***
После нескольких минут работы по корректировке сцены и реорганизации позиций, специально для выступления с One in A Billion и данс-брейка Fever, так как это два новых дополнения к их сет-листу, хореограф хлопает Ни-Ки по спине и дает добро идти, чтобы он не опоздал. — Я очень горжусь тем, как далеко ты продвинулся, — улыбается мужчина. Рики приятна похвала. Он работает с ними с самого дебюта и видел, как макнэ растет и продолжает развивать свои навыки, а также он всё это время являлся для него наставником. — Спасибо, хён, за все наставления за последние два года. Я вырос благодаря вам, — Рики мягко улыбается и кивает в ответ. — Ты также вырос благодаря себе, Ни-Ки~а, я всегда знал, что ты феноменален, но ты не переставал совершенствоваться. Иди и покажи всем, насколько ты талантлив. — Спокойной ночи, хён, увидимся позже, — говорит Рики, собирая свою сумку. — Хорошего концерта, Ни-Ки~а. Рики в последний раз улыбается и машет ему рукой, прежде чем покинуть тренировочный зал. — Да, все уже ушли, кроме самого младшего, танцора. — Значит, он всё ещё в здании? — Определенно да, он не ушел с остальными. — Ну что ж, позаботьтесь о том, чтобы привезти его, хорошо? — Конечно, я же не идиот. Когда я получу остальные деньги? — Я же тебе говорил, ты получишь половину до и после выполнения работы. Не жадничай, ты уже на пятьсот тысяч богаче, а когда сегодняшний день закончится, на твоем банковском счету будет миллион долларов. — Да, да. Я понял. О черт, я вижу мальчика, мне пора. — Сделай работу как надо. — Сделаю, до свидания.***
Подойдя к парковке, Рики оглядывается, но пока не замечает ни одной служебной машины. Через минуту одна из них останавливается рядом, посигналив, и он подходит к ней. Стекло автомобиля опускается и перед ним предстает лицо одного из постоянных водителей. Он улыбается ему, прежде чем сесть в машину. — Добрый день, сэр, — вежливо здоровается Рики, пристегивая ремень безопасности. — Добрый день, Ни-Ки~сси. Ты готов к концерту? — спрашивает мужчина. — Да, готов, — с энтузиазмом кивает Рики. — Это замечательно, Ни-Ки~сси, надеюсь, он пройдет успешно. Рики улыбается, также надеясь, что всё пройдет на ура. Их группа так много работала в течение нескольких месяцев. У них был камбэк, и почти сразу после этого все силы были брошены на подготовку к туру. Они прошли через суматошные месяцы подготовки и организации, но ему радостно выступить на этом грандиозном концерте для энджини вместе с хёнами, его семьей здесь, в Корее.***
Водитель выезжает с парковки на дорогу по направлению к месту проведения концерта. Рики снимает блокировку с телефона и собирается отправить сообщение менеджеру и хёнам о том, что он уже в пути, но в последний момент решает позвонить. Возможно, они не увидят его сообщение, но, по крайней мере, менеджер наверняка ответит на звонок, поэтому Рики нажимает на значок контакта. После двух гудков менеджер наконец отвечает. — Привет, Ни-Ки~а, всё в порядке? — приветствует он. — Привет, хён, всё в порядке, я только что отъехал от здания с водителем компании, — говорит Рики. — О, водитель компании? Они уже приехали, клянусь, я только что послал его за тобой, — смущенно говорит менеджер. — Водителя зовут Чой-щи, — отвечает Рики, глядя в зеркало заднего вида на водителя, мягко улыбающегося ему. — Чой-щи? Не думал, что он сегодня на работе, но, тем не менее, ты уже в пути. Скоро начинается саундчек, и я полагаю, что хореограф обсудил с тобой все корректировки? — Так и есть, я сообщу хёнам, когда приеду. — Хорошо, Рики-я, до встречи, малыш, — прощается менеджер. — До встречи, хён, — говорит он и кладет трубку. Поездка к месту проведения концерта пока идет гладко, Чой едет по знакомым ему дорогам и он наслаждается пейзажами Сеула. Через некоторое время, они подъезжают к оживленному перекрестку, Рики чувствует, что машина набирает скорость, превышающую допустимую в этом районе, учитывая, что это главная дорога, а не шоссе. — Эм, Чой-щи, ты не слишком быстро едешь? — неуверенно спрашивает Рики, взглянув на приборную панель, которая показывала семьдесят в зоне с допустимой скоростью пятьдесят пять. Мужчина лишь мельком смотрит на него в зеркало заднего вида и ничего не отвечает, проскочив перекресток на желтый свет, загоревшийся сразу после того, как они проехали. Рики, честно говоря, начинает волноваться и опасаться по поводу своего нахождения в машине. Водителям компании в целях безопасности предписывается ехать с определенной скоростью, а Чой явно нарушает протокол без всяких на то причин. Рики, конечно, не то, чтобы опаздывает на концерт. Подъезжая к шоссе, он вцепляется в ручку двери, думая, что мужчина просто сохранит прежнюю скорость, но вместо этого он продолжает ускоряться. Видя, что спидометр перевалил за сто пять км/ч, Рики снова выражает своё беспокойство. — Чой-щи, мне кажется, вы слишком быстро едете. Я не опаздываю и знаю, что водители компаний не должны ехать со скоростью сто пятнадцать, — с беспокойством говорит Рики. Мужчина снова игнорирует его слова и едет ещё быстрее. Рики начинает паниковать, так как Чой плохо управляет автомобилем, и чуть не столкнулся с машиной перед ними, проскочив между двумя автомобилями. Он снова достает телефон и отправляет быстрое сообщение менеджеру. Я Мы на шоссе, но господин Чой едет слишком быстро, сейчас скорость 115 и он ускоряется, я, честно говоря, боюсь, хён. Он чуть не сбил кого-то. Рики не знает, ответит ли ему менеджер и когда, но на всякий случай держит телефон перед собой и пересылает сообщение в групповой чат с участниками. Он не хочет думать, что они разобьются, но судя по тому, как Чой ведет машину, это становится всё более вероятным сценарием. Внезапно водитель резко поворачивает руль, и голова Рики ударяется о стекло, ослепительная боль проходится по всему телу. Голова болит, сознание затуманено, но он прекрасно слышит, что говорит господин Чой, прежде чем ещё больше ускориться. — Извини, парень, не в том место, не в то время. Рики смотрит на отражение мужчины в зеркалк заднего вида и хмурится, услышав его загадочные слова. — Какого черта ты… Но прежде чем он успевает закончить фразу, Чой внезапно нажимает на педаль тормоза посреди шоссе, но на той скорости, с которой они едут, машина не останавливается. Её закручивает и она врезается в металлический барьер, разделяющий обочины шоссе, и переворачивается на крышу. Рики слышит в ушах гудки автомобилей, визг и скрежет металла, после чего машина врезается в бетонную стену, и всё вокруг поглощает тьма.***
