***
Наблюдая из своего угла за согруппниками, Иноран мрачнел всё больше. Потому что по результатам этих наблюдений было ясно, как день, что Джей решил вспомнить молодость и приударить за рыжим гитаристом. Последние несколько репетиций басист проявлял почти все классические признаки влюблённости: постоянно торчал возле Сугизо, с увлечением обсуждал с ним различия полиролей для гитар и скрипки разных фирм, то и дело сыпал шуточками (иногда даже удачными)... Вот только оценить их ритмер не мог. Точнее, мог бы, но не хотел – обида на бывшего любовника грызла всё сильнее. Они не встречались наедине уже года два или три – с тех пор, как их группа стала весьма популярной. Отбою не стало от фанаток, их начали узнавать на улице... да и былых чувств уже не осталось у обоих... Во всяком случае, Ино думал так до недавнего времени. Но теперь в душе копилось глухое раздражение, больше похожее на зависть. Оно особенно усилилось после того, как Сугихара начал смеяться над шутками Оносэ. "Напьюсь", – принял решение младший гитарист, упаковывая гитару после репетиции в кофр. "Сорву завтрашнюю репу – и пускай Джун вспомнит, каков наш Маэстро в гневе. До начала тура времени ещё вагон, так что лично я ничем не рискую..." Сказано – сделано. Знакомый бар встретил продрогшего на апрельском ветру Инорана теплом и густым табачным дымом, в котором можно было спрятаться от всех проблем. Хорошая текила легко лилась в глотку, вытесняя из головы все лишние мысли, а маринованные кактусы сочно хрустели на зубах, отгоняя чувство голода. Тем более непонятно было, как его отыскал тут дылда Кентаро. Это не входило в планы ритмера. И плакаться этому полукровке в его драную джинсовую жилетку – тем более. Но... все трезвые рассуждения остались за порогом бара. – Хочешь его вернуть? – тоном опытной гадалки вдруг спросил Ллойд в ответ на пьяное бормотание... и с этого момента Ино начал почему-то трезветь. – Ацу-сэмпай знает, где можно раздобыть хорошее приворотное. Ну, что ты так смотришь, Ино-кун? Я ж серьёзно. Ну, не хочешь – как хочешь. Кохай пожал плечами – и куда-то исчез. Точнее, он сходил к выходу, чтобы вызывать такси своему пьяному собутыльнику, после чего вернулся и помог ему загрузиться в машину. – Проводить тебя, Ино-кун? Как же ты завтра репать-то будешь? Рыжий ваш испепелит тебя взглядом, как пить дать. Ладно-ладно, меня ты уже испепелил, угомонись, я не лезу в твои дела, друг. Доброй ночи. Нужно было и правда ехать домой, но упрямый гитарист был ещё недостаточно трезв, чтобы постесняться ехать в гости без приглашения – да ещё и в такое позднее время. В крохотной записнушке среди прочей инфы был и новый адрес Сакурая – двое кошатников иногда общались на тему своих питомцев. А в крови было ещё много алкоголя, чтобы прямо с порога (пока не выставили за дверь) спросить насчёт приворотного зелья. Сэмпай хохотал так, что все три кошки сбежались к порогу, чтобы посмотреть на причину столь странного поведения их хозяина. А Иноран трезвел всё быстрее и уже ощущал нездоровое желание провалиться сквозь пол. – Кен-кун ещё огребёт от меня за сплетни, – отсмеявшись, сказал Ацуши и ободряюще похлопал поникшего приятеля по плечу. – Но, так уж и быть, отпираться не стану. Да, Ино-кун, я в самом деле знаю, где раздобыть надёжное средство... и даже скажу тебе. Но – с одним условием. – Каким? – заранее согласился ритмер. – Ты останешься ночевать у меня – и примешь окончательное решение на трезвую голову. Только так. С этой штукой шутки плохи... а ты сейчас не в том состоянии, чтобы адекватно... – Да-да, я понял. – Это тебе только так кажется, Ино-кун, – усмехнулся вокалист, ничуть не обидевшись на грубоватый тон кохая. – Проходи, раздевайся. Воды дать? – Без газа, пожалуйста, – вздохнул гитарист, разуваясь у порожка. Спорить с Сакураем было бесполезно... и даже вредно для здоровья – засмотрит же своими колдовскими глазищами до полусмерти.***
