У них не было к друг другу никакого доверия, и все это – лишь рабочие формальности. Оптимус всю оставшуюся ночь, а в последующем и все утро просматривал планшет Мегатрона. Устройство полностью перепрошито и теперь едва ли отличалось от кибертронского датапада. Во вкладках с изображениями – данные механоидов, фотографии людей, фотографии чертежей и рабочие видео. Активные переписки с Фостером. С Саундвейвом. Со Старскримом. С людьми, которые Прайму были незнакомы.
- Кто они такие?
Первые часы его враг сидел рядом и наблюдал за движениями мужчины, но в конце концов выдохся и упал на чужое плечо, засыпая от усталости. Когда местное обезболивающее прекратило действовать, ухо закололо, будто медик продолжал шить на живую. Вождь понадеялся, что это скоро пройдет.
- Это заказчики Митчелла. Те, что выкупали у нас чертежи оружия.
- Ты продавал кому-то оружие? – удивился Оптимус и легонько пошевелил плечом, пытаясь разбудить десептикона. От него пахло табаком и шампунем.
- Нет, но на том настаивал Фостер. Он продавал свое оружие через меня, как через русского посредника.
Помимо документов, связанных с М.Е.Х. Прайм нашел и другие, не менее любопытные записи. Не было ни дня, чтобы Мегатрон не размышлял о Юникроне. Зарисовок с черным Богом огромное множество, и больше напоминало помешательство. Тут же постоянные вопросы, основанные на их общей проблеме с перевоплощением: «Кто это сделал?!» Идеи падали и на Праймов, и на изобретения, которые владыка или вспоминал, или рисовал с головы. Таких никогда не существовало, но ему это не мешало обвинять вымыслы в реальных проблемах. И лишь Саундвейв – его немая тень, возвращал мужчину из царства грез комментариями в духе: «Это невозможно, мой лорд» или «Этого не существует, сир». Доходило до абсурда!
Отдельной колонкой шли мысли и о автоботах. Много фотографий. Пара комментариев о людях. «Арси не сидит на месте, Саундвейв, так что большую часть времени ты в одиночестве, вот и работай!», или «Единственный, кто тут и в правду работает – это Рэтчет. Надо бы ограничить их общение с Шоквейвом. Это обернется для нас проблемой», или «Если эта чертовка еще хоть раз достанет гитару позже девяти вечера, я расскажу ее японским родителям, с какими людьми водится их спарк. Почему никого из создателей человеческих спарков… кажется, Прайм называл их детьми… Не важно! Почему никто из их родителей не волнуется о состоянии потомства? Как вышло, что людей в мире стало аж семь миллиардов с таким отношением к созданиям?!», или «Джек напоминает Пакса. Просто к слову.»
И чем дальше он вчитывался в сообщения, тем сильнее удивлялся происходящему. Доселе ему было непонятно, что творится в голове Мегатрона, а она в самом деле полна странных и… даже мирских мыслей. В его адрес тут тоже много чего «веселого».
«Я вижу его Искру даже через ткань одежды. Почему я не могу его убить? Это же так просто!» или «Он постоянно околачивается или рядом с отчетами, или рядом с Фоулером. Его вообще не волнует, что на его базе десептиконы?!» или «Это явно общая черта его и Пакса – оба погружаются в работу настолько, что забывают о существовании реальности!» Все сообщения были адресованы Саундвейву. Кажется, в какой-то момент связист поставил автоответчик на все смс владыки, так как в последующем его ответы звучали одинаково: «Да, сир.» Едва ли лорда это волновало.
«Ранее я слышал информацию, что Матрица Лидерства говорит со своими обладателями в трудные минуты. Дает жизненные советы или раскрывает коллективную мудрость Праймов. Когда Оникс попал в ловушку в Море Ржавчины, он говорил с кем-то. Возможно, с Праймусом. Тогда почему он не помог ему? Надо спросить об этом Оптимуса.»
«Почему ничего не работает?! Вообще ничего! Орион часто рассказывал об артефактах, которые могут видоизменять Трансформеров. Эти артефакты изготовил Амальгамус. Мы попали под воздействие такого? Какой бред!»
- Я конечно не на что не намекаю, но соблюдай личные границы, Оптимус! – буркнул ему в ухо десептикон и зевнул. Так зевнул, что в углах глаз появились слезинки.
- Тебе надо поспать. После такой вылазки особенно.
- Тогда верни мне планшет!
- Нет.
«Оружейные склады в основном состоят из пистолетов, винтовок, травматического оружия. Мы нашли немного шокеров и дубинок. Люди не сражаются холодным оружием. Это логично. Пуля пробивает мешок с мясом чуть ли не насквозь. Наши тела не всегда получают увечья от бластеров, но почти всегда – от лезвий. В нас много отличий.»
«У людей нет Бога. Это странно. У нас он есть. Он сидит в центре планеты и руководит миром с помощью Праймов. Руководил. Когда он уснул, вот тогда и поднялся хаос, против которого мы и шли, Саундвейв. А у людей нет бога. Поэтому они его придумали. Люди странные.»
«Я погорячился. У людей есть бог. Это деньги! Серьезно, Саундвейв, я думал на нашей планете можно купить все, что угодно: от оптических линз до функционирующих корпусов, но это и в сравнение не идет с тем, что можно купить на Земле. Когда-нибудь и в их мире найдется революционер, что обратит движение планеты вспять. Клянусь, Саундвейв!»
