Она всегда его ждала

Она всегда его ждала. Это было совсем не в характере Арисавы Тацуки – ждать, но она ждала его, терпеливо и не двигаясь с места. Ичиго всегда знал, что она его дождется. В детстве, когда умерла мама, Тацуки всегда дожидалась его возле ворот школы, возле дверей додзе, чтобы вместе пойти домой. Он никогда не сомневался в том, что стоит ему выйти, и он увидит мальчишескую фигурку своей подруги, дожидавшейся его. И неважно, как долго Ичиго задерживался – Тацуки неизменно его встречала. - Когда-нибудь я на тебе женюсь! – однажды сказал Ичиго, когда они возвращались домой. - Почему? – удивленно спросила Тацуки, остановившись, чтобы подождать немного отставшего от нее мальчишку. - Потому что ты всегда меня ждешь! – ответил он, проходя мимо нее вперед. – И однажды дождешься! – Его слова, пусть и глупые, слишком детские и немного бессмысленные, стали пророческими. Средняя школа разлучила их на несколько лет. И Ичиго знал, что Тацуки не забыла, что ждет его, ждет их встречи в старшей школе. Так и случилось – увидев в толпе девятиклассников знакомую рыжую шевелюру, Тацуки набросилась на него с криками и упреками – почему за все эти годы он не дал о себе знать? Новые друзья, новые заботы появились после того, как Ичиго стал шинигами. Совсем не до школьных друзей, когда от тебя зависит судьба мира. Они явно напомнили о себе лишь единожды – когда арранкары похитили Иноуэ. И в особенности Тацуки. И когда Ичиго вместе с Исидой и Чадом двигался в песках Уэко Мундо, он вспоминал ее взгляд в тот день, когда она ударила его. Тацуки его дождется – это уже повод не умирать. Тацуки ждала его и тогда, когда была обездвижена мощной реяцу Айзена. Он внутренним чутьем видел, как Соске подходит к девушке, стоящей перед ним на коленях. И она звала его, ждала. И дождалась – она всегда дожидалась его. Именно поэтому Ичиго пришел и спас ее, спас остальных. Казалось бы, раз Ичиго потерял силы, то его не придется больше ждать – он всегда будет рядом. Но Тацуки опять ждала – ждала возвращения прежнего Куросаки, которого знала, которого любила. А потом он опять стал шинигами. Это был замкнутый круг – он возвращался ненадолго, а потом снова уходил, и его снова нужно было ждать. Вот и сейчас, когда один из друзей-шинигами Ичиго сказал, что он может не вернуться в Каракуру никогда, Тацуки лишь вздохнула. Она уже привыкла ждать. Она ни разу не воспользовалась тем билетом, что дал ей Кераку Шунсуй, ни разу не появилась в Обществе Душ. Так было бы только больнее – после краткого мига встречи снова жить в ожидании. Ичиго тоже ждал. Ждал, когда она придет. Но она все не приходила, и его с каждым разом появления друзей в Сейретее посещала мысль: неужели не дождалась? Но Иноуэ, у которой с возрастом потускнела ее неповторимая улыбка, Исида, на висках которого появились первые серебряные нити, Чад, лицо которого избороздили морщины – все они в один голос говорили, что Тацуки все та же: преподает каратэ юным спортсменам, слегка резковата в общении и никогда не дает в обиду своих друзей, до сих пор не вышла замуж, хотя ей уже почти под сорок… Она все ждет его. Смерть не только не ослабила ее решимость дождаться Ичиго, но и укрепила его. Попав в восьмидесятый район Западного Руконгая – Зараки, Тацуки по-прежнему ждала, когда он придет за ней, отстаивая свое право на жизнь в этом месте кулаками. Смерть вернула ей молодое и сильное тело, поэтому она была уверена – выстоит, дождется. До Ичиго известие о ее смерти дошло с опозданием – через полтора года. И он сразу же рванулся ее искать. Он был готов прочесать весь Руконгай, огромный по своей площади, лишь бы найти ее. Она ждала его непозволительно долго. И дождалась. Тацуки едва успела заметить в толпе знакомую рыжую шевелюру, как он уже бросился к ней, толкая прохожих, пробивая себе дорогу к ней через стену людских тел. И неудивительно, что Ичиго упал, расшиб себе лоб – он всегда был дураком. О чем Тацуки не преминула ему сказать. - Я тебя почти сотню лет ждала! – сердито говорила она, отряхивая его форму шинигами от грязи. – Наверное, несколько минут бы потерпела! Поцелуй был внезапным. Ичиго целовал ее так, словно долго жаждал этого, жадно, пытаясь насытиться. Тацуки еще пыталась сохранить остатки хладнокровия, собрать мысли в кучу, но ничего не выходило. Это был их первый поцелуй. Она очень долго этого ждала.