Жизнь

      Я, как и любой другой человек в моём возрасте, мечтала о счастливом свободном будущем. Но в эту самую минуту, в эту самую секунду жизнь покидала моё тело, а я думала о том, что последним, что я запомню, будет звук выстрелов и невыносимая боль. Воспоминания не проносились у меня перед глазами, как многие могли бы подумать. Я видела лишь размытый силуэт мужчины, который неожиданно ворвался ко мне в квартиру и, не задумываясь, выстрелил, попав в живот. А ещё успела рассмотреть его тёмные, почти чёрные глаза, похожие на бездонную яму, в которую запросто можно упасть. И никто не услышал бы твои крики. Этот зловещий взгляд не выражал ни одной эмоции.       Через минуту я услышала крик моей младшей сестры, Сони, которая делала домашнюю работу в своей комнате. Слышала, но ничего не могла сделать. Только беспомощно сидела на полу, прислонившись к стене, истекая кровью.       Почему-то я больше не чувствовала боль, лишь пустоту, которая медленно растекалась по всему телу. И мне неожиданно захотелось просто провалиться в неё, навсегда прекратить своё существование. И в то же время появилось сильное желание жить, дышать и двигаться, но я понимала, что этого уже не случится.       Сознание покидало тело, уходя куда-то далеко, откуда уже невозможно было вернуться. Но я всё продолжала думать и прислушиваться. Как можно умереть в неполные шестнадцать лет? Как можно ворваться в чужую квартиру и убить двух девочек, которые не представляли никакой угрозы? Как можно, слыша мольбы и рыдания совсем маленького ребёнка, хладнокровно выстрелить? Да, моей сестрёнки уже не было на этом свете, я поняла это по резко наступившей тишине в соседней комнате, как будто кто-то щелчком пальцев выключил звук. Соня была очень хрупкой и слабой, она бы ни за что не смогла дать хоть какой-то отпор, так зачем надо было отбирать её бесценную жизнь? Было невыносимо представлять, как сестра, широко раскрыв глаза и вскинув руки в последнем жесте, падала на пол, за секунду теряя все свои силы, пока я сама всё продолжала захлёбываться в собственной крови, и никто не хотел прекращать мои страдания.       Мир вокруг ненадолго снова стал чётким и ярким. И я увидела через зеркало, как за окном начинает падать снег, предвещая холодную зиму и скорый Новый год. Увидела, как маленький паук прополз по стене и спрятался за шкафом. Увидела наши домашние тапочки, которые всегда стояли вряд — от самых больших к маленьким. Всё это просто мелочи, за которые успел зацепиться мой взгляд. Но вот прямо перед собой увидела семейную фотографию — я, Соня, мама и папа стоим напротив нового дачного дома и счастливо улыбаемся — и вдруг нестерпимо захотелось разрыдаться, потому что представила, как родители вернуться домой, как они увидят наши безжизненные тела.       Как мама бросится сначала ко мне, потом к сестрёнке с громким, почти нечеловеческим криком, падая на колени, дрожащими руками обхватывая наши лица, пытаясь разбудить от вечного сна. Представила, как папа замрёт на пороге, а потом тоже заплачет, безмолвно выражая бесконечную тоску, которой нет названия, всю ту грусть и боль, которая теперь останется с ним навсегда, которая будет медленно пожирать его душу до самого конца.       Но вот и всё. Я закрыла глаза, точно зная, что делаю свой последний вздох. Всё вокруг на секунду стало ослепительно белым, а потом резко погасло, провалившись в непроглядную тьму.       И только маленькая слезинка успела прочертить мокрую дорожку по щеке уже безжизненного тела, ставя точку для очередной невинной жертвы.