Это будет наш с тобой секрет.

      Это всё было слишком для Гермионы. Она выскочила из этого треклятого туалета и как можно быстрее направилась прочь. Она не хотела в гостиную, не хотела назад к Слизнорту и тем более не хотела туда, где могла снова встретить Беллатрикс. От одного имени, звучащего в голове, девушку трясло. Да, ведьма вмешалась и защитила её, хотя по правде говоря Гермиона окаменела тогда вовсе не от действий Кормака, а именно в момент появления старшей ведьмы. Но всё, что она сказала после...       Она почти бежала по коридорам вверх, чуть было не задыхаясь от переполнявших эмоций и темпа своего передвижения. Она думала о том, как может Беллатрикс вообще обвинять её в том, что она спит с Джинни или вообще с Маклаггеном??? Беллатрикс которая сама...       — Так так так. — раздался за спиной Гермионы хрипловатый голос, противно растягивающий слова. — Ученики не в постелях после отбоя. — фигура Филча надвигалась на замедлившую шаг Гермиону.       — Я на дежурстве. — и глазом не моргнув, уверенно сказала Гермиона. Выпятив грудь с блестящим на ней значком старосты школы. Своей манерой речи и умением врать в глаза она вновь невольно напомнила себе Блэк. Однако сердце колотилось отдавая в виски. Поверил ли ей завхоз или сейчас поведёт к Макгонагалл? Этого ещё не хватало.       Филч какое-то время неприятно осматривал ученицу. Она приложила все усилия чтобы держаться прямо и спокойно. После чего, скривив неприятную гримасу на испещренном морщинами лице, он наконец сказал. — Ладно, дежурьте. — и ещё спустя пару мгновений удалился, в ногах за ним семенила облезлая кошка.       Гермиона шумно выдохнула. А затем почему-то усмехнувшись сама себе отправилась дальше. Ещё через несколько минут она стояла у ограды на Астрономической башне и перед ней открывался невероятно захватывающий вид на ночной Хогвартс с самой высокой его точки. Некоторые окна ещё горели. Где-то это были гостиные и спальни учеников, где-то даже спальни профессоров.       Девушка стояла, опершись руками от ограждение и дышала полной грудью, рассматривая каждый уголок этого прекрасного места и понимая, насколько она счастлива, что когда-то оказалась здесь. Счастлива быть именно той, кем является сейчас. Она и забыла, насколько любит это место да и в целом свою жизнь. Забыла потому, что все мысли всегда вращались вокруг черных и глубоких как это ночное небо глаз. Все яркие эмоции за последний год тоже были связаны с обладательницей темный густых кудрей. Гермиона забыла, что такое получать удовольствие от общения с друзьями и даже от книг. Теперь, когда она читала, она не могла погрузиться во что-либо с головой. В мыслях всегда всплывали эпизоды стычек с Блэк... или наоборот моментов, когда они были так близко к нарушению всех правил и переходили все границы дозволенного…       Гермионе исполнится семнадцать меньше, чем через две недели. Ещё полгода назад она ждала этого момента, думала что после этого, все запреты останавливающие Беллатрикс спадут и они смогут зайти дальше. Намного дальше. Но сейчас... Стоя фактически на пороге своего совершеннолетия, девушка уже была отнюдь не уверена в том, что это когда-либо случиться. Беллатрикс была до ужаса упряма и моментами просто невыносима. Она создавала такой дикий контраст, что даже самый спокойный человек на свете начал был сходить с ума. Гермиона уходила от ведьмы всегда либо так, что у неё ноги подкашивались от возбуждения и желания, а внутри порхали бабочки, норовя заполнить всю грудную клетку, либо трясясь от злости и переполняющего гнева. Либо одновременно всё вместе. Это были качели. Нет. Какие качели? Это были чёртовы американские горки. И самое худшее было то, что Гермиона каждый раз с радостью садилась в кабинку и каталась на них, так спеша побыстрее прокатиться, рискуя однажды забыть пристегнуться.       