Ничего ужасного. Никаких планов по завоеванию Земли. Не могло не радовать.
Оптимус не стал дочитывать до конца. Даже он не имел права копаться в личных делах лорда так глубоко. А мыслей там полным полно. Мужчина выключил планшет и положил на стол, повернул голову на врага. Он не спал, но отрешенно смотрел в высокий потолок, медленно дыша и почти не моргая. Меховой воротник закрывал часть лица и забавные, похожие на лисьи щеки, бакенбарды. Мегатрон сказал ему правду. Отдать чертежи нужного транспорта механоидам, чтобы те его сконструировали – этот план вел к своему финалу полтора месяца. И больше ничего. Куча бессмысленных, глубоких рассуждений, наблюдение за автоботами и переведенная информация с архивов.
- Если ты все еще хочешь знать, Матрица и в правду говорит со своими обладателями. Но очень редко. – подал голос Оптимус. Он тоже сильно вымотался и очень хотел бы пойти в постель, но совсем скоро проснутся автоботы. Надо будет их успокоить, рассказать о случившемся и поговорить с Фоулером об использовании оружия.
- Она говорила с тобой? – собеседник резко сбросил с себя усталость и глянул на Прайма красной, озадаченной оптикой.
- Нет. Ни разу. – грустно ответил тот и медленно опустился на подушки, утопая в мягкости. – Но Праймы рассказывали, что до войны Праймус передавал им сообщения и рассказывал о будущем.
- Ты хочешь сказать, что Праймус знал о таком исходе? – за секунду сонливость покинула тело десептикона. Он приподнялся, разминая затекшие плечи. – О войне, смерти и пробуждении Юникрона. – но, перед тем как собеседник ответит, он вдруг добавил, перебивая чужие мысли: - Вектор Прайм наверняка знал.
- Я получил Матрицу, и по той причине началась война. Так что, если Праймус и знал о таком исходе, у него больше не было смысла вмешиваться. Что до Вектора, то его способности не безграничны. Он может видеть будущее каждого отдельного кибертронца и то, к чему приводит его судьба. Если бы он посмотрел, к чему приведет твоя дорога, он бы тут же тебя дезактивировал.
- Я бы посмотрел, как бы он это сделал. – хмыкнул гладиатор, щелкая несчастными суставами. – Раз
ты не в состоянии со мной справиться.
- Я не сильнейший из Праймов. – как-то не к месту строго ответил мужчина, не находя сил даже привстать для серьезного разговора. – И так уж сложилось, что я не смог разделить личные интересы и божественную ответственность, которую на меня возложили.
- В твоих интересах оставить меня в живых? – надменно и вместе с тем слишком спокойно спросил десептикон, проваливаясь обратно в диван. Оптимус молчал. И это еще сильнее веселило! – Давай, скажи об этом, пока никого нет рядом. «Я все думаю о прошлом и хочу вернуть те времена, когда нравился тебе…»
- Мегатрон, прошу…
- «До того, как стал наивным идиотом, пошел на поводу правительства и стал угнетать восстание.» - продолжал лидер, пародируя хриплым, угрожающим голосом интонацию Прайма. – «На самом деле, все чего я хотел – мира во всем мире и твоей власти над угасшим, низшим народом.» Или это не правда?
- Праймы не испытывают глубоких эмоций, как позитивных, так и негативных, но сейчас я вынужден признаться, что ты меня бесишь. – высоко и отрешенно ответил собеседник, прикрывая глаза. Во-о-о-зможно, Мегатрон прав. Возможно, лидер автоботов искренне хотел видеть своего старого друга в составе правительства, но над низшим классом, над бедными кибертронцами, над униженным и оскорбленным народом! Вместе они могли бы помочь миллионам и создать новую власть на планете. Один комментарий все же вылетел из всегда серьезного воина: - То, что ты говоришь, касалось другого кибертронца.
- О Праймус!
Даже с помощью всех боевых программ, четких расчетов и элементарной логики, Оптимус бы не догадался о следующем действии противника. Это просто… выбивалось из их привычного общения. Привстав, десептикон расправил плечи, глубоко вздохнул и резко, со всей звериной дури, упал обратно на изголовье. Оно с нещадным треском отошло от сидения дивана и рухнуло на пол, и Прайм вместе с ним. Глава автоботов был в таком… ужасе? В таком ужасе от происходящего, что даже не сразу встал. А когда предпринял попытки выбраться из давящих со всех сторон подушек, собеседник уже оседлал его бедра и нагнулся над мужчиной, щуря глаза и хмуря густые брови. О превеликий Прима, ну почему ему обязательно все ломать?!
- Возьми свои слова назад.
- Что? – мужчина мог удивленно увидеть, как за слоями одежды переливается и светится фиолетовым сиянием чужая Искра.
- Ты знаешь, что это чушь! Если нет, то ты еще больший глупец, чем я думал. – несмотря на то, что над Праймом буквально нависло тело, больше него самого, он без всякого усилия отпихнул десептикона и привстал за вытянутых руках. У его оппонента явно нездоровое желание близости, раз он постоянно нарушает любые личные границы! – Я неизменен, Оптимус. Все тысячелетия.
- Тот, с кем я познакомился, не был тираном и диктатором.
- Был! – Мегатрон, пусть и спорил, делал это без привычного энтузиазма. Силы закончились на сломанном диване. – Все время был тираном и диктатором.*
- Как такие прямые понятия могут быть разносторонними? Это глупость.
