***
В обыкновенных условиях два двигающихся сквозь толпу невысоких белых плаща привлекали бы к себе внимания не меньше, чем две подозрительные, закутанные в тряпки личности должны были. Однако, по странному стечению обстоятельств, толпа, словно только увидевшая их приближение, рассыпалась прямо перед двумя двигающимися фигурами, после чего вновь собиралась за их спинами чуть поодаль. Любой сторонний наблюдатель — находившийся достаточно далеко от двигающихся плащей — мог бы решить, что дело в них все же было нечисто — и даже предположить, что те были весьма опасны, поскольку скрытность была могущественным искусством, доступным далеко не всем, а лишь сильнейшим из могущественнейших. Почему же наблюдатель должен был стоять вдалеке? Поскольку, приблизившись, этой точке зрения был бы нанесен страшнейший удар. -Мы уже пришли? — вопрос раздался от двигающегося позади плаща. -Нет, — спокойно ответствовал двигающийся впереди. Двое успели сделать еще несколько шагов сквозь толпу, прежде чем мерный гул прохожих был прерван вновь. -А теперь, мы уже пришли? — двигающийся позади плащ спросил вновь. -Нет, — также спокойно ответил первый. Вновь несколько шагов вперед. -А теперь? — в голосе второго плаща прослеживалось столь искреннее, детское, невинное любопытство, что ни при каких условиях оно не могло быть настоящим. -Все еще нет, — спокойно, но вместе с тем очень напрягающе-отрешенно ответствовал первый, — Следующие два шага нет, следующие сто метров — нет, и даже еще два часа — нет. Нет, мы еще не пришли и пока даже не близко. Молчащая двойка двинулась вперед вновь. -Точно? — невинно спросила вторая, — Просто у вас, у католиков, на все два мнения — и оба неправильные. Так что мне всегда необходимо знать точно — скажи, это было верифицировано Папой? -Протестантка упрекает католиков в раздробленности, — первая двигающаяся фигура ответила вновь, спокойно, но вместе с тем — несколько отстраненно, — Мне кажется, или я слышу, как Господь заливается смехом? -Тебе кажется, — поясняющим тоном ответила ей вторая, — Господь на стороне тех, кто общается с Ним — у вас таких меньше. -У нас? — двигающаяся впереди девушка вздохнула, — У нас, может, и не так много — но сперва опиши мне, кого ты понимаешь под «своими»? Что-то я не помню особой любви между англиканцами и кальвинистами. -Возможно, это как-то связано с тем, что мы не успели во время Схизм убить всех нелюбящих, — вторая пожала плечами, — Кстати, мы уже скоро? -Ирина, я тебя убью, — вздохнув, первая продолжила двигаться дальше вперед. Она ненавидела это, но ей приходилось это делать. Ирина была ее старой, доброй подругой, с которой она пережила не одно, и не два боевых задания, она видела ее в худшем и лучшем состоянии, как и та ее, но эти бесконечные разговоры — о религии, об отличиях, о Господе, все они — иногда выедали ей мозг маленькой ложечкой. Если бы была возможность, Зеновия вообще предпочла бы не вступать в эту бесполезную полемику — однако, увы, этой возможности не было. В первую очередь потому, что эти два часа ни Ирине, ни Зеновии заняться больше было нечем. Нет на свете ничего логичнее, чем, прежде чем начинать хозяйничать и искать предателей на территории могущественной сущности, которую высшее руководство приказало бояться, как огня, предупредить эту самую сущность, чтобы избежать недопонимания и повысить шансы собственного выживания в случае недовольства этой самой сущности. Однако, к сожалению, когда Зеновии Кватре впервые сказали о том, что этого Иштвана будет сложно найти — не уточнили, что сложно значит не «длительный поиск сведений и долгое ожидание встречи», а, в прямом смысле, «сложно найти». Час, второй, третий — сколько кругов они уже навернули по этой улице — точно сказать нельзя, однако если бы не прямое указание начальства на то, что ей в прямом смысле придется обойти вдоль и поперек всю улицу не раз и не три, то она давно бы уже сдалась и отправилась на поиск предателя, а не тратила свое время в бесконечных попытках уловить призрачную тень. -А теперь? — очередной невинный вопрос Ирины заставил Зеновию тяжело вздохнуть, после чего раздраженно сделать шаг вперед. Однако стоило той только занести ногу — как та тут же запнулась о высокую ступеньку и лишь годы практики и тренировок позволили ей удержаться на ногах, а не распластаться на лестнице словно мешок картошки. Несущий