Назойливые капли дождя с громким стуком падали на грязную и противную землю, вгоняя в неимоверную тоску, что хотелось закричать. Ночь слишком тёмная, пугающая и отвратительная. Все мерзкие дни в этом поместье смешались во что-то непонятное, не давая мыслить здраво. Кости болели, отдаваясь сильной болью в теле, а голос стал охрипшим, что не давало говорить в полную силу, лишь выдавливая из своего горла какие-то всхрипы.
Хотя, она понимала всё без слов.
Беллатрикс спит, а значит можно насладиться спокойными мгновениями на её коленях, пока длинные и изящные пальцы заботливо перебирали пряди волос, как будто извиняясь за все сотворённые грехи. Приятный шёпот убаюкивал, заставляя на мгновения забыть где находится. Забыть обо всех насущных проблемах, и то что жить оставалось наверняка недолго. Из-за многочисленных пыток, которым тело и разум подверглись, то Грейнджер начала чувствовать себя очень плохо, то и дело балансируя на грани безумия и смерти.
Будь Гермиона хоть чуточку быстрее в тот момент, то возможно бы тяжёлая и мерзкая рука Беллатрикс не смогла бы оттащить назад, лишая хоть какого-то шанса на спасение из этого адского места. Хотя, принять свою печальную участь уже не кажется таким плохим вариантом. Дождь продолжал назойливо биться, создавая успокаивающий звук в холодных подземельях Малфой-мэнора. Чужие пальцы массировали виски, в попытках унять жгучую боль в голове. Медленно подняв на женщину свой взгляд, то могла видеть всё слишком расплывчато и странно, но поняв, что даже так её гостья выглядела прекрасно. Светлые пряди мило падали на лицо, из-за чего Нарциссе приходилось заправлять их за ухо, чтобы не мешались. Её вид был крайне изнеможденным и уставшим от бессонных ночей, но для Гермионы кажется не было ничего лучше, как видеть эти голубые глаза, которые успели проникнуть в самую душу. Которые представляла вместо безумных и чёрных, принадлежавших Беллатрикс Лестрейндж. Кровь из раны начала окрашивать пол подземелий, что не скрылось от женщины.
— Тише, я с тобой, милая. Сейчас всё хорошо.
Голос был тихим, подрагивающим от попыток унять истерику. Они не знали что творили. Нарциссе было лучше бросить «мерзкую грязнокровку» гнить в этом месте, или даже злорадствовать и пытать вместе со своей сестрой, но женщина не могла. Их пленница была слишком юной, чтобы оказаться здесь. Не заслуживала такой ужасной участи. Хотелось кричать от собственной беспомощности в этой ситуации. От понимания того, что не может просто увести девушку подальше, отвести к друзьям, для того, чтобы увидеть радостный блеск в глазах. Оставалось лишь приходить и успокаивать. Себя и её.
— Прости меня, прошу. Прости за всё это.
Нарцисса не выдерживала всего, что происходило наверху. Даже не хотела возвращаться к себе в комнату, потому что тогда всплывали ужасные образы, а сон уже не являлся радостной отдушиной от мира. Находится с Грейнджер было намного лучше сна, так как видя её живой, то на душе становилось немного лучше. Если она конечно у неё была.
Гермиона вздохнула, почувствовав как в её сломанный разум входит кто-то ещё, подобно приятному ветерку весенним утром. Головная боль медленно уходила, оставляя после себя ощущение спокойствия и умиротворения. Будь вся эта ситуация не настолько ужасна, то возможно она бы похвалила собеседницу за поражающие способности в легилименции. Но сейчас не хватало сил даже на такое.
Едва заметные всхлипы разносились по заплесневелым стенам подземелья, вгоняя в ещё большую тоску. Гермиона не понимала, что чувствовала к Нарциссе Малфой и было ли это чувство правильным. Кажется, оставшиеся крупицы разума кричали, что доверять ей ни в коем случае нельзя, но поломанная психика твердила об обратном. Хотелось утешить женщину, при этом говоря, что её вины во всём этом нет. Хотя, девушка понимала, что если прямо сейчас Беллатрикс приведёт Драко и скажет выбирать между ними, то Нарцисса выберет сына.
Гермиона знала, что в этом нет ничего неожиданного, но почему-то от таких мыслей становилось тошно. Ей почему-то хотелось, чтобы Цисси выбрала её.
— О чем ты думаешь?
Хриплый голос разнёсся прямо около уха, вызывая мурашки по измученному телу и сознанию. Открыв глаза и взглянув на женщину около себя, громко вздохнув, наконец решила произнести что-то в ответ.
— Ничего интересного, что может волновать, — странная мысль поселилась в голове, не давая покоя. — Почему ты продолжаешь это делать?
Нарцисса устало ухмыльнулась, начав нежно поглаживать по щеке, видимо собираясь с мыслями. Интересно, сколько это уже продолжается? И когда уже Беллатрикс убьёт её, чтобы больше не мучаться. Но Грейнджер пугало понимание того, что если она умрёт, то никогда больше не сможет взглянуть в эти прекрасные голубые глаза. Больше не почувствует исходящий от женщины приятный запах книг, которые Гермиона так любила читать в библиотеке. Ещё от Нарциссы пахло лесом после дождя. По крайней мере её нарушенная психика так думала.
