jjba x y/n

В сценах сексуального характера ВСЕ персонажи ДОСТИГЛИ возраста совершеннолетия/согласия PWP, петтинг (?) перед посторонними, dirty talk       Прежде чем стать Паннакотте отличным антистрессом, Т/И успела побывать и самым настоящим раздражителем.       Первые годы в банде девушка вела себя по отношению к Фуго довольно дерзко. Хотя, скорее, она сама по себе не была злобной сукой — Паннакотта и без этого умудрялся на неё злиться, а девушке от такой реакции хотелось лишь подразнить парня сильнее, чтобы тот сожрал самого себя от ярости.       Давалось ей это проще простого — она уже давно научилась манипулировать мужчинами благодаря своей деятельности в мафии. Нет, она не была замешана в проституции, но её красота, харизма и способность станда позволяли ей быть отличной эскортницей, сопровождающей богатых и влиятельных персон в Южной Италии. Никакого секса, никаких поцелуев — эскорт этого не терпит. Необходимо только сопровождать.       Таким образом она выбивала информацию из нужных людей или избавлялась от них. Её пол — её преимущество среди других членов банды Буччеллати, поэтому она важна не меньше остальных.       Она не любила людей, быстро впадающих в гнев, коими были и её родители. Оттого она чувствовала к проявлению эмоций Фуго внутреннее отвращение. Хотя, несомненно, сам Фуго ей во всех остальных аспектах безумно нравился.       Его гнев позволял ей воплощать то, о чём она грезила по ночам, будучи более юной девочкой.       Эскорт полностью запрещал ей половые связи с клиентами, но это никак не влияло на то, чем и с кем она занималась в банде.       Она помогала Буччеллати хорошенько снять стресс после рабочего дня. Она откликалась на зов пьяного Абаккио, когда тот просил избавить его от вечера в одиночестве. Она позволяла Фуго вымещать на своём теле накопившиеся эмоции. Что стало причиной этакой полиамории? Неужели её станд?       Исключениями были лишь Миста с Наранчей — они не позволяли себе ничего. В голове Наранчи возможное просто не укладывалось, и даже Миста, хвостом бегающий за многими девушками, не мог позволить себе сделать что-то с практически родной для него Т/И, которого стала для него самой настоящей что ни на есть сестрой. Может, тут влияла и их неосознанность — для остальных из банды это же считается нормальным, разве не так? А, может, это самая обычная любовь, как к родной сестре? — Джорно!       Парень вздрогнул от неожиданности и удивлённо заглянул за спину. — Да?       Не успев толком обернуться, Джованна оказался на бархатном диване в сидячем положении с восседающей на его коленях девушкой. — Давай займёмся сексом! — взявшись за его плечи, с улыбкой сказала она.       Вот так просто. При всей банде.       Джорно абсолютно непонимающе посмотрел на девушку и смутился ещё сильнее, когда вспомнил, что вокруг сидят остальные ребята из банды Буччеллати. Джованна огляделся — взгляд всех присутствующих был опущен, никто не смотрел на эту сумасшедшую картину.        Ему всего пятнадцать, у него ещё не было опыта, а его, как бедного коня, оседлала такая красивая девушка. Что ей ответить? Это очередная уловка банды Буччеллати из-за того, что он вступил сюда буквально на днях? Или это отличный путь добиться уважения среди пятерых парней? Что будет, если он согласится?       Джорно замер в раздумьях, тем самым позволив Т/И трогать его там, где ей угодно. Женский пальчик очертил круг на крепкой мужской груди и продолжил двигаться ниже, задевая розовые складки ткани на своём пути, обдавая плоский животик под ними лёгкой дрожью. — Ты… Конченная сука...       