***
После окончания трапезы Юнги хотел пойти наверх, но в этот момент в дом вбежал запыхавшийся гонец, одетый в форму, которую носили при императорском дворце. Мин ничего не успел у него спросить, так как приезжий альфа с дрожью в голосе произнёс: — Наш повелитель умер. Альфа не мог поверить тому, что сейчас услышал. Схватив протянутый ему свиток, дрожащими руками разорвал скрепляющую печать и начал быстро бегать глазами по строчкам, где Сокджин подробно рассказал о том, что случилось. — Супруг императора пишет, что Намджун болен, а вовсе не мёртв. Что ты такое несёшь? Хозяин дома страшно разозлился на слугу. — По дворцу уже давно ходят слуги о том, что он скончался, но официально об этом не хотят объявлять, боясь восстания. В его словах, конечно же, присутствовал смысл. Но так не хотелось верить в то, что его сильный и смелый брат умер. Этого просто не может быть. Просьба Джина немедленно явиться во дворец для того, чтобы временно занять трон, означала только одно. Им с Чимином придётся на неопределённое время расстаться. Везти с собой беременного омегу, у которого заканчивался восьмой месяц, он ни за что не стал бы. При мысли о том, что они не смогут, как прежде, видеться каждый день, сердце в груди сжималось от боли. — Что здесь происходит? — К нему подошёл Чимин. Их взгляды пересеклись, моментально наполняя воздух теплом, ощутить которое могли только они. Вместе с этим Пак уловил чувство тревоги, что плотным кольцом сжимало альфу. Непроизвольно из-за этого напрягшись, младший коснулся живота. Юнги протянул ему письмо из столицы, а затем перевёл тяжёлый взгляд на гонца: — Можешь отдохнуть и поесть прежде, чем выдвинешься обратно. — Благодарю, господин. Прочитав печальные известия, Чимин с тоской спросил: — Тебе придётся уехать? В его глазах появились страх и печаль. — Если бы ты только знал, как сильно я не хочу расставаться. — Брюнет обнял, кутая в своих объятиях, вдыхая аромат своей пары, в котором сейчас присутствовала горечь. — Могу я поехать с тобой? — Робкая просьба, смешанная с надеждой, разбивала сердце на мелкие осколки. — Нет, любовь моя, это плохая идея. Подумай о малыше. Каково ему или ей будет преодолеть такой длинный путь? А если в дороге что-нибудь случится? Я не могу вами рисковать. Опустив плечики, омега едва слышно произнёс: — Надеюсь, ты успеешь вернуться к тому моменту, когда наш сын или дочь появится на свет. Маленькие пальчики так отчаянно цеплялись за его одежду, что захотелось обнять ещё крепче, прижать ещё ближе. Сколько продлится разлука предсказать невозможно. Главное, чтобы Намджун поправился. Думать о смерти брата Юнги строго-настрого себе запретил. Необходимо рассказать Ёнгу о случившемся с племянником. — Уверен, он скоро поправится. — Не позволяя рассматривать иные варианты, сказал папа Юнги. — Я тоже хочу в это верить. — Ответил Мин. Остальные присутствующие молчали, не зная, что и думать. Хосок не переставал хмурить брови. Он жаждал поехать с другом, но понимал, что поездка может растянуться на долгие месяцы, поэтому не хотел оставлять Чимина, даже на попечение Минджон. Хрупкое телосложение в сочетании с узким тазом и так всю беременность не давали покоя. А проведённая над Каем операция, в результате которой он больше не сможет иметь детей, лишь добавляла нервного напряжения в связи с грядущими родами, ожидавшимися в середине января. — Может, попросить Чонгука приехать сюда? Пока меня не будет. — Предложил Юнги. — Не думаю, что это хорошая идея. — Сказал Ёнг. Несмотря на то, что на календаре только второе декабря погода стояла пасмурная. Осадки почти не прекращались. Проливные дожди сопровождались сильным и порывистым ветром. Отправляться в путь, да ещё и с маленьким ребёнком на руках, очень рискованно. — Папа, я могу не успеть вернуться к дате родов. Чимин не должен оставаться в одиночестве. Не