*** Валахия. Княжеский замок. Покои старшей княжны. ***
В просторных светлых покоях, стены которых были увешаны картинами и украшены тонкой позолотой, а у стены стояла огромная кровать с балдахином и шкафы, до отказа набитые одеждой, за туалетным столиком сидела девушка, смотря на себя в зеркало. У нее была и без того, бледноватая кожа, но густые и длинные, черные волосы, словно воронье крыло или самая темная ночь без звезд и луны, делали кожу еще белее. Зеленые, как чистые изумруды глаза смотрели вперед, подбородок был гордо поднят, а розовые, слегка пухловатые губы сомкнуты. Девушка отличалась не только своей привлекательной внешностью, но и званием, родом. Она была княжной, дочерью князя Басараба первого, Валашского государя, и ее звали — Эмилия. Княжеская дочь родилась в холодную зимнюю ночь 22 января 1522 года, когда за окном вовсю выла метель и не было видно дальше собственного носа. Отец невзлюбил новорожденную, ведь ждал от княгини Ольги сына, а не какую-то хрупкую девчонку, и, дав ей имя, сразу же удалился из покоев супруги. И из-за этого начались ее несчастья, ведь во дворце все считались с мнением его хозяина, поэтому, слухи о том, что князь недоволен рождением дочери и о том, что та напоминает приспешницу богини Мораны — богиню зимы и смерти, из многих россказней и сказок, стали бояться ее. Девочку не любили, ни старший брат — княжич Владимир, ни отец, и Эмилия бы впала в отчаяние, если бы не мать, которая, не смотря ни на что, любила и поддерживала ее, пока не умерла от оспы, успев подарить мужу еще детей-двойняшек — княжича Николая и княжну Теодору. Но, несмотря на это, княжна Эмилия не сдавалась и по наставлениям покойной матушки продолжала усердно учиться, составив большую конкуренцию старшему брату. — Княжна, деточка, — в покои Эмилии вошла ее няня — Гелена. — Князь тебя ждет, мне передали. — Отец? Как он себя чувствует? — Холодно спросила девушка, продолжая заплетать волосы. — Прикован к постели, как и обычно. — Вздохнула женщина, приближаясь к воспитаннице. Гелена ухаживала за княжеской дочерью еще, когда была жива княгиня Ольга, но и дальше продолжала заботиться и растить девочку, оставаясь всегда с ней рядом. — Эмилия, дорогая моя, давай помогу. — Нет, не нужно. Я сама. Подай мне одежду, нет времени ждать. — Закончив с прической, валашка переоделась в штаны и дорогой зеленый кафтан с золотыми нашивками и пуговицами. Уходя из своей комнаты, госпожа, как и обычно, взяла с собой Гелену, но ее пришлось оставить у входа в комнату князя Басараба. Мужчина был совсем плох: кожа осунулась и почти обвисала на его костях, а голубые, когда-то чистые глаза, заволокла пелена. Но, даже несмотря на то, что Смерть уже стояла у его ног, дожидаясь нужного момента, дабы забрать его душу, он не раскаивался в своих грехах и оставался верным своим взглядам на мир. Но, за свою жизнь, он сменил лишь одно мнение, и сменил настолько, насколько мог. Смотря на подрастающую старшую дочь, он видел в ней свою мать: такую же образованную, красивую и хитрую женщину. Она усердно училась и почти догоняла старшего брата, хоть и не на долго. — Князь. — Эмилия поклонилась отцу и стала у его кровати в нескольких шагах. — Как Ваше самочувствие? Вы совсем плохи, как я погляжу. — Прямолинейность. От матери. — Прокряхтел мужчина, медленно принимая полусидящее положение. — Я позвал для того, чтобы поговорить с тобой, княжна. Подойди ближе, мои глаза тебя уже почти не видят, а мне это нужно. — Эмилия вздохнула и покорно исполнила приказ отца, присев на его кровати. — Важное дело хочу доверить тебе. Политическое дело, связанное с Османской империей, которой мы верно подчиняемся. Этот черт проклятущий, демон молдавский, тьфу, — он опять закашлялся. — Грязные слухи распускает, сам султан Сулейман недоволен нами, вот-вот — всю свободу заберут, да еще что-нибудь сделает. — Так, что я могу сделать, Князь? — Скептически выгнула бровь Эмилия, смотря на старика-отца. — Я хочу сделать тебя своей посланницей. Ты должна будешь