- Глупость – это твое однобокое мышление. О Юникрон, и ты еще был достоин звания Прайма?! – он подождал, пока Оптимус вконец прекратит свои нещадные попытки выбраться из-под него и начнет уже слушать. – Помнится, ты хотел поговорить. Хотел ведь?
- Да. – выдохся собеседник. – Но я бы хотел…
- Так слушай. Раз ты считаешь, что все решается словами.
Оптимусу некуда деваться. Он бы с большим удовольствием поговорил обо всем на свете выспавшийся и не такой уставший, а еще ни в таком близком контакте с некоторыми индивидами, но Мегатрону, что много ворн назад, что сейчас – чхать на его желание. Он ослабил руки и прилег на локти, расслабляясь под чужим весом. Искра замерцала ярче.
- Что бы ты не сказал, я рад, что мы все еще можем говорить.
- У нас с тобой с самого начала истории были разные подходы к решению проблемы. Идеология власти, социальный строй, понимание правления и «мира во всем мире». И тебя ни капли это не смущало тогда, но почему-то смутило на суде. – и когда Прайм хотел высказаться, что слова его старого приятеля звучали не просто мрачно и жестоко, а убийственно, Мегатрон прижал к своим губам указательный палец, прося автобота промолчать. – Ты думаешь, такие мысли приходят внезапно и именно на суде? Нет, Оптимус. Я изначально говорил тебе, что старый строй надо свергнуть, похоронить под многотонными плитами истории! И воздвигнуть новую империю. Я говорил тебе об этом из орна в орн. Из ворна в ворн.
- Из ворна в ворн я отвечал, что война во имя мира бессмысленна. Но ты никогда меня не слушал.
- История не может измениться без толчка в виде катастрофы! И я приближал ее день за днем. Я говорил тебе об этом. – он замолчал и наклонился вперед, облюбовывая голубые, строгие глаза. – Я рассказал тебе обо всех своих планах. Социальные касты бы разрушились. Шахтеры, химики, добытчики, воины, болванки со станка могли бы сами выбирать свою судьбу. Наука бы двигала процессом, а не кредитки*. – когда Мегатрон говорил об этом, Прайм видел в движениях, в лице, в глазах старого друга. И это правда. И то, что Мегатрон говорил словами Мегатронуса… многое значило. – Диктатура не ставит первостепенной задачей разрушение жизней. Наоборот. Лидер взращивает народ, который обожествляет лидера.
- Слишком странно слышать такие слова от тебя. Тебе все равно на чужие Искры.
- Это единственное наше отличие с Мегатронусом. Да. После суда мне уже все равно на мир ради мира, на благополучие оставшихся в живых солдат. – десептикон ухмыльнулся гадкой улыбкой. – Они все контуженные войной, Оптимус. Все. И твои автоботы, и мои десептиконы. Никто не вернется из апокалипсиса в своем сознании. – голова качнулась на бок. С каждым словом он словно становился ближе и ближе. – Я пытался договориться. Но судьба пошла по другому сценарию.
- Поправь меня, если я не прав. Ты разозлился на меня, потому что божественная сила Праймуса досталась мне, архивариусу из Иакона. Из зависти и жажды ты поднял восстание низших каст, дабы уничтожить все высшие.
- Я разозлился из-за твоего предательства.
- Я не предавал тебя! Почему ты думаешь, что мои идеи поменялись после появления матрицы?
- Потому что в отличии от тебя у меня есть все основания полагать, что Оптимус и Орион, не зависимо от матрицы лидерства, один и тот же трансформер. – чем горче звучали слова, тем шире расцветала клыкастая улыбка. Прайм подумал, что еще пару минут и шрамы заново порвутся. – Ты же такое наивное, доброе и милое создание. В свете родился, в свете и погиб бы. Давай, признайся же. – стальные ладони легли на чужое плечо, смяли ткань. – Ты пошел у меня на поводу из собственных соображений. Ты бы также помчался на поводу десяти Праймов и Праймуса в придачу. Куча разговоров о добре, мире, гармонии, а в итоге – очередная пешка у проржавевшего государства.
- Ты плохого обо мне мнения.
- Верно. Самого наихудшего. Даже после начала войны ты продолжаешь рисковать солдатами, лишь бы я к тебе вернулся. Лишь бы я сошел с тропы войны и принял твое командование. Я же прав, Оптимус. Тысячи и тысячи солдат жертвуют собой на поле боя, но когда от тебя требуется всего лишь взмахнуть лезвием и рассечь мою Искру, ты даешь мне повод сбежать.
- Во-первых, ты опошляешь мои идеи! Я не эгоистичен и не хочу, чтобы именно ты "вернулся ко мне" и "под мое командование". Все, чего я добивался - воссоединения десептиконов и автоботов. Во-вторых, я не сторонник насилия. И пока есть шанс все исправить, я пытаюсь это сделать. Это нас и отличает. Тебе проще дезактивировать, чем разбираться с проблемой.
- Тоже верно. – Мегатрон вспыхнул оптикой и обернулся. У Прайма едва «сердце» не остановилось от столь резкого движения. Кто-то пришел? Их кто-то спалил?! Но нет, лидер десептиконов с озадаченным лицом развернулся обратно к нему, схватил руку за предплечье и рванул на себя, заставляя мужчину подняться. Но диван не такой широкий, чтобы уместить обоих крупногабаритных воинов. Гладиатор медленно заваливался назад. Оптимус схватил его под ребра, удерживая на месте. Ох, им определенно влетит за испорченную мебель. – Есть одно доказательство, против которого не пойдешь даже ты.