Девушка резко обернулась. Сзади послышался какой-то шорох. Однако, всматриваясь глазами уже привыкшими к темноте, она не обнаружила ничего и никого, кто мог бы создать шум, а потому списала всё на ветер, периодически попадающий в открытую часть башни.       Она не знала, сколько ещё простояла там. Специально не накладывая на себя согревающие чары, чтобы не провести тут всю ночь, Гермиона почувствовала как замерзает. Видимо в крови закончился адреналин, согревавший все это время девушку в столь коротком платье. Она поёжилась. Большинство окон, горевших когда она пришла сюда, погасли. Надо было возвращаться в спальню. Несвойственно самой себе студентка оставила большую часть домашней работы на воскресенье, а потому встать завтра надо было пораньше.       Следующая неделя прошла более менее спокойно, насколько это вообще было возможно в гриффиндоре и в жизни Гермионы. Девушка старалась обращать внимания на Беллатрикс не более, чем на преподавателя, и как будто на зло чувствовала на себе более затяжные взгляды. Она же с головой углублялась в уроки, окончательно простила Гарри за урок зельеварения и вновь начала проводить с ним много времени. Даже несколько раз в компании Рона. Разумеется, когда Лаванды не было рядом. С Роном она всё ещё общалась холодно, но то, что общалась вообще, было большим прогрессом. Во вновь наступившие выходные они даже выбрались с Джинни на улицу, чтобы наконец нормально поболтать, а не как всегда на тренировке между подходами, когда пытаешься восстановить дыхание.       На дворе стоял солнечный и достаточно теплый субботний день. Взяв с собой после обеда тыквенного сока, девушки расположились под деревом, недалеко от озера, сидя прямо на траве.       — Так и что у тебя с Блэк?? — видно было, что этот вопрос мучает Джинни уже давно, но задать его не было возможности, так как рядом всегда кто-то был. — Вы тогда так загадочно ушли от Слизнорта…       — Да, только если ты заметила, там ещё Маклагген был, которого Блэк потом от меня оттащила. — у Джинни вылезли глаза на лоб. — Он сначала прижал меня к стене и облапал, а потом хотел, чтобы я подыграла ему, якобы я его девушка, а она чуть не убила его за такие слова, заявив, что я не его девушка. Потом зашла за мной в туалет и обвинила меня в том что я сплю с тобой и мне нравится Маклагген. — Выдала Гермиона разом, сама от себя не ожидая. Она привыкла все держать в себе. У Джинни отвисла челюсть. Какое-то время она молчала. А потом переведя взгляд с подруги на сверкающую от солнца гладь озера сказала:       — Вот это ты попала.       — В смысле ? — не поняла Гермиона.       — Она ревнует тебя!!! Так вот почему… — она снова перевела взгляд на Гермиону, и у неё было такое выражение лица, как будто пазл в её голове только что сложился.       — Почему что? — опасливо спросила девушка, всматриваясь в лицо рыжеволосой подруги, пытаясь считать её эмоции. Сделать это было куда проще, чем с Беллатрикс, у которой либо сотня эмоций смешивалась во взгляде, либо лицо абсолютно ничего не выражало, застилая всё самодовольной ухмылкой.       — Вот почему она всю неделю валит меня и докапывается до того как я дышу!       — Чего? — ошалевшая Гермиона чуть было не подавилась только что отпитым соком.       — На первом уроке она задала мне вопросов десять в дополнение к основному, пытаясь меня завалить. А после того, как я на них на все ответила, взбесилась ещё больше. Ну это ещё черт с ним, можно понять, вполне в её стиле. — закатила глаза девушка. — А вот на втором уроке я видите ли точку в самостоятельной работе не поставила, а потом слишком громко вздохнула! Вот это я уже охренела от такой заявы. Но теперь то все понятно.       