Невзаимность

Порой Хань Ин ненавидел тот факт, что в свои годы уже являлся одним из старших офицеров Тяньчуан. Как правило, всё было наоборот, и он гордился своими успехами. Он прилежно учился и тренировался, чтобы успешно выполнять порученные ему задания. Это было трудно, но в то же время совсем просто, когда перед глазами был образ блистательного и непогрешимого главы. Хань Ин завидовал ученикам Поместья Времён Года, что были благословлены небесами возможностью учиться в той же школе, что и сам Чжоу Цзышу. Хань Ин порой гадал, каким человеком был их глава в юности? Наверняка более тёплым и человечным? Или острота ума и коварство ему были свойственны с ранних лет? Как жаль, что только у немногих выходцев из той же школы была возможность узнать его раньше, ведь наверняка годы службы изменили его до неузнаваемости. Хань Ин прекрасно понимал, что влюблён в образ, в одну из тысяч масок, которые носил их глава. Вряд ли он всегда был таким холодным и отстранённым, как на миссиях. К счастью, Хань Ин был одним из приближённых офицеров, а значит, мог видеть главу не только на вылазках. В жизни глава... Не сильно отличался от созданного образа. Он так же всегда был собран и, даже если мог позволить себе улыбку и несколько теплых фраз, то его взгляд всегда оставался равнодушен и холоден. Возможно, эта самая любимая маска настолько крепко приросла к лицу? Хань Ин хотел бы заглянуть за неё, хотя понимал, что не имеет права даже мечтать об этом. Но он упорно отказывался верить, что любит бездушное дьявольское создание, только с помощью искусства Поместья Времён Года подобное человеку. К сожалению, желания имеют свойства исполняться, и в самый неприятный момент. Когда солнце склонилось к закату, к Хань Ину явился один из подчинённых со срочным донесением. Глава говорил, что эта информация ему нужна в любое время дня и ночи, поэтому медлить было нельзя. Хань Ин поспешил в кабинет главы, но там нашелся только Дуань Пэнцзюй, сообщивший, что глава уже ушёл отдыхать. В покоях главы также не было: служанка сообщила, что он отправился к Цзинь Вану. Медлить было нельзя, поэтому Хань Ин отправился в личные покои Его Величества Хэлянь И. Дворцовая стража не смела его остановить: они старались не сталкиваться с членами Тяньчуан, суеверно опасаясь любого в форме этой организации. Только двое стражников у дверей личных комнат Цзинь Вана рискнули преградить ему путь. — Его Величество не один. — Да, мне как раз нужен тот, кто пришёл к нему. Стражник бросил на него странный взгляд, но не посмел возражать. Хань Ин уверенно прошествовал мимо и зашёл в покои Цзинь Вана. Там не было ни души, даже ни одной служанки не попалось ему на пути. Лампы были потушены, и Хань Ин успел подумать, что пришёл слишком поздно и по дороге разминулся с главой. Впрочем, где-то вдалеке раздавались голоса, и Хань Ин решил подойти ближе. В крайнем случае, он может скрыться незамеченным, навыки ему это позволяли. Хань Ин замер у распахнутых настежь из-за летней жары дверей в спальню Его Величества, из-за которых доносились тихие голоса. — Цзышу, я очень рад, что ты смог устранить ещё одно препятствие к нашей общей цели. Вот увидишь, победа не за горами. — Я рад служить Вашему Величеству, большая честь — помогать Вам достичь желаемого. — Цзышу, мы же наедине, ты можешь оставить формальность? Глава Чжоу ответил с небольшой паузой. — Я счастлив, что смог порадовать тебя. — Уже лучше. Ты проделал хорошую работу, как мне тебя наградить? — Ты же прекрасно знаешь, что лучшей наградой для меня всегда будет ласка. Я понимаю, я не женщина, и ты не можешь меня полюбить, но, пожалуйста, позволь мне исполнить моё желание и удовлетворить тебя. — Цзышу! Раздался шорох ткани и раздражённый голос Его Величества. — Цзышу, прекрати! Я не... я очень устал. Давай в другой раз. — Господин. После нескольких долгих мгновений, оглушительно страшных для явно подслушавшего что-то лишнее Хань Ина, раздался более спокойный голос Его Величества. — Ладно, Цзышу. Только форму сними, и, не знаю, волосы распусти, так ты хоть немного похож на женщину. — Благодарю. Снова шелест и тихие вздохи, и Хань Ин, наконец, отмер. Пожалуй, не стоило сюда соваться без разрешения, и он уже сделал шаг назад, когда его окликнули. — Кто здесь? Несомненно, это был голос главы, Хань Ин узнал бы его из тысячи, пусть сейчас он слегка охрип и звучал тихо. — Ваше Величество, Глава Чжоу, это Хань Ин. Прошу прощения, я не вовремя. — Хорошо, что ты это понимаешь. Иди прочь, я найду тебя позже. — Цзышу, ну что ты так неласково с ним? Достойный юноша, возможно, хотел тебе о чём-то срочном рассказать, раз рискнул вломиться в императорские покои. Пусть