- Слезь, пожалуйста. Это немного неудобно.
- Ты уйдешь.
- Я слишком увлечен нашим разговором.
- Тогда терпи.
Не смотря на множество слоев одежды, Мегатрон справился с ней за минуту. И этой минуты хватило, чтобы у избранника Праймуса зардело лицо. Он всеми возможными и невозможными способами себя убеждал, что в случае с его собеседником это абсолютно нормально. Владыка понятия не имеет о личных границах. Так почему так… так…
- Что ты делаешь?
Рубаха резко распахнулась, открывая перед голубой оптикой пульсирующую Искру. Лиловый свет мягко переходил в розовый, затем в фиолетовый. Что-то встало поперек горла, и мужчина не мог даже дышать. Он видел ее пару раз в жизни, но даже память о том моменте покрылась пылью. На том десептикон не остановился. Открыл стекло, скрывающее Искровую камеру от реального мира, просунул стальные пальцы внутрь. Поддел нужный предмет. Не без боли и мучений, но на свет из груди вышел искореженный кусок темного энергона продолговатой формы. И тут же, как ненужный сувенир, полетел в сторону.
- О Праймус.
- Просто давай сойдемся на том, что лучше момента для убийства ты уже не придумаешь.
- Я не собираюсь убивать тебя.
- Я знаю.
Оптимус, как завороженный, мог смотреть только в недра открытой Искры. Белая, бесформенная сердцевина, представляющая из себя доселе непознанное наукой облако энергии. Саму жизнь. От нее во все стороны исходило голубое и синее свечение. Такое знакомое тепло. Руки непроизвольно сильнее сжали чужие бока, притягивая к себе. Прайм так удобно сидел на одном уровне глазами с грудью собеседника.
Это ли не высшая степень доверия? Одновременно и самый безумный, и самый искренний поступок. Автобот уже не знал, что думать. Да и как?! Как можно размышлять о чем-то другом, кроме открывшейся картины. Они оба в сумраке рассвета и вокруг по-прежнему темно. Перед лицом Оптимуса – звезда. Сокровище. Пальцы невольно разжимают обнаженную кожу и поднимаются к груди, желая прикоснуться. Это запрещено. Так нельзя делать. И ему, пожалуй, единственному боту во Вселенной, разрешено всего на секунду прикоснуться к свету.
- Тебя ударит током.
- Я знаю.
Он может говорить что угодно о добре и зле, о справедливости и мире, о честности и благородстве. Но несправедлив тот мир, в котором он обязан загасить столь прекрасную энергию. Мегатрон был прав. И неизменен. Всегда безумен, переполнен ненавистью и горькой обидой. Всегда.
И Прайму нравится.
Пальцы обжег удар тока и мужчина тут же одернул руку. Мегатрон засмеялся. Без злобы или садизма, а просто… потому что надо посмеяться. Когда боль пронзила тело, это немного отрезвило автобота. Он отвернулся, чтобы не смотреть, но вот незадача – его враг слишком широк не только душой, но и телом, так что не смотреть не получается.
- Налюбовался?
- Она прекрасна. – он даже не скрывал очевидного. Яркая, полная колоссальной энергией, взрывная. Что тысячи лет назад, что сейчас. Что тогда, в архиве, среди пыльных полок с датападами, что сейчас, на человеческой базе. Искра Оптимуса не такая. Она изменилась после получения Матрицы. Но и здесь десептикон прав. Едва ли статус Прайма выбил из амбициозного процессора личность Пакса. Когда сознание вернулось в поток реальности, мужчина ухватился за края серой рубахи и запахнул. Мелкая дрожь прошлась по коже.
- У тебя свои причины мне ее показывать. И я сомневаюсь, что это сделано из дружеских побуждений. – слишком зло для ситуации ответил автобот и впечатался лбом в вернувшееся на место стекло. Если первые минуты ситуация вызывала волнение и удовольствие, то теперь лишь стыд и отвращение. Все это ложь! Столь прекрасный жест навек опошлен идеями лорда.
- Я хочу, чтобы ты наконец понял своей тупой головой, что я не изменюсь. Я был, есть и буду тем, кто вносит в этот мир только хаос. Вся разница только в том, что возможно раньше я был чуть обходительнее со всякими невинными архивариусами.
А потом он встал, поднял с пола куртку и пошел в неизвестном направлении. На кухню. Наверное, на кухню. Кристалл темного энергона остался валяться на диване. Он больше не светился.
- И я очень надеюсь, что у тебя когда-нибудь хватит мужества затушить мою Искру. – бросил десептикон, проходя в столовую. Дверь с щелчком закрылась. Прайм по привычке расслабился, но забыл о сломанном диване и упал ничком в подушки. Глаза непроизвольно закрылись. И больше не хотели открываться.
Это не сложно. Мегатрон не трясется над своим функционалом. Оптимус может хоть сейчас придумать план, в конце которого лидер десептиконов попадет в ловушку. Слишком безумен, слишком узко мыслит, слишком одинок. И явно показал, что не собирается не то что мириться, но даже сотрудничать! Значит, всяких отговорок у лидера автоботов больше нет. Надо действовать решительно, еще до того момента, как он обретет силу и власть. Или…
- Сегодняшний день тебя потрепал.
