичек, в котором были разбросаны столовые приборы. — Папа опять не убрался, ух… — под нос процедила нахмуренная Ким, беря из-под груды ложек и вилок два ножа. Один из них — самое большое из того, что находилось в этом ящичке — походил на топорик. Второй нож — с блестящим лезвием и минималистичной гравировкой — Ким подбросила в правой руке и легко поймала после того, как тот сделал поворот в воздухе. Легко, но самодовольно улыбнулась, после чего протянула Обри нож-топорик, держа аккуратно за острие. — На. Нарежь… Граммов триста. И в микроволновку на минут десять! И нож быстро-быстро застучал по дереву, нарубая на ровные колечки одну палку зеленого лука, а другие две — на трети, шампиньоны и лук — пополам… Обри наблюдала за тем, как быстро пропадают большие овощи из-под ножа Ким и остаются их половинки и трети. И пыталась понять… «Нарезать триста грамм? А это сколько?.. А сколько тут грамм вообще?!» — размышляла Обри, глядя то на топорик, то на свинину, и чувствуя, как в животе неприятно тянет от голода и от волнения. Ким заметила, что прошло уже некоторое время, а со стороны ее девушки — ни звука. С висящим над корнем имбиря ножом, она повернулась к ней. От нарезки лука у нее покраснели и заслезились глаза — очень необычное зрелище… — Обри?.. — Девочка шмыгнула носом и вытерла рукавом слезы. — Эм… Сколько?.. — Обри медленно кивнула на мясо, грустно лежащее у микроволновки. — Триста грамм… А это сколько? — Попытавшись улыбнуться, Ким снова состроила ехидное лицо. Обри подержала мясо в руках, напрягла все свои извилины. Единственное мясо, которое она ела за последние годы — колбаса и ветчина в бутерброды, а еще жареные сосиски. Однажды она купила целые полкило связки сосисок. И весили они меньше, чем этот кусок свинины. — Кило… Грамм? — протянула Обри, стараясь не смотреть на подругу, и положила свинину на тумбу. — Замечательно! — Ким вернулась к нарезке лука: вода в кастрюле уже бурлила, и крышка звенькала. — А половина от килограмма это сколько? — Пятьсот… Грамм, — неуверенно проговорила Обри, хотя это она точно знала. Ким в ответ лишь бодро кивнула. «Триста грамм, — это… Чуть больше четверти килограмм, " — наконец разобралась девочка и, глубоко вздохнув, ударила топориком по мясу, отрубая кусок, чуть больше четверти. После швырнула свинину в микроволновку ровно на десять минут. Ким скинула нарезанные овощи и грибы в кипящую кастрюлю, и сразу же бросилась за второй. Кастрюля поменьше присоединилась к огромной посуде, где готовился бульон для их рамена. Не сходя с места от страха, что этот гиперактивный ураганчик ее собьет с ног, Обри протянула подруге остатки свинины, и та убрала ее в морозилку, заодно взяв соевый соус и яйца. На шкафчике она достала красный перец. Поставила соус и перец рядом с большой чашей. — Сейчас мы сделаем соус для нашей свинины! — Ким взглядом подозвала Обри к себе. — Ну, думаю, ничего сложного… — Сейчас вылей соевый соус в чашку… До трети. Обри не успела понять, как ей уже в руки суют бутылочку с открытым горлышком. Встав сзади, Ким держала правую руку Обри и медленно наклоняла вперед, пока из горла не полилась густая черно-красная жидкость. От ощущения, что голова ее девушки лежит у нее на плече, и та дышит и улыбается ей в шею, у Обри слегка быстрее застучало сердце и напряглись мышцы. Она резко дернула рукой, совершенно случайно. На поверхности тумбы образовалось несколько маленьких пятнышек. — Обри! Что за фигня? Ким сразу же отошла от подруги, чтобы взять тряпку. Поставив бутылочку, Обри