— Менеджер-хён, где Рики? — спрашивает Джей после того, как они возвращаются в гримерку после окончания саундчека. — Он пропустил саундчек, как же он до сих пор не здесь? Мы выступаем меньше чем через час, — говорит Сонхун. — Да, это на него не похоже, даже если ему приходится задерживаться перед мероприятиями, он никогда не опаздывает, — добавляет Джейк. — Я не уверен, мальчики. Кто-нибудь из вас видел мой телефон? Он позвонил мне, когда вы пошли на саундчек, и сказал, что уже едет, но это было около тридцати минут назад, он должен быть здесь, — отвечает менеджер. Все участники обмениваются обеспокоенными взглядами: если только не произошло какого-то инцидента или события, вызвавшего серьезную пробку, их макнэ уже должен был быть здесь. У всех появляется тревожное чувство в груди, но они стараются отмахнуться от него. С Рики всё в порядке, он должен приехать. — А вот и мой телефон, — вздыхает менеджер, обнаружив, что он завален под какими-то вещами на журнальном столике. Визажисты зовут ребят в кресла, и Сону достает свой телефон, чтобы проверить новости, пока его приводят в порядок. Однако, как только он снимает блокировку, то сразу же хмурится. Он видит в групповом чате сообщение от Рики, отправленное пятнадцать минут назад, и, прочитав его охватывает беспокойство. — Ребята! Рики прислал сообщение несколько минут назад, — говорит он. — Что там написано, Сону? — спрашивает Хисын с другого конца комнаты. — Вот черт, он сказал, что они ехали по шоссе, но господин Чой ехал слишком быстро. Он сказал, что они ехали на скорости сто пятнадцать, разогнались и чуть не сбили кого-то! — с каждым прочитанным словом Сону всё больше начинает волноваться. — Что за хрень? Какого черта он так быстро едет? — гневно возмущается Джей. — И они чуть не сбили кого-то? Какого черта этот человек делает? — рычит Чонвон. — Клянусь Богом, если из-за его безрассудства пострадает наш ребенок, я его убью, — угрожает Джейк. Остальные хмыкают в знак согласия. — Ни-Ки~а прислал мне такое же сообщение в то же время, что и вам, ребята. Когда он позвонил мне, я был удивлен. Он сказал мне, что едет с мистером Чой, но он не должен был быть на рабочем месте сегодня, — говорит менеджер. Члены группы и менеджер в замешательстве: что-то здесь не так, их макнэ сел в машину к неосторожному водителю, который почему-то мчался по улицам Сеула, но при этом ещё не добрался до места проведения концерта. — Я звоню ему, — Хисын набирает номер Рики и включает громкую связь. Звонок не проходит, и всё, что они слышат, — три гудка и на экране появляется сообщение о том, что звонок не удался. — Что за хрень? — бормочет он. Рики сел в машину к кому-то, кто не должен был быть сегодня на работе. Этот кто-то превысил скорость и теперь макнэ пропал и не отвечает на звонки. Сонхун набирает номер Рики, но получает тот же результат, что и Хисын. Теперь все волнуются не на шутку. Джейк пытается написать Рики, но сообщение даже не отправляется, и это становится последней каплей. — Этот мудак что-то сделал, — заключает Сонхун. — Он навредил Рики или что-то в этом роде, я это точно знаю. Остальные не хотят в это верить, но Сонхун прав, нет никакой другой причины, почему Рики исчез. — Ладно, ребята. Я займусь этим, — объявляет менеджер. — А как же концерт? Мы не можем выступать без Рики, — говорит Джей. — Мальчики, я… — Хён, клянусь, если ты скажешь, что мы должны выходить на сцену, пока наш ребенок отсутствует, я тебя ударю, — злится Чонвон, вставая со своего места. Остальные потрясенно смотрят друг на друга. Чонвон никогда не теряет самообладание и уж точно не склонен к насилию, он даже никогда не угрожал никому. Поэтому, услышать от него такие слова… Они, мягко говоря, ошарашены, но всё равно согласны с ним. — Энхайпен — это семь человек, менеджер-хён. Если Рики не будет с нами, мы не выйдем на сцену, — соглашается Сонхун, стоящий рядом с лидером. — Рики гораздо важнее любого концерта, если мы не знаем, где он и всё ли с ним в порядке, мы не выйдем на сцену, — холодно заявляет Джейк. Под неумолимым взглядом шести участников, стоящих перед ним, менеджер сдается. — Вы правы, ребята. Это мировое турне Энхайпен, а без Рики вы не Энхайпен. Мы отменяем концерт, — заявляет менеджер. — Спасибо, менеджер-хён, но не могли бы вы выяснить, где наш макнэ? — спрашивает Сону, кажется, он вот-вот расплачется. — Да, мальчики, конечно, я… Его перебивает громкий звонок телефона, и он, увидев, что ему звонит неизвестный номер, незамедлительно отвечает. — Алло? — говорит он. В комнате стоит мертвая тишина, пока человек на другом конце провода что-то объясняет менеджеру. Ребята замерли в тревоге, предчувствуя, что это связано с Рики. — О Боже! — восклицает менеджер. — Мы уже едем, — говорит он, заканчивая разговор. — Хён? — нерешительно спрашивает Джей. — Это Рики, с ним произошел несчастный случай, он в больнице, его оперируют. Ребятам кажется, что их сердца разбиваются на миллион осколков от слов менеджера. Их ребенок в больнице, ранен, настолько сильно, что ему требуется операция, и от этого им только тревожнее. Менеджер просит их собирать вещи и идти к машине. Они прижимаются друг к другу, пробираясь через закулисные коридоры и выходя оттуда к своей машине, молясь, чтобы с Рики всё было в порядке.Здравствуйте.