Гермиона промолчала. Взгляд устремился на озеро. Она думала об этом как о ревности, но ведьма быстро приводила её в чувство, словами о том, как ей плевать на девушку.       — Эй, ну нет, — возразила Джинни, увидев как задумалась подруга. — Не уходи снова в себя. С тебя столько месяцев нельзя было и слова вытащить.       — Она постоянно говорит мне о том, как ей на меня пофиг, подчеркивая, что я для неё просто студентка. — о том, что когда-то они целовались и даже засыпали в одной кровати Гермиона точно не собиралась рассказывать. Но подруга была и без того шокирована.       — И ты в это веришь?? Гермиона, у тебя же есть мозги. Это чёртова Беллатрикс Блэк! Она в жизни не станет тратить время на то, на что ей всё равно. Да она даже внимания не обратит. Я вне уроков от неё в свою сторону слышала максимум две фразы за всю жизнь и это учитывая то, что мы тогда жили в одном доме на рождество.       — Я тоже приходила к этому, но она говорит буквально всё, чтобы меня оттолкнуть. — после этой фразы Джинни стукнула себя ладонью по лицу.       — Она человек дела, Гермиона. Она может говорить что угодно, но она делает буквально всё чтобы оттолкнуть тебя от Маклаггена и меня, а не от себя. — теперь была очередь Гермионы удивляться. Как при столь маленьком количестве информации, у Джинни сложилась картина, очень походящая на реальность. Однако до конца верить в это не хотелось, потому что это означало вновь дать себе надежду. Сердце радостно трепетало при этой мысли. — А ещё, — продолжила рыжеволосая. — Ты вызываешь у неё слишком много эмоций и она видимо не в силах это скрыть. Может быть они все не очень позитивные, но это не отменяет факта того, насколько она эмоциональна с тобой. Ты видела её непробиваемую маску с остальными? Я узнала, что она действительно настоящий человек с эмоциями только когда мы были у Тонксов и я увидела её в компании семьи и Лестрейнджей.       От этой фразы внутри все обожгло. Как будто после тыквенного сока она выпила противного оборотного зелья. Джинни была не виновата, она не знала. Поэтому Гермиона решила просто побыстрее сменить тему.       — А что у тебя с Гарри? Я стала очень редко видеть вас вместе.       — Ничего. Я забила на него по твоему совету, и замутила с Дином.       — Чего??? — теперь была очередь Гермионы ошалело таращиться на подругу, она настолько погрязла в собственных мыслях, что даже не заметила, что Джинни уже встречается с её же однокурсником.       — И знаешь, это был совет на миллион. Гарри с меня глаз не сводит всю неделю. Может и решиться на что-нибудь наконец. А если нет, то мне и так нормально. — подруга пожала плечами. Её рыжие волосы развевались на ветерке, а когда сквозь них просвечивало осеннее солнце, у Гермионы на душе становилось тепло и беззаботно. Надо было заново учиться наслаждаться маленькими мгновениями счастья, забывая хотя бы на время обо всём происходящем. И все-таки насколько легче становится на душе, когда делишься с кем-то своими проблемами и мыслями.       — Гарри! — воскликнула Гермиона в среду на уроке заклинаний. — Ты сейчас уничтожишь все мои вещи!       — ОЙ. Прости, Гермиона, я задумался. — друг поскорее опустил палочку с заклинанием.       — Класс, пожалуйста, будьте внимательны. — со стопки книг раздался голос Флитвика. — Заклинание делетриус, хоть и относится к контрчарам, однако несёт в себе разрушительное действие. Прошу вас полностью сосредоточится исключительно на выполнении заклинания, держите концентрацию.       — Что так сильно не дает тебе покоя? — уже шепотом спросила Гермиона, наклоняясь к Гарри. Хотя в этом не было особой необходимости, потому что в классе все равно было слишком шумно.       — Мистер Финниган! Аккуратнее, пожалуйста. Движение палочкой в воздухе должно напоминать квадрат, а не шестиугольник! — Флитвик двинулся в противоположную от друзей сторону.       — Тебе не кажется, что в последнее время всё как-то рушится? — тоже шепотом ответил Гарри. — Джинни почти не общается со мной, ты с Роном... может стоит...       — Нет. Если ты опять об этом, то к Рону я мириться не пойду. Даже если бы пошла, то какой в этом смысл? Он же через три минуты опять начнет огрызаться и хамить. Я не хочу это слушать в свою сторону.       Гарри вздохнул и посмотрел в ту часть класса, где Лаванда пыталась заклинанием репаро восстановить свой учебник, который Рон превратил в гору маленьких листочков, разлетающихся по парте.       — Мистер Уизли!!! — Флитвик уже спешил к ним. Гермиона еле сдержалась чтобы не ухмыльнуться, когда Гарри вновь перевел на неё взгляд.       — Что касается Джинни... у неё тоже есть право на личную жизнь, у неё появился парень, это нормально, что теперь она больше времени проводит с ним. — после этих слов друг заметно поник. Это вселяло надежду на то, что Джинни была права. Однако тему всё же стоило сменить. — Я слышала, ты назначил отборочные на завтра. Почему четверг, а не выходные?       — В выходные отборочные у слизеринцев и пуффиндуйцев. Поле будет занято оба выходных, не хочется там с ними всеми сталкиваться. А завтра Макгонагалл в отъезде и у нас не будет трансфигурации с утра, потом свободный урок. Я поговорил с ней и она разрешила всем кто будет пробоваться отпроситься с уроков до обеда. Я думаю мы успеем.       — Ого. Макгонагалл разрешает уйти с занятий? Ещё и почти половине факультета?? Ужас. Это же как надо любить квиддич.       — Ну, Блэк вообще выбила поле для слизеринцев на всю субботу, ограничив вход всем остальным. Она прям разрешила, если чуть не приказала Ургхарту никого кроме своих не пускать. А у нас все кто смогут придут глазеть, что не может не добавлять нервов. Так что не одна Макгонагалл любит квиддич. — пожал плечами Гарри и добавил. — И ты преувеличила на счет половины факультета. Надеюсь.       — Мистер Поттер, поменьше разговоров и побольше дела пожалуйста. А то разделите с мистером Уизли дополнительное домашнее задание.       На следующее утро Гермиона сидела за завтраком в большом зале и листала журнал, который недавно начала выписывать. Он был о моде, что было раньше абсолютно несвойственно девушке. Да и сейчас, по правде говоря, её мало вдохновляло большинство вычурных нарядов, представленных на глянцевых страницах. Во всём что касалось одежды, Гермиона считала, что нужно подбирать вещи исключительно под себя, свой тип фигуры и подчеркивать собственные достоинства, а не повторять за моделями, крутящимися на колдографиях журналов. Хотя конечно иногда попадались и симпатичные вещи. Но больше всего ей нравился отдел с духами и волшебной косметикой. В первом были части страничек, потерев пальцем которые можно было почувствовать аромат. Это было крайне увлекательным занятием, даже если ты не собирался ничего заказывать себе.       Сделав глоток горячего черного кофе, она перелистнула страничку. Самым первым был отдел, на который Гермиона могла только смотреть и восхищаться. Представленные там продукты стоили больше, чем все вещи девушки, включая одежду и школьные принадлежности. На страницах располагались описания теней переливающихся всеми цветами радуги, хайлайтером, с которым вас заметят на любом балу, подводкой, которая не потечет даже если вас бросит кавалер и вы решите искупаться в озере, скульптором, который сделает идеальные тени на вашем лице, помадами, создающими дополнительный объем губ, кремами, идеально выравнивающими тон кожи и ещё множеством всего. Всё это являлось лучшими разработками магической индустрии красоты и стоило очень много. Но полюбоваться стоило. Наверняка та же самая Панси пользовалась чем-то подобным, уж больно хорошо она выглядела в последнее время.       