— Я не знаю, — прозвучало слишком неожиданно, что Гермиона успела даже позабыть свой вопрос, — я просто, как и ты, устала от всего этого, дорогая.
Женщина была слишком близко, что чувствовалось её рваное дыхание на коже. Почему-то ей хотелось сделать это, хотя бы на мгновение, сделать то, что делать не должна. Никогда. Никогда в здравом уме она бы не желала этого, но здоровая психика давно покинула её. А Нарцисса не возражала.
Тихий стон непроизвольно вырвался из груди, когда ощутила губы женщины на своих. Гермиона не умела целоваться. Да и в таком положении это оказалось крайне неудобным, но кажется Цисси не была против, а наоборот, старалась быть осторожной даже в этом. И элегантной, какой была в любых обстоятельствах. Поцелуй оборвался также неожиданно и быстро, как и начался.
— Ох, что же мы наделали, — удивлённо прошептала женщина, пока на её щеках появлялся стыдливый румянец, который очень контрастировал на бледной коже. — Ты определённо не хотела этого. Прости, я не лучше Беллы.
Нарцисса легко, но одновременно с такой нежностью в своих действиях, убрала Гермиону со своих колен и поднялась на ноги.
— Ты не виновата, я хотела этого.
Гермиона успела схватить её за запястье, в последние секунды, вглядываясь в прекрасное лицо. Что-то внутри неё неистово кричало, что видит эту удивительную женщину в последний раз. Они смотрели друг на друга ещё пару мгновений, а потом быстрым шагом, Нарцисса ушла из подземелий, оставляя девушку с лёгкой улыбкой на лице. Если она и умрёт, то это будет не так грустно, а Беллатрикс не услышит просьбы о помиловании.
***
Женщина буквально неслась по длинным коридорам поместья, в жалких попытках утихомирить чувства, распирающие изнутри. А на губах всё ещё чувствовался этот непонятный поцелуй не дававший покоя. Женщина настолько погрузилась в свои мысли, что ни сразу заметила какие-то две тени около неё. Остановившись на месте и сфокусировавшись на двух нарушителях, то смогла узнать в них друзей Гермионы.
Возможно, ей нужно швырнуть в них пару проклятий, и тогда Тёмный Лорд точно наградил бы её, а Беллатрикс порадовалась за свою сестру. Она могла бы это сделать, если бы не то, что произошло пару мгновений назад в подземельях. Нарцисса Малфой резко схватила Гарри за куртку, пока тот не убежал в другую сторону. Женщина знала, что они ищут. А точнее кого. В глазах парня виделась жгучая ненависть и недоверие к ней, но почему-то всё же не сопротивлялся стальной хватке.
— Она внизу. Жива.
***
Промозглый ветер пробивал до костей, что хотелось задрожать всем телом, но приходилось стоять на месте, слушая назойливое бормотание Тёмного Лорда, а также мерзкие подбадривания сестры. В Запретном Лесу воцарилась нагнетающая тишина, которая заставила Нарциссу выйти из раздумий и взглянуть на место перед собой. Гарри Поттер лежал на траве, не дыша. Волан-де-Морт убил его. Хотя, до уха доносились перешептывания Пожирателей, которые явно сомневались во всём этом. И вправду, что мешало Мальчику-Который-Выжил обмануть смерть ещё раз? Тёмный Лорд стоял, тяжело дышал и пытался сосредоточиться, чтобы не упасть. Выглядел он ещё хуже, чем всегда, что вызвало в женщине кучу вопросов и сомнений.
Не успела полностью понять всё, что видела, но успела ощутить, что её грубо толкнули в сторону тела.
— Проверь его! — прозвучало грозно, но сипло.
Нарцисса стояла пару мгновений, в попытках понять, что от неё хотели, но всё же направилась к Поттеру, чтобы удостовериться в смерти. Взгляды десятков людей назойливо прожигали дыру в спине, не терпясь услышать окончательный вердикт.
Она присела, чтобы точно разглядеть его лицо. Он дышал. В голове пробегало множество мыслей, а адреналин в крови сразу увеличился, подгоняя быстрее решить судьбу всей магической Британии. Слуга Тёмного Лорда должна слушаться его и не лгать, но Нарцисса не была такой. У неё даже не было этой уродливой метки. Поэтому имела право лично солгать этому мерзавцу прямо в его отвратительное подобие лица. Наклонившись близко к уху Поттера, она прошептала настолько тихо, что возможно и сам Гарри едва услышал это.
— Гермиона жива? Она в замке?
Парень был поражён таким вопросом, если бы мог, то даже бы ахнул от такого, но не сейчас. Едва заметно и слышимо он произнёс губами лёгкое и простое:
Да.
Нарцисса ещё пару мгновений стояла неподвижно, в попытках понять сказанное слово. Сжав Гарри за куртку, она медленно, элегантно и идеально развернулась к толпе за своей спиной. На её лице появилось прежнее, знакомое всем Пожирателем выражение. Высокомерно оглянувшись и выгнув бровь, женщина громко проговорила:
— Мёртв.