Это BELIFT LAB.
Мы хотим сообщить всем об отмене и переносе концертов Manifesto в Сеуле сегодня и завтра, а также о переносе мирового турне Manifesto в целом до дальнейшего уведомления.
В силу непредвиденных обстоятельств участники группы не смогут провести ни одного выступления до тех пор, пока все вопросы не будут решены.
Мы приносим извинения за причиненные неудобства и сообщим вам подробности, как только появится возможонсть.
В настоящее время мы не отвечаем ни на какие вопросы.
PR-команда выкладывает заявление сразу после того, как все участники покидают здание. Всем им звонят родные, пришедшие на концерте, после того как один из сотрудников объявил всем присутствующим об отмене шоу. Родные спрашивают, что происходит, и ребята рассказывают, что Рики прооперировали и они уже едут в больницу. Для них Рики важнее любого шоу. Джей со слезами на глазах рассказывает родителям Рики, которые не смогли приехать в Корею, обо всем, что им известно на данный момент. Он старается успокоить их, хотя сам не знает, всё ли в порядке с подростком. Ему приходится говорить, что их сын находится в больнице, но Хисын оказывает ему посильную поддержку, сжимая его руку в своей.***
Спустя некоторое время они наконец-то приезжают в больницу, надев шапки и маски, чтобы скрыть свои лица, ведь им не нужно, чтобы диспатч приехал и устроил грандиозную сцену из-за того, что макнэ Энхайпен находится в больнице. Ребята спешат в регистратуру и спрашивает медсестру о том где находится Рики. Она отвечает им, что он находится наверху, в операционной. Медсестра объясняет, что наверху есть комната ожидания, и кто-нибудь сможет объяснить им всё там. Ребята направляются к лифту, который доставит их на этаж с операционной, и по мере того, как лифт поднимается и его двери открываются, беспокойство только нарастает. Они спешат выйти из кабины и направиться в зону ожидания перед операционной, в которой находится Рики. Кто-то, видимо, сообщил врачам об их прибытии, так как в их сторону направляется хирург в заляпанном кровью халате. — Добрый день, вы — семья Нишимуры Рики, я полагаю? — Формально мы его коллеги по группе и менеджер, но да, мы семья, — кивает Хисын. — Ах, вы группа? — спрашивает хирург. Ребята кивают в ответ, подтверждая его слова. — А теперь расскажите нам о Рики, пожалуйста? — нетерпеливо просит Джейк. — Рики получил тяжелые травмы в результате автомобильной аварии. В его животе застряли осколки, а также в ногах и руках. Одно ребро сломано, а два — ушиблены. Сейчас мы проводим операцию по удалению селезенки, так как она разорвалась и кровь попала в брюшную полость, — вздыхает хирург. Все стоят в шоке, слушая, как мужчина перечисляет различные травмы, полученные макнэ, и внутренне молятся всем богам, чтобы он выжил. — У него ещё несколько глубоких ран на ногах и руках, которые нужно обработать. Мы считаем, что он успешно перенесет операцию, и сообщим вам, как он себя чувствует после неё. Однако это займет некоторое время, поэтому мы просим вас набраться терпения. Мужчина сдержанно улыбается, затем кланяется и возвращается в операционную. У ребят дрожат колени и они спешат сесть на кресла, на глазах наворачиваются слезы. Рики должен поправиться, верно? Он должен выкарабкаться. Всеми овладевает страх и они молча сидя, обнимая друг друга и плача в ожидании новостей о Рики.***
После нескольких долгих часов к ним возвращается тот же хирург, и они обращают всё внимание на него. — Операция на селезенке прошла успешно, но он всё ещё не дышит самостоятельно, поэтому мы подключили его к аппарату ИВЛ. Мы обработали порезы и раны, и, к счастью, ни на руках, ни на ногах не оказались слишком глубокими. На груди были порезы, на которые пришлось наложить швы, после на их месте останутся небольшие шрамы. На бедре была серьезная рана, так как осколок задел вену, но, к счастью, нам удалось остановить кровотечение и зашить её. Однако на бедренной кости есть кровоподтек, так как нога оказалась зажата между сиденьем и дверью машины, поэтому ему будет трудно ходить, когда он очнется. Однако в его мозгу образовался отек, именно поэтому мы ввели его в медикаментозную кому. Все упали бы, если бы уже не сидели. Кома, Рики в коме? — Надолго? — неуверенно спрашивает Сону. — Медицинская кома длится от двадцати четырех до сорока восьми часов, но даже когда мы выведем его из неё, он может не очнуться ещё сутки или около того. Мы поместили его в отделение интенсивной терапии, но вы все можете его увидеть. Однако мы будем внимательно наблюдать за ним, поскольку он всё ещё находится в критическом состоянии, и его показатели пока не стабильны. Но вы можете его навестить, — сообщает хирург. — Хорошо, спасибо, доктор, — менеджер благодарит мужчину и кланяется ему. Доктор также кланяется им всем, прежде чем уйти. — Вы идите, хорошо? Я буду ждать снаружи. Ребята спускаются на один этаж ниже в отделение интенсивной терапии и идут к палате, в которой находится Рики. Они делают глубокий вдох, нервно смотря на дверь, мысленно готовясь к встрече. — Ребята, вы готовы? — спрашивает Джейк. — Готовы настолько, насколько это вообще возможно, — вздыхает Чонвон. Ребята кивают и Хисын открывает дверь, чтобы они могли зайти внутрь. При виде Рики у них перехватывает дыхание в груди. Их обычно яркий и энергичный макнэ так нехарактерно неподвижен. Он выглядит бледным, а его лицо украшают несколько порезов и синяков. На руках и ногах, а также на правой стороне лба наложены повязки. На лице кислородная маска, и он выглядит таким безжизненным. Им больно видеть Рики таким непохожим на себя. — О, мой малыш, — вздыхает Джейк со слезами на глазах, убирая челку с лица Рики. Чонвон садится слева и проводит пальцем по бинтам на руке младшего, а Сону осторожно берет Рики за руку. Сонхун садится у подножия кровати и нежно поглаживает макнэ по лодыжке, а Джей и Хисын держат его правую руку в своей. — Как такое могло случиться? Почему кто-то так поступил с Рики? — со слезами на глазах шепчет Джей. — Ну, это вина ублюдка Чой, — рычит Сонхун. — Какого черта он делал? — Я спрошу у менеджера-хёна, узнал ли он что-нибудь позже. Но пока давайте сосредоточимся на Рики, — вздыхает Чонвон. Старшие хмыкают в знак согласия и откладывают разговор об этом на потом. Они в ярости на этого человека за то, что он сделал, и совершенно опустошены тем, что случилось с Рики. Но Чонвон прав, сейчас они должны сосредоточиться на Рики, он их главный приоритет.***