заходит. — Ваше Величество, я... — попробовал оправдаться Хань Ин, но его прервали. — Входи и доложись как следует, — в голосе Цзинь Вана звучала угроза, и Хань Ин не посмел ослушаться прямого приказа. Хань Ин зашёл в комнату, едва освещённую несколькими лампадами. Его Величество удобно расположился на кровати и неторопливо поправлял складки ночного одеяния, а глава Чжоу... Глава Чжоу сидел на полу у его ног. Хань Ин едва узнал своего начальника без привычной формы, в одних тонких нижних одеждах. Распущенные волосы падали на плечи шёлковым водопадом и скрывали взгляд. Впрочем, Хань Ин заметил, что Цзинь Ван держит Цзышу за плечо, не давая подняться на ноги. — Приветствие опустим, я не в настроении ждать. Рассказывай, зачем пришёл, — сухо приказал Чжоу Цзышу. Только сейчас до Хань Ина дошло, насколько дерзко он поступил. Впрочем, теперь у него не было возможности отступить и сохранить лицо: неподчинение прямому приказу могло дорого обойтись что ему, что главе Чжоу. — С миссии вернулся разведчик, он убедился, что в приграничном городе Су неспокойно. Наши соседи готовят вторжение, в этом сомнений нет. Градоначальник в сговоре с ними. — Вот как, — отметил Цзинь Ван. — Цзышу, отправь завтра отряд своих людей для уничтожения заговорщиков, в помощь возьмите солдат. — Будет сделано, Ваше Величество. Хань Ин, если ты всё сказал, можешь быть свободен. Голос Чжоу Цзышу был усталым и бесцветным, но звучал уверенно. Впрочем, на Цзинь Вана это не произвело впечатления. — Цзышу, ну что ты так быстро его прогоняешь? Юноша спешил тебя обрадовать, что рискнул зайти настолько далеко. Может быть, предложим ему составить нам компанию? Чжоу Цзышу, наконец, поднял голову и обернулся к Цзинь Вану. — Что? Нет! Ваше Величество, не вмешивайте моих людей! Цзинь Ван рассмеялся и ласково погладил его по щеке. — Цзышу, ты ревнуешь? Не бойся, я не разделяю твои вкусы. Впрочем, несмотря на похвальное рвение, твой подчинённый позволил себе лишнее. — Ваше Величество, я сам с ним разберусь, вот увидите!.. — Нет. Думаю, он заслужил хороший урок. Как там тебя, Хань Ин? Закрой дверь и подойди ближе, я хочу, чтобы ты только смотрел. Цзышу, а ты продолжай, на чём остановился. — Ваше Величество... — попробовал возразить Цзышу. — Исполнять. Живо. Хань Ин не мог ослушаться приказа Его Величества. Он плотно закрыл за собой дверь и подошёл ближе к постели Цзинь Вана. Тот чуть откинулся назад, опираясь на руки. Сидящий у его ног Цзышу распутывал его одежду слой за слоем, пока не мелькнула светлая кожа. Хань Ин остановился в нескольких шагах, не понимая, что от него требуется. Цзинь Ван жестом подозвал его ближе, вытащил из вороха ткани тонкий пояс и швырнул его Хань Ину. — Раз ты здесь, то помоги своему главе. Для начала, свяжи ему руки. Цзышу вздрогнул, но не стал ничего говорить. Закончив с одеждой Цзинь Вана, он завёл руки за спину. Хань Ин на внезапно одеревеневших ногах подошёл ещё ближе и перехватил шелковой тканью запястья Цзышу. Тот не сопротивлялся, наоборот, чуть приподнял руки, чтобы было удобно пропустить пояс. Хань Ин слабо затянул узлы, чтобы глава при необходимости мог освободиться, но тот, похоже, об этом и не думал. Такая покорность будоражила мысли Хань Ина, привыкшего видеть Цзышу совсем другим. Цзинь Ван обхватил подбородок Цзышу, чтобы заглянуть ему в глаза. — Цзышу, ты же справишься без рук? Я в восторге от твоего мастерства, ни одной из моих наложниц не сравниться с тобой. Как же жаль, что ты родился не женщиной, я бы обязательно приберёг для тебя достойное место в гареме. — Благодарю за похвалу, Ваше Величество, — тихо ответил Цзышу. — Ну-ну, не буду тебе мешать. Хань Ин пытался отвести взгляд в сторону, но он невольно скользил обратно. Он не мог не смотреть, как Чжоу Цзышу провёл языком вдоль возбуждённого члена Цзинь Вана, чтобы затем обвести языком красную головку. Цзинь Ван громко выдохнул, после чего распорядился: — Хань Ин, ну что ты стоишь просто так. Помоги своему главе, неужели не видишь, как ему мешают волосы. Хань Ин опустился рядом со своим главой на колени и аккуратно собрал распущенные волосы. Шёлк скользил между пальцев и рассыпался, но Хань Ин уверенно собрал волосы в хвост на затылке, чтобы они не падали на лицо. Пальцы скользнули по коже, ведь ворот рубашки ещё раньше сполз на одно плечо. Хань Ин ещё раз провёл по ней кончиками пальцев, собирая воображаемые пряди. — Вот так, — удовлетворённо кивнул Цзинь Ван, — и ему удобнее, и нам с тобой лучше видно. Не отворачивайся, Хань Ин, ты же так спешил увидеть своего главу. Теперь у тебя есть возможность насмотреться вдоволь. — Ваше Величество... — Не спорь. Вон, даже твой глава не возмущается, верно? Цзышу