считая Хоби и Минджон, конечно. Старший омега призадумался над словами сына, а потом сказал: — Пока зима окончательно не вступила в свои права, напиши ему письмо. Если он согласится, обязательно позаботься о том, чтобы мой младший сын и его семья доехали без происшествий. — Конечно. — Чуть склонив голову перед родителем, заверил брюнет. Уже через час посыльный со всех ног мчался в поместье Тэ и Гука. За всеми этими треволнениями незаметно наступил вечер. Ответ от брата, скорее всего, придёт завтра. Попрощавшись, все разошлись по своим комнатам. Лёжа в объятиях друг друга и пытаясь насладиться последними часами перед расставанием, истинная пара не нарушала покой и тишину спальни. Но потом отчётливо прозвучал вздох. — Знаю, о чём ты думаешь, Чимин. Поверь, я бы очень хотел тебя взять, но это может быть опасно. — Я всё понимаю. — Приподнявшись от обнажённой груди альфы, на которой покоилась его светлая макушка, омега сказал. — Постарайся вернуться вовремя. Пусть моя просьба слишком эгоистична, но мне очень нужно, чтобы в самый важный день нашей жизни, ты был рядом. — Сделаю всё, что потребуется. Клянусь. Я и сам не хочу пропустить момент рождения нашей крошки. Наклонившись к губам и запечатлев на них поцелуй-обещание, Юнги не мог наглядеться на свою половинку. Укрыв потеплее, альфа привычно обнял живот своей тёплой ладонью, осторожно поглаживая, чтобы успокоить нервы и настроиться на сон. Как он и предполагал, ответ от Чонгука пришёл на следующий день, ранним утром. Слуги не успели даже накрыть на стол. Развернув небольшой конверт и выудив оттуда совсем коротенькое письмо, Мин прочитал следующее. «Дорогой брат! Мы с Тэхёном и нашим сыном обязательно приедем в самое ближайшее время. С миром и спокойствием отправляйся в путь, чтобы скорее вернуться обратно. Будем ждать от тебя только добрых вестей о здоровье нашего императора» Облегчённо выдохнув, он занялся подготовкой к поездке. Вещи собрали ещё вчера днём, экипаж с самыми быстрыми и выносливыми скакунами ждал у крыльца. Можно завтракать и отправляться в путь. — Тэён, береги Чимина и маленького братика или сестричку. Всё понял? — Строго наказал альфа своему шестилетнему сыну. — Да, отец. Я буду стараться и не подведу. Взяв мальчика на руки, Юнги прикрыл глаза на секунду, понимая, что уже скучает. Передав его в руки Ёнга, он взглянул на Чимина. Тот храбрился, что есть сил, но в итоге не сдержался и заплакал. Остальные провожающие тактично оставили их наедине, вернувшись в дом. — Пожалуйста, не плачь. Ты разрываешь мне сердце. Я не смогу уехать, зная, что тебе плохо. Прижимая к широкой груди и слегка покачивая из стороны в сторону, шептал Юнги, пытаясь успокоить и себя в том числе. — Прости, ничего не могу с собой поделать. — Блондин поднял голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Попытка улыбнуться провалилась. Запах однозначно выдавал страх перед разлукой, забирая все жизненные силы. Чимин понимал, какое негативное влияние сейчас оказывает, но ничего не мог с собой поделать. С момента знакомства это их первое столь длительное расставание. Как пережить? Как справиться с эмоциями? Два сердца громко стучали, почти причиняя боль. — Люблю тебя, — накрывая пухлые губы своими, произнёс альфа. — Береги себя и нашего малыша. Погладив живот через одежду, Мин постарался улыбнуться. Младший ничего не ответил, так как боялся разразиться новой порцией слёз. — Я скоро вернуть. Даже соскучиться не успеешь. — Хорошо. — Совсем тихо прошептал омега. Отпуская маленькую ладонь, чтобы сесть в давно ожидавшую повозку, Юнги в последний раз окинул взглядом заплаканное личико, выступающий живот, в котором рос их ребёнок, крепко сжатые кулачки, и не мог сделать шаг прочь. Ноги словно вросли в землю. Кажется, ещё хоть на сантиметр отойдёт, и сердце перестанет биться. С превеликим трудом