урегулировать этот вопрос и предложить падишаху доказательства нашей верности. Ты можешь пользоваться всем, что понадобится, сама решай, что делать и как поступать, даю тебе на то свое позволение. Мои советники все предоставят и проследят. — Неожиданно, сказал князь Басараб. — Хорошо, я поняла, что я должна сделать. — Кивнула Эмилия, встав с кровати и заложив руки за спину. — Почему не Владимир? — Ты училась усерднее, и я это видел, не ценив твои старания по достоинству. В политике у тебя больше знаний и язык подвешен. К тому же, Владимир мой приемник и должен оставаться подле меня до самой моей кончины. А ты — не посрами наше княжество, княжна. — Пригрозил пальцем мужчина. — Я сделаю все, что будет от меня возможным, Князь. — Кивнула Эмилия. — Я благодарна Вам, отец, что позволили мне применить свои знания и возможности на практике. Постараюсь не подвести ни учителей своих, ни себя саму, ни свой народ. Когда прикажите выдвигаться?***
Эмилия вышла от отца с победной улыбкой на лице — не ее старшему и заносчивому братцу, а ей поручают дело государственной важности. Но радостную улыбку пришлось скрыть, ведь, когда она вышла, то заметила, что ее уже поджидали. Княжич Владимир стоял со злым взглядом, заложив руки за спину, и когда девушка вышла из княжеских покоев, мужчина зло усмехнулся. Старший сын Басараба был очень на него похож — острые черты лица, пронзительный взгляд и просто ужаснейший характер, и, тем не менее, его уважали и любили. Какая ирония. — Владимир. Княжич. — Эмилия остановилась, посмотрев на старшего брата. — Не стоит притворяться, что не рада этому, сестра. Я тебя знаю достаточно и не так глуп, как ты думаешь. — Заметил княжич, подходя к Эмилии. — Я не думаю, а точно это знаю, мой дорогой братец. — Насмешливо, ответила Эмилия. — Князь сказал, что его старший сын, увы, не так усердно обучался наукам и очень вспыльчив, что не делает чести и уважения на переговорах. — Княжна, прошу Вас, не ссорьтесь. — Шепотом, попросила немного напуганная Гелена, подойдя к воспитаннице, переводя взгляд то на княжича, то на княжну. — И Князем, стану я в любом случае. — Проигнорировав слова женщины, ответил Владимир. Эмилия тоже не стала слушать Гелену, ответив: — Для того чтобы быть достойным звания Князя, Владимир, нужно многое уметь и знать, а не развлекаться в окружении продажных дев и вина. — Замолчи, Эмилия. — Прошипел княжич Владимир, приближаясь к младшей сестре. — Кто ты такая, чтобы так говорить мне, наследнику? Как только стану Князем — выдам тебя замуж. Хоть какую-то пользу Валахии принесешь, ведьма. — Принесу. От тебя избавившись. Титул князя, Богом клянусь, могилой для тебя станет. — Пообещала Эмилия не только брату, но и себе в том числе. — Ну, все…! — Княжич замахнулся на княжну, но не успел ударить, как его окликнули, а Гелена перекрестилась и ахнула. — Княжич Владимир! — Это был Григор, друг и один из советников, что Эмилии в вечной верности поклялся, еще, когда ее матушка была жива. — Княжич, прошу Вас, не горячитесь понапрасну. Вас в совете ожидают, пойдемте. Владимир зло сверлил взглядом Эмилию, но опустив руку, отправился в другую сторону коридора, скрываясь из виду. Григор поклонился княжне, ободряюще улыбнувшись, и тоже ушел вслед за княжичем, а Гелена поспешила увести воспитанницу в ее покои. — Эмилия, девочка моя, нужно быть осторожней! Не зли княжича, ничего путного из этого не выйдет, пойми! — Причитала милая, пухленькая женщина, ходя из стороны в сторону по покоям. — Не могу удержаться. Злить его — для меня сущее удовольствие. — Улыбнулась девушка, держа в руках изумрудный кулон матери, камень которого был украшен природной отделкой. — Я ведь Княгине обещала защищать Вас от всех и всего, даже от Вас самой. — Продолжала женщина. — Поклялась. — Гелена, хватит уж об этом. Я уже все решила для себя давно — Владимир не станет Князем, не будет править. Я не позволю, чтобы мой народ страдал от такого правителя. Брат Николя достоин этого места и новым Князем будет он, после