ничего не ответил, он уже обхватил губами головку члена и старательно ласкал её языком. Цзинь Ван довольно застонал и качнул бёдрами, вставляя глубже. Цзышу закашлялся и тут же отстранился, хрипло переводя дыхание. — Цзышу, ты сегодня слишком рассеян, соберись. Или мысли о твоём юном подчинённом тебя отвлекают? Я не люблю, когда мои любовники думают о чём-то ином во время близости. — Ну так прогоните его, — холодно ответил Цзышу. — Ну нет, это не тебе решать. Хань Ин, твой глава мне дерзит, но надеюсь, он исправится. Верно, Цзышу? Тот ничего не ответил, только облизнул влажные, уже припухшие губы. — Ладно, хватит тянуть, мне надоела эта игра. Хань Ин, помоги ему запрокинуть голову, чтобы он смог принять мой член до конца. Цзышу сам наклонился ниже и поднял голову, после чего снова обхватил возбуждённый член губами. Хань Ин потянул его за волосы, не до боли, но достаточно ощутимо. Цзышу застонал, и этот звук заставил что-то внутри Хань Ина перевернуться. Как жаль, что ему доверили такую скромную роль, он бы тоже не отказался сейчас погрузиться в горячее тело главы Чжоу. Впрочем, никто не мешал ему положить свободную ладонь на сгиб изогнутой шеи, что был виден в разошедшемся вороте одежд. Прикосновение обжигало, и никакая сила не заставила бы Хань Ина убрать руку, раз лишь, кроме прямого приказа самого Чжоу Цзышу. Но он сейчас ничего не мог возразить. Цзышу снова задушенно застонал и зажмурился, когда Цзинь Ван нетерпеливо вошёл в его рот до конца. — Вот так, можешь, когда хочешь. А теперь не сопротивляйся. Цзинь Ван начал двигаться, сначала медленно, потом всё резче и быстрее. Цзышу покорно принимал его член, и всё так же не открывал глаз. Из-под судорожно сжатых век потекли дорожки слёз, слюна вместе с тягучей смазкой текла по подбородку, но Цзышу не сопротивлялся и даже не подал виду, что ему трудно. Хань Ин отгонял от себя мысль, что, возможно, главе Тяньчуан это... нравится? Цзинь Ван не сдерживал себя, уверенно гонясь за собственным удовольствием. Наконец, он грубо вытащил член изо рта Цзышу, после чего несколькими резкими движениями ладони довёл себя до разрядки. Белые капли спермы тут же потекли по щеке Цзышу, смешиваясь с влагой от слёз. Только теперь он открыл глаза и поднял взгляд на Цзинь Вана. — Благодарю, Ваше Величество, — едва различимо прошептал он. Цзинь Ван довольно вздохнул. — Хань Ин, помоги своему главе привести себя в порядок, затем развяжи и можете быть свободны, оба. Хань Ин потянулся, чтобы развязать шёлковый пояс, но Цзинь Ван осек его. — Я сказал, сначала помоги привести себя в порядок. Хань Ин выхватил из рукава платок и осторожно промокнул лицо Цзышу. Тот снова закрыл глаза, стараясь избегать взглядов. Это давало возможность Хань Ину ещё раз полюбоваться на то, каким сексуальным может быть глава Чжоу. Он ласково вытер подсыхающие дорожки слёз, собрал капли семени и смазки, застывшие на раскрасневшейся коже. Припухшие губы приковывали взгляд, но Хань Ин не посмел бы к ним прикоснуться сейчас. Наконец, он закончил приводить Цзышу в порядок и развязал пояс, державший запястья. Тот мгновенно поднялся на ноги, слегка пошатнувшись после долгого сидения в одной позе, и машинально размял запястья. Цзинь Ван махнул рукой. — Свободны, оба. Цзышу подхватил брошенную на полу одежду, резко развернулся и, не поднимая взгляда, быстрым шагом направился прочь. Хань Ин поспешил за ним. Осознание собственного неподобающего поведения жгло изнутри, но только до тех пор, как Чжоу Цзышу не бросил ему через плечо. — Зайди в мои покои через час. Обсудим твой доклад и завтрашнюю миссию. — Глава, я... — Через час, Ин-эр. Хань Ин растерялся, услышав такое личное обращение. Он остановился прямо посреди коридора и даже не заметил, как Чжоу Цзышу, подобно тени, скрылся за поворотом. *** Час выждать было очень трудно, но Хань Ин справился. На сей раз служанок в покоях главы Тяньчуан уже не было. Сам Чжоу Цзышу уже снова был одет в привычную форму, сидел за столом и что-то сосредоточенно писал, кисть резво бежала по бумаге. Так и не оторвав глаз от письма, он уверенным тоном произнес: — Завтра возглавишь отряд и отправишься на миссию на границу. Людей подберёшь сам, я тебе доверяю этот вопрос. Небольшой отряд военных отправится вслед за вами через несколько дней, чтобы отвлечь внимание и дать вам фору. Ваша задача — устранить заговорщиков. Дальнейшие указания получишь в письме. — Да, глава, — мог только и сказать Хань Ин. А на что он рассчитывал? Глава не должен ему ничего объяснять и уж тем более оправдываться. Лучше всего сделать вид, что этим вечером они ещё не виделись. Сейчас никто бы ему не поверил, расскажи он о том, что видел всего