Дно пластиковой бутылки прикоснулось ко лбу и приятно охладило кожу. Мужчина приоткрыл глаза, безэмоционально смотря на воду сквозь пластик, на темно-серый металл манипулятора, на черную тень своего врага. Как же хорошо. Он бы вечно так лежал, лицом в потолок и с приятной прохладой у лба, пока не сгонят.
- Разбудишь, как кто-нибудь спустится?
- Хорошо.
Бутылка пропала, как и картинка перед оптикой. Прайм прикоснулся щекой к мягкой, холодной стороне подушки и закрыл глаза, желая насладиться сном хотя бы пару часиков. Мегатрон с тихим щелчком откупорил сосуд и залил в себя половину содержимого, стараясь, чтобы прозрачные капли не вытекали сквозь кожу.
Искра все еще отчетливо ощущала теплое прикосновение пальцев и короткий удар тока.
***
Вопреки всем ожиданиям десептиконов, у автоботов на появление оружия была исключительно позитивная реакция. Что очень странно. Мико, едва завидев улучшенную протоформу, побежала к ней, с восторженным вздохами облюбовывая слои белого металла и наслоенную на него иссиня-черную броню. Балкхед кое-как схватил неугомонную девушку и оттащил подальше, чтобы сперва убедиться – безопасна ли эта штуковина.
У Арси глаза горели от вида оружия, аккуратно расставленного на столе. Она также активно и уверенно просвещала в свою «радость» и Джека, смотрящего на предметы с опасением. Вообще, сперва у Старскрима была идея свистнуть парочку пушек. Так сказать, по одной на каждого солдата. Но как устоять от соблазнов, когда под твоими руками столько игрушек? Теперь в их арсенале свыше шестидесяти штук оружия, основанного на использовании снаряда, лучей, света, электричества и ударной волны. Бамблби, Смоукскрин и Нокаут, проигнорировав стол, помчались к автомобилю и танку.
Ультра Магнус наблюдал за всеми со стороны, сдерживаясь от гиперактивных эмоций. Оптимус подозвал его к себе. После чашки кофе голова пришла в ясность, и бот вернулся в рабочий процесс, но мешки под глазами и потрепанный внешний вид так и вопили о бессонной ночи. Командир искоса поглядывал на стоящего рядом Мегатрона. Лидер десептиконов его напрягал.
Когда автоботам рассказали эту красивую историю с элементами триллера и боевика, они… искренне восхитились десептиконами. Нет, разумеется, отрицательные комментарии из-за снотворного присутствовали, но в целом никто и не думал ругать враждебную фракцию за то, что те рискнули своими жизнями ради общей безопасности. Это удивило Прайма. Он один все еще пассивно дулся на лорда за самонадеянность?!
- Я бы хотел еще раз поблагодарить десептиконов за предоставление экипировки. Теперь Эрахнида не кажется таким ужасающим врагом. – не услышав отклика со стороны вождя десептиконов, Магнус повернулся к лидеру. – Вы хотели мне что-то сказать, сэр?
- В скором времени мы отправимся в шахты за энергоном. Подготовь рэкеров. Я поговорю с остальными автоботами.
- Со всем уважением, сэр, но перед вылазкой нам бы следовало устроить тестирование. Провести боевую подготовку.
Ответить на логичное суждение заместителя Прайму не дали. Дверцы лифта отворились и свет мягкой волной упал на серый, бетонный пол. «Да-да, я в курсе, генерал Брайс. Я навел последние сводки у ребят и часть точек оказалась пуста. – вещал в телефон агент Фоулер с серьезной, чуть ли не злой миной. – Очевидно, та информация, которую нашли автоботы, оказалась неполной. И я… Д-да, генерал. Да, я вас понял…» Оба лидера молча ждали окончания диалога, переглядываясь и безмолвно обсуждая услышанное. То есть как «часть точек пуста»? Механоиды оказались настолько гениальны, что хранили на базе ложную информацию по своим же базам? В конце концов мужчина повесил трубку, убрал телефон в карман, поправил галстук – все это делалось безмолвно и гнетуще. Вдруг на лице Уильяма расцвела уставшая улыбка. Плечи опустились к полу, делая фигуру более ленивой и расслабленной.
- Мне только что звонил генерал Брайс с новостями. По данным, полученным от военной группировки Конго и Хаки, девять из пятнадцати баз, занесенных в общий фонд М.Е.Х., оказались пусты. Они успели что-то предпринять еще до того, как вы выбрались с их территории. – и даже так улыбка не сходила с загорелого лица. – Однако, я должен поблагодарить вас двоих за успешно выполненную вылазку. Мы накрыли с головой свыше ста пятидесяти механоидов.
- Одного спасибо будет мало. – ответил Мегатрон, качнув головой вбок. Старскрим, находящийся поодаль, улыбнулся во все тридцать два от слов Фоулера.
- Да, именно. Я так и подумал! – вдруг согласился собеседник. – И наградой для вас двоих будет – помилование перед трибуналом. Я кое-как убедил суд, что описанные пленными люди не были похожи на десептиконов. Все заслуги приравняли работе рэкеров, а информацию о самолете, танке, железной банке на ножках и фургоне поскорее вынесли из отчетов.
- Я не боюсь вашего правительства. Они не в состоянии сложить «А» и «Б», не говоря уже о обвинении десептиконов в раскрытии дела, но меня напрягает, насколько тесно и вы, и Оптимус обмениваетесь с ними информацией.
- Потому что я, как законопослушный гражданин США, подчиняюсь правительству, и Прайм теперь тоже. Все добытое оружие и транспорт подлежит лицензированию и уже потом – разрешению на использование. Таков закон.