Поздним утром, очнувшись в чужой гостиной, на низеньком широком диване, Иноран первым делом допил оставшуюся воду, потом сходил до нужника и снова завалился подремать. Но голова его работала на удивление ясно и в дополнительном сне почему-то не нуждалась. "Небось, подмешал мне чего-то в воду", – подумал Иноран, а потом вдруг улыбнулся. "А ведь удачно вышло, что я тут заночевал. Иначе бы этот рыжий меня с постели поднял бы ни свет ни заря... Хе-хе..." Нужно было решить окончательно насчёт приворотного – надо ли пытаться его получить... и если да, то зачем? В самом деле, что ли, вернуть былые чувства?.. – Охаё, – уже через несколько минут прозвучал рядом красивый голос хозяина дома. – Что надумал? Я знаю, что ты не спишь, не притворяйся, Ино-кун. – Да, я решил. Хочу попробовать, – не открывая глаз, ответил тот. – А что, на свои силы уже не надеешься? – хмыкнул Ацуши, подсев в ногах гостя и усадив рядом как всегда недовольного Бу. Мягкие домашние штаны певца были сплошь в кошачьей шерсти – как и тёплая футболка с длинным рукавом. – Пф. А я не для себя хочу. – А для кого? – хрипловатым со сна голосом спросил невесть откуда взявшийся Хисаши. Ритм-гитарист распахнул глаза и увидел старшего коллегу в халате с небрежно завязанным поясом. Конечно, по рок-тусовке ходили разные слухи об этих двоих, но чтоб вот так... – А-ха-ха, ну и лицо у тебя, Ино-кун! – снова развеселился Сакурай. – Кен прав, по нему иногда можно читать всё и без слов. Нет, мы с Хисой не любовники, что бы про нас не говорили всякие. Мы просто собутыльники. – Да, – скупо обронил Имай. – Так для кого? – Для Джея, – придав своему голосу твёрдость, заявил ритмер, садясь поровнее и поправляя край одеяла на бёдрах. – Он уже вторую или даже третью неделю безрезультатно окучивает нашу рыжую Примадонну... мм... Хочу ему помочь... по старой дружбе. – Вот же, врёт – и не краснеет, – якобы восхищённо фыркнул Ацуши, поглаживая нахохлившегося кота. – Вчера у тебя был явно другой план. – Я передумал. Я... больше не люблю Джуна... но желаю ему добра, – голос всё же подвёл младшего гитариста – немного дрогнул, – но он сделал вид, что это просто от избытка чувств. – Ага, а кто тогда Кен-куну плакался... – Так, это допрос, что ли?! – возмутился Иноран, подавив желание вскочить – он был ещё без штанов и не хотел светить голыми ногами при сэмпаях. – Допрос, – веско отозвался Хисаши, плюхнувшись в одно из кресел гостиной. – Моё зелье на всякую ерунду разбазаривать не дам. Оно по три месяца настаивается, блин. Задолбало варить. "А почему?.." – едва не спросил кохай, но Ацуши всё равно понял незаданный вопрос – и рассмеялся, хотя и не так громко, как в прошлые разы. – И правда, как это я раньше не замечал, какое у тебя лицо выразительное... если смотреть не в глаза, а на брови и уголки губ, – тонко улыбнулся вокалист и пояснил: – Имаи-кун регулярно делает его для себя, чтобы мутить с приглянувшимися девчонками. Сам понимаешь, с его внешностью... не каждая группиз согласится. А наш Хиса весьма разборчивый, абы с какой тоже не хочет, хех. Так что у него была серьёзная причина возиться со всякими древними знахарскими рецептами и искать современные аналоги ингредиентов. – Кхм. – Ладно-ладно, все секреты раскрывать не буду. Хиса велел расспросить тебя подробно, чтобы знать, зачем тебе понадобилось прибегать к столь радикальному средству, как приворотное. Да, оно правда работает, не смотри так скептически. Но – действует только неделю... максимум – десять дней, если у человека слабая воля изначально. Потом же, если между вами не загорятся настоящие чувства, наступает быстрое охладевание. Я правильно излагаю, Имаи-кун? – Угу. – Неделю, говоришь? – задумчиво повторил Ино и закусил нижнюю губу. – Эй, погоди, что ты ещё задумал, хулиган? – со смешком спросил Сакурай. – Пока не расскажешь – ничего тебе не дам, – строго припечатал Хисаши. Ритмер картинно закатил глаза, но всё же решил объяснить, вняв угрозе. – Ано... Вы же читали у Шекспира "Сон в летнюю ночь"? Двое бактиков обменялись понимающими взглядами...***