смерти нашего отца. На сим закончим разговор. — Девушка спрятала кулон в карман кафтана. — Няня, собирайте вещи, нам выезжать завтра, ждать времени нет. К отъезду княжны готовились очень усердно: собирали пошлину, готовились советники, которые поедут вместе с Эмилией в центр Османского мира, в его сердце, столицу — Стамбул. Путь туда был не близок: для начала плыть черным морем на корабле около недели, при хорошей погоде, а потом, добираться до дворца Топкапы. В планах, пребывание в гостях у падишаха, было не больше нескольких дней, поэтому в дорогу брали все только самое необходимое в поездке и для дворца. Рано утром, небольшой отряд во главе с валашской княжной и двумя советниками, двинулись в путь-дорогу. Гелена отправилась вместе с княжной, а Григор остался в замке, дабы приглядывать за Владимиром, который уже возомнил себя государем Валахии. Как ни странно, поездка на корабле вышла спокойной: им сопутствовало яркое и знойное солнце, и когда корабль уже приближался ближе и ближе к берегам Стамбула, становилась еще жарче и теплее. От колыхания волн, Эмилии удалось немного расслабиться и даже на время забыть о насущных проблемах. Выгрузив все, что было привезено с корабля, советники направились прямиком в Топкапы, с ними же, на лошади, поехала и Гелена, а вот княжне не сиделось и она, предупредив сопровождающих, что прибудет позже — решила добраться до дворца из сказок и легенд верхом. И, каково было удивление Эмилии, когда она видела лес, который представляла себе из рассказов, которые слышала: множество деревьев, кустарников, и даже по дороге она видела несколько ручейков и пруд. Было слышно пение птиц, вокруг царила идиллия и спокойствие, и от подобной атмосферы клонило в сон. Но, юная княжна была в раздумьях — это ее первый раз, когда посылают куда-то и вообще отец отпустил ее из замка далеко и надолго. Все свои семнадцать лет она провела в замке и в его дворе, а за стены было выходить запрещено, и если она это делала, то почти всегда была наказана за непослушание. И Эмилия задавалась вопросом, почему ее, без опыта отправляют и доверяют государственное дело, как переговоры с Османским султаном и тому подобное. Все было слишком хорошо и безоблачно, что настораживало, и девушка во всем искала подвох, не переставая держаться на стороже. «Надеюсь, до моего приезда домой, Князь не умрет. Он еще должен держаться, иначе Владимир станет новым правителем, а я не хочу этого допустить» — думала Эмилия, смотря скорее не вперед, а в себя. — «Так спешила и переживала, что с Николя и Теодорой не успела попрощаться. Нужно будет им письмо написать». Целый рой мыслей витал в красивой головке княжны, но их прервало волнение лошади. Животное заржало и остановилось, увидев перед собой двух людей с оружием на поясе и скользкими, противными взглядами. Эмилия растерялась на минуту, но тут же взяла себя в руки и скользнула взглядом по дороге, и по мужчинам, стоящими напротив нее: за ее спиной и по бокам тоже были люди. Она была окружена. — Кто вы такие, господа? — Спросила Эмилия на турецком. — Пропустите меня, мне нужно спешить. — Спешить? Некуда тебе больше спешить, хатун. — Оскалился незнакомец, переглянувшись со своими товарищами. — Ребята, а ну, вяжите ее! «Черт! И куда теперь я вляпалась?!» — подумала княжна, крепче сжимая рукой узду. — Не трожьте меня! Не приближайтесь! — Ловко выхватив из ножен меч, замахнулась. — Иначе пожалеете, что перешли мне дорогу! Завязалась неравная борьба. Бандиты, потревожившие покой валашской княжне, все не отступали, и их будто становилось все больше и больше. И Эмилия стала переживать и точно понимать, что не сможет справиться со столькими соперниками. Она не может справиться один на один с братом, а здесь больше пятнадцати человек мужчин с оружием, и вдвое больше нее самой. «Я не справлюсь! Их слишком много!» — силы заканчивались, но Эмилия старалась не ослабевать. — «Нужно найти способ, как убежать. А там и до дворца недалеко…. Наверное». Девушка уже успела пожалеть, что