Часть 1
19 октября 2022 г. в 09:13
Ю Джинхъюк уставился на свою руку и нахмурил брови. Из-за взрыва на его руке образовался небольшой шрам, что было что-то новенькое. Он уже четвертый раз устраивает взрыв в вагоне метро в самом начале сценариев. Три раза он выходил из начального сценария целым и невредимым, но сейчас это было не так. Прямо сейчас, небольшой кусок обугленного чего-то прилетел в его сторону, и чтобы не получить повреждений Ю Джинхъюк прикрылся рукой. Такого еще не было. А так же того, что последовало потом.
Шрам почти сразу же зажил, а вот след от него остался. И ладно бы обычный след, только вот он принял идеальную прямоугольную форму, что означало необычную природу этого куска поврежденной плоти.
Сердце невольно забилось быстрее. Он знал природу этого шрама. Знал, что от него невозможно будет избавиться, а так же знал, что многие люди мечтали получить такой же. Раньше Ю Джинхъюк тоже невольно задумывался: какого это получить метку, связанную с его родственной душой. И будь это его первая жизнь, да даже произойди это хоть на неделю раньше в этой, мужчина был если не счастлив, то хотя бы рад. Только вот жизнь сука жестокая. Прямо сейчас, во время первого и почти жестокого (отнять чужую жизнь в первый раз не так-то просто) испытания он получает этот проклятый знак.
Ю Джинхъюк сжимает кулак на поврежденной руке и шрам отзывается легкой болью, показывая, что все это реальность. Только радости от этого нет и в помине. Мужчина знает, что из всех людей в этом метро выживет лишь трое: он, Ли Хенсон и Ким Намвун. А значит его родственная душа умрет здесь и сейчас. Либо от рук находящихся рядом людей, либо от платы от Токкеби. И мужчина ничего не может с этим сделать. До конца этого сценария попасть в другие вагоны невозможно, а следствие и спасти родственную душу - тоже.
Ю Джинхъюк закрыл глаза и сделал глубокий медленный вдох и выдох, проклиная это мелкое, но значительное изменение в его жизни. Изменение, которое ничего не приносит, кроме сердечной боли и осознания, что родственная душа мертва или умирает совсем рядом. Мужчина решительно открыл глаза и начал свое движение к следующему вагону. Это первый сценарий, первый из десятков последующих в будущем. За три свои жизни Ю Джинхъюк привык обретать и терять друзей… любимых… даже ребенка. Поэтому он пойдет дальше и сделает все возможное, чтобы эти чертовы сценарии прекратились и больше никто не терял своих родственных душ.
Второе изменение заставило его врасплох. В привычном 3807 вагоне было вроде все то же, как он и помнил, только под ногами оказалось тело человека, который должен быть живым. Его голова была взорвана, что означало провал сценария. Человек, что в трех регрессиях Ю Джинхъюка совершал первое убийство в своем вагоне и хвастался этим направо и налево, на этот раз не смог убить. Неужели на этот раз единственным выжившим в этой регрессии был Ли Хенсон? Почему? Что изменилось? Во второго регрессора верилось с трудом, но если он есть… лучше не тратить время на бесполезные догадки и узнать все самому.
Мысль, что эти два изменения связаны, подгоняла его. Придавала новые силы и дарила столь ненавистную надежду. А в ней Ю Джинхъюк не нуждался — в последнее время она слишком больного била по лицу и разбивалась об омерзительную реальность.
И третье (и, наверное, самое важное) изменение — новые лица. Четыре новых лица, которых в прошлых регрессиях не было и в помине. Это сбивало с толку. Мимолетно возникло желание убить их всех, чтоб своим существованием не портили его шанс на лучшую жизнь. Его шанс на благополучный конец сценариев.
Потому он и схватил того парня за шею с единственной целью — свернуть ту, и перейти к следующему неожиданному фактору. Но задумка не удалась с самого начала.