- Думаете, я позволю вам завладеть информацией о кибертронских технологиях?
Мегатрон уже сделал шаг в сторону мужчины, но Оптимус, ощутив в раз накалившуюся обстановку (как будто с лордом бывает по-другому), схватил того за плечо и легонько толкнул назад. Это поубавило пыл десептикона. По одному виду Фоулера видно, что он чувствовал себя виноватым, но скрывал то, не давая гостям почувствовать много власти.
- А ты чем думал, когда притащил все это сюда!? Или когда уничтожил город, окончательно лишив всех трансформеров маскировки, а меня влияния на государство!? Да если хоть один человек снимет летающее судно в небе, похожее на твой альт-мод, тут такая паника поднимется! – всплеснул он руками. – Все, что я могу – наврать вышестоящим, что механоидам каким-то чудом удалось раздобыть технологии с Кибертрона. А любое оружие, которое было изъято у врага, по всем правилам идет в резервы вооруженной силы США. Теперь тебе все ясно?! – под конец объяснений Уильям уже вовсю кричал на мужчину.
- Это было ясно и без ваших объяснений. Но мы не играем по вашим правилам. Ни одно из этих оружий…
- Агент Фоулер, можем ли мы отправить в общий отчет лишь поверхностные данные об устройствах? – влез в разговор Оптимус, уже не в силах физически сдерживать скалу под руками. Он перевел взгляд на Мегатрона, всем своим видом выражая неодобрение. – Не ругайся.
- Мы можем попробовать, но в любом случае, все это подлежит сертификации. И только после согласия вышестоящих, мы имеем право всем этим пользоваться!
- И сколько времени займет это ваша сертификация?! - спросил Магнус.
Фоулер промолчал. Постучал ногтями по телефону. Поглядел на количество принесенной контрабанды. Ему самому плохо становилось от одной только мысли, какой толщины получится папка с отчетами. Надо бы запрячь на общее дело и Оптимуса, и Мегатрона. Два зачинщика его больших проблем!
- Неделю. Думаю, это займет неделю.
- Я вас понял.
- Кстати, Прайм. – мужчина резко развернулся к лидеру автоботов. – Ты сказал, что Фостер мертв. Но мы так и не обнаружили его тела на базе. Ты
точно уверен, что смертельно ранил его?
- Есть вариант, что его забрали солдаты М.Е.Х. для последующего захоронения. У вас, людей, это имеет под собой глубокую культурную ценность. – кивнул в ответ бот и улыбнулся. – Из ваших слов следует, что у автоботов и десептиконов незапланированные выходные на неделю.
- То-то Мико будет рада. – закатил глаза Магнус и скрестил руки на груди. – Земная культура и обширное влияние человеческого фактора совсем избаловали разрушителей, да и автоботов в целом. Сэр, я предполагаю, целая неделя отдыха только усугубит субординацию солдат.
- Ультра Магнус… - Оптимус еле сдержал вздох, но вовремя осекся и выпрямился. Мегатрон, бросив напоследок что-то, касающееся долгого отпуска, ушел в их общую спальню, чтобы с головой провалиться в миры Морфея. Глава автоботов планировал сделать то же самое, как только… разберется с небольшой проблемой. Агент Фоулер тоже покинул их маленький коллектив. – я ценю ваш серьезный подход к делу и вашу преданность автоботам, но должен подметить, что на Земле дела идут немного иначе. Я не могу ожидать от солдат того же, чего ожидал на Кибертроне. Пока нас мало, я ценю мобильность процессора, а не четкое выполнение приказов. К тому же, отдых и мирское хобби помогает автоботам отвлечься от постоянно нависающей над нашими головами катастрофы.
- Да, но только если все это делается в меру! – немного сурово ответил собеседник и, с слегка испуганным лицом добавил: - Сэр.
- Пока все, чем занимаются ребята, не вредит ни работе, не их боевым навыкам, я разрешаю этим заниматься. – Оптимус, почувствовав вновь надвигающуюся усталость, зевнул и прикрыл рот рукой. – Что до вас, Ультра Магнус… Я очень рад, что вы смогли влиться в коллектив рэкеров и найти отдушину в земной традиции.
- В-вы имеете ввиду… - на мгновение лицо командира стало одного цвета с его рубашкой, а может даже краснее. Он потупил взгляд в пол и опустил голову. – Сэр, я вас уверяю, я занимаюсь этим только в свободные минуты и это никак не сказывается на работе. Я всецело могу…
- О нет, Магнус, я и не думал тебя стыдить за это. Ты вправе заниматься всем, чем захочешь, пока у нас нет работы. И я нисколько это не порицаю.
- Спасибо, сэр. Это важно для меня. – бросил он и выпрямился. – С вашего позволения, я пойду.
- Конечно.
Когда-нибудь он отучит командира от слова «сэр». Когда-нибудь Магнус не будет стыдиться отдыхать и общаться с коллегами на равных. Когда-нибудь его субординация пошатнется и представления о войне ослабнут. Но не сейчас. Оглядев пространство вокруг и акцентировав внимание еще раз на позитивный настрой всех солдат, – что автоботов, что десептиконов – Прайм расслабленно выдохнул.
- Это было очень трогательно, а теперь пошли! – и едва не вскочил от голоса, разносящегося одновременно и очень близко, и откуда-то с закрытой его взгляду территории. Поднял глаза наверх. Мегатрон стоял на лестнице, ведущей на верхний этаж и опирался о перила, в той же теплой куртке, накинутой на плечи. Он ждал его? Слышал? – Я дико хочу спать.