Стоически вытерпев скандал, устроенный Сугихарой на следующей репетиции, Иноран приступил к подготовительной работе. Имаи-кун обещал отдать половину того, что готовил для себя, но предупредил, что не знает, как зелье подействует на мужчину с сильной волей. Очередная порция должна была настояться уже через неделю, а до того нужно было собрать биологический материал "жертв": либо кровь (полученную не раньше трёх часов до), либо слюну (тоже свежую), либо ногти или волосы (непременно с наличием луковиц). Сперма тоже годилась (в теории), но сам Хисаши не пробовал добавлять её – и без того намучился с экспериментами. "Фиг его знает, как поведёт себя основа, – пояснил зельевар-самоучка. – Может, зелье потеряет прозрачность или приобретёт заметный запах – и тогда нихрена у тебя не получится..." Рисковать Ино не хотел, возиться с кровью и прочими жидкостями не стал, а просто-напросто пошарил по гримёрным столам согруппников, пока те ходили курить. Для осуществления его коварнейшего плана нужны были все образцы. Наверное, если бы Джун не был так занят ухаживанием за рыжим гитаристом, он бы непременно заметил странное выражение лица бывшего закадычного друга и любовника – уж он-то давно научился читать его эмоции. Вот только басист увлечённо "танцевал" возле Сугизо, распустив веером невидимый павлиний хвост. Это замечали все, даже стафф, но Джею было пофигу. Он чуял близкую победу и не собирался отступать: судя по некоторым намёками и якобы случайным обмолвкам Суги-кун не был против однополых контактов. Это весьма горячило кровь влюблённому Оносэ... и немного задерживало репетиции, но стоило рыжему сэмпаю нахмуриться – и Джун послушно возвращался в свою зону, чтобы усердно работать. "Посмотрим, как ты у меня запоёшь", – с трудом пряча мстительную ухмылочку, думал Иноран, разглядывая под лампой собранные разноцветные волосы, чёрные у корней. Некоторые были без луковиц, но остальные годились в дело. Очередной понедельник на работе в студии начался как обычно. Разница была лишь в том, что двое лидеров приехали вместе, а значит, почти наверняка уже переспали. Но знал об этом только ритмер, тайком наблюдавший за входом из окна ближайшей кафешки. Маленькая бутылочка с зельем лежала в кармане – оставалось лишь незаметно подлить его в питьё басисту. Но с этим проблем не предвиделось. Явившись в студию почти одновременно с Шиньей, Ино отчаянно зевал (ещё бы, в такую рань приехал!) и прихлёбывал крепкий кофе из большого стаканчика. Когда там осталось меньше половины, он незаметно добавил зелье и поставил стаканчик на свой усилитель, чтобы начать настройку гитары. И ничуть не удивился, когда за его спиной раздался смачный всхлюп – это Джей, как всегда, допил его кофе. – В следующий раз возьму натуральный, а не растворимый, чтоб ты мог гущу пожевать, – якобы язвительно проворчал младший гитарист, а сам внутренне ухмыльнулся и принялся ждать результатов. Имай говорил, что на девиц приворот начинает действовать уже через час... но ведь у Джея точно была сильная воля. Поэтому лишь к обеду стало заметно, что Оносэ перестал строить глазки Сугихаре, а принялся пристально разглядывать Ямаду. Всю вторую половину репетиции басист простоял лицом к ударной установке и сосредоточенно играл свои партии, почти игнорируя остальную группу. И к вечеру на рыжего гитариста стало просто страшно смотреть – он явно боролся с желанием надавать ветреному любовнику хлёстких пощёчин. "Что, получил своё – и пошёл дальше?!" – это было крупными кандзи написано на лице скрипача... во всяком случае, ритмеру это было очевидно. Кавамура, видевший всё происходящее за его спиной через большие настенные зеркала, ничего не мог понять, но не раз замечал странную ухмылку на губах Инорана. Если бы он умел читать его лицо, то догадался бы, кому следует задавать вопросы, но он не умел... да и не очень-то интересовался личной жизнью согруппников. Ему своих пассий хватало за глаза. – Ты сегодня удивительно чётко попадаешь в ритм, Джей-кун, – Шинья тоже ещё не понял, что стряслось с их лидером, зато хорошо слышал, кто как лажает. И отметил, что бас нынче звучит просто