Люди говорят, что если получаешь рану рядом с соулмейтом, то та станет шрамом в виде любимой вещи того человека. Шрам будет зудеть не сильно, но ощущать метку ты будешь всегда, пока не дотронешься до этого человека. Всего лишь прикосновение исцелит тебя, заставит почувствовать лучше. А шрам наконец-то приобретет полноценный вид в виде метки.
Ю Джинхъюк в эту чушь не верил. За двадцать восемь лет и три жизни он не встречал людей с метками соулмейтов. Находились люди с шрамами, но ни у кого не было завершающей метки. Думал, что это красивая легенда для слабых людей. Надежда, что есть человек, которому ты нужен и с которым тебе будет хорошо как никогда.
Только вот правда сейчас трепыхалась у него в руках. Пыталась найти точку опоры и не задохнуться. А так же смотрел с вызовом, пусть и был до смерти напуган.
Самое смешное, что этот парень захотел быть его компаньоном. Ю Джинхъюк не был уверен, что тот знает о их истинности, но все равно такое предложил. Он будто подсознательно к нему тянулся, желая быть рядом. И это было проблемой.
Когда тот представился Ким Докчей (а так же назвался пророком), то Ю Джинхъюк посчитал все это нелепым. Он даже произнес это слово вслух.
Парень согласился с ним. Только вот он не знал, что Ю Джинхъюк говорил отнюдь не о его имени. Его родственная душа пророк, самое нужное для регрессора, что пытается изменить уже пройденные дорожки жизни и опасается последствий. Ким Докча был странным, и это настораживало. Все слишком хорошо складывалось.
Когда Ю Джинхъюк разжал руку и скинул парня прямо в реку Хан, он улыбался. Если его соулмейт действительно так хорош, как говорит о себе, то он сможет выжить и найдет его. Тогда он назовет своего соулмейта компаньоном, пусть в прошлый регрессии и пообещал себе таких больше не заводить.
На секунду ему даже стало жалко отпускать, но то было лишь жалкая слабая секунда. Ничто его не выдало в этот миг слабости. В этом мужчина был уверен.
Он развернулся к безопасной зоне и пошел в сторону выживших людей. Тех не было видно из-за размытого барьера, но Ю Джинхъюк был уверен, что там стоит не только Ли Хенсон. Он видел еще как минимум хромого человека, что уносил хрупкую девушку на своем плече.
Невольно он потер место ожога, что теперь ничем не напоминал о себе. Люди были правы — прикосновение соулмейта действительно лечит.
Спустя три дня Ю Джинхъюк снова стоял на том разрушенном мосту и неосознанно потирал метку соулмейтов. Шрам зажил и приобрел метку маленькой книги.
Прошло три дня, а тот парень все не возвращался.
— Видимо, я слишком многого ожидал, — тихо проговорил мужчина. Сказал он это больше для себя, чем для подслушивающих созвездий. Чертова надежда вновь разбилась, но Ю Джинхъюк уже привык.
Какого же было его удивление увидеть живого Ким Докчу на станции Чунгмуро. Этот придурок махал ему и бесяче улыбался. Ю Джинхъюк разрывался между двумя гранями: подойти и обнять своего соулмейта или же врезать по этой наглой роже, что заставила его так волноваться. Вместо этого он достал свой меч, не говоря ни слова.
Он обещал назвать этого человека своим компаньоном, если тот выживет. И Ю Джинхъюк свое слово сдержит, пусть и не сразу.
Впереди был очередной сценарий и к нему надо подготовиться. Объясниться со своим соулмейтом и рассказать кем они приходятся друг другу он еще успеет.
Чего Ю Джинхъюк не знал, так это что Ким Докча о их связи уже все знает. Рана, что нанес ножом Ким Намвун в поезде приняла форму меча и зажила после стальной хватки на его горле.
Спасти любимого (во всех смыслах) регрессора теперь стало не только прихотью, но и смыслом его существования. И статус компаньоны является лучшим началом. Ким Докча уже говорил, что третья — его любимая регрессия? Теперь в ней он видит еще больше смысла.