поехала без охраны, и ее замешательством воспользовались. Несмотря на то, что она сопротивлялась, ее сумели стащить с лошади и отобрать оружие. Но, прежде чем сделали это, успели, и ранить: с плеча Эмилии сочилась кровь, пачкая рукав кафтана, а порез болел. Княжна сопротивлялась и вырывалась, но ее держали крепко. — Наигралась? — Усмехаясь, спросил все тот же главарь шайки. Он осмотрел девушку с ног до головы, обходя вокруг. Одежда была не простой, в которой ходят простой смертный народ, а дорогой, да и ткань была плотной и не из дешёвых. А светлая и ухоженная кожа доказывала, что девушка не работала под палящим солнцем или в служанках у госпожей знатных, а жила в свое удовольствие. — Ишь, какая! Ребята, обыщите ее. — Не смейте прикасаться ко мне! — Эмилия с силой наступила на ногу одному из державших ее, а второго толкнула локтем. Но и после этого ее не отпустили, хоть и ослабили хватку; попытавшись вырваться вновь, она сделала только хуже: кто-то надавил ей на рану и она, зашипев от боли, повисла на руках держащих. — Не рыпайся, а не то… — Послышался шум лошадиных копыт и громкий говор, а вскоре показался и отряд во главе с каким-то мужчиной, одетым в дорогой кафтан и тюрбан синего оттенка. Возле него был еще какой-то человек, а уж за ними отряд янычар в красных одеждах и мечей в руках. Бандиты тоже не стояли на месте: сначала, они нервно переглядывались между собой, а потом, приготовили свое оружие, а Эмилию потащили в сторону леса вместе с лошадью. Валашская княжна вырывалась и ей это удалось, но только тогда, когда одному из ее «сопровождающих», проткнули спину, а второй бросился на утек, но и ему не суждено было долго быть на свободе — поймали почти сразу. — Княжна, станьте за мной, — скомандовал мужчина, спрыгнув с лошади и поставив девушку за свою спину, продолжал держать клинок наготове. — С Вами все в порядке? — Да… Да, я в порядке… Не считая плеча. — Ответила Эмилия, наблюдая за дорогой, где янычары быстро и ловко изловили почти всех из шайки. Когда, наконец, весь этот ужас закончился, Эмилии перевязали рану и отправили во дворец, а мужчина, что пришел к ней на помощь, остался с янычарами, допрашивать разбойников.***
Эмилии помогли спуститься с лошади и к ней сразу же подбежала обеспокоенная Гелена. На глазах женщины виднелся страх и переживания, няня княжны стала обнимать и целовать воспитанницу. А когда Гелена заметила перевязанную, окровавленную руку, то заплакала и пообещала, что больше без охраны никуда не пустит. — Гелена, няня, прошу тебя, утри слезы и не беспокойся обо мне. Мне ничуть не больно, все обошлось. — Ответила княжна, обняв ту, что была с ней всегда рядом. И, чуть тише, добавила. — Одной раной и шрамом больше, одним меньше — я так просто не сдамся. — Княжна, — консул подошел к Эмилии. — Как Вы себя чувствуете? Мы отвечаем головами за Вас. — Может, Вам стоит отдохнуть и позже приступить к переговорам? Время еще есть. — Согласился второй советник. — Консул Карол и консул Мирча, беспокоиться не стоит. Я жива, здорова и почти невредима, поэтому не будем откладывать на потом то, что можно решить сейчас. — Твердо ответила девушка и кивнула им. — Я скоро подойду, а вы направляйтесь туда, куда скажут. — Гелена только кивнула, зная, что Эмилию не остановить, а консулы недовольно переглянулись между собой, но все же поклонились и направились вслед за янычарами, которые уже подошли к ним. Валашская княжна же, решила утолить свое любопытство и узнать, кто пришел к ней на помощь, а потом, если приключиться такая возможность, поблагодарить. Глазами, Эмилия нашла уже знакомого ей внешне мужчину, что был рядом с первым незнакомцем, и направилась к нему. Тот, завидев девушку, сложил руки у пояса, поклонившись и поприветствовав иностранку. — Не нужно кланяться. — Махнула рукой валашка. — Вы оказали мне помощь, и это я должна отблагодарить Вас. Как Ваше имя? — Мое имя Ташлыджалы Яхья, госпожа. — Ответил мужчина. — Все обошлось, слава Аллаху, больше ничего не нужно. — Хорошо. — Кивнула