В момент когда девушка подумала о слизеринке, сзади неё послышался стук каблуков, который Гермиона узнает из тысячи. Однако в большом зале женщина почти всегда проходит рядом со столом своего факультета, а потому это было крайне неожиданно. Когда Гермиона одной рукой держала журнал, а второй поднесла чашку с кофе ко рту, шаги остановились. По спине девушки пробежал холодок. Рука с чашкой замерла в воздухе. Каких-то пару мгновений Беллатрикс стояла прямо за спиной Гермионы, после чего продолжила путь к преподавательскому столу, не оборачиваясь. Что это было? Подумала Гермиона, наконец делая глоток кофе и продолжая листать журнал. Дальше шел отдел посвященный уходовой косметике, в том числе для волос, которой тоже без сомнения пользовалась Паркинсон, сияя своими длинными и идеально прямыми волосами. А после был отдел более бюджетной и простой косметики, часть из которой была у Гермионы.       — Доброе утро, — плюхнулась рядом Джинни и оглядевшись по сторонам добавила. — Тенденция заметно улучшается.       — Доброе, ты о чем? — Гермиона отложила журнал, понимая, что пора подкрепиться. Вилкой она наколола дымящуюся говяжью колбаску и положила к себе в тарелку. К ней добавила одно жареное яйцо, пару ломтиков бекона и несколько ложек тушеной капусты с сосисками. После чего довольно огладела свой завтрак и подняла взгляд на подругу.       — Она все ещё дышала огнём, когда увидела меня в холле, но прошла молча вперед. — Гермионе не нужно было пояснений, чтобы понять о ком идёт речь. Она посмотрела на преподавательский стол, где по правую руку от Макгонагалл, пила свой кофе Беллатрикс. — Я уже готова была услышать о том, что я как-то не так одета, криво хожу, или у меня ресницы не в ту сторону лежат. — саркастично добавила Джинни, накладывая себе в тарелку ломтик поджаренного хлеба и намазывая его паштетом. В чашке у неё был сладкий черный чай. Гермиона улыбнулась и продолжила трапезу.       — Не волнуешься перед отборочными?       — Не особо. Там такие остолопы будут пробоваться. Думаю, у меня есть шанс. В любом случае попробовать стоит. — она откусила кусочек от хрустящего тоста и прожевав добавила. — Ты пойдешь смотреть?       — Конечно. Разве я могу пропустить это? — удивилась Гермиона.       — Ну, ты же не фанат квиддича. — рыжеволосая пожала плечами.       — Ну зато я твой личный фанат. — по лицу девушки скользнула усмешка. — Плюс Гарри теперь капитан, надо его поддержать.       — Ага. А ещё будет пробоваться Маклагген и мой брат.       — Рон?? — Гермиона чуть было не подавилась ломтиком поджаренного хлеба, который секунду назад макнула в глазунью.       — Ну, остальные вроде как школу закончили, если ты вдруг пропустила этот момент. — с сарказмом протянула Джинни.       — Я просто не ожидала. Ну то есть... он часто играл с нами, у вас на каникулах. Ему нравилось, но он никогда не говорил о вступлении в команду.       — Не пойдешь теперь?       — Ещё чего. Почему я должна менять свои планы из-за него?       — Доброе утро. — запыхавшийся Гарри появился в поле зрения, подходя к столу.       — Доброе. — в один голос ответили девушки.       — Это какое-то сумасшедшее утро. — он сел рядом с Джинни и успокаивая дыхание налил себе кофе.       — Тебе стоит поесть перед отборочными, Гарри. — с заботой посмотрела на друга Гермиона, который кажется не собирался притрагиваться ни к чему кроме кофе.       — О, нет. Кусок в горло не лезет.       — Волнуешься? — Джинни посмотрела на парня и тот будто расцвел от столько простого вопроса, адресованного ему.       — Да не особо, просто столько суеты... — он не успел закончить, когда за его спиной появился Дин Томас.       — Всем привет! — радостно поздоровался он. — Джинни, как на счет прогуляться? У нас ещё есть полчаса до отборочных.       — С удовольствием. — улыбнулась как-то наигранно рыжеволосая девушка, вставая из-за стола. Но кроме Гермионы этого видимо никто не заметил.       Гарри с Гермионой продолжили завтракать. Точнее Гермиона продолжила. Друг так и не притронулся к еде, а ко всему прочему ещё и заметно поник, когда Джинни с Дином скрылись за дверями большого зала. Вскоре после чего взял свою молнию и сообщив, что ему пора готовиться, Гарри сам поспешил удалиться.       Погода стояла пасмурная, дул легкий прохладный ветерок, от которого хотелось закутаться в мантию поплотнее. Гермиона шла к квиддичному полю, где уже собрались все, кто хотел попробовать себя в роли игрока за сборную факультета. Девушка прошла на трибуны, пожелав удачи Джинни.       На самой ближней трибуне сидели Парвати и Лаванда. А потому Гермиона прошла чуть дальше, не желая садиться слишком близко.       Гарри начал с глобального отбора. Разделив всех на группы, он попросил избираемых сделать круг по стадиону. И видимо не зря. Половина, как оказалось, держит метлу впервые в жизни и летает ещё хуже Гермионы. Ещё часть оказались с первого курса и не допускались к игре по возрасту, а некоторые так вообще были с других факультетов.       Гарри, где-то не без помощи Джинни надо сказать, наконец удалось отсеять всех неподходящих по умолчанию и трибуны заметно пополнились зрителями. На поле осталось не так уж и много человек и с ними уже начались настоящие испытания.       Спустя полчаса было единогласно решено, что места загонщиков займут прошлогодние загонщики — Ричи Кут и Джимми Пикс. Остальные желающие покинули поле с невеселым видом.       На испытании в охотники себя блестяще показала игрок команды всех прошлых лет Кэти Белл. Почти не менее хорошо прошла испытания и Джинни. Сердце Гермионы радостно колотилось, а сама она чуть ли не подпрыгивала на месте, искренне радуясь за подругу. Тройку охотников дополнила Демельза Робинс, которая, надо сказать, невероятно ловко уворачивалась от бладжеров.        Время приближалось к обеду. Наконец, осталось последнее место в команде. Вратарь. Тучи в небе сгущались и приобретали всё более темный оттенок, а потому Гермиона была рада, что испытания скоро закончатся.       Из тех, кто пробовался в вратари, на поле выделялась фигура Маклаггена. Он был сильно выше и крепче остальных, из-за чего казался неповоротливее своих соперников. Однако, это было обманчивым предположением. В свою очередь он прекрасно справлялся и отбил уже четыре мяча из пяти. И вот, когда Демельза отправила пятый мяч к кольцам, Гермиона не выдержала.       — Конфундус. — шепнула она прикрывшись ладонью, не став пользоваться невербальной магией, дабы заклинание наверняка сработало.       И оно сработало. Маклагген вдруг бросился в противоположную от летящего мяча сторону. Сдерживая ухмылку, Гермиона вновь поймала себя на мысли, что её сходство с Беллатрикс сейчас было очень велико.       К огромному удивлению Гермионы и визжащей от радости Лаванды, место вратаря занял Рон, не пропустив ни одного мяча. Девушка тоже была рада за него, хотя может быть в тот момент не призналась бы в этом даже сама себе.       Команда была укомплектована. Прошедшие испытания собрались вокруг Гарри, слушая указания. А после чего радостно разбрелись кто куда. У Рона на шее уже висела Лаванда. Гермиона же, отвернувшись от этого зрелища, обняла и поздравила Джинни. После чего подругу забрал Дин Томас. Он не прошел испытания, но судя по внешнему виду, был вполне рад за свою девушку. Гермиона же подошла к Гарри.       — Ты в порядке?       — Да. Я дико устал и думаю не справился бы без Джинни. Но главное, что это всё закончилось. А ещё я очень хочу есть. Как на счет пойти на обед?       — Конечно. — они двинулись в сторону замка. Гарри почти всю дорогу рассказывал свои впечатлениях о новых членах команды и планах на работу с ними. И уже подходя к большому залу он сказал:       — Видела, когда Маклагген отбивал последний мяч, он буквально шарахнулся от него? Я уж было думал, что он займет место в команде.       — Да? Честно, я не настолько внимательно смотрела... под конец внимание рассеялось. Это было слишком много квиддича для меня в один день. — как бы смягчая ситуацию улыбнулась Гермиона. И в этот момент они оба обернулись. Маклагген зашел за ними в большой зал. Только со второй попытки. С первой он врезался в дверь. Гарри поднял бровь, смотря на Гермиону. А она лишь поспешила к столу, делая вид, что тоже безумно голодна.       После обеда у седьмого курса была пара по защите. Гермиона сидела за своей любимой партой вместе с Гарри, на которого старалась не смотреть. Пока по мановению палочки Беллатрикс, на доске вычерчивалась какая-то таблица, девушка перевела взгляд на окна. Погода разбушевалась не на шутку. Цвет неба был сравним с цветом мокрого асфальта. Ливень барабанил по вытянутым к потолку окнам. И в без того мрачном кабинете была ещё темнее, а потому профессор зажгла ещё несколько факелов на стенах. Под звук мела, пишущего на доске, который к слову у Беллатрикс никогда не издавал отвратительных звуков, как у других преподавателей, ученики перечерчивали к себе в пергаменты таблицу, скрипя перьями. До девушки доносился дурманящий запах вишневого ликера. Было в этой атмосфере что-то, чего Гермиона не могла бы описать словами, но оно ей безусловно нравилось. Как бы невзначай окинув взглядом лицо в обрамлении темных кудрей, студентка опустила голову и принялась заполнять свой пергамент новыми знаниями, к которым всегда так тянулась душа.       Следующим утром Гермиона проснулась рано. Мозг сам разбудил её. И на то была причина. Сегодня было девятнадцатое сентября. Сегодня Гермионе исполнялось семнадцать. Только открыв глаза, девушка ощутила пробежавший по спальне холодок. За окном все ещё со вчера лил дождь и бушевала стихия. Однако это только добавляло уюта и даже ни чуть не расстраивало. Гермиона любила такую погоду.       Сев на кровати она тут же увидела, как та завалена разноцветными свертками. Радуясь тому, что любопытные соседки ещё спят, Гермиона зажгла на тумбочке ночник, дабы рассеять тьму, которую создавали тучи за окном, и потянулась к первому свертку. Это были вязанные темно-зеленый шарф и шапка ручной работы от миссис Уизли. В том же свертке лежало множество домашних сладостей и пирожков. Испытав тепло и почему-то отметив странный выбор цвета для подарка, Гермиона потянулась к следующему свертку.       Распаковав его, она удивилась. Но приятное тепло тут же разлилось по телу. Кажется, она всего один раз рассказывала родителям о том, что в волшебном мире принято дарить на совершеннолетие часы. И они запомнив это, спустя много лет прислали ей удлиненную коробочку. Внутри располагались на подложке аккуратные и очень женственные золотые часы. Так же в подарке лежала большая коробка конфет без сахара и письмо, прочитав которое, девушка ощутила тепло по всему телу, непреодолимое желание обнять родителей и расплакаться. Однако ничего из этого она не могла себе позволить. А потому на очереди был следующий подарок.       