Один миллион долларов, один миллион долларов — вот и всё, что требовалось этому человеку, чтобы причинить вред их ребенку. Менеджер приходит в палату на следующий день. Ребята ни на шаг не отходят от Рики после того, как им пришлось уйти предыдущим вечером, после окончания часов посещения. Полиция начала расследование в отношении господина Чой и выяснила, что ему предложили миллион долларов за причинение вреда одному из них. Ему заплатили пятьдесят процентов от этой суммы и обещали выплатить ещё половину после того, как он выполнит задание. Выяснилось, что Чой жив и, к сожалению, находится в гораздо лучшем состоянии, чем Рики после аварии, поэтому полиция не отходила от его больничной палаты и арестовала, как только его выписали из больницы. Компания ведет все судебные разбирательства, и этот человек не выйдет сухим из воды. Они собираются сделать так, чтобы он заплатил за то, что причинил вред одному из них. Ребята, по крайней мере, довольны тем, что этот человек окажется в тюрьме, учитывая, что в компании работают отличные юристы, но это не меняет того, что Рики всё ещё без сознания и в критическом состоянии. Этот человек мог убить его, он убил бы, и всё ради каких-то денег.***
— Когда он проснется? — доносится до его ушей голос Сону. — Помнишь, что сказал доктор, Сону, отек спал, поэтому его вывели из комы, но он должен очнуться сам, — мягко отвечает другой человек — похоже, это Хисын. — Я знаю, просто… прошло уже три дня. Я скучаю по нему, — снова говорит Сону. Три дня? Рики спит уже три дня? Почему, как, черт возьми, это произошло? Он слышит всё происходящее вокруг, но глаза словно склеились, они кажутся такими тяжелыми, будто налиты свинцом. — Дай ему немного времени, Сону-а, как сказал доктор, он серьезно пострадал и ему нужно время, чтобы восстановиться, так что он может не проснуться в тот срок, который они озвучили нам. По крайней мере, сейчас его состояние стабильно, — добавляет Джей. Сильно пострадал? Рики в замешательстве. Что, черт возьми, произошло? Он может только слышать, но не открыть глаза и, кажется, будто он отделен от собственного тела. Что же произошло? Внезапно до его ушей доносится новый звук, быстрый писк. — Рики? Всё в порядке? Ты нас слышишь? — слышит он голос Чонвона близко к себе. Рики хочет открыть глаза и увидеть его, ответить ему, но не может. Он в отчаяние, но вместе с этим охвачен сильным желанием увидеть хёнов. Писк становится всё быстрее и громче. — Эй, Рики-сан, если ты меня слышишь, это Джейк-хён. Тебе нужно успокоиться, детка, твоё сердце бьется очень быстро, сосредоточься на моем голосе и дыши. Джейк, его голос такой нежный и успокаивающий, что он немного расслабляется, но всё ещё напуган тем, что не может открыть глаза и не чувствует собственного тела. Он слышит звук, похожий на звук открывающейся двери, и незнакомый голос нарушает воцарившееся молчание. — Что случилось? — спрашивает человек незнакомый ему. — Мы просто разговаривали, а потом его сердцебиение участилось, как вы думаете, он нас слышит? Как вы думаете, доктор, он просыпается? — спрашивает Сонхун. — Вполне вероятно, люди, выходящие из коматозного состояния, иногда восстанавливают слух ещё до того, как смогут почувствовать своё тело или открыть глаза. — Рики-щи, сожми мою руку, если ты её чувствуешь? Рики ничего не чувствует, но всё слышит. Он слышит всё вокруг, но хочет открыть глаза и увидеть хёнов. Ему нужны хёны и сердцебиение снова учащается. — Рики-щи, ты попал в аварию и сейчас находишься в больнице. Ты в безопасности, и твои хёны рядом, с тобой всё в порядке. Дыши медленно, вдыхай и выдыхай, — говорит незнакомый голос. — Мы здесь, Рики-я, мы рядом, малыш, — ласково говорит Джея. Услышав его голос, Рики успокаивается, и звуковой сигнал потихоньку замедляется. — Не торопись, Рики, просто расслабься. Твои хёны здесь, мы рядом, — шепчет нежно Сону. — Ты в порядке, Рики, ты в порядке, — снова раздается голос Сонхуна. Они правы, они рядом, а раз это так, то Рики в порядке. Быстрый писк прекращается, и он чувствует усталость, решая поддаться этому чувству и отдохнуть.***