отлично и полностью синхронизировался с ударными. – Это потому что наши сердца бьются в унисон, – отозвался дежурной шуткой Джун... но почему-то не рассмеялся на сей раз, а густо покраснел. – Что с тобой, лидер-сан? – выбравшись из-за "кухни", нахмурился сэмпай. – Ты не приболел, часом? Вон, красный какой. Температура, что ли? – Ямада даже протянул руку, чтобы в шутку потрогать лоб высокого согруппника. Он был уверен, что Оносэ отшатнётся – и удивился ещё больше, когда тот послушно позволил прикоснуться к себе. – И правда горячий, как печка, – озабоченно констатировал драммер. – Так, давайте-ка закончим на сегодня... Дать тебе таблетку, Джей? – Угу... Пока Шинья копался в аптечке, громко хлопнула входная дверь – это разозлённый до крайности Сугизо покинул студию первым. Вокалист и ритмер проводили его долгими взглядами: первый – удивлённым, второй – довольным. Джун смотрел только на аппетитную задницу ударника и краснел всё сильнее, поскольку ощущал усиливающееся возбуждение. Часть сознания басиста смутно понимала, что тут что-то не так, но все дремучие животные инстинкты громко кричали, что перед ним – идеальный объект для ухаживания. – Почему я не замечал раньше, что ты такой красивый? – глухо проурчал Оносэ, вешая бас на стойку. Ямада, будто что-то почуяв, резко обернулся, посмотрел в пунцовое лицо кохая... потом – метром ниже... – Стой. Где. Стоишь. Джей, – и плеснул ему в лицо водой из стаканчика, которой предполагалось запивать таблетку. Драммер был готов ко всему, даже к неминуемой драке... но Джун молча утёрся ладонью, резко побледнел и начал оседать на пол. С высоты его роста он мог нехило приложиться головой, если бы сам Шинья не поймал его в охапку. – Да что с тобой сегодня происходит?! – Может и правда какой-то вирус подцепил, – первым отвис Иноран, не ожидавший настолько бурной реакции на приворот. Помог дотащить бесчувственного согруппника до диванчика, сам стянул с него кроссовки и перекинул его длинные ноги через боковой валик. Ударник пару раз шлёпнул басиста по щеке, но тот не очнулся. – А ты его поцелуй, – ехидно фыркнул ритмер. – Чтоб заразиться тоже? – в тон ему отозвался Ямада. – И что ж это за вирус такой, от которого люди с ума сходят и начинают к одногруппникам приставать? – Ано... даже не знаю... может, апрельским ветром надуло? – Впервые вижу, чтоб "ветер" так резко "менял направление". Ещё в пятницу он не отлипал от Суги... – Ха, знакомая история! – хмыкнул переодевшийся Рюичи, укладывая свою пижонскую стрижку поровнее. – Лично я порой влюбляюсь по три раза за неделю! Ладно, надеюсь, из-за этих ваших "вирусов" вы тут не перессоритесь все... а то вон, Суги-кун как осерчал-то. – Это ничего... Маэстро нашего я беру на себя, – со странной полуулыбкой отозвался тихоня Ино. Кавамура, спешащий на очередную свиданку, прикрыл за собой дверь гораздо аккуратнее, и в студии остались только трое – парни из стаффа ушли чуть раньше и пропустили всё шоу. Шинья вывел дылду басиста из обморока, подёргав его за мочку правого уха, и тот, едва разлепив глаза, жалобно простонал: – Прости, Шин-кун... я... немного забылся... ведь ты-то натурал... мм... Не знаю, что на меня нашло... – он осторожно взял ударника за руку и притянул его ладонь к своему лицу. – Твой запах... сводит меня с ума... – Кхм, – Ямада отобрал у него свою руку и слегка отодвинулся от дивана. – У тебя что, новые духи... с феромонами? – сделал удивлённое лицо Иноран, притворяясь, что принюхивается к терпко пахнущей шее драммера. – Ну тебя, Ино-кун, ты-то хоть не начинай... А то я от всех вас шарахаться начну. – Значит... у меня совсем нет шансов? – едва слышно прошелестел Джун, снова бледнея. – Так, спокойно, Джей-кун, – Шинья сообразил, что придётся немного приврать, чтобы не довести внезапного влюблённого до сердечного приступа. – Ты сам знаешь, что я... ну, не по этой части... но... над твоей кандидатурой, пожалуй, подумаю. – Он постарался ободряюще улыбнуться. – Обещаю подумать. А ты мне обещай, что не станешь ко мне клеиться и приставать, пока я не дам на это своего согласия. Понял? – Да, Шин-кун! Обещаю! – Оносэ буквально расцвёл на глазах, снова вернув себе нормальный цвет лица. "Ками-сама, неужели все влюблённые такие идиоты?" – риторически вопрошал себя Ино за ужином, глядя на крохотный порционный пузырёк с зельем, почти готовый к использованию. Некоторые сомнения закрались в его душу после сегодняшнего "спектакля", но наследие Шекспира жаждало нового воплощения...***