разорвав зрительный контакт, наместник императора отвернулся и забрался внутрь экипажа. — Трогай! — Крикнул он кучеру. Выглядывать не стал, чтобы не сорваться и не кинуться обратно. Произошедшие события вынудили покинуть дом и семью, чтобы исполнить государственный долг, возложенный на него старшим братом. Мысленно обещая себе вернуться до родов, он поджал губы и прикрыл глаза. Беспокойное сердце постепенно вернулось к обычному ритму, но облегчения это не принесло. Что ждёт в столице? Долго ли придётся там пробыть? Мучимый тысячей и одним вопросом, Юнги не мог дождаться конца путешествия. Когда очертания города показались на горизонте, он повторял, как мантру, слова о том, что брат жив и в скором времени поправится. На улицах практически не было людей, с неба падали крупные хлопья снега, в попытках скрыть непросыхающую грязь, что размыла дороги, удлиняя и без того неблизкий путь. К его приезду не готовились, так как не знали наверняка дату прибытия. Это даже к лучшему. Если заговор действительно имел место быть, неожиданное появление сыграет на руку. Увидев, кто прибыл, слуги начали суетиться. — Император жив? — Прорычал альфа, а про себя не переставал молиться. — Да, господин. — Немедленно отведите к нему. Спорить или чинить препятствий никто не стал, понимая, что сейчас перед ними не просто младший брат повелителя, а его непосредственная замена, пока тот не встанет на ноги. Зайдя в покои, в которых нестерпимо пахло какими-то благовониями, Мин опустился на колени, а затем дотронулся до руки Намджуна. Прикосновение почти обожгло собственную ладонь. — Почему он такой горячий? — Вопрос был адресован кучке целителей, стоявших тут же и не смевших поднять глаз от пола. — Температура периодически повышается, но мы стараемся тщательно контролировать все изменения, господин. — Выйдите. — Врачи недоумённо переглянулись между собой. — Оставьте меня наедине с братом. — Как прикажите. Поклонившись, они направились на выход. Пересев на постель больного, Юнги произнёс: — Ты обязательно поправишься, хён. Тебе ещё столько великих дел предстоит сделать. Даже не думай сейчас умирать. Слышишь меня? Ответа, конечно же, не последовало. Брюнет нырнул во внутренний карман, чтобы извлечь оттуда бутылёк, который вручил Хоби перед поездкой. Он внимательно изучил письмо Джина, где тот подробно описал историю болезни, начиная с непонятного кашля, который иногда появлялся, а потом исчезал. Ни одному лекарю не удалось выявить причину такого странного поведения организма. А затем посреди собрания внезапно произошёл обморок, император потерял сознание и больше не приходил в себя. Чон сделал предположение, исходя из симптомов и продолжительности болезни, что дело может быть в отравлении. Он всю ночь думал над тем, какое снадобье предложить, чтобы не сделать хуже. После завтрака, отведя Мина в сторонку, целитель дал ему в руки маленький флакон и сказал: «Это универсальное противоядие. Если дело именно в отравлении, оно должно помочь». Возлагая большие надежды на то, что улучшение не заставит себя долго ждать, Юнги приоткрыл рот старшему брату и влил несколько капель. На ночь следовало повторить процедуру. Чёткие интервалы между приёмами лекарства также являлись гарантом выздоровления. Но все усилия могут оказаться бесполезными, если не устранить первопричину. Наместнику императора предстояло в кратчайшие сроки найти источник яда и перекрыть его доступ в организм Намджуна. Если к вечеру появятся улучшения, значит дело в пище или воде. Убрав склянку, Юнги ещё раз посмотрел на него, а потом вышел из покоев. У входа, как и полагалось, стояла личная охрана. — Никого не впускать без моего ведома. — Да, господин. Развернувшись, он выдвинулся в сторону покоев омеги брата. Сокджина успели оповестить о приезде Мина, поэтому он с нетерпением ждал его визита. В двери