лишь час назад. Чжоу Цзышу был как обычно холоден и собран. Или... нет? Чжоу Цзышу бросил кисть в сторону и оторвался от бумаги. Подняв взгляд на Хань Ина, он едва заметно вздохнул. — Хань Ин, это опасная миссия, постарайся не погибнуть сам, ведь ты один из лучших моих людей. Я бы отправил кого постарше, но тебе сейчас лучше не попадаться на глаза Его Величеству. Думаю, ты понимаешь, почему? — Да. Прошу прощения, глава Чжоу, я повёл себя глупо. — На твоё счастье, Цзинь Ван ценит верных и преданных людей. Я отсылаю тебя не потому, что ты провинился, а потому, что Его Величество может придумать что-то ещё. Не хочу больше тебя вмешивать, наверняка тебе и так было неприятно. Хань Ин едва не ляпнул, что напротив, он и не мечтал увидеть главу Чжоу таким уязвимым и... желанным? Он ничего не сказал, но, похоже, Чжоу Цзышу понял всё по его взгляду. Он отложил в сторону записку и вытащил из-под стола кувшин с вином. — Выпьешь со мной? — Что? Чжоу Цзышу кивнул на кувшин и поднялся, чтобы достать из шкафчика две чаши. О его пристрастии к вину знали все приближённые, но он никогда не позволял себе слишком многого. Впрочем, насколько знал Хань Ин, он обычно никого не приглашал составить себе компанию. Поэтому Хань Ин с удовольствием устроился за столом и внимательно следил, как Чжоу Цзышу опустился на стул напротив и щедро плеснул вино в чаши. — Думаю, я задолжал тебе объяснения, — задумчиво протянул он, с преувеличенным интересом изучая рисунок чаши, прежде чем одним глотком опрокинуть в себя. — Глава Чжоу не обязан ничего мне объяснять. Я оказался не в том месте не в то время, это целиком и полностью моя вина. — О? И ты не хочешь объяснений?.. — Хочу, — ни секунды не сомневаясь, ответил Хань Ин. Цзышу тем временем опрокинул вторую чашу с мастерством опытного пьяницы. — Мне нравится твоя честность, Ин-эр. Меня многие обманывают, поэтому я ценю тех, кто говорит мне правду. Впрочем, ложь давно укоренилась в рядах Тяньчуан. Я сам обманывал многих, и себя самого в том числе. Он снова пригубил вина, прежде чем продолжить. — Цзинь Ван уже много лет знает, что я в него влюблён. Он никогда не мог ответить на мои чувства, потому что, по его словам, предпочитает мягкость и податливость женского тела, к тому же... Я не думаю, что он ко мне испытывает что-либо, кроме признательности за долгие годы службы. Хань Ин не ожидал такой откровенности от Чжоу Цзышу. Возможно, дело в выпивке? Он молча поднял чашу к губам и выпил её до дна. Вкуса он не почувствовал, хотя вино было очень крепким и обжигало горло, наверняка оно и заставило главу рассказать всё так прямолинейно? Впрочем, крепость алкоголя не могла заглушить укол ревности. Оказывается, совсем не больно любить отстранённый идеал и боготворить его, понимая, что он недоступен простым смертным чувствам. Куда больнее узнать, что Чжоу Цзышу действительно человек с живым сердцем, способным любить, но... Кого-то другого. Хань Ина злили и ранили эти слова, но разве он был конкурентом Цзинь Вану? Впрочем, если бы Чжоу Цзышу не был его начальником, он бы сразу рассказал о своих чувствах и предложил бы закончить эти односторонние и невзаимные отношения, но… Если после таких слов Чжоу Цзышу не снесёт ему голову, то Хань Ин будет крайне удивлён. Видимо, эта боль настолько явно отразилась на его лице, что Цзышу осекся и махнул рукой. — Если тебе неприятно это слышать, ты можешь встать и уйти. Этого разговора и всех событий вечера не было. — Нет, я выслушаю, я... Ценю Ваше доверие. Цзышу внимательно посмотрел на него и только покачал головой. — Собственно, это и всё. Мастерство Поместья Времён Года может изменить внешность, но мы проверяли, этого оказалось недостаточно, чтобы мое жёсткое и совсем не женственное тело вызвало у него желание. Впрочем, со временем я нашёл способ, с помощью которого мы оба можем получить удовольствие. Цзинь Ван иногда позволяет мне ублажать его ртом, даже говорит, что у меня неплохо получается. И я рад это слышать, к тому же я счастлив услужить ему. Хань Ину захотелось переспросить, не ослышался ли он? Ему казалось, всё было совсем не так. Выходит, и здесь он ошибся? — Но разве это доставляет Вам удовольствие? Мне показалось, Его Величество был достаточно груб. Цзышу снова разлил им обоим вина и отставил уже опустевший кувшин. И когда они успели всё выпить? — Да, груб, но это неважно. Мне ценно любое его внимание, любая ласка. Возможно, такой человек, как я, и не заслуживает другого отношения. — Почему же, заслуживаете. Вы достойны нежности и заботы, а не только грубости и боли. Хань Ин понял, что сказал лишнее. Чёртово вино оказалось слишком коварным, так легко развязывало язык. Впрочем, он был