Баллада о крови и вечной жизни

— Вам повезло, — сообщил Рокэ и не глядя сунул ему шпагу — Марсель чудом не выронил, потому что тоже смотрел на небо. — Солнца нет. Если не передумали воевать, ищите Дерра-Пьяве и присоединяйтесь к остальным. — А что, я правда могу не идти? — такая мысль ему в голову не приходила. Алва обернулся через плечо, сказал «конечно, нет» и был таков. Везение весьма сомнительное, но куда деваться. Домашний вампир тяжело вздохнул и собрался на войну, на этот раз лично. К счастью, он был в курсе происходящего и даже знал кое-каких людей, корабли видел, от каторжников в ночи шарахался, в общем — мало что пропустил, что бы там ни говорил зануда Вейзель. Поэтому Марсель послушно заполз на нижнюю палубу и даже не пикнул, хотя в глубине души очень хотелось орать. Каждый ызарг слышал, что вампиры невероятно сильные, удивительно быстрые и чудовищно кровожадные, но к Марселю Валме все эти характеристики не имели никакого отношения — не считая, разумеется, последней, кушать хочется всегда. Он, конечно, надеялся на то, что упомянутые баснословные качества проснутся в нём во время боя, но всем нужна практика! Несколько триумфальных — по скромным меркам виконта — дуэлей в столице и покрытые мхом воспоминания о Лаик, вот и всё, что было у него за плечами. День в самом деле выдался не солнечный — небо затянуло облаками, серыми и рябыми, так что верх почти не отличался от низа, то есть от моря. Ко дню сегодняшнему Марсель уже убедился опытным путём, что от непрямого света он не пострадает, а от духоты страдают все, и всё равно ему было страшно. А если подожгут? А если раскроют? А если… — Не трясись, — сказал Марселю соседний абордажник, щербатый и в косынке набекрень. — Денег не будет. — Народная фельпская поговорка? — переспросил виконт, но трястись перестал. Погрызть ногти ему тоже не дали. — Успокойтесь, виконт. Бордоны серебром не стреляют, с остальным как-нибудь справитесь, — рассеянно заметил Рокэ, больше занятый своим оружием, чем утешением офицерских душ. — Не умрёте точно. — Это не единственная опасность, — возразил Марсель и притих — корабль качнуло, в борт плеснуло что-то отвратительно мокрое, вода, наверное. — В конце концов, вы даже не спросили, умею ли я плавать! А если я утону? Рокэ наконец оторвал взгляд от начищенной до блеска рукояти и посмотрел на него внимательно. Возмущённый Марсель ждал хотя бы намёка на извинение и не дождался, но глаз постарался не отводить. По прошествии какого-то времени, проведённого под прицелом непередаваемого выражения «виконт, вы идиот?», до него дошло. — Так точно, — вполголоса сказал Валме. Неловко получилось. — Не утону. В воду он всё-таки сверзился, но не с самого начала. Вначале было слово, и слово было слишком непристойным, чтобы его повторять. Худо-бедно забравшись на борт вражеского корабля, Марсель не успел влиться в здешний хаос и заработал несколько порезов, синяков, а также чиркнувшую по лбу пулю. Славно, что она всё-таки чиркала по направлению мимо — поди потом объясняй обалдевшему Луиджи, почему талигоец с дыркой во лбу ходит! Развеселившись от этой воображаемой сцены, Марсель всё же заставил себя залезть в драку, а не просто уворачиваться от клинков, которые не смогли бы его прикончить. Боль была, но не мешала, что мешало — так это путаница в своих и чужих ногах, в ногах живых и мёртвых, ноги были повсюду, куда ни глянь и куда ни наступи. Убивая и раня, он крутился на месте и спотыкался так часто, как только мог. Удобно, ничего не скажешь! Как-то раз Марселю удалось разглядеть Алву в калейдоскопе дерущихся моряков — он в очередной раз восхитился нечеловеческой скоростью маршала и позавидовал, ну как так можно владеть своим телом? Он точно не вампир? А то, знаете ли, есть тут один вампир, и даже он так не может… А почему не может, кстати говоря? — Пригнись! — проорали в одно ухо. — Прыгай! — рявкнули в другое. Марсель сначала пригнулся, а потом прыгнул — угадал. — Сзади, — то ли подсказал, то ли позвал кто-то знакомый и тут же рухнул замертво. Из спины фельпского приятеля, с которым они на днях хихикали над розовой киркореллой, торчал нож, по рукояти струилась горячая кровь. Заблаговременно покушавший виконт голода не почувствовал, а вот злость — очень даже. Он опустил на палубу тело, испустившее дух в его руках, и поднял голову — напротив зловеще щерилась то ли «дельфинья», то ли «павлинья» рожа. Обладатель рожи как-то кособоко подался вперёд, намереваясь достать виконта саблей. То ли от гнева, то ли от удивления Марселю удалось удачно отскочить, и в паузе он схватил отлетевший к ногам бордонский нож, вовремя вспомнив, что оставил свой клинок в чьей-то шее пять минут назад. В конце-то концов, нечисть он или где?! Помянув более жутких закатных тварей для бодрости духа, Валме попробовал повторить тот дикий полупрыжок-полуоборот, который подглядел у Ворона. Значит, присесть, подпрыгнуть, оттолкнуться от борта и в развороте… Что там дальше в развороте, Марсель не вспомнил, но ему это и не понадобилось. В полёте он всё-таки смог ударить ногой одного и резануть ножом другого, только не рассчитал силу собственного прыжка — видимо, спящая вампирская кровь от подобных танцев всё-таки взбодрилась. В общем, так он и упал в воду.