отошла в сторону. Дно чаши все еще проглядывало под тонким слоем соуса, поэтому Обри продолжила его заполнять. Быстро. — Я случайно, ладно?! — ответила Обри с запозданием. Вскоре соус для свинины был готов — Обри посыпала в чашу также немного красного перца и положила головку чеснока. К этому моменту вода в маленькой кастрюле закипела, и Ким аккуратно, щипцами, положила в нее два яйца. — Через десять минут достаем яйца и бульон! — Ким зубасто улыбалась, наслаждаясь процессом и уже видимым результатом. По всей кухне стоял сильный горький запах бульона, от аромата лука хотелось плакать. По окну барабанил дождь с такой силой, будто хотел выломать, и капли водопадом стекали по стеклу. Проветрить нельзя. Жмурясь, Обри ушла в столовую. — Эхе-хе, я, наверное, переборщила с луком… — хихикнула выросшая из-за спины Ким, прикрывая нос. Обри подняла голову и посмотрела на верхнюю полку. Там стоял ряд из кулинарных книг и небольшая фотография в рамочке. Прищурившись, она заметила… — Это что, твоя детская фотка? Проследив за ее взглядом, Ким в ужасе распахнула глаза и ахнула. — Это… Нет! Не я! Это… Кузина! — дрожащим голос вскрикнула девочка и схватила подругу за локоть, оттаскивая ее от полки. Но Обри ловко вытащила руку, подпрыгнула к стулу и приставила его под полку. Ким топнула ногой, и ее лицо залилось краской, когда Обри встала на стул и посмотрела на фотографию, взяв в руки. — Какой стыд… — Ким закрыла лицо. Вторая девочка усмехнулась, осматривая фотографию. Пятилетняя девочка в ярко-розовом платье с оборками и блесками стояла у рождественской елки, наигранно улыбаясь ртом без пары зубов. Голову украшала блестящая диадема, а обиженные глаза обвивали круглые очки. Очевидно, этой девочке не нравится ее образ. — Принцесса фей… — с легкой улыбкой произнесла Обри. — Ужас! Это был отвратительный этап моей жизни! — Девочка драматично вскинула одну руку, а вторую положила на лоб. — Заставляли одевать эти пышные, колючие и мерзкие платья! Чтобы долго не мучать свою девушку, Обри нехотя убрала фотографию, но в этот момент запищала микроволновка. Обе девочки пошли на кухню. Ким сама достала свинину, разогретую в микроволновке, но тут, когда в ее руках лежал небольшой завернутый в полиэтилен кусок мяса, на лице девочки проявилось выражение удивления, смешанное со злостью. — Обри! Что за… — Да что тебе ничего не нравится?! — перебила ее девочка. — Десять минут, триста грамм — как ты и просила! — Дура! Надо было и этот кусок разрезать на пластины! Он нихрена не прогрелся, он внутри такой же сырой! — Ким с силой швырнула свинину на тумбу, и та с чавкающим звуком приземлилась. — Да?! А чего сразу не сказала? — Обри сделала шаг назад, пряча голову в приподнятых плечах. Через плечо посмотрев на соус в чаше, Ким еще больше разозлилась. Черная жидкость с огромным слоем красного порошка заполнила сосуд гораздо больше, чем на половину. — Ты куда столько соуса льешь? И перца?! Он же острый будет, как индийская еда! — все продолжала Ким, агрессивно махая рукой. — Я не знала, ясно?! — Да что ты вообще знаешь? — уже тише проворчала очкастая девочка, но ее подруга просто взорвалась: — Меня никто не учил готовке! — закричала Обри, до побеления сжав кулаки. Ким промолчала в ответ и опустила голову. Молчание длилось пару десятков секунд, пока Обри переводила дыхание и из-за всех сил старалась не сделать себе или своей девушке больно. Но эта бурлящая злость в ней! Обида и злость в одной неприятной и мерзкой смеси. Вдруг Обри ощутила, что уперлась спиной в стену. И