на себе бесценную святую реликвию мешок картошки. -Хм? — многозначительно издав звук непонимания, Ирина подняла взгляд сперва на лестницу, после чего на дверь — и затем — на вывеску. Вывеска беспристрастно, но почему-то, Зеновия могла поклясться, издевательски, сверкала небольшой надписью «Часовня Батори», — Как и все католики, ты вновь обманула доверчивую паству. Мы уже пришли. -Быть обманутыми — в крови протестантов, — вздохнув, Кватра выпрямилась еще раз, после чего быстро осмотрела себя на предмет презентабельности при встрече с могущественным хозяином этого города, от которого ей необходимо было любыми правдами и неправдами получить разрешение на охоту на его территории. -Ой, котик, — неподходяще отвлеклась подруга Зеновии, заставив ту саму отвлечься на лишнее существо в кадре. Кот выглядел жалко — хотя тот и был весьма красив, его серебряный окрас придавал ему некоторый шарм и благородство, его взгляд — почему-то Зеновии казалось, что взгляд этот был затравленный и безумный — а его рот словно бы открывался в попытке что-то сказать. Хотя, конечно же, это было только воображение Зеновии, и та, отмахнувшись от этой глупой мысли, одернула и свою подругу. -Оставь кота, мне кажется, он чем-то болен, — Зеновия вздохнула еще раз, после чего обернулась к Ирине, — Все помнишь? -Делаю как католики, — Ирина не удержалась от того, чтобы в последний раз проехаться по своей «сестре по вере», — Даю возможность вышестоящим решать, сама молчу, не возмущаюсь и ничего не трогаю. -Именно так, — Зеновия вздохнула, — Ну, с Богом. -Аминь, — произнеся вдвоем, обе девушки перекрестились — после чего сделали последний шаг к двери и к обиталищу неизвестного им могущественного существа. Безусловно, как более уравновешенная и опытная, вперед вышла Зеновия — и, постучавшись ради этикета, подождав пару секунд, медленно отворила дверь. -Добрый день, госпожа Кварта, госпожа Шидо, — раздавшийся из глубины помещения голос заставил двух экзорцисток на секунду затормозить, — Прошу, проходите, садитесь. Быть может, чаю? Безусловно, Зеновия предполагала, что их блуждания — да и в целом появление на территории хозяина города — не пройдут бесследно, однако столь резкого приветствия она однозначно не ожидала. -Конечно, если вы предлагаете, — однако это не значит, что она не могла сориентироваться в резко, неожиданно меняющейся обстановке. -В таком случае, проходите, — мужчина, стоявший за небольшим прилавком выглядел… Не отталкивающе, но определенно странно. Половина его лица была скрыта за плотной маской, прикрывавшей и один его глаз, а белесая кожа придавала ему странный вид, призрачный — но нет, не совсем то слово. Больше он был похож на… Мертвого. Нет, скорее, на некую идеальную картинку мертвого, из тех, которыми восторгаются эстеты, нежели на правдивое изображение. -Что-то не так, леди Кварта? — парень, однако, лишь улыбнулся ей, заставив Зеновию вернуться в реальность происходящего, после чего та, отреагировав на изменение окружающей обстановки, все же сделала пару шагов вперед, присаживаясь за единственный свободный столик в ее поле зрения. Ирина, до того следовавшая неслышной тенью за своей импровизированной начальницей, присела рядом, так же молча, как и та шла до того. -Госпожа Зеновия, госпожа Шидо, — мужчина, появившийся секунду спустя, выглядел благодушно — но именно в этой благодушности была какая-то злая ухмылка, недобрый умысел, как у сытого, но от того едва ли менее опасного зверя, — Хочется узнать, зачем же вы сегодня ко мне пожаловали? Зеновия, представлявшая в данной ситуации дипломатическую функцию их пары, оглянулась на свою подругу, после чего взглянула на протянутую ей чашку чая. Забавно, но даже в столь темной комнате могло быть так уютно… -Прошу прощения, господин Иштван,- Зеновия чуть застопорилась на имени. Да, она знала его по официальной информации, однако сам парень перед ней так и не представился ей формально, из-за чего Кватра оказалась в странном положении, когда она не знала, как стоит ей вообще обращаться к парню, — Однако, случилось страшное — предатель из церковных рядов, под руководством высокопоставленного отступника, похитил несколько важных реликвий из нашей церкви, и, избежав справедливого возмездия, скрылся. И, увы, дела принимают подобный оборот, что скрылся негодяй на вашей территории — поэтому, прошу от лица святой