***

— Эк ты улетел-то! — прокричал в левое ухо Дерра-Пьяве. — Мы уж думали, крабы съели, а вон — целёхонек, летун! — Кто, я? — вяло переспросил Марсель, отплёвываясь от воды. — Так и было. Крабы привет передают… Моряк восхищённо захохотал и пошёл драться дальше. Выжав край рубахи, Валме поплёлся за ним, потому что драка, увы, не кончилась. Теперь он двигался осторожнее, не желая знать, какие ещё сюрпризы готовит собственное тело. Нет, ну он что, ворон, что ли?! Разлетался! Ворон вон там, скальп с кого-то снимает, а здесь — борзая! Злая прыгучая собака… тьфу. Хотя почему это, лучше быть собакой, чем какой-нибудь ящерицей. Новый страх настиг его внезапно — в процессе шинкования особенно мерзкого врага, который втихаря целился в спину Алве (не успел, понятное дело). Искупанный против воли, Марсель подумал о том, в каком нынче состоянии его холёная кожа. Положим, сухость после соли он как-нибудь переживёт, а если сейчас выскочит солнце?! Небосвод, такой же противно-серый, ничего не предвещал, но мало ли… Все защитные масла наверняка смылись, а он тут почти голый! Ну и что, что одет, лицо и руки ничем не защищены, не говоря уж о торчащем из рваных штанов колене. — Да хорош вертеться, угорь талигойский! — рявкнул противник и грубо толкнул его локтем в грудь, продолжая зажимать кинжал в отведённых пальцах. Марсель упал наполовину от неожиданности, наполовину от того, что палуба была мокрой. В голове что-то ухнуло, из носа хлынула кровь, а пока он приходил в себя, дельфинопавлин уже навис сверху, прижимая к кроваво-красным доскам. Ну и гадкая же поза! Всё-таки «павлин». Пистолет эта сволочь заметила и отбросила ногой, ну ничего, в запасе остался кинжальчик… поменьше, но где наша не пропадала… Время будто остановилось, Марсель лежал на спине и пытался бороться, а пришибленный досками разум видел лишь одно — жилистую шею перед собой и бешеный пульс… Какого Леворукого он проголодался?! Неужели эти ваши абордажи настолько ускоряют обмен веществ, или как там это телесное проклятье называется? Кошмар! Если он укусит, ничего страшного не произойдёт, никто даже не догадается — вон, кряжистый фельпец из людей Скварцы в такой же ситуации отхватил зубами чей-то нос… Другое дело, что он действительно голоден. Валме совершенно не хотелось высасывать досуха какого-то придурка, пусть даже и дельфинопавлиньего, а желудок требовал именно этого. Воспитание своё дело сделало: он сдержался и просто пырнул придурка ножом. Кровища хлынула чересчур резко и обильно залила виконту лицо, так что он нахлебался против воли — голод не утолил, зато выглядеть стал в разы страшнее, ну и славненько, пусть сами разбегаются. Времени на удовлетворение низменных потребностей не было — война! С некоторым сожалением Марсель отвернулся от трупа и продолжил стрелять, резать и колоть, пока всё это не закончилось.

