Зависимость

      Теплые лучи солнца приятно грели оголенные ноги. Едва проснувшись грехом было первым делом не засмотреться на человека, лежащего рядышком. Ощущая приятную негу, Риз понял что вот оно истинное счастье. После стольких грустных наполненных работой дней, неудач и расставаний, он наконец достиг вершины. У него есть все: любимое дело, которое приносит доходы, популярность признанного автора, небольшая квартирка и в довершение любимый мужчина.       Запах дыма смешивался с резким запахом страсти. Руки саднило после бурной ночи, но и не только их, честно говоря. Все тело украшали последствия прекрасной ночи полной страсти. После близости с Джеком все тело казалось большой ноющей истомой. Боль, разливающаяся по венам, искренне нравилась Ризу. На теле не оставалось места, куда бы не залезли цепкие и на удивление острые зубы любовника.              Джек подобен стихийному бедствию. Ураганом он втиснулся в скучную жизнь Риза и захлестнул его цунами. Именно рядом с ним Риз был самим собой. Мог коллекционировать носки, пить до ужаса сладкий кофе и не получать явное презрение. Правда он все равно отгребал свою долю саркастичного юмора Джека, который то и дело использовал очередной нелепый галстук не по назначению.       Ощущая контроль Джека, он чувствовал себя живым и желанным. Хотелось творить, продолжать писать, с новой силой создавать сюжеты, миры. Однако цепкие и пылкие руки частенько не давали сразу засесть за работу. Джек жаждал заграбастать все время и внимание любовника, а Риз, честно говоря, был совершенно не против. Так и сложилось, они всегда были вместе. Казалось бы уже прожить в разлуке для них было нечто сродни пытки. Или так считал только Риз.              Их неожиданная и пылкая история любви началась чуть больше года назад. В момент, когда Риз резко переехал в новый старенький дом на окраине города. Трехэтажное здание не вызывало доверия, но выбора тогда не было. Либо грозящая развалиться малоэтажка, либо не более комфортабельная коробка рядом с одним из бомжей. Так Риз и въехал в комнату на третьем этаже. На удивление соседи тоже оказались лучше бомжей. В доме кроме него проживало всего два человека. Майя — нервная девушка с синими волосами и огромной татуировкой и Джек.              Если с Джеком они сразу нашли общий язык, смежные специальности и множество тем для разговора сыграли свою роль. Разговаривать с Джеком было сродни американским горкам. Они скакали от одной теме к другой, и так или иначе они находили точки соприкосновения. Это было больше чем просто знакомство или беседы с соседом. Тепло, разливающееся по сердцу, охотно служило подтверждением.       Иногда возникало чувство, что собеседник бесстыдно читает его мысли. Рядом с ним Риз чувствовал себя интересным, смешным, привлекательным и в конце концов, желанным. Грань между дружеским общением и страстными поцелуями стерлась сразу после первой выпитой рюмки. Ризу нравилось все: начиная с Джека, седеющих прядей волос, его шуток, злорадного тона, жесткости, заканчивая жесткими простынями его кровати. Риз млел от одного присутствия этого мужчины в своей жизни.              Со второй соседкой дела обстояли хуже. Мнительная девушка старалась не говорить с ним и, если заговаривала, то постоянно вторила, что ему надо съезжать, и как можно быстрее. Шли постоянные разговоры про старость их дома, его непригодность и тому подобное. Этим их общение и ограничивалось. Как позже рассказал Джек, Майя — параноидальная и психически неуравновешенная. Скажем так, замена осуждающей и беснующейся бабки у подъезда.              Так и прошел год, влюбленность застилала глаза, дарила приятное чувство эйфории. Риз стал больше писать, продвинулся выше, чем за все годы издания романов. Рядом с Джеком он написал свой первый бестселлер, прошел через первую автограф-сессию. Это казалось каким-то чудом. Теперь в недели выпуска его книг, их названия неизбежно задерживались в заголовках газет. И Риз совсем не собирал и не хранил в отдельной папке небольшие вырезки о себе и своих творениях. Нет, совершенно…              Джек оказался искаженным понятием музы. Лишь смотря на него хотелось творить, и будь Риз художником, он бы постоянно рисовал эти образы. Даже сейчас, наблюдая за спящим любовником, Риз ловил приливы теплого возбуждающего вдохновения. Глаза скользили по растрепанным седым прядям волос, подрагивавшим векам, неглубокому шраму, проходящему через щеку, загорелой коже рук, обрамляющей запястье татуировке и пальцам, что еще несколько часов назад доставляли ему удовольствие.              — На что уставился, тыковка? — ехидно улыбнулся Джек, так и не раскрыв глаз, — любуешься моими красотами. Одобряю, смотри, улавливай каждую черту. Пока разрешаю, приобщайся к прекрасному.              Передразнив Джека, Риз встал и почувствовал, как по телу в напоминание о вчерашнем распространялась приятная тянущая боль. Медлительным шагом пройдя до кухни и налив стакан воды, Риз привычным движением включил новостной канал и принялся за быстрый завтрак. Хлопья — это просто дарование богов…              — Джек! — вскрикнул от неожиданности Риз. Резко развернувшись, он увидел довольно нагло лыбящегося мужчину, пристроившегося сзади с весьма однозначными мотивами. — Снова? Ты вообще человек? Меня пугает мысль, как ты сам справляешься со своим недотрахом…              — За языком следи, малыш! А то мне придется его подрезать.       Смешливый шепот приятным теплом расходился по телу и заставлял размякше устроиться в теплых объятьях. Джек зарылся в ворох волнистых волос и замер, вдыхая воздух у самой шеи. По спине Риза прошлась призывная волна мурашек, он был готов сдаться, но в мгновение Джек вздрогнул всем телом и отстранился.        Не понимающе Риз взглянул в зелено-синие глаза напротив. В этих океанах на самом дне казалось бы затаился ужас. Странно. Риз не видел Джека таким обеспокоенным, ни разу за все время вместе.       — Увы, сейчас уже пора собираться. Встретимся вечером, Риз.              Легкий, едва тронутый нервами, голос засел в ушах Риза. Что-то явно было не так. Это напрягало, возникал ворох вопросов, но было решено оставить все до вечера. Сейчас не время, Джек очень спешил и явно пребывал в ярости.       Всячески подавляя свою обеспокоенность, Риз продолжил поедать хлопья. Джек собрался на удивление быстро и чуть ли не молниеносно покинул квартиру. Поглядывая на дверь, Риз пытался понять, что же сейчас произошло. Почему Джек так не был похож на себя самого? Может все дело в работе, в очередной сделке, глупых сотрудниках? Вариантов уйма. Вплоть до тех же самых хлопьев, раздражающих Джека своей сладостью.       Стараясь отогнать тревожные мысли, Риз пересел на диван и удобно расположил миску с хлопьями на коленях. Вкушая свой высокоуглеводный завтрак, он следил за приветливой дамой, вещающей с экрана телевизора. Молодой писатель принялся впитывать в себя сладость завтрака и случившееся за ночь.              Времена были смутные. Последнюю неделю постоянно в окрестностях города находили частички тел. Случай шел один за других, и спустя пару дней полиция выяснила, что все кусочки принадлежали одному человеку. Этого бедолагу расчленили на множество частей. Своего рода странный пазл собирающийся не в причудливую картинку, а человека. Количество не сообщали, но Риз мог себе представить этот ужас.       После этого он слушал каждый выпуск новостей, в надежде что их района это никак не коснется. Город всё-таки не маленький.              Женщина с экрана выглядела взволновано. Казалось Риз видел, как приветливая улыбка вот-вот слетит с ее лица. Что собственно и произошло в момент, когда она заговорила:              — А сейчас о главных новостях. В сеть просочились фотографии некоторых частей тел жертвы «Нью Йоркского мясника». По данным полиции жертвой признан мужчина в возрасте двадцати восьми лет, — на секунду она остановилась и на экране появилось фото. Руки Риза вздрогнули в ужасе, миска с резким звоном разбилась о паркет. — На ваших экранах фото предполагаемой жертвы. Риз Стронгфорк, популярный в последнее время писатель. Два дня назад был объявлен пропавшим. Сегодня были найдены неопровержимые доказательства, полиция отказывается от комментариев. Дальше новости спорта…              Монотонное бормотание на фоне сливалось в одну вязкую кашу из слов. Едва услышав свое имя, Риз перестал понимать, что происходит. Перед глазами все еще стояло собственное фото. Это просто не могло быть правдой, он еще пару дней назад относил в редакцию черновики. Говорил с Майей буквально вчера, даже с Джеком он не расставался последние пару дней ни на секунду. Все это ложь. Гнусная и поганая.              Выхватив городской телефон, он быстро набрал номер «911». Секунды гудков длились вечность, казалось словно он уже пару раз мог состариться, пока девушка на том проводе не ответила.              — Полиция, чем можем помочь?              Резко выдохнув, Риз почувствовал облегчение. Вот момент, сейчас все встанет на свои места, и вскоре всем СМИ придется принести извинения.              — Здравствуйте! Это Стронгфорк. Риз. По новостям только что сказали, я мертв. Это ложь. Я готов подъехать в любой момент в участок с удостоверением и доказать свои слова.              В трубке послышалось молчание. Оно продлилось еще некоторое время, Ризу эти секунды показались вечностью.              — Алло? — переспросила дама. Сердце опасливо сжалось, — Да, блять. Опять хулиганье звонит и молчит в трубку. Как же задолбали…              Девушка резко повесила трубку. Гудки еще некоторое время протяжно раздавались по квартире. Это не правда, огромная шутка. Никак иначе. Ну не мог он быть мертв. Это все ложь. И Риз не сдастся, он докажет. Выяснит, кто провернул всю эту затею и подвесит за яйца.              Нужен был кто-то, кто мог подтвердить его правоту. А во всем доме сейчас находилось лишь две живые души. Он и Майя. Последняя надежда оставалась на нее. Иначе Риз просто сойдет с ума, ему казалось процесс уже пошел и он необратим.              Не переодеваясь, Риз пулей слетел вниз в пижамных штанах и носках, скользящим по ступенькам. В надежде, что девушка все еще дома, он осторожно нажал на звонок и принялся ожидать, стараясь всячески отогнать тревожные мысли. Не время, не повод. Вот он живой стоит перед квартирой соседки, сейчас она ему откроет и все будет хорошо.              Так и было. Майя открыла быстро.              — Риз? — вопросительно взглянув на соседа спросила девушка. И найдя в глазах напротив панику, она изменилась в лице, — Что случилось?              — Господи, — возрадовался Риз. Это все неправда. Вот же он, живой. Разговаривает с Майей. Она его видит, — Спасибо. Ты меня слышишь… Как же я рад. А то по новостям сказали я мертв. Подам на них иск за подобные заявления.              Выражение лица девушки стало опасно взволнованным. Ее серовато желтые глаза с ужасном уставились на Риза. Чуткий взгляд словно пытался разглядеть в нем что-то особенное, понятное лишь ей. И явно, зацепившись за подобный крючок, Майя прикрыла глаза и яростно выдохнула.              — Сука, какая же ты сука, Джек… — ее резкие движения пугали. Риз не понимал, что происходит. Его вновь окутала паника. Едва почуяв его состояние, Майя прижала того к себе, окутывая в крепкие объятья, — Почему ты не уехал, когда я просила. Боже, Риз… Прости, мне надо было сразу сказать, просто выгнать тебя из этого проклятого дома. Прости, Риз.              — Ты о чем? — непонимающе отодвинулся Риз. Ему хотелось вглядеться в ее глаза, может это тот самый приступ маразма о котором говорил Джек. Только вот, встретившись с ясными глазами, он понял, что все это ложь. — Нет. Не говори мне, что это правда.              — Боже, мальчик… Ты даже не представляешь, с кем связался…              — С кем? — вторил ей Риз. Он не мог поверить в весь этот бред, а ведь это им и было, никак иначе…              — Джон, — опасливым шепотом произнесла Майя. По спине прошелся холодок от сказанного в слух имени. Было не по себе, — Хотя ты его знаешь под другим именем. Джек.              Ложь. В который раз за день. Сейчас вот вечером приедет Джек и они вместе съездят в полицию. И все вернется на свои круга. Ведь так же?              — Думаешь, мы все тут находимся по своей воле? В этом то клоповнике-то? Это все Джек. Ты мне не веришь… — раздосадовано вздохнула Майя и взяла Риза за руку. По конечности прошелся замогильный холод, — Давай отведу тебя к нему. Думаю, он с удовольствие расскажет, как самолично убил каждого в этом доме. Поверь, ты не исключение.              Захлопнув за собой дверь, она потянула Риза вниз за собой. Тому не оставалось ничего, как поддаться девушке. Он уже сам не знал, где правда, а где ложь. Оставалось лишь идти вместе с Майей. Ее путь вел в подвал. И перед тем, как распахнуть дверь, соседка остановилась и резко вздохнула, словно набираясь сил.              Дверь распахнулась и взгляду предстало просторное помещение. Первое что попалось Ризу на глаза, была девушка стоящая посреди комнаты. Ее необычный внешний вид поражал. И что она тут только забыла, такая юная…и в таком ужасном месте.              — Дорогая, что ты тут забыла? — опасно сладкий голос раздался рядом с ними. Человек не попадал в их поле зрение, но Риз знал прекрасно, чей это голос, — Мне казалось, я внятно очертил границы. Ты, не суешься к моей Ангел. Иначе, я превращу твои жалкие стенания в ад наяву.              Слова Майи все больше казались правдой. Джек вышел из-за стены. Хищный оскал на покрытом шрамом лице сменился удивлением. Явно приятным. Риз уже видел такое выражение в постели с любовником, или уже маньяком… Все смешалось. Ложь и правда. Жизнь и смерть.              — Я уйду. — монотонно выдала Майя, поймав взгляд Джека, — только вот тут к тебе пришли. Не думаешь, что ему надо знать, с кем он встречался все это время.              — Какая встреча, кексик, — ласково позвал его Джек, словно они не были сейчас в подвале собственного дома. Словно Риз не был мертв, — Неудобно получилось. Признаю. Ты не должен был узнать, по крайней мере не так быстро.              Риз смотрел в лицо напротив и одновременно знал до кончиков пальцев этого человека (а человека ли?) и не узнавал совершенно. Перед ним стоял маньяк с лицом любимого человека. Сердце резало от боли, но почему же? Он же мертв, какая еще боль.              — Увы, недоделка человеческой души, — буднично пояснил Джек, медленно подходя к ближе, — но ничего, со временем мы исправим и эту ошибку.              Родная рука легла на взлохмаченные волосы. По спине пошел холод, страх, которые окутывали Риза. Джек читал его мысли. Видел, как открытую книгу, знал абсолютно все. Это было ужасно.              — Не драматизируй. Говори в слух раз не хочешь, чтоб я читал тебя, — ехидничал Джек, проводя руками по скулам парня.              В голове раздался резкий женский голос: «Беги!». А следом последовал рык Джека. Озадаченный Риз не знал, что ему делать, бежать он физически не мог, только смотреть на этот кошмар наяву. Да и куда ему бежать. Больше нечего не осталось.              «Давай же, ты сможешь!» — голос раздался вновь, но был резко оборван злым криком Джека.              — Ангел, замолчи! Не видишь взрослые разговаривают? Послушайся папочку хоть раз в жизни, — резкий голос словно пригвоздил бедную девушку к полу.              Картина, раскинувшаяся перед глазами, пугала. Теперь уже реально хотелось сбежать. Но оставлять эту бедную девушку тут, рядом с Джеком он не мог. Да и глубоко в душе все еще теплилась мысль, что его Джек где-то внутри. Мужчина, которого он любил, не мог так поступить с беззащитной девушкой.              — Ангел не беззащитная. Только прикидывается, дай ей волю она разрушит все вокнуге. А ты ведь не хочешь этого? — задорный голос Джека раздавался прямо над ухом Риза, пока рука шла по шее, зажимая тут в крепких тисках, — Как же много минусов у жизни, не находишь?              Рука сильнее сжалась на шее, но привычное удушение и боль Риз не почувствовал.              — В правильном направлении думаешь, — задорно подхватил Джек, только вот Риз не разделял его настрой, — Думал это произойдет в слегка других условиях, но знакомься. Ангел — моя дочь.              Жалостливый и опечаленный взгляд Ангел лег на Риза. Он видел, как ей тяжело, но помочь никак не мог. Сейчас хотелось наконец расставить все точки над i с ее отцом.              — Ты меня убил. — холодно поставил перед фактом Риз.              — Ага, — ухмыльнулся Джек, словно сказанное ничего не значило. Даже было нечто сродни небольшого праздника, — Да что ты так унываешь? Столько возможностей, просто вдумайся!              — Мне кажется это ты не понимаешь! — взвыл Риз. Эмоции захлестнули, казалось словно все его тело было одним большим оголенным нервом, и Джек касался самых болезненных точек. — Ты убил меня! Расчленил, разбросал по всему городу! Моя жизнь для тебя какая-то игрушка.              — Почему ты так считаешь? Я люблю тебя, — самозабвенно продолжал говорить Джек и выражение полного непонимания на его лице поражало. Он верил в свои слова и продолжал сокращать расстояние между ними, стараясь вновь дотронуться до Риза, — я сделал это все ради нас. Я дал тебе возможность стать чем-то больше, чем эта бренная оболочка. Подарил свободу!              — Ты чудовище.              — Не отрицаю, — самовлюбленно ляпнул Джек, глядя в лицо Ризу. — И ты им станешь, поверь мне. Придет время, и ты меня простишь. Я же вижу, что ты тоже любишь меня.              — Нет, ты врешь!       — Да, детка…              Последние сказанные слова потонули в отчаянии накрывшем Риза. По комнате лишь раздавалось повторяющееся друг за другом «Нет».