христианской церкви, разрешения на пребывание на вашей территории — и поиски предателя. -Иными словами, — Иштван сделал глоток, отпив немного чая из чашки, — Вы хотите найти Экскалибуры и покарать Фрида, а, возможно даже, Бальбу, на моей территории? Еще одно новое, неожиданное откровение о знании ее собеседника ощутимо нанесло удар по самообладанию девушки, однако та, лишь приняв на веру, что существо напротив нее было намного ее могущественнее, а потому, естественно, знало гораздо больше, чем было прилично в данной ситуации, мгновенно сориентировалась в пространстве и четко кивнула головой. -Безусловно, у меня нет никаких проблем с тем, чтобы предоставить вам полную свободу — прошу, ведите себя как дома, лишь не забывайте, что вы в гостях, — парень напротив Зеновии улыбнулся, однако сердце ее, предчувствуя подвох, все же не стало ликовать раньше времени, и, очевидно, не зря, — Однако, боюсь, ситуация такова, что вы не найдете ничто из вышеперечисленного самостоятельными поисками на моей территории. Мысль о том, что ее противники обошли девушку на повороте, ускользнув от карающего клинка святой церкви в последнюю секунду, заставила девушку дернуть щекой. Отступники ускользнули вновь — и, увы, вероятно, в этот раз найти их на столь далекой и неподотчетной церкви территории, как Япония будет крайне сложно. -В таком случае, прошу, не сочтите за наглость, но не могли бы ли вы протянуть руку помощи святой христианской церкви и ответить нам, куда именно отступники сбежали с вашей территории? — Зеновия подняла просящий взгляд на Иштвана, однако тот лишь улыбнулся ей в ответ. -Нет, вы, вероятно, не поняли, — улыбнувшись, Иштван сделал еще один глоток, прервав свою фразу на половине, нагнетая напряжение, — Вы не найдете отступников и похищенных реликвий на моей территории — но это не значит, что их здесь нет. Вы просто не сможете провести обыск там, где они хранятся. Зеновия взглянула напротив нее, однако что-то неуловимо жутковатое в нем заставило ее отвести взгляд. И все же, что-то странное словно бы не давало ей просто прервать разговор, возможно, одного из самых могущественных существ, когда-либо виденных ей в ее жизни — помимо банального инстинкта самосохранения, конечно же. -Дело в том, что отступники христианства действительно прибыли на мою территорию чуть раньше, вдвоем — Вальпер Галилей и Фрид Зелзан, вместе с тремя Экскалибурами. И, увы, их грубое отношение и непочтительное поведение, вкупе с некоторой, скажем так, особенностью существования стало причиной их падения. Так что в данный момент падший архиепископ и три украденных им святых меча находятся в моем владении. Новость о том, что поиски отступников и священных мечей были окончены еще до их начала придала Зеновии сил, однако, в отличие от тут же расслабившейся после этих новостей Ирины, Кватра лишь подобралась чуть сильнее, поскольку она прекрасно понимала, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке — и, увы, Иштван, пусть и сообщил им о том, что он располагал тремя клинками и одним отступником — еще ничего не сказал о том, что он был готов отдать их двум экзорцисткам. -В таком случае, господин Иштван, это прекрасная новость, — Зеновия кивнула — одновременно достаточно почтительно, но вместе с тем все же понимая, что данная информация была нежели договором — лишь сведениями для его заключения, — Но, господин Иштван, вы ведь так и не сказали о том, что вы хотели бы получить в обмен на эти бесценные христианские реликвии и одного падшего архиепископа. -Ну что же вы, госпожа Кварта, — улыбнувшись Иштван лишь сделал еще глоток, — Почему же вы столь торопитесь перейти к делу — подозреваете подвох? Я не потребую взамен ничего, я готов отдать вам все вышеперечисленное совершенно безвозмездно. Я лишь хочу, чтобы вы приняли к сведению два моих… Пожелания. -Конечно, господин Иштван, — Зеновия вдруг почувствовала, как ей почему-то хочется улыбнуться. Да, он, конечно, выглядел — и чувствовался — для нее жутковато, однако все же нельзя было отрицать тот факт, что он выглядел весьма надежным — и говорил, в целом, достаточно понятно. Почему бы не выслушать его просьбу? — Чего же вы хотели? -Первое — прошу, не сочтите за трудность передать мое приглашение господину Михаилу, — Иштван улыбнулся, заставив Кварту дернуть головой. Кажется, она ведь что-то хотела сказать ему об