Джорно со страхом повернулся на звук. Фуго, чьего лица всё ещё не было видно, с яростью сжал кулаки, раздавив надкусанный кусок пиццы. — Ты же знаешь, что ему пятнадцать, прекрасно ведь знаешь, да? Неужели захотелось поскакать на члене несовершеннолетнего школьника, а, грязная ты блядь?       Джорно хотел было спустить с себя девушку и встать, но Т/И, поёрзав, с ещё большей силой уселась на мужских коленях. — На себя посмотри, малыш. Ты ведь младше Наранчи. На твоём ведь скакала, и что дальше? Или, раз в тринадцать лет тебе удалось поступить в университет, то теперь ты не школьник больше, а, Паннакотта? Прости, Фуго, организм не обманешь, даже в шестнадцать лет тело-то у тебя всё ещё как у школьника.       Фуго, вытиравший руки, смахнул со стола вместе с салфетницей чайный сервис, тем самым вытащив из размышлений удивлённого Абаккио. Леоне с интересом опустил наушники, слушая колкие ответы Т/ И. — Теперь тебе придётся поскакать не только на моём члене, сука.       Паннакотта одним резким движением поднял Т/И за воротник и потащил на себя. Фуго шлёпнулся на диван напротив, усадив девушку на свою левую ногу. Он позволял себе хватать Т/И только за одежду, но не за части тела, и никогда не позволял себе выкинуть что-то в её сторону. Как бы ни был силён его гнев — Фуго не был способен ударить её. Поэтому Т/И его не боялась.       Девушка ухмыльнулась, явно довольная происходящим. Ещё сидя на Джорно она почувствовала нарастающее возбуждение. Она знала, к чему это приведёт. Знала, как это будет безумно её возбуждать. И результат оказался даже лучше, чем Т/И предполагала.       Лёгкий, спрятанный за зубами стон вырвался из неё, когда Фуго приподнял ногу, заставляя девушку повиснуть на ней. Т/И упёрлась руками в его бедро, дабы удержать жалкое равновесие. Нога с болезненной силой надавила на лобковую кость, заставляя лишь один клитор неприятно застонать. — Прогнись. — Не обязана, — ответила она, улыбнувшись во все зубы и прищурив глаза.       Тогда Фуго заставил её подпрыгнуть на ноге, отчего из девушки вырвался громкий удивлённый стон. Она захотела сжать собственные ноги посильнее, чтобы увеличить ощущения, но не смогла. Их бесстыдно расставило чужое бедро, заставляя слегка распахнуться перед зрителями. — Двигайся, — приказал парень.       Т/И немного выждала, но послушалась. Она медленно стала двигаться взад-вперёд, извиваясь на мужских брюках. Всё это время Паннакотта внимательно наблюдал. — Нравится тебе, сука? Посмотри на себя — в тебе ничего святого не осталось.       Выражение её лица стало расслабленным. Она с некой усталостью подняла взгляд из-под тёмных ресниц на Фуго, невидимо заулыбавшись уголками губ. — Знаешь… Довольно неудобно и жёстко. Думаю, на ноге мальчика помладше было бы приятнее, — она обернулась и посмотрела на продолжавшего сидеть на месте Джорно, — их ноги гораздо мягче. И лицо зачастую такое… миленькое. Джорно… Ты как мраморная статуя, созданная сознанием Микеланджело в момент экстаза. Я никогда не видела такое очаровательное сочетание светлых, как песок, ресниц и идеально мягких губ в серьёзных чертах лица. Mi fai impazzire.       Фуго заметил, как она смотрит на нового члена банды, отчего с силой сжал её бёдра и ускорил ёрзанье по ноге. Т/И ойкнула, повернувшись обратно. Идеальная провокация — в самую точку эгоистичного собственничества. — Ревнуешь? — с насмешкой спросила девушка. — Я? Ты так унижаешься только передо мной. Уж точно не я должен тут ревновать.       Отвечать без сбитого голоса уже было крайне тяжело, но Т/И знала — Фуго лжёт. Пускай он и знает, что так сильно она унижается среди нескольких мужчин только перед ним одним, это не избавляет его от слепой ревности к Джованне. Бруно? Окей. Аббаккио? Хорошо, если ты хочешь, cara. Кто-то другой? Ни в коем случае. Нет, даже Наранча не в счёт.       