Рики просыпается, и в этот раз чувствует своё тело — пальцы рук и ног, стук в голове, а также боль по всему телу. Он всё слышит, как и в прошлый раз, но сейчас его встречает тишина, только слева от него раздается тихий непрерывный сигнал. Он ощущает капельницу в левой руке и боль почти в каждой клеточки тела. Рики делает глубокий, ровный вдох и пытается снова открыть глаза. Он прилагает некоторое усилие, но через минуту глаза открываются, и он сразу же жмурится от яркого света. Через несколько секунд он снова открывает глаза и моргает, после чего недовольно стонет. Свет в комнате слишком яркий, и, честно говоря, от этого перед глазами плывет ещё больше. Он оглядывается по сторонам, замечая спящих в комнате хёнов и, наконец, осознает, где находится — больница. Он вспоминает как кто-то говорил об этом, но теперь наконец-то всё понимает. В этот момент к нему так внезапно возвращаются воспоминания о господине Чой и машине, быстро ехавшей по дороге, а затем последовал металлический визг и боль пронзила его, после чего всё вокруг потемнело. Рики видит солнечный свет, пробивающийся сквозь жалюзи на окне, расположенном рядом с кроватью, и делает вывод, что сейчас раннее утро. Он прочищает горло и зовет остальных. — Х-хёны? — хрипит он, но слишком тихо, и никто не шелохнулся. Он снова прочищает горло и пытается снова позвать их. — Хёны? Сонхун, всегда отличавшийся чутким сном, резко подскакивает на стуле и оглядывает комнату, пока его взгляд не падает на Рики, смотрящего на него. — Рики, ты проснулся! — кричит он. От громкого звука все остальные тоже просыпаются один за другим, а затем их глаза фокусируются на макнэ, лежащем в постели и смотрящим на всех. — Рики! — хором кричат они. Шестеро парней хватают стулья, на которых сидели, и подносят их к кровати, улыбаясь с выражением нежности и облегчения. — Рики, мы так по тебе скучали, — хнычет Сону, сжимая его руку в своей. — Я тоже скучал по вам, — признается Рики. Это правда. Он особенно скучал по хёнам после того, как услышал их голоса, но не смог ни увидеть, не поговорить с ними. — Рики-я, ты нас так напугал, — нежно шепчет Джей, прежде чем поцеловать невредимую сторону его лба. — Мы так волновались за тебя, малыш, — тихо говорит Джейк, сжимая его руку. — Мы так рады, что с тобой всё в порядке, — озвучивает общую мысль Чонвон. — Я очень рад видеть тебя, Рики-я, — улыбается Хисын. — Я тоже рад вас видеть, хёны, но не знаю, могу ли сказать, что я в порядке, Чонвони-хён, у меня всё болит, и голова раскалывается, — признается Рики, голос всё ещё осипший. — Я вызову врача, — отвечает лидер, нажимая на красную кнопку вызова рядом с кроватью. — Хочешь воды? — спрашивает Сонхун, обращая внимание на странный голос макнэ. Рики кивает, и старший, подойдя к нему, берет чашку с водой с соломинкой и подносит её к его губам. Он с благодарностью делает несколько больших глотков, затем отстраняется и улыбается. Пак улыбается в ответ, ставит чашку на место и садится обратно. — Хёны, я помню, что произошло, — начинает Рики, отчего все хмурятся. — Я так испугался и боялся, что что-то случится. Я сказал ему остановиться, сказал притормозить, — продолжает он со слезами на глазах. — Он не слушал и просто продолжал ехать дальше, и прямо перед тем, как мы разбились, он сказал мне кое-что… — Что он сказал, Рики-сан? — мягко интересуется Джейк, кладя руку ему на плечо, чтобы успокоить. — Он сказал мне: «Прости, малыш, не в том месте, не в то время», я даже близко не понял, что он имел в виду, а через несколько секунд машина разбилась. Это последнее, что я помню, — рассказывает он сквозь слезы. — Я думал, что больше не увижу вас, — продолжает плакать он. — О, малыш, — вздыхает Хисын, а остальные осторожно кладут руку на колено Рики, стараясь не навредить. Они прекрасно знают, что прикосновения всегда успокаивают его, а сейчас он так нуждается в утешении, и хёны более чем готовы дать ему это. — Мы рядом, теперь ты в безопасности, а господин Чой надолго сядет в тюрьму и больше никому не причинит вреда, — обещает Джей. Рики, по крайней мере, испытывает некоторое облегчение, услышав это, и кивает в ответ на слова Джея. Через минуту дверь в палату открывается, и внутрь проходят врач и медсестра. — Доброе утро, Рики-щи, рада видеть тебя в сознании, — здоровается женщина. — Доброе утро, — тихо отвечает Рики. Доктор и медсестра любезно просят остальных подвинуться, что те неохотно, но делают, давая возможность врачам осмотреть Рики. — Итак, Рики-щи, ты помнишь, что произошло? Рики кивает в ответ. — Это хорошо, значит, у тебя нет потери памяти, — говорит врач, доставая фонарь и светя им в глаза, чтобы проверить реакцию зрачков. — Зрачки реагируют хорошо, а голова у вас не болит, Рики-щи? — спрашивает она. — Да, вот здесь, — говорит, указывая на повязку на лбу. — Мы не обнаружили никаких признаков сотрясения мозга, когда вас привезли, но у вас был отек мозга, и нам пришлось ввести вас в медикаментозную кому, чтобы он уменьшился, — объясняет доктор. Рики не в силах что-то сказать и лишь кивает в ответ. — Мы вывели вас из комы через два дня, когда отек уменьшился, но вы оставались без сознания ещё сутки. Но прошлой ночью, я полагаю, вы слышали своих хёнов и меня? — спрашивает женщина. — Да, я помню, что всё слышал, но не чувствовал своего тела и не мог открыть глаза, — объясняет Рики. — Так обычно бывает у пациентов, находящихся в коматозном состоянии, сначала возвращается слух, — рассказывает женщина. — В результате аварии у вас разорвалась селезенка, нам пришлось её удалить, так как она начала кровоточить в брюшной полости, но не волнуйтесь, вы сможете жить без неё, — улыбается женщина. — У вас сломано одно ребро и два повреждены, а также порезы и ушибы на руках, ногах и груди. Большинство из них не требуют наложения швов, но три на туловище и большой порез на бедре — да. — Осколок вошел глубоко в бедро и задел вену, но кровотечение удалось остановить и оно не было слишком сильным. На бедре имеется обширный кровоподтек, поэтому вам будет трудно ходить, однако кость не сломана, но вы будете чувствовать боль в ноге. — У вас есть вопросы, Рики-щи? — спрашивает доктор, заканчивая объяснения. — Только один — когда я смогу пойти домой? — спрашивает он, заставляя тем самым остальных рассмеяться, а врача и медсестру — хихикнуть. — Мы сможем выписать вас через три-четыре дня, — улыбается женщина. — После возвращения домой вам придется соблюдать постельный режим