постучали. — Войдите. Юнги зашёл внутрь и поспешил обнять дорогого друга. — Как ты? — Спросил гость. Джин с трудом держался все эти дни, в ожидании его приезда, и сейчас дал волю слезам. — Я так боюсь, что он больше никогда не откроет глаза. Утешающе поглаживая по спине, Юнги не разделял упаднического настроения, несмотря на то, что сам страшился того же. — Джун обязательно поправится, вот увидишь. — Как же хорошо, что ты приехал. — Выдохнув с облечением, сказал омега. В этот момент в колыбельке зашевелился Уджин. После случившегося с императором, омега переселил сына к себе в комнату, чтобы не выпускать из поля зрения. Подойдя к племяннику, Юнги улыбнулся, глядя на смуглое личико, что так сильно напоминало смертельно-больного брата. — Можно? — Он перевёл вопросительный взгляд на папу крохи. — Конечно. В эти тёмные времена я могу доверить жизнь мужа и наследника престола только тебе. Аккуратно взяв на руки, альфа прижал ребёнка к груди. Улыбка сползла с лица, так как он вспомнил о том, что дома осталась драгоценная половинка, вынашивающая их первенца. Видя грусть на его лице, Сокджин осторожно спросил: — Как себя чувствует Чимин? — С ним всё хорошо. — Брюнет посмотрел в глаза друга и печально добавил. — Я не могу даже мельком о нём думать. Сразу же одолевает невыносимая тоска. Так хочется обнять и вдохнуть полные лёгкие его ни с чем не сравнимый запах. Омега грустно улыбнулся. Зная о природе истинности только по прочитанным когда-то книгам, Джин мог лишь предполагать, что такое возможность чувствовать аромат своей пары. Понимать и передавать с его помощью чувства и эмоции. Удивительная связь, прочнее которой не сыскать на всём белом свете. — Когда Намджун поправится, ты сразу же поедешь домой, к семье. Ни на минуту не посмею тебя задерживать. — Уже без тени улыбки сказал Ким. На следующий день, достаточно отдохнув с дороги и обсудив с Джином текущие дела, Мин приказал созвать всех советников и целителей. — Жизнь императора оказалась под угрозой. Как вы могли такое допустить? — Ни к кому конкретно не обращаясь, сетовал альфа. Он распекал их не меньше часа, грозя смертной казнью через прилюдное повешение, если виновные не будут найдены. — Простите, но каких преступников мы должны искать? — Робко поинтересовался один из подданных, не поднимая головы. — Моего брата уже несколько месяцев травят, задумав сжить со свету, и никто за это неслыханное преступление до сих пор не понёс соответствующего наказания. Хосок оказался прав. Вечером, зайдя в главные покои, чтобы дать брату вторую дозу лекарства, Мин с радостью отметил снижение температуры и уже не столь плачевный вид. Значит, дело оказалось всё-таки в отравлении. Взяв под строгий контроль приносимую еду и воду, как в своё время сделал Чон, Юнги смог вычислить слугу, что добавлял в блюда, приносимые императору, какой-то порошок, не имевший ни вкуса, ни запаха. Услышав о том, что главу страны таким образом пытались убить, все присутствующие начали шокировано переглядываться. На лице каждого читались непонимание и страх. Отравитель не назвал имени того, кто отдал ему приказ об убийстве. Вполне вероятно, преступник находится среди этих людей, что жались друг к другу, не зная, какая участь им уготована за проявленную халатность. — Жду новостей в самое ближайшее время. Свободны. Бестолковые целители в спешном порядке начали изучать старинные книги по медицине, чтобы найти противоядие для порошка, который им всучил Мин. Советники и главный казначей, старавшийся не попадаться на глаза, занялись поисками коварного преступника, которым мог оказаться любой человек, живущий в замке. В такой ситуации под подозрением находились абсолютно все, исключать, кого бы то ни было, недопустимо. Пока шло расследование, император очень медленно шёл на поправку. Лекари нашли нужный антидот, но требовалось время, чтобы он дал положительный эффект. Самое главное, что кризис миновал. Намджун приходил в себя, но голос подводил. Держать в руках перо и бумагу сил не хватало. Юнги каждый вечер рассказывал о том, как идут дела в государстве, уверяя, что всё под контролем и не о чем волноваться.***