Возбуждение путало мысли и раздражало Т/И настолько сильно, что она готова была заплакать, но Фуго неожиданно резко остановился, заставив девушку встать. Она, явно не ожидая такого, испугалась, что Паннакотта на этом закончит своё наказание, и тут её охватил стыд. Стыд за возбуждение перед присутствующими. Возбуждение, которое просто-напросто оборвали, как весёлую шалость ребёнка перед взрослыми. — Снимай, — также неожиданно сказал парень. Его голос был твёрд, как камень. Эта жёсткая, чёткая фраза заставила парней наконец-то очнуться, — они, наконец, поняли, что пора уже уходить. Хотя, честно говоря, не всех их это сильно смущало. — Миста… может, пойдём в D’Angeli? Пицца здесь сегодня просто отстой, — предложил Гирга, откладывая свой недоеденный кусок пиццы в сторону. — Согласен с тобой, Наранча. Лучше возьмём неаполитанскую прямо с печи.       Миста собрал засмотревшихся Sex Pistols в охапку и потащил их прочь из комнаты. Перед ним пулей выбежал смущённый Наранча, так яростно искавший причину, чтобы сбежать.       Аббаккио встал, и, прежде чем выйти, прошёлся к барной стойке, дабы налить себе бокал.       Девушка послушалась. Она аккуратно приподняла юбку по бокам и ухватилась за ткань трусиков, стягивая их вниз. Джорно не хватило лишь пары сантриметров ткани, чтобы увидеть то, что видеть просто так не положено.       Т/И самостоятельно села обратно, оставив жалкий кусочек белья на полу, и ахнула, соприкоснувшись с прохладной тканью костюма Паннакотты. — Давай же. Только не порви ничего, иначе придётся придумывать тебе новое наказание.       Джорно, невольно приоткрыв рот, следил за движениями девушки. Необходимо встать и уйти, но он не может этого сделать. Его явно удерживает что-то: шок, или... ему это нравится?       Фуго замечает неоторванный взгляд Джованны, отчего начинает закипать с новой силой. — Эй, недоумок, — шепнул Аббаккио, подошедший к Джорно со спины, — ты совсем дурак? Чего сидишь? Уёбывай отсюда. Давай, в следующий раз получится. Сегодня не твой день.       И направился к выходу. Джорно очухался и выбежал вслед за Леоне, прикрыв за собой дверь. — Э… это нормально? — Абсолютно, — ответил Аббаккио, — Увидеть Фуго таким ты можешь только когда он зол. В ином случае он бы не позволил себе устраивать такое пошлое шоу перед всеми — сгорел бы от стыда. — А Т/И?       Аббаккио помолчал. — Как бы сказать… А, неважно. Ну, могу сказать, что сегодня обстоятельства повернулись в её сторону. Ты новенький, Буччеллати с нами не было, Фуго давно не заводился — вечер был создан как по плану.       Стоило только банде покинуть помещение, как Т/И абсолютно бесстыдно застонала. Она сдерживалась, показывая свою стойкость к действиям Паннакотты перед парнями, лишь бы казаться гордой и непоколебимой, но на деле под каждым из них она таяла, как шоколад на солнце.       Фуго больше не нужно было повторять просьбы.       Паннакотта схватил её за запястья, сковывая движения, но девушка, как самый покорный щенок, продолжала яростно двигаться на мужской ноге вперёд-назад. Клитор наливался теплом от трения, заставляя жидкость сочиться, пропитывая салатовую ткань грубых брюк. Т/И скулила и стонала, приоткрывая ротик и высовывая язык, каждый раз отводя взгляд, замечая, как внимательно парень следит за движениями. Фуго, заметив её выражение лица, положил большой палец на язык девушки, поглаживая остальными острый подбородок своей жертвы. Она отреагировала почти сразу, вылизав солёную кожу пальца, и, закатив глаза, полностью взяла его в рот. Паннакотта зашипел, почувствовав кончик пальца на самом основании женского языка. Стоны девушки превратились в громкое и воющее мычание.       