около двух дней, но после этого вы сможете самостоятельно передвигаться, хотя и немного. Ребята сказали мне, что вы танцор, но, безусловно, никаких танцев в течение некоторого времени, вы должны восстановиться после операции, а также после травм ребер, так что общее время восстановления составит около шести-восьми недель. — Шесть-восемь недель? — восклицает Рики. — Хёны, а как же концерты, тур, как же энджини? — Рики оглядывает остальных. — Рики, не волнуйся обо всем этом, хорошо? — говорит Джейк. — Просто сосредоточься на том, чтобы поправиться, малыш. Рики замолкает, а медсестра меняет капельницу и вводит обезболивающее, после чего они с доктором улыбаются и поклонившись, выходят из палаты. Слезы снова жгут глаза, пока остальные садятся рядом с ним. — Хёны, мне так жаль. Мы усердно работали над туром, а теперь я всё испортил, — говорит Рики, и дорожки из слёз бегут по его щекам. Джей встает и нежно гладит его по щеке, вытирая слезы. — Эй, эй, ничего подобного, Рики. Ты ни в чем не виноват, тур может подождать, энджини тоже, всё это, просто сосредоточься на выздоровлении, хорошо? — Рики, я бы предпочел, чтобы ты был жив и здоров, а остальное может подождать, — говорит Чонвон. — Рики, ты важен для нас, и мы не хотим тебя потерять. Мы отменили концерт в Сеуле, как только узнали, что ты здесь. Нас это не волнует, нам важно, чтобы с тобой всё было в порядке, — уверяет его Джейк. — Как я сказал менеджеру в тот день, Энхайпен — семь человек, а семь минус один равно нулю, Рики-я. Мы не были бы Энхайпен без тебя, а энджини могут подождать, и они подождут, потому что любят тебя, — мягко говорит Сонхун. — Тур отложили, и компания уже сделала официальное заявление. Все энджини посылали пожелания здоровья и говорили, что подождут, пока ты поправишься, и смогут увидеться с нами, потому что они любят всех нас, и они любят тебя. Фанаты прислали столько сообщений, чтобы ты поправился, Рики-я, — говорит Сону. — Так что, Рики-я, не волнуйся о туре. Он всё равно состоится, и энджини увидят нас, но мы рады, что ты здесь и, что с тобой всё в порядке, наш драгоценный макнэ. Как насчет того, чтобы сосредоточиться на выздоровлении? — с улыбкой предлагает Хисын. Рики улыбается им, говорящим ему приятные, ободряющие слова, и слезы наконец утихают. Они правы: тур всё ещё состоится, энджини всё ещё увидят их. Он сможет приехать домой и увидеть свою семью, и все они станут свидетелями его выступления. Поэтому он в последний раз всхлипывает и кивает, прежде чем ответить на слова Хисына. — Хорошо.***
Через четыре дня Рики наконец возвращается домой. Этим утром хёны не приехали в больницу, так как его забирал менеджер. Ребята просто хотели подготовить общежитие к его возвращению. Они раздумывали, где лучше временно поселить его — в комнате или в гостиной, но, учитывая, что следующие два дня он должен находиться на постельном режиме, выбрали гостиную. Она более централизованной, и любой из них мог помочь ему, если что-то понадобится. Они разложили диван-кровать, и положили вокруг несколько любимых одеял и подушек Рики. Они даже поместили на кровать плюшевую утку, которую он получил от фанатов на фанмитинге, и пингвина, подаренного Сонхуном. Они гордятся тем, что устроили уютное гнездышко для макнэ и, закончив работу, терпеливо сидят на кухне, ожидая возвращения Рики домой.***
Через несколько минут дверь в общежитие открывается, и Рики на костылях из-за травмы ноги, проходит внутрь, а за ним — менеджер с сумкой и белым пластиковым пакетом. — Привет, хёны, — улыбается Рики. Все с радостью смотрят на него, радуясь его возвращению домой. Джей забирает у менеджера сумку, а Хисын берет пластиковый пакет. Старший заглядывают внутрь и видят лекарства, которые должны помочь выздоровлению Рики, а именно обезболивающие и антибиотики из-за перенесенной операции. — Спасибо, что привезли его домой, — благодарит Чонвон. — Не за что, мальчики, мне пора идти, но если что, звоните. Береги себя, Ни-Ки-я, — говорит мужчина. — Спасибо, менеджер-хён. Пока! — Рики машет рукой на прощание. Мужчина улыбается и уходит, закрыв за собой входную дверь. — Хорошо, молодой человек, как сказал доктор, с сегодняшнего дня у вас постельный режим, — говорит ему Джейк. — Я не протестую. Моё тело кажется медленно убивает меня каждый раз, когда я двигаюсь. Просто идти по коридору от лифта было очень тяжело, — вздыхает Рики. Все сочувственно смотрят на него, им неприятно видеть, что Рики так тяжело и больно. — Давай сюда, больше ты не будешь ходить, или ковылять, — Сону жестом просит Рики отдать костыли. Младший бросает на него недоуменный взгляд, но, тем не менее, передает костыли. Как только он это делает, Сонхун подхватывает его на руки. — Ух ты! Может в следующий раз предупредишь? — смеется Рики, а ледяной принц просто идёт с ним на руках в гостиную. — Извини, Рики-я, ты в порядке? — спрашивает старший. — Да, всё хорошо, просто ты меня напугал. Они оказываются в гостиной и у Рики отпадает челюсть. Хёны сделали всё так как он любит — достали его любимые одеяла, подушки и плюшевые игрушки и разложил их на диване. Сонхун аккуратно кладет его на диван, подкладывая под него подушки. Рики несдержанно стонет, когда старший случайно задевает синяк, убирая руки из-под подушек. — Рики, ты в порядке? Я сделал тебе больно? — взволнованно спрашивает Сонхун. — Нет, нет, всё в порядке, хён, ты просто случайно задел синяк, — заверяет Рики. Однако хёны по-прежнему смотрит на него с тревогой. — Хёны, всё в порядке, я в порядке. Просто было немного больно, но я в норме, — уверяет он. Старшие немного успокаиваются, услышав заверения младшего о том, что с ним всё хорошо. — Ты