Хорошие дети плачут тихо.

Хорошие дети не плачут. Он понял это ещё в самом раннем детстве. Когда ещё помнил своё настоящее имя. Когда лорда приступности ещё не было. Это было необходимо для выживания в трущёбах Лондона. Если не справился, сломался, показал свою слабость - ты труп. Слабых топчут. Слабых не жалеют. Слабых добивают ногами, как слепых котят. Он не должен позволить этому случиться. Он должен защищать себя и брата. Он его единственная опора и ниточка с жизнью. Он не имеет права на ошибку. Он должен изменить этот прогнивший до самого основания мир. Должен спасти души людей, отдав за это свою. Он должен изгнать всех демонов обратно в преисподнюю, превратив их страну в подобие цветущего сада, земного рая. Именно ради этого стоит стараться, ради этого стоит глотать осколки. Как тогда, когда он впервые забрал жизнь человека. Те жестокие в своей безнаказанности монстры забились в его руках, как жалкие бабочки, которых держат над огнем, чтобы позже пришпилить к бархатной подушечке. С того момента ему часто приходилось пришпиливать людей... Как странно... Всё так изменилось, но как будто по прежнему. Больше не нужно думать, чем позавтракать и где переночевать. Теперь в их полном распоряжении слуги, изысканные блюда и напитки. Все прелести жизни дворянства отныне доступны ему, а он почему-то не стал счастливее. Наоборот... Совсем наоборот... Теперь каждую ночь, стоило только тьме опуститься на город, ему являлись убитые им люди. С каждым годом их становится все больше и больше. Уильям уже сбился со счета. Ему всегда казалось, что его сердце совсем окаменело и уже никто, ничто, никогда и низачто не пробудит в нем хоть намека на человечность, но один случай всё изменил... Его зовут Холмс. Шерлок Холмс. Но он приходит, даже если его Лиам его не зовёт. Проникает дымчатым видением в университетские стены. Без спроса льнёт к юному графу. Оседает где-то внутри искорками счастья. Будоражит холодный разум. Не осознавая, пленит замерзшую без ласки, израненную душу. Шерлок для него становится клубочком света, искоркой в темноте, отдушиной, единственной привязанностью. Он впервые за долгое время что то ощущает. Это странно, пугает сперва, но как же сладок запретный плод. Он при каждой их недолго встрече не может оторвать взгляд от темных, как грифель или летняя ночь волос. Хочет только вечно любоваться его красивым, чуть острым лицом. Знал бы детектив, как трудно его другу- математику по временам оторвать взгляд от бледных губ, с неизменными сигаретами. Он очень завидует сигарете. Очень хочет узнать, какие его губы на вкус, как он целует дорогих ему людей. И ещё много чего хочет, но не признает, иначе бы он просто сгорел бы от смущения, подобно спичке, потерял бы контроль и на одной из встречь просто прижал бы Холмса к стене и почувствовал его каждой клеточкой тела. Или того хуже - расплакался бы. Сломался, подставил себя под удар. Поэтому ему приходится сжать зубы, и с приторной улыбкой убивать.... Он не заплакал, когда писал то чёртово письмо, когда столько важного и замолчанного роилось в светловолосой голове. Плакать нельзя. Ещё немного потерпеть и конец. Это уже даже радует. Не пугает, как в самом начале. Сколько бы он хотел сказать, сколько спросить. Если бы не этот проклятый план, призванный обратить их мир земным раем. Он не заплакал, стоя на мосту, напротив Холмса. Всё таки судьба так благосклонна, что позволяет ему ещё раз увидеть единственную радость его никчёмной жизни. Даже если Холмс сейчас швырнет его в холодные воды Темзы. Но открыв глаза в незнакомой обстановке, встретив Холмса.... Нет, не Холмса - встретив Шерли на крыше он всё же плачет. Он не знал, что способен на такие порывы. Он не знает, откуда в нем вдруг столько смелости. -"Поцелуй меня!" Решительно просит он в их первую ночь в новом доме. Теперь не страшно, что его чувства порушат все планы, теперь он весь в руках своего спасителя. Всё о чем он теперь мечтает, что бы Шерли понял это, и обходился с вверенной ему душой со всей нежностью. -"Какой нетерпеливый..."- усмехается Шерлок -"Разве я могу не подчинится моей принцессе?" Его губы такие мягкие, как свежий круасан. Лиам буквально плавится под его умелыми ласками, охотно подставляясь под прикосновения и поцелуи. Когда руки нетерпеливо рвут ворот рубашки и его любимый нежно проходится горячими влажными губами по нежной коже. Потом сильно прикусывает у ключицы, оставляя багровую отметину. -"Это чтобы показать всем, что ты мой..." В комнате становиться очень жарко. Слишком жарко, что бы оставаться в одежде. Лиам только сильнее углубляет поцелуй, позволяя чужому языку полностью взять его по контроль. Имя, срывающиеся с губ в порыве страсти, холодный лунный свет на обжигающе горячей коже. Память об этой ночи останется надолго. Утром Уильям просыпается превым и с нежностью смотрит на Шерлока, даже во сне крепко сжимающего его руку. Рассвет. Наконец он всей душой почувствовал его. Но даже не взглянул на свободное от тяжёлых штор окно.