этом, что-то важное… Точно! -От лица всей христианской фракции я бы хотела пригласить вас на официальный саммит трех фракций. Он будет проходить не так далеко, в Гифу — и представители Библейской фракции желали бы лично познакомиться на нем с вами, — словно бы мутная пленка медленно сползала с разума девушки, воспоминания медленно возвращались к Кварте. Точно, ей же надо было еще передать ему о трехстороннем саммите — это было ведь почти, если не столь же важно, как охота за мечами! -Благодарю за это, однако, — Иштван лишь улыбнулся и сделал еще глоток чая, как делал всегда, на половине фразы обрывая свою мысль, — Прошу, все же передайте мое приглашение самому господину Михаилу. Зеновия, услышав это, лишь неуверенно кивнула. Что означало с его точки зрения просьба встретится с наместником Бога на земле, в обход иных мифологий, даже иных частей одной мифологии? Было ли это проявлением фаворитизма, желал ли он чего-либо от первых творений Его? Говоря начистоту, это было не ума Зеновии дела, она просто передаст его просьбу — поскольку просьбы существ такого уровня передают всегда — после чего тихонько уедет обратно в свою церковь и забудет о том, что вообще когда-либо касалась этой темы. -Безусловно, господин Батори, — девушка, вздохнула, — Я безусловно передам вашу просьбу. -Благодарю, госпожа Кварта, — парень перед ней улыбнулся и Зеновии пришлось приложить немалые усилия для того, чтобы подавить свою ответную улыбку, — Однако, касательно второго вопроса… Возможно, перед входом в мою Часовню вы уже видели одного кота — серебряной окраски и безумного вида? Я хочу, чтобы вы позаботились о нем. Зеновия несколько раз моргнула, после чего задумалась о столь странной просьбе. Впрочем, как уже было сказано, в подобных просьбах не отказывают существам такого уровня, — Конечно же, господин Иштван. -Это все, — улыбнулся ей парень и последним глотком допил остатки чая, — Прошу, отступник и три ваших клинка дожидаются вас в комнате. Радостная мысль о том, что поиски реликвий и отступников были окончены еще до того, как, по предварительным отчетам, они должны были начаться, вскружила чуть голову мечнице, однако неуместная мысль о том, что в этом разговоре словно бы не хватало какой-то маленькой детали все же царапнула разум Зеновии. Прислушавшись же к своим ощущениям, Кварте понадобилось несколько секунд на то, чтобы определить неправильность во всем сказанном, — Прошу прощения, господин Иштван, однако… Вы говорите лишь об одном отступнике — Галилее, однако безумный экзорцист и убийца, на чьих руках кровь множества наших братьев, Фрид Зелзан… Вы не коснулись его темы. -Безусловно, — Батори не стал отпираться, но вместе с тем, лишь улыбнулся Кварте, — Однако, боюсь, ваши поиски его не обнаружат. Не забудьте позаботиться о коте.***
Яркий свет пробивался сквозь сомкнутые веки девушки, заставляя ту отчаянно жмуриться. -Твою мать, ненавижу, — попыталась она вяло выругаться и прикрыться крылом, однако налитое свинцом тело лишь отозвалось тянущей болью, — Мать твою, как ненавижу… Что вчера было? -Не вчера, а пару месяцев назад, — раздавшийся знакомый голос мелкой заставил чернокрылую скривиться от раздражающего хрипа, царапнувшего барабанную перепонку, — Мы сдохли. -Чего? — вяло протянула неудачливая командирша падших, после чего медленно начала разлеплять глаза, — Твою налево, Миттельт, мне сейчас не до шуток. Что вчера было? -Миттельт говорит правду, вы умерли, — раздавшийся голос резко заставил падшую распахнуть свои глаза, игнорируя боль обожженой яркими солнечными лучами сетчатки. Разрушенная часовня и изломанные каменные плиты были раскиданы тут и там, а улыбавшееся лицо парня с жутковатыми, но притягательными чертами, едва не расплывавшееся перед взором Рейналь. Воспоминания, воспоминания обо всем случившемся, о пришедшей красноволосой, о полу-падшей предательнице, о нападении — все это смешалось в голове девушки, заставив ту обхватить многострадальную голову руками и застонать. -Но смерть — это не больше, чем относительность. Мертвые в одном времени — и живые в ином, необходимо лишь немного власти над временем, — Иштван улыбнулся девушке, заставив ту застонать от осознания того, насколько же сильно она попала когда-то, заключив контракт с одним могущественным существом. Поскольку, явно, смерть не была для нее отныне причиной окончания служения.