голоден, милый? Рики хмыкает: после удаления селезенки у него нет особого аппетита, но врач сказал, что это нормально и нужно просто почаще есть маленькими порциями. Пока он восстанавливается, ему нельзя есть множество продуктов, но он должен есть хоть что-то, чтобы принимать лекарства. Собравшись с мыслями, он кивает в ответ. — Мы знаем, что врач сказал, что ты, вероятно, не будешь много есть, и тебе пока нельзя есть много чего, но Джей приготовил немного риса. Хочешь попробовать поесть? — спрашивает Хисын. — Да, только немного, хён, — отвечает Рики. — Нет проблем, я схожу за ним, — говорит Джей и направляется на кухню, а Сонхун следует за ним. Чонвон и Сону садятся по обе стороны от Рики, стараясь не задеть какую-то из травм, а Хисын приносит пакет с лекарствами на журнальный столик рядом с импровизированной кроватью и раскладывает их. Джейк и Хисын садятся рядом с Сону и Човоном, уютно устраиваясь рядом с макнэ-лайном. — Хочешь посмотреть что-нибудь, Рики? — спрашивает Джейк. В голове Рики внезапно возникает идея. — Может, устроим марафон Studio Ghibli? — с энтузиазмом спрашивает он. Рики давно не смотрел фильмы Studio Ghibli, учитывая, насколько группа занята последние несколько месяцев — от промоушена, камбэка до подготовки к гастролям. Джейк мягко улыбается, видя неподдельное детское волнение на лице Рики. — Конечно, малыш, всё, что захочешь, — нежно говорит он и открывает Netflix для поиска фильмов. Пока Джейк ищет «Howl's Moving Castle», который, как он помнит, одним из любимых фильмов Рики, в комнату заходит пропавший 02z. Джей держит в руках дымящуюся тарелку с рисом и палочки для еды, а Сонхун идет за ним с несколькими бутылками воды. — Я смотрю, ты уже приобщил их к просмотру фильмов Studio Ghibli? — Сонхун с ухмылкой смотрит на младшего, заметив начальные титры фильма. — Честно говоря, убеждать не пришлось, — отвечает Рики старшему. Сонхун ставит бутылки с водой на журнальный столик и усаживается рядом с Джейком. Джей протягивает тарелку Сону, так как тот находится рядом с Рики, а сам садится рядом с Хисыном. — Осторожно, горячо, — предупреждает Сону, передавая Рики миску. Рики кивает и немного дует на рис, после чего берет немного палочками и кладет себе в рот. Он ест медленно, глядя на фильм вместе с хёнами. Он съедает только половину и внезапно у него начинает болеть живот. Рики понимает, что наелся и тихонько стонет, когда его желудок на несколько секунд болезненно сжимается, что привлекает к нему внимание всех остальных. — Рики-я, что случилось, ты в порядке? — осторожно спрашивает Чонвон. — Да, просто спазмы в животе. Я точно наелся и больше не могу есть, — признается Рики. — Ничего страшного, ты съел больше, чем я ожидал, — улыбается Хисын, забирая тарелку и ставя её на журнальный столик. Рики снова ощущает спазмы в животе и отчаянно надеется, что его не тошнит, и, к счастью, тошноты нет, только боль заставляет немного свернуться калачиком. — Всё хорошо, всё хорошо, — тихо шепчет Сону, кладя руку ему на живот и двигая ею маленькими, нежными круговыми движениями. Кажется, что живот наконец-то немного успокаивается, и он расслабленно откидывается на подушки. — Спасибо, хён, — бормочет он. — Не за что, малыш, — отвечает Сону. — Как думаешь, теперь ты можешь принять лекарство? — спрашивает Сонхун. — Да, думаю, могу, — кивает Рики. Хисын высыпает таблетки — два обезболивающих и один антибиотик. Он протягивает их Рики, а Сонхун передает бутылку с водой. Сону берет бутылку в руки и открывает её, а младший кладет таблетки в рот и запивает одним глотком воды. — Не тошнит? — спрашивает Джей. — Нет, хён, всё хорошо, только желудок ещё болит, — Рики качает головой. Сону и Чонвон предлагают ему откинуться на подушки и нежно массируют ему живот. Младший вздыхает, когда от этих действий его желудок наконец успокаивается. Хёны с улыбкой смотрят на трех самых молодых, прижимающихся друг к другу. — Чувствуешь себя немного лучше, Рики-я? — спрашивает Чонвон. Рики кивает и снова переключает своё внимание на фильм. Примерно через двадцать минут после начала второго фильма таблетки начинают действовать, и он понемногу засыпает. После того как макнэ полностью засыпает, все с улыбкой наблюдают, как Джейк накрывает его одеялом и целует в лоб. Они рады, что Рики дома.***
Первые два дня постельного режима наконец закончились, и Рики получает от них приличное удовольствие. Он успевает посмотреть несколько передач, на которые никак не хватало времени раньше, и позвонить своей семье. Это был долгий разговор, сопровождавшийся слезами матери, но в конце концов все они уверены, что с Рики всё в порядке. Он сказал, что увидится с ними, когда Энхайпен приедут в Японию на концерт. Рики наконец-то стал передвигаться самостоятельно, не очень много и не без костылей, но он рад, что может передвигаться после того, как больше недели был прикован к кровати. Однако ему кажется, что хёны проявляют излишнюю заботу. В первый день, когда Рики самостоятельно принял душ, они настояли на том, чтобы один из них остался в ванной, пока он моется в результате чего он выпустил своё раздражение на них. — Рики-я, это просто мера предосторожности, твоя нога ещё не зажила, — настаивает Джей. Рики очень раздражен, ведь он просто хочет принять душ, а они обсуждают это уже почти пятнадцать минут. — Вот именно, Рики. А что если ты упадешь или ещё что-нибудь? — рассуждает Хисын. — Ну, тогда вы можете услышать меня оттуда, — стонет Рики. — Рики-сан, мы просто хотим, чтобы с тобой всё было в порядке, — пытается уговорить его Джейк. — Хёны! Мне не нужно, чтобы вы постоянно меня опекали, да, мне нужна помощь, пока я выздоравливаю, но я думаю, что смогу принять душ сам, черт возьми! — огрызается он и закрывает за собой дверь ванной комнаты. После этого они замолкают и больше не спорят с ним о том, что им нужно остаться в ванной, пока он принимает душ. Рики чувствует вину за то, что накричал на них, сразу после того как слова сорвались с его губ. Он знает, что они просто беспокоятся за него. Он чувствует себя очень виноватым и после того, как дважды чуть не упал в душе, но решает умолчать об этом. Однако, как бы он ни чувствовал себя виноватым, ему всё равно хочется, чтобы они оставили его в покое и не гиперопекали его.***