Сугизо, как обычно, приехал в студию первым и с мрачным выражением лица пил кофе в одиночестве. К некоторому его удивлению почти сразу вслед за ним явился Иноран. – Охаё, Суги-кун. Хорошо, что ещё нет никого, я хотел с тобой поговорить... насчёт вчерашнего. – Тут не о чем говорить, – грубовато отрезал рыжий и отвернулся. Но ритмер будто не понял намёка, подсел на диванчик рядом и, заговорщицки понизив голос, сообщил: – Я знаю Джуна со средней школы, у него и раньше случались такие вот... загулы. Лично против тебя я ничего не имею, мне-то уже давно всё равно, с кем он встречается... но если хочешь ему немного отомстить, то я знаю способ. И умолк, вертя пальцами в кармане маленький стеклянный пузырёк. Маэстро Сугихара выдержал недолго. – Ну, говори уже! – он отхлебнул кофе, держа стаканчик в руке. – Он ужасно ревнивый, я знаю, так что лучшей местью ему будет, если ты тоже переключишься на кого-нибудь другого. Да хоть на меня... если я тебе не противен. А я тебе подыграю... идёт? Демонстрируя доверительность, тихоня мягко положил правую руку на плечо Суги и, пока тот задумчиво смотрел на неё, левой рукой подлил приворотное в его стакан. – Ладно, – вздохнул рыжий и допил свой кофе. – Попробую притвориться... – Он тебя сильно обидел, я понимаю... А чтоб тебе не очень-то притворяться, давай проработаем мою партию к новой песне... ну, которая ещё без названия. Сходив за своей гитарой, он снова подсел к Сугизо, который заметно оживился, вспомнив свои идеи насчёт ритм-гитары. Сидя рядом очень тесно, они перетягивали старенький "Фендер" Инорана с коленей на колени, показывая друг другу аккорды... и за этим их застал Джун, явившийся на репетицию. Почти минуту смотрел на этих гитарилл, но потом молча прошёл куда-то за ударную установку и сел там на корточки, дожидаясь объекта своей новой страсти. Ритмер успел заметить следы недосыпа на лице Оносэ, но жалеть его не стал – ещё чего не хватало! От жалости до любви один шаг ведь. А он хотел отомстить. Кавамура, немного опоздавший на репу, сегодня наблюдал через зеркала ещё более удивительную картину за своей спиной. Джей снова не сводил влюблённых глаз с Шиньи, а Суги перетащил свои педальки в угол к Инорану и работал вплотную с ним. Приглядевшись внимательнее во время пауз в пении, Рюичи смог заметить, что и рыжий гитарист как-то чересчур нежно глядит на младшего коллегу, то и дело норовит прикоснуться к нему... Но старается сделать это незаметно от других. "Очень странно это всё... но должно же быть какое-то логическое объяснение", – думал вокалист за обедом. Две парочки будто сговорились, даже Ямада уже не отмахивался от ухаживаний басиста, хотя и не поощрял его особо. Делал вид, будто это всё – большая шутка, посмеивался... а сам тревожно зыркал на гитаристов, мило воркующих на другой стороне стола. "Что-то они слишком быстро спелись", – в унисон с Кавамурой думал драммер. "Если бы я верил в колдовство, то решил бы, что тут какой-то приворот..." Но в приворотное зелье Шинья не верил, поэтому спокойно протянул свою чашку поднявшемуся из-за стола Инорану. – Ино-кун, плесни мне ещё водички, онэгай. – Ага. Сперва затейник ритмер думал устроить всем согруппникам "урок безответной любви", чтоб совсем по Шекспиру, но сегодня уже передумал. Деликатные ухаживания приворожённого Сугихары навели его на мысль, что с этим зельем можно было бы осуществить одну весьма горячую фантазию и получить порцию удовольствия лично для себя. А заодно проверить силу воли натурала Ямады. Поэтому Иноран взял пузырёк, приготовленный для Рюичи, и тайком влил капли