Эмилия. — Тогда, скажи, кто тот мужчина, который стоял вместе со мной? — Это был шехзаде Мустафа Хазретлери — старший сын султана Сулеймана, княжна. — Ответил Ташлыджалы. Дочь князя удивилась. — Его Высочество? — Переспросила она. — Так обращаться в странах к сыновьям правителя в Европе, у нас его называют просто шехзаде, и добавляют Хазретлери. — Поправил Яхья-бей. — Я запомню. — Сдержанно ответила Эмилия, посмотрев на Ташлыджалы. — Передашь шехзаде Хазретлери мою благодарность, если мне не придется с ним встретиться еще раз. — Вы еще встретитесь, госпожа, но я передам. — Спасибо. Вскоре, и княжну увели во дворец, ведя по его запутанным коридорам. Девушка еще никогда не видела настолько красивого дворца с белоснежно мраморными стенами с золотой окантовкой. Почти у каждой двери стояло по два охранника, а сами двери были резными, гладкими и имели ручки из чистого золота. Не зря говорили, что дворец Топкапы является одним из самых красивых и огромных дворцов мира, с которым не сравниться никакой другой по его богатству и величию. Гостью остановили у высоких дверей, по бокам которых стояли важные чиновники с белыми тюрбанами на головах и скрещёнными у поясов руками. Рядом, стояли и консулы Карол и Мирча — на них не было поясов с оружием. Эмилия уловила шум и посмотрела на бородатых мужчин в тюрбанах — они, по-видимому, были удивлены, что среди них стояла женщина. Особенно не в платье, без вуали и в мужской одежде — кафтане и штанах. Девушка вздохнула и закатила глаза. — Госпожа, сдайте свое оружие. — Поклонившись, сказал янычар. — Оружия у меня нет. Отобрали. — Сухо ответила девушка. — Можете обыскать, если не верите. — Это не нужно. — Послышался мужской голос. И янычары, повернувшись, поклонились — шел шехзаде Мустафа. — Ваше оружие, княжна, находиться на хранение у Бали-бея. Вы сможете забрать его тогда, когда пожелаете. — Шехзаде Мустафа Хазретлери. — Эмилия, вместо поклона, кивнула наследнику и смогла рассмотреть его получше: у мужчины были карие, почти черные глаза, растительность на лице, мужественная и красивая внешность, и довольно высокий рост, поскольку она была ниже шехзаде приблизительно на пол головы, может, немного больше. — Мы встретились в весьма…. Не подходящих обстоятельствах, но я рада знакомству. И благодарю за то, что спасли не только мой кошелек, но и жизнь. — Она усмехнулась. — И мне тоже приятно познакомится с Вами, княжна. — Согласился мужчина. — Если Вы не против, мы отложим наш разговор и пройдем на совет дивана. — Конечно. — Согласилась Эмилия и стала серьезней. Шехзаде открыли двери, и он прошел в широкую залу, где на золотом троне восседал султан Сулейман, а с обеих сторон стояли паши и другие государственные чиновники и деятели. За наследником, прошла и Эмилия, смотря вперед, а с ней рядом, чуть в отдалении шли консулы. Всех троих вели янычары, готовые в любую минуту защитить султана от опасности и устранить ее. Консулы шли, не поднимая головы, и когда они приблизились к падишаху меньше чем на пару метров, поклонились. Склонила голову и Эмилия, а шехзаде Мустафа стал по правую сторону от отца-Повелителя, скрестив руки у пояса. Шехзаде что-то тихо сказал султану Сулейману и мужчина с длинной бородой посмотрел на руку княжны, на которой была немного окровавленная повязка. — Княжна, добро пожаловать. Мне жаль, что Вам пришлось наткнуться на разбойников по дороге, поэтому я лично приношу извинения и даю слово, что покусившиеся на Вашу жизнь — будут наказаны. — Молвил султан Сулейман Хан, смотря на Эмилию. — Султан Сулейман Хан, я многое слышала о Вас и Ваших достижениях, поэтому я доверюсь Вам. Благодарю за беспокойство. — Поклонилась Эмилия, после чего, выпрямилась. — Султан, позвольте приступить к делу, которое изначально стало причиной моего и консулов приезда. — Позволяю. Говори. — Паши зашептались еще больше. — Как Вы знаете, княжества Валахия и Молдавия находятся уже в долгой вражде, которую ничто не может остановить уже столько времени. И до Вас могли дойти дурные