Она пыталась нарастить темп, но ноги непослушно отказывали от усталости. Движения становились неровными, только сильнее оттягивая желаемый оргазм. — Ты хочешь кончить на мою ногу как настоящая шлюха? Да? Скажи это. Ну же. Попроси разрешения. — Д… да… — Произнеси фразу полностью! — Да, Фуго, я хочу кончить на твою ногу! Пожалуйста, позволь мне… — Пока нельзя.       Девушка удивилась, недовольно скорчив лицо. — Ещё рано. Продолжай двигаться. Считаю от тридцати. Тридцать. Не сбавляй темп!       Т/И соскользнула с ткани брюк в одну из их дырок, соприкоснувшись клитором с обнажённым бедром Паннакотты. Ощущения мгновенно изменились — горячая кожа парня невероятно легко намокала от женской смазки, через свою влажную поверхность доводя девушку до безумно приятного трения. Бледная жидкость стекала по бедру парня, капая из нижних дырок прямо на пол. — Двадцать шесть.       Было видно, как Фуго и сам был готов сорваться от раскрепощённого вида девушки. Возбуждение — это самое страшное безумие, овладевающее людьми в момент сексуального желания. Как же странно они способны себя вести в… — Девятнадцать.       Она выпускает его палец изо рта, хрипяще выстанывая слова о том, как же Паннакотта хорош. — Тринадцать.       Т/И готова раздражать его хоть каждый день, лишь бы получать такое мерзкое унижение. — Восемь.       Фуго сильнее сдавливает запястья девушки, напрягаясь всем телом. Она, наконец, замечает его крепкий стояк, и все её мысли превращаются в нестерпимое желание отсосать парню, избавив его от сексуального напряжения.       Боже, он до безумия красив. Его мягкие, аристократически ровные черты лица искажаются под сведёнными бровями, пряча внимательный взгляд вдумчивых фиолетовых глаз, не давая девушке малейшего шанса заглянуть в них. Она никогда раньше не видела такие красивые, светлые волосы. Практически все блондины, которых ей доводилось встречать, выглядели несколько нелепо и странно, но Фуго абсолютно любая особенность его внешности была к лицу — будь то родинка на левой стороне близ тазобедренной кости или особенно тёмно-фиолетовая крапинка в симметричном рисунке радужной оболочки. — Три.       Т/И ускоряется, снова скуля, как собака, опуская взгляд на собственную промежность и напрягаясь перед оргазмом. — Один. Кончи на мою ногу, сука. — МММгх, — последний вдох девушка делает особенно сильно перед тем, как застонать с такой силой, что другие члены банды наверняка услышали это в своих комнатах. Паннакотта будто расслабляется от женского оргазма, и его брови разводятся — теперь он и в самом деле похож на шестнадцатилетнего парня, но всё ещё безумно сексуального.       Т/И сползает на колени, уперевшись щекой в использованную ногу Фуго. Паннакотта оглядывает свои штаны промокшие штаны, неприятно слипшиеся с кожей ноги. Наверняка пятнами выцветят после такого. — Что ж… Посмотри, что ты с ними сделала, а? — он взял её за волосы, притягивая к бедру и тыкая в мокрую ткань, как котёнка. Он вынуждает Т/И облизать языком его оголённое бедро, слизывая собственную кислую смазку. Его лицо расслабленно, но взгляд пропитан влечением.       Ему настолько понравилось наблюдать за этим, что в наказание он хочет заставить вылизать девушку всё бедро, но она, придя в себя после оргазма, ловко переключается, вспоминая своё изначальное желание и протягивая руки к ширинке салатовых штанов. — Эй, вы чего тут делаете? — распахивает дверь абсолютно несмущённый происходящим Бруно, отчитывая их, как мамочка, — Фуго, отпусти волосы Т/ И. Вас на весь дом слышно, прекращайте. Где Джорно? Вам не стыдно встречать нового члена банды таким образом? Собирайтесь. Жду вас через 5 минут на общей кухне.       Кажется, сегодня Фуго должен будет иными вариантами справиться со своим ревностным гневом.