готов отвечать за каждое слово, но реакция Чжоу Цзышу его удивила. — Ин-эр... О небеса, только не это. Чжоу Цзышу перегнулся через стол и схватил Хань Ина за руку, привлекая внимание. — Хань Ин, Ин-эр, посмотри на меня. Чжоу Цзышу выглядел встревоженным, в глазах плескалось беспокойство и боль. — Что такое, глава Чжоу?.. — Ин-эр, не может быть... Скажи, что ты пошутил. Отступать было некуда. Хань Ин ответил спокойно, как будто давно готовился к этому монологу: — Глава Чжоу, я никогда с Вами не шутил. Вы мне нравитесь, и уже очень давно. Долгие годы я восхищался Вами и боготворил Вас, но не смел об этом говорить. А теперь я убедился, что Вы не просто бессмертный идеал, а живой человек и... Не хочу больше скрывать свои чувства. Я люблю Вас. Кажется, эти слова совсем не обрадовали главу Тяньчуан. Он схватился руками за голову и зажмурился. — О небеса... Хань Ин, только не это. Я так боялся, что ты будешь презирать меня после того, как застал с Цзинь Ваном... Я боялся открыть глаза, мне было так стыдно посмотреть тебе в лицо, ведь не только ты, вы все видите во мне идеал, я знаю об этом, и старательно поддерживаю его, а тут ты увидел меня как дешёвую вещь, как нелюбимую наложницу, и я только и думал о том, как уговорить тебя забыть этот вечер! Нельзя подчинённым видеть начальство в настолько неприглядном виде, это приносит большие проблемы. Но всё оказалось гораздо хуже! Цзышу помотал головой, пытаясь отогнать преследующие его мысли. — Ох, Хань Ин, если бы я знал, что ты настолько ко мне неравнодушен, я бы точно прогнал тебя. А лучше бы ушёл сам, и плевать, что сказал бы Цзинь Ван. — Но он же велел нам обоим остаться. Вы бы ослушались приказа Его Величества? — Плевать, он не владеет боевыми искусствами, он бы не смог меня удержать, а тебя бы он не стал трогать. Хань Ин, мне жаль, что Цзинь Ван втянул тебя в наши игры. Хань Ин криво усмехнулся и покрутил в пальцах пустую чашку. Не такой реакции он ожидал. Придётся отступить, чтобы оставить возможность начальству сохранить лицо. — Прошу прощения за свои слова, глава Чжоу. Я не хотел ставить Вас в неловкое положение своим признанием. Чжоу Цзышу снова взял его ладонь и крепко сжал обеими руками. — Хань Ин, я понимаю, что ты чувствуешь. Но я не думаю, что вправе ответить на твоё признание. Ин-эр, пожалуйста, не повторяй мою ошибку, это не принесёт тебе ничего, кроме боли. Найди себе более достойного спутника, а не бессердечного идеалиста вроде меня. Хань Ин накрыл его руки свободной ладонью и грустно улыбнулся. — Глава Чжоу, разве это больно — делать хоть немного счастливее любимого человека? Я понимаю, я не Цзинь Ван и мои чувства не нужны Вам, но я бы всё равно хотел подарить Вам немного любви и заботы. Чжоу Цзышу вытащил ладони из его хватки и скрестил руки на груди. Глубоко вздохнув, он спросил холодным тоном: — Хань Ин, ты не знаешь, о чём просишь. Ты очень добрый и правильный, наверное, поэтому ты не понимаешь, что даже если я приму твои чувства и позволю себя любить, то я всё равно никогда не полюблю тебя? Равно как и не оставлю Цзинь Вана. Если ты разделяешь мои чувства, то должен понимать, почему я не отступлюсь от него. Хань Ин вздрогнул, но разве глава Чжоу сказал что-то не так? Он всегда был прямолинейным в своих разговорах с подчинёнными. Впрочем, разве это повод отступиться? Даже если он не сможет единолично обладать этим мужчиной, то это всё же лучше, чем страдать и сохнуть, глядя со стороны. Цзышу тоже заметил, как задумался Хань Ин. "Глупец, я же даю тебе возможность отступить, почему ты ей не пользуешься? Почему ты такой же идиот, как и я?" — растерянно думал он. Впрочем, Цзышу пришлось добавить строгости и холода во взгляд, чтобы звучать убедительно, хотя на самом деле ему эгоистично хотелось хотя бы раз в жизни ощутить любовь и заботу другого человека. Не семьи, не друзей, а... Иного рода. И если Хань Ин сам себе роет эту яму, то почему Цзышу должен ему мешать? Он сам поймет, если переоценит свои силы, ведь невзаимность губит. Интересно, надолго ли его хватит? Впрочем, на Хань Ина это не подействовало. Он заметил неуверенность во взгляде главы Чжоу и понял, что это его шанс. Пусть он и пожалеет об этом, но потом. Ведь этого потом может и не быть: каким бы везучим и талантливым он ни был, члены Тяньчуан регулярно погибали на заданиях. Будет ли у него вообще возможность пожалеть о невзаимности его чувств? В любом случае, лучше всего несколько дней быть счастливым, чем так и не познать этого счастья. Жизнь дала ему шанс, и нет повода от него отказываться. — Я всё понимаю, глава. Но я надеюсь, что Вы всё же позволите мне позаботиться о Вас. Чжоу Цзышу вздохнул, пряча довольный блеск