Оптимус удержался от немного едкого комментария: «Я тебе для этого обязателен?» и молча последовал к лестнице.
***
- Мико, где все остальные солдаты?
- Балкхед помогает автоботам и десептиконам в осваивании "опасных" машин, а Уилджек, как всегда, бегает за Рэтчетом. – нахально ответила девочка, сидя возле электронной установки и перебирая струны гитары. Музыкальный инструмент не подключен к колонкам и его совсем не слышно. – Остались только я и вы, сэр. – сия новость не внесла оптимистичных мыслей в всегда серьезную черепушку командира, но он решил не говорить об этом. – Все хорошо?
- Да, Мико. Спасибо, что спросила. – смешно, что даже спарк, не достигший полного, зрелого возраста, легко смог адаптироваться к правилам и указаниям командира. Всегда на «вы», всегда «сэр». Чудно! Если бы не ее характер, напоминающий взрывной характер Джеки, он бы даже взял ее в команду. – Я не думаю, что сейчас есть время для репетиций. Оптимус Прайм и Мегатрон только поднялись в спальню, не стоит их будить.
- Да ладно, мы же тихонько, сэр. – Мико встала и, улыбнувшись во все свои тридцать два, пошла к стенду. На нем висело аж три гитары – две акустических и одна басовая – и сняла инструмент. – Скоро наше первое выступление! Нам нельзя ударить в грязь лицом. Только подумайте: сцена, прожектора, толпы фанатов.*
- Нам обязательно выступать на публике? – с опасной уточнил командир, молясь всем Праймам, чтобы один из рэкеров вернулся как можно скорее. Он впервые оставался с девчонкой один на один. И тут она начинает разговоры о сцене, о публике, о выступлениях!
- Конечно. Мы же должны показать миру, на что способны разрушители! – выкрикнула она и подкинула гитару в руки Магнуса. Тот поймал ее на лету и оглядел, будто видел впервые в жизни. Темно-синяя, почти черная. Только на свету видно перемежающиеся голубые полосы. Сердцевина и головка грифа темно-красного цвета. – Кстати, сэр, вы только зацените!
Она слишком активна даже для человека. За секунду Накадаи скинула инструмент, положив на колонки, и помчалась куда-то в направлении спален. Ультра наблюдал за ее движениями. Быстрыми и хаотичными, как взрыв динамита. И легонько, чтобы никто не видел, приподнял уголки губ.
Она также быстро вернулась с небольшим крафтовым свертком в руках.
- Ух! Как запаковали. Я даже сама не открывала. Думала, показать всем сразу, но раз сегодня только вы на репетиции, то… - Мико схватилась за два края бечевки и потянула в сторону, стараясь разорвать нитку. Но ничего не вышло. На ладонях остались красные линии от натирания, но веревка не поддавалась. Магнус, поняв намерения девочки, забрал у нее сверток и одним резким движением разорвал скрепляющую нить пополам. – Круто! – прокомментировала та и принялась распутывать упаковку.
На свет перед лицом командира показалась футболка.
- Нравится? Я всем такую заказала! Будем как настоящая команда.
Темно-серая футболка с четырьмя карикатурно нарисованными угловыми линиями лицами. Даже так, Ультра Магнус без проблем увидел свой портрет на верху (и даже не человеческий. Мико усердно и просто нарисовала его кибертронский фейсплейт), по бокам – улыбающееся лицо Накадаи и голова Балкхеда, и внизу – голова Джеки. Посредине надпись сине-зеленым градиентом «Разрушители». Она протянула футболку собеседнику и принялась за следующий сверток, пока командир рэкеров с неприкрытым изумлением оглядывал подаренную вещь.
Это было совсем не связано с войной. Что-то настолько мирное, веселое и глупое, что вызывает только счастье. И мужчина был этим доволен. Если бы не характер, он бы, как и сама Мико, мог что-нибудь крикнуть от восторга.
- Это называется парные футболки, сэр. Давайте примеряйте! – она распаковала свою и тут же натянула поверх старой майки и комбинезона. Оттянула низ, оглядывая рисунок. Ультра Магнус последовал ее примеру, снял кожаный, темно-синий плащ и надел элемент одежды поверх рубашки. Футболка была больше него на добрые два размера и висела мешковато, зато свободно. И рисунок сделан так плотно, что разглаживал ткань. – Выглядите потрясающе. Да! Так и носите. Поверх красной рубашки смотрится офигенно.
- Спасибо, Мико. Это очень… интересно.
- Это радует. Думала, вам не понравится. – она накинула на плечи ремень и присоединила гитару к установке. Выставила громкость инструмента на минимум. Последняя ее стычка с лидером десептиконов кончилась тем, что ей пришлось заменять одну из колонок. Но в ту ночь она готова была покляться, что Мегатрона не было на базе! – Давайте репетировать. У нас осталось четыре незавершенные песни и еще три совсем не очень.
- Мы будем репетировать без Балкхеда и Уилджека?
- Они слишком заняты пока, но скоро присоединятся к нам, сэр.
Магнус осел рядом со своей установкой и принял из рук Накадаи бас гитару. Не самый удобный инструмент. И совсем не то, что нравилось командиру, но, по словам девочки, им очень нужен басист. «А потом я могу показать вам, как играть на фортепьяно.» - обещала та. Мужчине понравилось его звучание.
- Первые три секунды акустическое соло, потом догоняйте ритм.