***

— А-а-а!!! Чудовищный вопль огласил каюту, и Марсель едва не поддержал его, а потом сообразил, что источник священного ужаса — он сам. Ну да. Алый весь, как маки Эпинэ, особенно в нижней половине лица, куда плюнул последней кровью новопреставленный гайифский наёмник. Чего орать-то? Алва на палубе хуже выглядел. — Простите меня, Марсель, — смущённо сказал Муцио. Судя по окровавленным повязкам и кружке в руке, он был ранен и пьян. — Мы как раз обсуждали Дидериха и каторжников, а тут вы… вылитый Гораций, когда он покусал собственного батюшку. — Ну, господа, — примирительно сказал Фоккио Джильди. — Неужели вы верите в вампиров? Нечеловечески сильны, пьют только кровь, бледные, как смерть, и… Адмирал замолчал, как будто поперхнулся воздухом. Все в каюте одновременно посмотрели на Алву. — О нет, — скучным тоном сказал Рокэ, — меня разоблачили. Теперь, когда все интимные тайны раскрыты, вернёмся к делам? — Вернёмся, — Муцио поспешил загладить свою вину. — Вы ранены, капитан? — Нет-нет, — заверил его Марсель. — Это чужая кровь. — Да у тебя плечо исполосовано, как будто зубан подрал! Валме посмотрел на себя повнимательнее и немало удивился. Да уж, слишком очевидный промах — не заметить такое! Раны затягивались медленно, но всё равно быстрее, чем у обычных людей. Эту несостыковочку стоило скрыть, хотя вряд ли кто-то станет к нему приглядываться при живом-то маршале! На то, чтобы изобразить лёгкий обморок, его хватило. Ноги виконта подкосились совершенно искренне — он устал, несколько раз испугался и до сих пор хотел есть. То есть, пить. Запах крови щекотал ноздри, и Марсель постарался сосредоточиться на другом. Льющиеся со всех сторон возгласы о бордонском разгроме были не особо аппетитными… — Как вам на вкус «дельфинье» мясо? — участливо спросил Рокэ, занимаясь его раной с таким видом, словно та была настоящей. А нет, судя по тому, как щиплет, ей тоже не до притворства. — Не знаю, не пробовал, можете мной гордиться. Судя по его наклонностям, это был «павлин», — поправил Марсель. Голова немного кружилась. Может, всё-таки прокусить щёку и?.. Нет, дома за такое по губам били. Рано он лицо вытер, хоть бы облизнулся… — Стесняюсь спросить, как вы это определили, — хмыкнул Рокэ и перетянул сильнее виконтово плечо. Виконт ойкнул и зашипел. — Терпите, офицер… Истина требует жертв. — Я же вам говорю — по наклонностям. Угол наклона этого человека относительно меня и палубы был таков, что сомнений никаких не оставалось. — Сомнений бы не осталось, будь у вас в крови затылок, спина или что пониже, — нет, он издевается. Из ниоткуда выскочил Герард с двумя кружками. Марсель страдальчески вздохнул, обнаружив в них разбавленное водой вино, и прикрыл глаза. Вот что ему не нравилось в своём нынешнем положении — совершенно невовремя проснувшиеся зверские инстинкты! Не начать бы кидаться на людей… Кто-то навалился справа — пришлось открыть глаза. Обеспокоенный Скварца, бедняга выглядит хуже и чувствует себя явно хуже, чем он сам. — Даже не выпьешь? — Выпью, — как можно убедительнее сказал Марсель и приготовился страдать. Кружка его стояла нетронутой на соседней бочке, где валялись более соблазнительные окровавленные тряпки. Виконт глотнул и не смог оторваться — с кровью, хвала Леворукому! Конечно, этого сейчас мало, но до берега хватит, а там уж свои запасы… Странно, такое повторялось уже второй раз. Положим, здесь кровища повсюду, куда ни плюнь, но в особняке Алвы в тот день вроде никто не умирал, а вино всё равно было вкусным. Нет, всё-таки дело в кэналлийских виноградниках, а этот вампирский соберано дурит ему голову! — И я хотел бы пожать руку… — торжественно вещал Джильди-старший. Тут он резко прервался. — Закатные твари, Рокэ, и когда вы успели порезаться? На абордаже хоть бы хны, а после… — Такое случается, — философски заметил маршал, поправил свежую повязку на ладони и незаметно подмигнул Марселю. — Не расстраивайтесь, Фоккио, это никак не помешает мне поднять тост. Господа, выпьем же за победу славного города Фельпа!