глаз за длинными ресницами. Что же, он пытался отговорить… Он достал ещё один кувшин с вином и поставил на стол, лёгким движением срывая крышку. Возможность разлить вино дала ему ещё несколько мгновений на размышления. — Ин-эр, я слишком жестокий человек, чтобы отказаться от такого предложения. Не уверен, что ты понимаешь, на что согласился. — Вы настолько мне нравитесь, что я даже готов умереть ради Вас, глава Чжоу. Цзышу рассмеялся, хотя глаза его снова остались печальны. — Ин-эр, мне вовсе не это нужно. Ты сказал, что я заслуживаю нежности и заботы. Так заботься! Выпей со мной, поговори не так формально, как остальные, обними и раздели со мной ложе. Мне сейчас нужно именно это. Хань Ин не мог поверить своим ушам. Так просто? Глава Чжоу так просто готов ему довериться?.. Как жаль, что этот шанс не предоставился ему раньше. Чжоу Цзышу тем временем осушил очередную чашу вина. Ну вот, Хань Ин испугался, это правильно... — Я буду рад исполнить любое Ваше желание. Цзышу опустил чашку на стол и улыбнулся. Ему определенно нравился этот настрой. — Тогда не будь со мной так формален. Хань Ин перехватил его руку и наклонился, чтобы поцеловать едва выглядывающее из форменного рукава запястье. При этом он не сводил испытующего взгляда с главы Чжоу. Чжоу Цзышу усмехнулся и поднялся со своего места, чтобы обойти разделяющий их столик. Хань Ин поднялся вслед за ним и крепко обнял Цзышу. Руки удобно легли на узкую талию, перехваченную широким поясом со спрятанным в нем мечом. — Ты все ещё формален, — шепнул ему Цзышу, крепко обхватил за плечи и поцеловал. Глубоко и жадно, не стесняясь своих желаний, и Хань Ин с энтузиазмом ответил ему. Как же давно он об этом мечтал. Они целовались долго, пробуя и изучая друг друга. Хань Ин не мог сдерживаться, и его ладони нетерпеливо блуждали по спине Цзышу, изучая и лаская через толстые слои одежды. Впрочем, самому Цзышу это вскоре надоело, хотелось большего и как можно скорее. Мягко оттолкнув Хань Ина, он начал нетерпеливо стаскивать с него одежду. Тот, в свою очередь, помогал ему раздеться, в перерывах снова пытаясь поцеловать. Раздеваться пришлось долго, но от этого не менее увлекательно. Наконец, Цзышу сбросил с себя последний слой ткани и лёгкими шагами отступил к кровати. Хань Ин последовал за ним. Цзышу стянул в сторону одеяло и откинулся на простыни. Он распахнул объятия, и Хань Ин обнял его, опустившись сверху. Они долго целовались и исследовали друг друга, подмечая чувствительные места и запретные зоны. Хань Ин был так настойчив в своих ласках, что Цзышу ощутил, что теряет контроль над собой. Возможно, этого он и хотел? Найти того, кто поддержит, кому можно доверить себя, хотя бы в постели? Впрочем, об этом думать рано, для начала нужно получше изучить своего нового любовника в постели. Цзышу перекатился, подминая Хань Ина под себя, после чего встал на колени и выхватил какой-то бутылек с целой полочки со снадобьями в хитрых пузырьках. Вылив вязкое содержимое на пальцы, Цзышу начал быстро себя готовить, прикусив губу. Хань Ин погладил его по бедру, нетерпеливо сжал ягодицу. Он бы хотел не только смотреть. — Можно мне помочь? — В следующий раз сделаешь со мной всё, что захочешь. А сейчас я очень хочу поскорее попробовать тебя. — Ооо… Тогда не смею мешать. Хань Ин переместил руку обратно на бедро, слегка приласкал чувствительную кожу, с наслаждением отметив, как напряглись упругие мышцы под его пальцами. Цзышу был красив, и дурак Цзинь Ван, раз отказался от такого партнёра. Впрочем, в таком бы случае у Хань Ина не было бы и шанса. А теперь шанс есть, и следующего раза он ждать не намерен. Недолго думая, он обхватил ладонью вставший ещё во время поцелуев член Цзышу и с нажимом провел. Тот тихо ахнул и невольно толкнулся навстречу. — Ин-эр! Тот с самым невинным взглядом обвел большим пальцем покрасневшую от притока крови головку, собрал проступившую смазку и ещё несколько раз провёл по длине. Цзышу хрипло застонал и едва устоял на ногах. — Его Величество много потерял, отказавшись от такого красивого и чувствительного партнёра. Цзышу хрипло рассмеялся, бросил заинтересованный взгляд на член Хань Ина, после чего снова сосредоточился на растяжке. Возможно, он недооценил своего подчинённого? Впрочем, так даже лучше. Наконец, Цзышу удовлетворился результатом. Проведя скользкими от масла пальцами по члену Хань Ина, он уверенным движением направил его в себя. Хань Ин придерживал его за пояс, не сводя полного восхищения взгляда. Цзышу медленно опустился до конца и тут же качнул бедрами, прислушиваясь к ощущениям. — Отлично. Мне нравится. Хань Ин оставил в покое его талию и с наслаждением сжал упругие ягодицы, после чего