Драбблы по Пожирателю душ

Чёрно-ярко-красные краски комнаты, среди которых теряется невысокая девочка в чёрном платье и огромное чёрное пианино. В поисках чего-то иного, не чёрно-красного, могла бы уже закружиться голова, и Мака остановила взгляд на пианино. Как и Соул, оно под видом внешней чёрной оболочки, нёсшей нечто маняще-привлекательное, заключало внутри себя что-то совершенно иное, отличающееся от всего вокруг. Белые, гладкие на вид, как карамель, клавиши хранили молчание, ожидая. Чистые, словно стекло тонко-прозрачное, звуки не раздавались эхом в этой комнате с массивными красными шторами, но слышались оттого лишь ещё четче и правильней, не дробясь и сохраняя истинную целостность. Мака медленно нажимала то на одну, то на другую клавишу, не зная, что делать с этими странными ощущениями-звуками, которые не были ей подвластны. Она их не понимала, но неизвестное притягивало ещё больше. Хотелось услышать симфонию этих прекрасных звуков, таких чуждых поодиночке и таких неразделимых вместе. Она продолжала бесплотно пытаться, но чем быстрее она это делала, в надежде угадать интуитивно, тем хуже получалось; звуки не гармонировали, разбивались друг об друга и теряли свою изначальную красоту, но и не приобретая великолепия созвучия. От бессилия начали капать слезы прямо на эти гладко-карамельные клавиши, которые она только могла нежно гладить, не имея права так коверкать их сущность. Резкий, низкий звук множества клавиш и остановка; сил не было и глаза зажмурены в попытке остановить свою глупость. Она не слышала, как кто-то подошел, потому что в ушах звенел нарастающий шепоток безумия с лицом маленького демона с рожками. Но этот кто-то провел от её плечей до самых кончиков пальцев своими руками, стоя-почти-обнимая сзади. Мака мгновенно затихла. Ожидание на мгновение, без страха, потому что руки были родными, со знакомой цепочкой шрамов, что уберегали её не один раз. Ожидание чуда, избавления от подступающего бессилия-безумия. Она ждала. Даже ресницы не успели высохнуть, как Соул коротко вдохнул и нажал на первую клавишу, используя для этого пальцы самой Маки. Потом второй. Третий, четвертый звук... Он и она играли какую-то медленную мелодию. Но казалось, будто с каждым разом громкость увеличивалась, достигая самых укромных уголков огромной красно-чёрной комнаты, добивая несчастного демона в пиджачке и непропорционально большой головой.