слухи и ложные вести о восстании, которые могут возникнуть со стороны моего княжества — Валахии. — Эмилия кивнула головой и консул Мирча поклонился. — Позвольте предоставить документ, который просил передать Князь Басараб. — Падишах кивнул и Мирча подошел к падишаху, протягивая ему в руки сверток. — И, в знак того, что мы все еще Вам верны, падишах, мой отец передал через меня дань и скоро прибудут опытные воины для Вашей армии янычар. — Повелитель, — один из пашей обратился падишаху. — Позвольте задать вопрос прибывшей княжне, который меня интересует. — Можешь спрашивать, если это столь важно. — Позволил мужчина, вдумчиво вчитываясь в документ с печатью Князя. — Княжна, почему на переговоры прибыли Вы, а не правитель Валахии или его наследник? — Князь серьезно болен и находится одной ногой на том свете, и в случае смерти, княжич Владимир, старший его сын должен стать новым правителем. А княжич Николай еще слишком юн, чтобы ему поручали такое важное дело, как переговоры. — Устало вздохнув, ответила девушка. К этому времени, падишах уже закончил ознакомление с документом и посмотрел на валашскую княжну. — Вы, княжна, можете идти. Мы обговорим решение, и Вам обо всем доложат. — Сказал султан Сулейман, передавая документ мужчине, стоящего с левой стороны, и, как догадалась Эмилия, это был не кто иной, как Ибрагим-паша Хазретлери, знаменитый великий визирь и близкий друг султана, а вдобавок, его зять. — Стража, проведите княжну. Янычары глубоко поклонились и вывели валашку из зала, где проводилось собрание, а вот консулам было приказано остаться и они послушались, оставшись на совете. Эмилию вновь повели по коридорам, идя по которым можно было запросто потеряться или заплутать куда-то туда, куда не нужно. — Госпожа, дальше идите прямо, потом на лево и первая дверь за поворотом — Ваши покои. — Сказал мужчина. — Вы меня не доведете к ним? — Удивилась девушка. — Нет, госпожа, нам запрещено входить в гарем. Не бойтесь, Вы не потеряетесь, в этой части гарема не так много жилых покоев. — Янычары поклонились и удалились, а Эмилия осталась одна, смотря на запутанные коридоры. «Так, прямо….» — Эмилия направилась вперед, как ей и говорили. — «Теперь… М-м-м, налево, и.… Вот! Ничего сложного». — Княжна увидела резную, закрытую дверь и, толкнув ее, прошла внутрь. Комната хоть и не была большой, но довольно светлой и уютной, но, посмотрев на диваны, Эмилия поняла, что находилась в покоях совсем не одна. Какая-то миленькая девушка в бежевом платье с природной вышивкой в области рукавов и подола платья, с темными кудрями плавно спадающими на хрупкие женские плечики, стояла у мягкой зоны. Обе девушки молча смотрели друг на друга, но потом, незнакомка несмело спросила: — Вы что-то хотели? Кто Вы? — Я, верно, ошиблась дверью, прошу прощения. Здесь такие запутанные коридоры. — Опомнившись, качнула головой Эмилия. — Я княжна, прибывшая из Валахии — Эмилия. А с кем я имею честь говорить? — Ах, простите. — Девушка поспешно встала с места и глубоко поклонилась. — Меня зовут Хелена, я наложница шехзаде Мустафы. — Хелена, ты не знаешь случайно, где мои покои? Моим сопровождающим нельзя заходить в гарем, мне показали дорогу, но либо ошиблись они, либо я не туда свернула. Мне…. Нужна помощь. — Молвила в ответ девушка. — Я не знаю ничего о Вашем приезде, княжна, и не знаю, где могут быть Ваши покои, но, может, спросить у Валиде Султан или Сюмбюля-аги? — Предложила девушка, на что Эмилия лишь саркастично посмотрела на девушку. — Ой, простите, Вы верно еще никого не знаете, я попробую помочь, но ничего не могу обещать, госпожа. Хелена подошла к валашской княжне, и они вышли в коридор. Гречанка попросила подождать Эмилию, а сама куда-то побежала дальше по коридору, вскоре скрывшись за поворотом. «Ну, как так можно? Знают ведь, что впервые в жизни в их дворец приехала, можно было послать того, кто мне покажет дворец или хотя бы свою комнату? Как безответственно, еще и ждать заставляют» — рука болела, поэтому княжна начинала бурчать и возмущаться. — «А ведь меня даже лекарю не показали». Иностранка еще очень долго стояла в коридоре, где не было ни души, рассматривая узоры из золота и камне на потолке и полу — она не видела нигде еще столь мастерски вырезанных узоров на плитах. Даже в ее замке не было подобных, и только картины, которые она рисовала — разбавляли некоторые комнаты замка, а особенно ее комнаты.*** Давние воспоминания. ***