шлёпнул по левой. — Мне тоже. Цзышу хмыкнул и качнул бедрами, тихо заскулив от очередного шлепка. Он сам задал быстрый темп, и Хань Ин не стал с ним спорить, такого развратного и откровенного в своей страсти Чжоу Цзышу хотелось трахнуть так сильно, чтобы он об этом надолго запомнил. Впрочем, вскоре Цзышу выдохся, и Хань Ин опрокинул его на бок, а потом и подмял под себя. Цзышу обхватил его за пояс ногами, притягивая ближе. — Попался. Хань Ин хмыкнул и наклонился ниже, кусая Цзышу за шею. Тот зашипел, как рассерженный кот, но вместо того, чтобы отпихнуть своего любовника, наклонил голову, за что был награждён очередным болезненным укусом и нежными попытками зализать свежую рану. Хань Ин заметил, как Цзышу комкает простыни и, поддавшись порыву, завёл его руки за голову и сжал запястья. Цзышу машинально дёрнул руками, но тут же зажмурился и довольно застонал. Хань Ин наклонился и шепнул ему на ухо: — Я запомню, что тебе это нравится. — Будь добр, пока мне нравится всё, что ты делаешь, — ответил Цзышу и с тихим стоном прогнулся, чтобы получить больше удовольствия от быстрого и глубокого проникновения. Хань Ин внимательно следил за ним, пытаясь запомнить каждую реакцию и эмоцию. Цзышу потребовалось совсем немного движений, чтобы достичь своего удовольствия. Он хрипло застонал, так крепко сжимая Хань Ина внутри, что тот тоже не сдержался, изливаясь внутри горячего узкого тела. Он ослабил хватку на руках Цзышу, но тот так и не пытался вырваться, жадно хватая ртом воздух. Хань Ин с некоторым сожалением покинул его тело и вытянулся рядом на постели. Он повернул голову, наблюдая, как Цзышу медленно приходит в себя после дымки наслаждения. Взгляд невольно цеплялся за свежие метки и укусы, на которые он не поскупился. При виде них в груди разливалось особенное тепло. Едва переведя дыхание, Цзышу перекатился на край постели, поднялся на ноги, но тут же пошатнулся, вызвав самодовольную усмешку Хань Ина. Тот оперся о локоть и внимательно следил, как ночные тени и догорающие свечи рисуют причудливые тени на обнаженной коже Чжоу Цзышу, которую он всего лишь несколько мгновений назад ласкал. Цзышу тем временем налил вина в одну из чаш и снова сел на край постели. — Если ты ещё не передумал, то о нашей связи никто не должен узнать, особенно Его Величество, — сухо сказал он. — Я понимаю, — кивнул Хань Ин. — Вот только я, кажется, немного увлёкся. Цзышу машинально потёр наливающийся на шее синяк. Впрочем, его это ни капли не огорчило. — Ерунда, закрашу. В таком случае, мы договорились. Чжоу Цзышу довольно улыбнулся и отпил вина из чаши, а затем протянул её Хань Ину, который одним глотком допил её до конца. Сделка заключена. Цзышу бросил чашу в сторону, довольно потянулся и улёгся обратно на постель. — Я предпочитаю спать один, но сегодня, если хочешь, можешь остаться. Уже поздно, а твою завтрашнюю миссию никто не отменял. Набираешь отряд, получаешь последние расположения и отправляешься в город Су. — Да, глава, будет исполнено. Цзышу поморщился и подкатился к нему ближе, чтоб уложить голову на плечо. — До утра я всё ещё Цзышу. Спокойной ночи, Ин-эр. Хань Ин немного помедлил, прежде чем тихо ответить: — Спокойной ночи... Цзышу. *** Утром Хань Ин проснулся в одиночестве. Приказ не ждал, и через пару часов он уже представил как обычно собранному и хладнокровному главе Чжоу свой отряд. Тот довольно кивнул. — Отлично, рядовые могут быть свободны. Хань Ин, задержись. Когда все простые члены Тяньчуан покинули кабинет главы, Цзышу поднялся со своего места и протянул Хань Ину письмо. — Секретные указания, прочитай на месте и уничтожь. — Есть, глава Чжоу. Чжоу Цзышу покачал головой и прижался вплотную, чтобы оставить лёгкий поцелуй на щеке Хань Ина. — Береги себя, Ин-эр. Я буду ждать твоего возвращения. Хань Ин просиял от такого проявления нежности. — Я не подведу тебя! Чжоу Цзышу кивнул и проводил его взглядом. Губ коснулась улыбка, не затронувшая глаза. *** Так шли годы. Жизнь не жалела железного главу Тяньчуан — его подчинённые гибли один за одним, но их места с радостью занимали молодые идеалисты, желающие послужить на благо родины и правителя. Последний удар был самым сокрушительным. Когда погиб Цинь Цзюсяо, родной сын погибшего главы Поместья Времён Года, Чжоу Цзышу несколько дней молчал и был похож на призрака. Он с самого детства как брата любил и оберегал этого мальчишку, а теперь похоронил своими же руками. После долгого молчания Чжоу Цзышу сказал Хань Ину. — Я ухожу. Не вздумай мешать мне, и тем более кому-либо говорить. Хань Ин попробовал его отговорить, ведь ему было невыносимо видеть страдания своего возлюбленного. Но все было тщетно, упрямству главы