тогда она не могла сдерживаться. Размахнулась рукой, и острый локоток ударился об твердую деревянную стену. Жмурясь и тихо мыча от боли, девочка поняла, что все-таки выплеснула эмоции. — Обри, не делай так… — Ким серьезно посмотрела на подругу, и та неуверенно подошла к ней, держась за ушиб. — Ладно, ничего страшного, все равно плита занята, а его еще сварить нужно. Подбросив нож-топорик в воздухе, Ким протянула его Обри. — Нарежь четыре одинаковых куска, — спокойно проговорила Ким, и Обри очень медленно и аккуратно сделала, как она сказала. Ким ободряюще хлопнула ее по спине, наконец вернув свою самодовольную и хитрую улыбку. — Молодец! — Я ничего не сделала, просто отрезала мясо. — Обри через силу улыбнулась, не поднимая брови и щеки. Ким молча положила свинину в микроволновку и установила таймер на еще семь минут. Подведя подругу к соуса, она лишь покачала голову и тяжело вздохнула. — Ну, тут ничего не исправишь… Будем есть острую еду! — Отлично. Небольшая пауза. Ким приобнимала подругу какое-то время. — О, пора доставать яйца! — воскликнула вдруг она, посмотрев на часы. — Справишься? — Боже, конечно справлюсь, Ким! — закатив глаза, воскликнула Обри. Взяв пластмассовые щипцы, девочка неторопливо вытащила два яйца и положила на тарелку. Вместе девочки почистили яйца, а после слили воду из кастрюли с бульоном, который все так же источал восхитительный аромат лука, в две большие чаши, куда сразу же положили сухую лапшу быстрого приготовления, а пакетики с приправой отправились в мусорку. Когда наконец пришло время варить куски свинины, Обри справилась и с этим. Это оказалось не так уж и сложно — просто пару минут подержать мясо в кипятке. За все это время девочки не проронили ни слова. Обмакнув свинину в соусу, Обри положила ее к лапше. Потом присоединились зеленые колечки лука, половинки яиц и несколько кусков грибов из кастрюли с бульоном. Напоследок Ким поставила чаши на стол и накрыла их тарелками. — Супер! Дай пять! — Ким выставила перед собой ладошку с оттопыренными пальцами. Но Обри хмуро смерила ее взглядом. Девочка помахала пальцами и продолжила держать озорную улыбку, но никакого результата. Вздохнув, она опустила руку и уголки губ. — Обри, короче, эм… Извини меня, что накричала, ладно?! Хватит дуться, — с отведенными глазами проговорила Ким. Но тут Обри, медленно подойдя, обняла подругу. Спрятала нос у нее в плече и дрожащими руками обвила талию. Без единого звука. — Ха-ха, господи… — Покрасневшая Ким неловко ответила на объятия. — А разве это не сентиментально? — Молчи, — проворчала девочка, и ее голос растворился в ткани домашнего худи Ким. Объятия длились до тех пор, пока не сварилась лапша. Ким разлила по кружкам холодный чай из бутылки и торжественно подняла крышки перед Обри. — Та-да! Приятный и сильный аромат лапши, овощей, грибов и островатого мяса потянул из чаш, вызывая слюну. Обри сразу же потянулась за вилкой и стала энергично наматывать лапшу на прибор. Чувство голода уже вызывало неприятную, тянущую боль в животе. — Ээ! А приятного аппетита? — удивилась Ким, которая еще даже не успела сесть за стол. — Хах… Ну, приятного. — И тебе! И девочки приступили за завтрак во время обеда. Ели молча и медленно, не отвлекаясь от распробывания этой божественной еды. Великолепный многогранный вкус бульона, немного острые куски свинины, сладковатый зеленый лук… Обри давным-давно не ела ничего настолько же питательного и вкусного. И была благодарна Ким за это. Маленький шоколадный батончик ждал их на десерт…