В светлой, небольшой мастерской сидела красивая и статная женщина с еле видным круглым животом в простеньком синем платье и фартуке, на котором были пятна от красок. В ее руке была кисть, а во второй палитра. Перед женщиной, стоял мольберт с наброском маленькой девочки. Это была Княгиня Ольга — полная сил и воли женщина, носившая под сердцем третьего ребенка. На лице Княгини была сосредоточенность, но как только в мастерскую вбежала девочка со светлой кожей и темно-черными кудрями — та улыбнулась. — Мама, мамочка! — Девочка подбежала к матери. — Эми, моя прелестная девочка, как я рада тебя видеть. — Женщина отложила рисование и вытерла запачканные краской руки об фартук. — Что ты тут делаешь? Твои уроки уже закончились? — Да, закончились. Мама, позволь мне больше не заниматься танцами. — Попросила маленькая Эмилия. — Не хочу, они очень сложные и скучные! — Детка, дорогая моя, ты ведь не простая крестьянка, а — княжна, голубой крови, и должна этим гордиться. Но и учиться не менее важно, даже танцам, как бы они тебе не нравились. — Ольга поцеловала дочурку в лоб. — А что ты делаешь? — Вздохнув, Эмилия посмотрела на холст, где была нарисована она. Девочка улыбнулась. — Как красиво выходит. Я тоже хочу научиться так рисовать. Научи меня, мама, пожалуйста. — Уверена, что хочешь? Без большого желания — ничего не выйдет. — Заметила Княгиня. — Уверена. — Кивнула девочка и тут же спросила. — Матушка, а почему Вы выбрали рисование? Почему именно оно? — Почемучка ты моя. — Женщина рассмеялась. — Потому что именно рисование учит человека терпению и усидчивости. Потому что рисование помогает привести в порядок мысли и чувства. Ну, давай же начнем. — Княгиня встала и взяла второй фартук, повязав его на дочери и усадив ее на второй стул. Эмилия выбрала палитру и кисти чуть поменьше, чем были у ее матери и такой же мольберт с полотном. Княгиня стала показывать как, и в каких случаях делать мазки, наброски и другие моменты. Эмилия очень увлеклась занятием и даже не заметила, как прошло несколько часов и солнце стало прятаться за кроны деревьев. — Какая красота у нас вышла. — Улыбнулась Княгиня, смотря на рисунок княжны: на белом полотне были вырисованы цветы и травинки. Хоть картина и не была произведением искусства, как у профессиональных художников, но для первого раза было неплохо. — Давай на сегодня закончим. Идем, вымоем ручки и сложим фартуки. — Хорошо. — Кивнула княжна Эмилия, направляясь вперед, но прежде чем девочка успела что-либо сделать, как открылась дверь в мастерскую и в проеме, показался мальчик, выше и старше Эмилии. Это был Владимир. — Братик Владимир! Посмотри, что я нарисовала! — Княжна попыталась взять брата за руку, ведь тогда хотела сблизиться с Владимиром и прекратить их вражду, но, сам старший княжич не хотел этого. Он резко оттолкнул от себя сестру, и та упала прямо на пол, зацепив рукой мольберт, которой также с грохотом повалился на второй, где и была картина Эмилии. Полотно свалилось на пол и запачкалось о грязно-синюю краску. — Я не к тебе пришел! — Проговорил мальчик, когда Княгиня Ольга подскочила к дочери. — Владимир! А ну извинись перед сестрой! Немедля! — Приказала женщина, прижав к себе дочь и вытирая слезы с детских щечек. — Отчего это я должен извиняться?! Она сама ко мне пристала, как та противная пиявка. А теперь еще и ноет. — Владимир, иди в свою комнату. Быстро. — Ну и пойду! Но пусть она не думает, что… — Владимир. Что я тебе велела сделать? — Мать и сын сверлили друг друга взглядом, но, княжич сдался и вышел, громко хлопнув дверью.*** Конец воспоминания. ***