- Я помню.
Если бы ему когда-нибудь сказали, что он будет играть в музыкальной группе со спарком и двумя особо громкими солдатами, он бы отправил того шутника в медбей, проверять процессор. Но вот он, командир целого подразделения, сидит возле колонки и перебирает струны пытаясь попасть в ритм. И у него получается! Ну, по словам Мико. Песня дается легко.
Кто мог предугадать, что он обучится такому тонкому искусству, как музыка, всего за полтора месяца?! И ведь сперва Ультра Магнус держал дистанцию от гипервозбудимых коллег, придерживаясь своей военной позиции. Но Накадаи отчаянно нуждалась в бас-гитаристе. Он так и не понял, какими путями и словами она заманила его в группу, но даже знать не хотел об этом! Просто в какой-то из дней ему вложили инструмент в руки. Поставили пальцы на струны. И показали, как играть пару нот.
Выражение «его жизнь после события разделилась на «до» и «после»» звучало слишком помпезно. Но кое-что новое командир о себе узнал. Ему нравилось работать в коллективе, где все идет запланировано: «Сперва выступает Джеки с коротким рифмованным предложением, потом резко влетаю я и Ультра Магнус. И нас через пару секунд медленно догоняет Балкхед!» Мико была очень организована и постепенна для своего характера. Но ему это нравилось. И музыка ее ему тоже была приятна. Шумная, но не лишенная смысла. По его же просьбе, припев в двух песнях сделали растянутым и мелодичным, чтобы он как бы оседал на всей волне.
Уилджек выступал, как вокалист. Придумывал тексты и рифмовал что-то налету. Останавливал звук с громким: «Погодите-погодите, я запишу. Отличная строчка!» Правда, потом Магнус узнал, что рэкер умеет играть на бас-гитаре!
- Тогда зачем вам нужен я? Джеки вполне может и играть, и петь.
- Вы командир рэкеров, сэр, значит вы часть рок-группы разрушителей, хотите вы этого или нет!
Накадаи берет разгон, и Ультра фокусируется на движении пальцев, так как строчка очень сложная. Нельзя ее сфальшивить! Темп нарастает. В груди Искра бьется в такт ритмичности песни. Ее сияние просачивается через рубашку и футболку. Становится жарко, мокро и приятно. Единый звук, как единое сознание. Если бы люди могли общаться друг с другом с помощью нот, расположенных в верном порядке, в этом было бы столько символизма!
Выстрел откуда-то справа сбил все движение. Мико отпрыгнула в сторону, хватаясь за футболку у грудины. Казалось бы, будто сердце остановилось, но нет, девочка просто ухватилась за самое дорогое, что у нее пока есть. Серо-зеленые перепуганные и голубые опасные глаза повернулись в сторону, противоположную выстрелу. Мегатрон стоял в одной серой рубахе, растрепанный и сонный, и держал прицел на голове девочки.
- Я тебя предупреждал.
Магнус стиснул зубы, когда произошел еще один выстрел. Искру кольнуло. Он бросился в сторону десептикона, чтобы как минимум огреть того по голове гитарой. Как максимум, закопать в бетон!
- Ай! – крикнула девочка за спиной, потирая лоб. – Да мы же тихо! Это не честно.
Она не мертва? Ее не убили? Командир застыл на месте и медленно обернулся за плечо. Капли пота замочили темно-серую ткань черными каплями. Накадаи стояла на том же месте и потирала лоб с красным, небольшим пятном по центру.
- Если ты не дашь мне выспаться – оно будет настоящим. – и глава десептиконов бросил в несчастную гитаристку пластиковым пистолетом Нерф, который притащил сюда Джек. Оружие упало к ногам девочки, а та в чувствах пнула его в сторону.
- Нечестно! Еще нет девяти! Я могу играть сколько хочу. И вообще, у нас скоро выступление.
- Если бы ты знала, как мне наплевать, ты бы расплакалась. – выдохнул Мегатрон и медленной походкой побрел обратно на пятый этаж. Джек стоял поодаль, с виноватым видом глядя на Накадаи и сжимая один из парных пластиковых пистолетов. С Магнуса семь потов сошло, пока он не понял, что стреляли в его «одногруппницу» мягкими, поролоновыми снарядами. Зато звук был как у приличной лазерной пушки!
- Вот засранец! – в сердцах выдохнула Мико, когда оппонент удалился. А ведь командир предупреждал, что ничем хорошим это не обернется! Ультра понял, что даже акцентировать на этом внимание не в состоянии. Все же он в команде разрушителей, а не десептиконов! – Кто вообще спит днем?!
- Мы можем порепетировать в гараже. – предложил командир. Все же это важно для Мико. Они же там скоро выступают и все такое.
- Отличная идея, сэр! – мгновенно загорелась она, выключая установку. Им следовало бы перенести все в другое помещение и там разбить место для репетиций. Тогда можно хоть всю ночь гонять на инструментах!
- Мико, - начал командир, стараясь даже не думать о будущем. Даже не представлять, во что вольется его необдуманное тысячу раз решение. Если так и дальше пойдет, он станет таким же безумным, как и его солдаты, и тогда десептиконы точно выиграют в войне. – пока мы не занимаемся военными делами, выражение «сэр» неуместно.
- Мне перестать вас звать «сэр», сэр? – усмехнулась она.
- Пока мы не на работе, можешь звать меня просто Ультра Магнус.
- Можно просто Магнус?
- Думаю… да.