Декабрь незаметно подходил к концу. Подлого мерзавца, пытавшегося чужими руками убить повелителя, так и не нашли. — Император уже самостоятельно ходит, к нему вернулась речь, здоровью больше ничего не угрожает. — В прогулке по зимнему саду к Юнги присоединился господин Дё. — Наверное, вы планируете в скором времени отправиться домой? Этот мужчина по-прежнему вызывал отталкивающее чувство. Какую-то глубокую неприязнь, хоть и не сделал ничего предосудительного. — Вы правы. В начале января поеду обратно. — Нехотя ответил Мин. — А почему вы спрашиваете? — Просто из любопытства. — Пожав плечами, непринуждённо ответил казначей. Настало тридцатое декабря. Дома праздновали день рождения Тэхёна. Жаль, не удалось присоединиться. Терзаемый печальными мыслями, Юнги сидел за столом и смотрел в окно. Толстый слой снега, что навалил за месяц, красиво переливался в свете морозного солнца. Внезапно, очень сильно кольнуло в сердце. А затем накатило ощущение неведомой беды, которое весь день не отпускало. Промаявшись без сна до самого рассвета, он решил немедленно вернуться домой. В связи с этим, отдал распоряжение подготовить экипаж. Император благословил младшего брата, ещё раз поблагодарив за неоценимую помощь. Джин обнял на прощание, наказав сразу же оповестить, когда малыш родится. Поцеловав племянника, он сел в повозку. Юнги выдвинулся на несколько дней раньше, несмотря на суровые погодные условия, вполне типичные для зимы, потому что сердце жаждало, как можно скорее оказаться рядом с Чимином. На третьи сутки, вымотанный длинным путешествием, которое пришлось на день прервать, чтобы переждать сильную метель, и плохими предчувствиями, он услышал снаружи громкие голоса. Экипаж остановился. К двери подлетел гонец с перепуганным лицом и протянул сложенный конверт. — Что это? В душе сразу же поднялась буря эмоций. — Ваш супруг отправил меня в столицу, но я рад, что смог перехватить вас по дороге, господин. Прочтите. Трясущимися руками кое-как справился с бумагой и замер. Начались роды, почти на две недели раньше срока. Полученные новости чуть не лишили сознания. Чимин предупреждал его, просил не уезжать, зря не послушал. Все доводы разума в тот момент показались не более, чем насмешкой. Он бросил свою половинку, и вот к чему это привело. Если двигаться в повозке, точно не успеет, и однозначно не простит себе, что не был рядом, когда в нём так сильно нуждались. Наместника императора сопровождали стражники на лошадях. Поменявшись местами с одним из них, Юнги пустился вскачь. Если постараться, можно преодолеть оставшееся расстояние за несколько часов. Ещё двое всадников отправились следом за господином, чтобы по дороге ничего не случилось. Юнги гнал лошадь из последних сил. Перед глазами уже всё плыло от усталости, руки заиндевели, мороз кусал щёки, нос и уши. Лишь бы не отключиться. День стремительно подходил к концу, но стен родного замка до сих пор не было видно. Сцепив челюсть, он постарался сконцентрироваться на том, что его ждут, а значит обязан приехать вовремя. Ни в коем случае нельзя опоздать. Когда впереди показались главные ворота, Мин погнал лошадь ещё быстрее. — Потерпи, пожалуйста, нам осталось совсем немного. — Шептал он своему не менее вымотанному скакуну. Спешившись у самого крыльца, альфа стремглав залетел внутрь. Подбегая к дверям больничного крыла, Мин увидел выходящего оттуда Тэхёна. На омеге лица не было. — Что происходит? — Хозяин дома потребовал незамедлительный ответ. Друг смотрел на него, не зная, как сообщить. — Ну же. Не молчи! — Ребёнок не дышит.