Чжоу мог позавидовать любой осёл. Цзышу, казалось, с удовольствием истязал своё тело, вгоняя один за одним Семь Гвоздей на Три Осени. Он растянул эту агонию на год, а Хань Ин... Хань Ин прикрывал его, находил оправдания ранам и болезням, что теперь преследовали ранее несгибаемого главу. — Спасибо, Ин-эр. Только ты меня и понимаешь, — сказал ему Чжоу Цзышу после того, как едва пришёл в себя на руках у Хань Ина после очередного гвоздя. — Я так благодарен тебе. — Я всегда буду поддерживать тебя. Хань Ин был на миссии, когда узнал, что глава Тяньчуан покинул свой пост и отправился в изгнание. Его специально отправили на миссию накануне того самого дня, когда Чжоу Цзышу покинул столицу. Глава Чжоу не сказал ему ни слова о своих планах, только незаметно обнял и в качестве напутствия сказал: — Возвращайся живым, Ин-эр. Живи дальше, не погибни слишком глупо. А к возвращению Хань Ина он уже ушёл и растворился среди бескрайних просторов Цзянху. Он исчез, не сказав ни слова, и Хань Ин был просто зол. Впрочем, на что он рассчитывал, ведь его никогда не любили? Он с самого начала знал, на что подписался, и не рассчитывал на взаимность. Но всё же, хотя бы прощальное письмо ему могли написать в память о тех днях и ночах, что они провели вместе. Цзянху огромен, но Хань Ин упорно искал в нём пропавшего главу, чтобы увидеть его ещё раз и... Вернуть себе? Попрощаться? Попробовать спасти? Но если кто и знал, как избавиться от гвоздей, то только придумавший их сам Чжоу Цзышу. Судьба свела их неожиданно, и... Цзышу уже был не один. Хань Ин сразу заметил, с какой ревностью отнёсся к нему этот молодой господин в зелёных шелках. И как смотрел на него сам Цзышу. Видимо, этот господин сразу ощутил конкурента! Хань Ин был слишком рад возможности снова увидеть главу Чжоу, чтобы высказать всё, что думает о его внезапном исчезновении. И всё же было больно. Оказывается, Чжоу Цзышу способен полюбить другого, и снова не его! Возможно, стоило бы возненавидеть Чжоу Цзышу, но Хань Ин не смог, ведь он всё же в глубине души мечтал увидеть его счастливым. Глава Чжоу жив, совсем не похож на умирающего и явно ладит с этим бочонком уксуса в человеческом обличьи, иначе никогда бы не стал таскаться вместе с ним по всему Цзянху. Увы, глава Чжоу не смог избавиться от гвоздей. Хань Ин рискнул выкрасть осколок лазурного диска, чтобы передать его Чжоу Цзышу, ведь в Арсенале несомненно есть техники, способные спасти его жизнь. Глава Чжоу заслужил возможность прожить долгую жизнь с дорогим ему человеком. И тут удача подвела Хань Ина, пусть он и смог, несмотря на ранения, доставить находку и сообщить важные сведения из найденного письма в Поместье Времён Года. Раны были смертельными, в этом Хань Ин не сомневался, но... Как приятно было оказаться в том месте, о котором он только слышал от тех счастливчиков, что учились вместе с главой Чжоу. В таком месте не жалко и умереть, хотя очень жаль, что он испортил этим людям праздник. В Поместье глава Чжоу выглядел... Счастливым? По крайней мере, умиротворённым. Больше никакого льда во взгляде и затаенной душевной боли, которую так часто видел Хань Ин. Несмотря на собственную боль и ревность, Хань Ин не мог не порадоваться за него. Как хорошо, что глава Чжоу нашёл своё счастье. Пусть поздно, но... Кому как не Хань Ину знать, что этот человек, несмотря на свое прошлое, заслуживает любви и взаимности. Хань Ин чувствовал, что жить ему осталось совсем недолго, но тихо умереть ему не дали. Этот Вэнь Кэсин изо всех сил боролся за его жизнь, потому что глава Чжоу доверил ему это. Никакие уговоры не действовали, он только зря тратил свои силы и свою жизнь, наверняка очень ценную для главы Чжоу. Интересно, стал бы он так упорствовать, если бы знал, что Хань Ина раньше связывало с Чжоу Цзышу? Впрочем, Хань Ин не мог назвать этого мужчину своим конкурентом, потому что он никогда не был так дорог и ценен для главы. А, значит, он не должен мешать и задерживать Вэнь Кэсина. Глава Чжоу нашёл своё счастье и не должен его потерять. — Скажи Главе Чжоу, что я всегда был предан ему, и что... всегда его любил. Вэнь Кэсин, этот на удивление ревнивый человек, не понял, о чём он говорил. По крайней мере, ничего не сказал и не прекратил вливать в него все свои духовные силы, рискуя здоровьем и жизнью. Впрочем, глава Чжоу поймёт. Обязательно поймет. Вэнь Кэсин не успел ничего сделать, когда Хань Ин с помощью ци остановил своё сердце. Члены Тяньчуан никогда не сдавались в плен, поэтому всегда могли быстро и эффективно покончить с собой. Хань Ин слабо улыбнулся, когда его сознание начало меркнуть. Глава Чжоу теперь, наконец, счастлив. А, значит, и он сам может умереть счастливым.