приворотного в чашку ударника. – Держи. Так, я буду через пару минут, – сообщил он остальным – и скрылся в направлении туалетов. Заперевшись в одной из кабинок, он отлил немного чистой основы в порционный пузырёк, коими запасся с избытком – на всякий случай. Выдернул у себя несколько волосинок и уже привычно состриг маникюрными ножницами кончики с луковицами в пузырёк. "Что ж, вот и посмотрим, бывают ли стопроцентные натуралы и бабники, Рю-кун..." С вокалистом проблем тоже не предвиделось – он всегда пил воду из своей спортивной бутылки, так что нужно было всего лишь улучить подходящий момент. А ещё Ино спохватился, что надо как-то разогнать парней из стаффа, чтоб потом не распускали слухов о слишком уж странных взаимоотношениях в группе. Придумав правдоподобный предлог, он отправил троих помощников домой, а четвёртому, звукооператору, шепнул, что завтра репетиции не будет... да и вообще, они, мол, с парнями решили немного отдохнуть – до понедельника точно. Работа остановилась почти сразу же, как только за звукачом закрылась дверь. Инициатором был Иноран, усевшийся с гитарой на диванчик и поманивший к себе Сугизо. Тот будто бы того и ждал – подсел слева поближе, начал что-то объяснять, подтаскивая гриф гитары к себе... но уже через пять минут вдруг сбился с мысли и умолк, глядя на то, как кохай держит его пальцы в своей ладони. Со стороны "кухни" послышались странные звуки: это Джей полез за упавшей барабанной палочкой с войлочным шариком на конце. С довольной улыбкой вручил её Шинье... да так и остался сидеть возле его ног, преданно заглядывая в глаза. Через несколько минут, видя, что остальные согруппники почему-то не торопятся продолжать репетицию, драммер сдался. – Иди сюда, чудо моё, – вздохнул он, позволяя басисту обнять свои колени и пристроить лохматую голову на бёдрах. – Ты тоже красивый, лидер-сан... наверное, я бы хотел попробовать... с тобой. Только с тобой, – чуть слышно добавил он, зарываясь пальцами в осветлённые волосы. Басовитое урчание было ему ответом. Непривычная тишина в студии отвлекла Кавамуру от написания очередного текста. Он машинально допил воду из своей бутылки и поднялся, чтобы набрать ещё. Только тогда он узрел обнимающихся гитаристов на диванчике (что творилось за "кухней" ему было не видно) и ощутил лёгкий приступ ревности. "Какого хрена они творят? Что этот рыжий себе позволяет?!" Но потом пожал плечами и прошёл мимо них к кулеру. Набрал воды, тихо щёлкнул пластиковой крышкой, повернулся – и обратил внимание на подозрительное копошение позади ударной установки. Пригляделся внимательнее... "Так-так... понятно. Ну, против такого аргумента, конечно, даже натурал не устоит, хех". – Рю-кун, ты домой? – отвлёк его от наблюдений за ритм-секцией вопрос Ино. – Ано... да вроде бы рано ещё... Но если вы на сегодня всё, то я бы пошёл. У меня это... свидание же. – Может, останешься? – подпустив в голос томных ноток, мурлыкнул тихоня. И позвал более властно: – Останься со мной, Рю-тян. Закрой дверь и садись сюда. Девчонки подождут, нэ. – Ишь! Чего это ты тут раскомандовался? – фыркнул Кавамура, но почему-то послушно запер дверь на щеколду и подошёл к диванчику. – Тебе одного рыжего мало, что ли? – А я ещё не решил, – вальяжно откинувшись на спинку дивана, сладко потянулся ритмер. Левой рукой он почёсывал за ушком балдеющего скрипача. – Я люблю, когда за мной ухаживают... мм... Вот, кто из вас лучше будет ухаживать, с тем я проведу всю ночь, – Иноран отодвинул гитару подальше и предупредил более строгим тоном: – Только, чур, не ревновать меня. Относитесь друг к другу с теплом и заботой тоже – и тогда я вас обоих приглашу к себе домой. Идёт? – Я согласен, – первым отозвался Сугизо, которого опоили с самого утра. Рюичи ещё немного поколебался, но зелье действовало всё сильнее, и он тоже подсел к Ино, чтобы обнять его с другой стороны. – Ладно... Ты ведь давно мне нравился, Ино-тян... – Вот и ладушки. Порепетируем фансервис?.. Из-за барабанов раздавалось весьма возбуждающее шуршание... == == ==