Он был подписан именем Гарри и представлял собой книгу по нумерологии. Книга была в красивом золотом переплёте. А страницы... какой запах. Это будет прекрасным дополнением к таким же дождливым дням у камина.       В следующем подарке тоже оказалась книга. Однако, прочитав её название, щеки Гермионы зашлись румянцем. Красные буквы на обложке гласили:       Энциклопедия секса. Все о страсти, соблазнении и горячем продолжении.       Джинни!!! Только она могла такое подарить. И правда. В поздравительном письме, приложенном к подарку, узнавался неаккуратные почерк подруги. Где она вообще это достала??? Поспешно спрятав книгу в тумбочку, девушка решила, что вернётся к этому попозже.       И третью книгу с поздравлением прислал Крауч. Это стало приятным сюрпризом. Они все ещё иногда переписывались, поддерживая связь, но поздравление оказалось неожиданным. Книга была связана с защитой от темных искусств и обучением мракоборцев. В письме он пожелал ей успехов на любом пути, какой бы она ни выбрала, ещё раз "тонко" намекая на наиболее подходящий по его скромному мнению. Гриффиндорка улыбнулась.       И вот. Подарок остался один. Прямоугольной формы. Разорвав серебристую обертку, Гермиона обнаружила под ней изумрудную коробку. Как-то слишком по-слизерински. Сердце вдруг заколотилось сильнее.       Почему?       Открыв основную коробку, она обнаружила множество маленьких. Красивых матовых коробочек. Таких, как были в журнале. На тех самых страницах, на которые она могла только пускать слюнки. Но как? Что? От кого???       Ответом на все вопросы в голове вертелось лишь одно имя. Однако, не имея возможности больше терпеть, она потянулась к маленьким коробочкам.       После непродолжительной возни, Гермиона достала палетку теней состоящую из четырех оттенков: бежевого, сияющего белого, нежно-коричневого и розового золота. Они были невероятно красивыми, нежными и сияли так, что захватывало дух. В тонкой продолговатой коробочке оказалась та самая, суперстойкая подводка. У неё был красивый острый кончик, который наверное очень удобный в нанесении. В ещё одной коробочке лежали аж три помады-блеска. Нежно-бежевая, коралловая и кофейная. Запах у них был просто нереальный. Тюбики на конце имели дозатор-спонж, на который постепенно выступал цвет. В третьей коробочке был дневной крем, выравнивающий тон лица и тоже невероятно вкусно пахнущий. А в четвертой тушь, удлиняющая ресницы. В пятой гель для укладки и фиксации бровей. В шестой пудра с сатиновым финишем. Это было будто во сне.       Однако, была ещё седьмая коробочка. Она сильно отличалась от всех и там была явно не косметика. Гермиона о непонятным для самой себя причинам откладывала момент её открытия. Но время пришло. Взяв в руку бархатистую и тоже изумрудную коробочку, она открыла её, откидывая вверх крышку. Сердце замерло.       Это было кольцо. Нет. Это было не просто кольцо. Это было настоящее произведение искусства. Гоблинского, как могла предположить Гермиона.       Само кольцо было золотым, снаружи неровным под стать ветке дерева, которая заканчивалась невероятно детализированным, крохотным клиновым листочком цвета розового золота. Рядом с листочком был закреплен изумруд. Такой, каких Гермиона не видела, таких вроде не существовало в природе. Он был кристально-прозрачным. Это было потрясающе. Даже со словарным запасом Гермионы, ей было бы сейчас крайне сложно выразить свои эмоции. Она надела кольцо, которое село как влитое ей на тонкий и изящный средний палец правой руки.       Но... Это было невероятно дорого. Кто? Только один человек в её окружении. Только она.       Записки не было. Как и не было никаких сомнений.       Через несколько минут портрет в гостиную гриффиндора закрылся, а девушка определенно знала, в каком направлении держит путь, шагая по пустым коридорам.