Эмилия посмотрела в сторону, откуда доносились шаги. Показалась Хелена, а за ней еще какой-то мужчина и женщина невысокого роста. Судя по всему, этот мужчина был евнухом, о котором говорила девушка, а вторая незнакомка была лекаркой, поскольку у той был сундучок в руке. — Госпожа, прошу прощение за ожидание. — Протянул мужчина, поклонившись. — Меня зовут Сюмбюль-ага, княжна, и мне обо всем доложили. Я покажу Вам Ваши покои, а Бетюль-хатун осмотрит рану и если понадобиться, наложит швы. — Хорошо. — Кивнула Эмилия и посмотрела на наложницу шехзаде Мустафы. — Благодарю, Хелена, ты мне очень помогла. — Я была только рада, это для меня честь. — Хелена поклонилась и дружелюбно улыбнувшись, скрылась за дверью своей комнаты. Иностранную гостью провели в ее покои, и евнух откланялся, сказав, что к княжне приставят слуг и охрану, а также покажут Гелене, где находятся покои ее воспитанницы. Няня валашской княжны вскоре пришла к ней и наблюдала за тем, как обрабатывают рану воспитанницы. Мазь пекла, но Бетюль сказала, что это нормально — рану вовремя не обработали, поэтому она может заживать дольше. Женщина оставила мазь и настойку, а также бинты, дабы делать перемотку утром и вечером. Этот день у Эмилии выдался довольно сложным и насыщенным на события, но, даже несмотря на это, спать совсем не хотелось. Во дворце, по крайней мере, в части дворца, где была Эмилия вместе с Геленой — было очень тихо и спокойно. На небе рассыпались звезды, а духота немного спала благодаря прохладному ветерку со стороны Босфора. Гелена, перевязав руку княжне, удалилась в свою комнату, а Эмилия попыталась заснуть, но у нее не вышло это сделать — сна не было ни в одном глазу. Ранним утром, княжна быстро переоделась и вызвала к себе консулов, но у них не вышло поговорить наедине, ведь мужчинам нельзя входить в гарем, поэтому, пришлось говорить прямо перед дверьми собрания совета. Девушка узнала, что консулов вскоре вывели вслед за ней и разместили в покоях, приставив стражу и больше, нежели то, что они ей поведали о вчерашнем дне — сказать не могут, ведь и сами находятся в неведении. — Княжна Эмилия, — к девушке подошел мужчина, которого она видела вчера возле султана Сулеймана. — Да? — Обратила внимание на него иностранка. — «Скорее всего, это все же Ибрагим-паша, выглядит соответствующе своему статусу и говорит также». — Вы, Ибрагим-паша, я верно поняла? — Да, княжна, Вы верно поняли. — Одобрительно улыбнулся визирь. — Проницательности Вам не занимать, княжна. — Благодарю. Скажите, каково было решение государя на вчерашнем совете? Когда я узнаю его? — Перешла к делу, Эмилия. — Вы сегодня узнаете все, что нужно, княжна. Пойдемте, уже пора. — Визирь пошел вперед и ему открыли двери, пропуская внутрь. В зале для собраний были те же самые лица, что были и вчера: у султана стоял старший наследник, после него еще какой-то парень, которого, к слову сказать, вчера не было, а за ним уже стояли паши и другие чиновники. Визирь поклонился падишаху и встал на свое место. Дочь князя, а за ней и консулы, тоже отвесили поклон, и султан, кивнув головой, разрешил выпрямиться. — Вчера, когда Вы, княжна, удалились к себе, мы обсудили вопрос, касаемый Вашего приезда с консулами. — Начал говорить мужчина, облокотив локти о колени. — Я почти всегда был уверен в верности Валашского княжества моему государству, но, в последнее время, множество слухов прошло про Валахию, что очерняют репутацию правящей там семьи. — Повелитель, так каково Ваше решение? — После небольшой паузы, спросила Эмилия, затаив дыхание и сглотнув. — «О, Боже, что же он решил? Неужели, я что-то сделала не правильно или не то сказала? Или, может, положение столь ужасно?». — Вы, как представительница вассального княжества — остаетесь, в доказательство того, что Валахия была и будет предана Османскому государству. — Зрачки у девушки расширились, а холодок пробежал по спине: ей нельзя оставаться. Никак нельзя. — Ровно на три года. — Окончательный приговор, не подлежащий пересмотру.