На следующий день после инцидента в ванной Рики просыпается рано, что уже вошло в привычку, поскольку лекарства вырубали его в разное время. По этой причине ему было сложнее заснуть ночью. Рики приглушенно стонет от ноющих синяков и ещё не заживших порезов и смотрит на часы, стоящие рядом с кроватью. Он решает встать, зная, что всё равно не заснет. Танцор тихо поднимается с постели, чтобы не потревожить соседей по комнате, берет костыли и, прихрамывая, как можно тише выходит из комнаты и направляется по коридору на кухню. Аппетита у него по-прежнему нет, и на завтрак он обычно съедает только кусочек тоста и пьет чай. Рики ставит костыли к стене, так как кухня недостаточно просторна, чтобы удобно передвигаться с их помощью. Осторожно прихрамывая, он идет по кухне, стараясь не нагружать правую ногу, наполняет чайник водой и ставит его кипятиться. Наконец-то он снимает повязки с порезов на груди и руках, чтобы дать швам дышать, но ребра всё ещё сильно болят. Рики подходит к шкафу, чтобы достать оттуда кружку, так как вода уже почти закипела, и вздыхает, забыв, что для этого ему придется достать до второй, самой высокой полки. Рики осторожно протягивает руку, стараясь двигаться медленно, чтобы не усугубить травмы, но этого явно недостаточно. Он вытягивает руку ещё больше, не обращая внимания на легкую боль в конечности, приближаясь к кружке. Однако, потянувшись в последний раз, его ребра болезненно простреливает в знак протеста. Кружка выскальзывает из пальцев и разбивается об пол. Молодой айдол не может даже сосредоточиться на этом, так как ребра болят от усилия, которое он только что приложил, чтобы достать кружку. Рики прислоняется к стойке и стонет, не в силах справиться с болью. Через несколько секунд в кухню врываются несколько человек. — Рики-я? Боже мой! Что случилось? — спрашивает Джей, увидев состояние кухни и макнэ, держащегося за бок от боли. — Рики-сан, что случилось? Ты в порядке? — мягко спрашивает Джейк, подходя к нему и поддерживая его, учитывая, что он стоит без костылей. — Я просто хотел взять кружку, — вздыхает Рики. — Рики, почему ты просто не позвал кого-нибудь из нас? — спрашивает старший. — Я думал, что справлюсь с этим сам. Вы не должны делать всё за меня, — грустно произносит он. Джейк ведет его к кухонному столу и усаживает за него. — Рики-сан, дело не в том, чтобы делать всё за тебя. Ты не в том состоянии. Ты получил серьезную травму и несколько дней находился в больнице. Ты не сможешь делать всё сам, даже такие простые вещи, малыш, — говорит Джейк, гладя его по щеке. Рики смахивает слезу, даже не замечая, что начал плакать и переводит взгляд на хёнов. — Я знаю, просто я привык многое делать сам, и чувствую себя таким бесполезным. Джей подходит к Джейку и кладет руку на плечо Рики. — Ты вовсе не бесполезен, Рики, ты так быстро поправляешься, но это нормально, что тебе иногда нужна помощь, ведь у тебя не всё в порядке, дорогой. Не бойся просить нас о помощи. Ты можешь положиться на своих хёнов, мы всегда рядом. Они правы, Рики обычно очень самостоятельный и не очень любил просить о помощи. Но сейчас всё совсем не так, как обычно, ему больно, и он более уязвим. Но ведь рядом есть хёны, и они хотят ему помочь, так что Рики может на них положиться. — Ладно, — улыбается макнэ. — Извините, что вчера на вас разозлился. Джейк качает головой и обнимает Рики за плечи. — Всё в порядке, Рики-сан, я понимаю, почему ты сорвался. — Да, теперь я понимаю, что мы немного переборщили с душем, — соглашается Джей. — Честно говоря, может, и нет? Я вчера дважды чуть не упал, — смеется он. — Что? Почему ты ничего не сказал? — обеспокоенно спрашивает Пак. — Потому что я упрямый и пытался доказать свою правоту, — признается Рики. — Но, может быть, вы посидите возле ванной, пока я принимаю душ? Я могу держать дверь приоткрытой, чтобы вы меня слышали, — предлагает макнэ. — Думаю, мы сможем договориться. А ещё дважды, Рики? Вот почему ты должен слушать хёнов! — ругается Джей. — Я знаю, хён, а ещё чайник закипает, кто-нибудь из вас может его выключит? — спрашивает младший, глядя на закипающий на плите чайник. — Вот черт, — бормочет Джей, собираясь снять чайник с плиты и выключить его. — Ты готовил чай, Рики? — спрашивает Шим. — Да, ну, я пытался, но потом… Джейк мягко улыбается, затем берет швабру и совок из шкафа под раковиной и начинает убирать осколки разбитой кружки. — С каким вкусом, Рики-я? — спрашивает Джей, доставая новую кружку. — Лимон и мед, пожалуйста, хён, — отвечает он. — Будет исполнено, — отвечает старший.***
После инцидента с кружкой Джей относит Рики в гостиную и усаживает на диван. Джейк поднимает рубашку и проверяет его торс, чтобы убедиться, что швы не разошлись из-за того, что он перестарался на кухне. К счастью, этого не произошло, но ребра, конечно, нещадно болят, поэтому Джейк готовит Рики завтрак из тостов и чая с лимоном и медом, а затем дает ему обезболивающее. Двое старших устраиваются по обе стороны от него, а он расслабляется между двумя ними, пока они вместе смотрят «Ponyo» по телевизору. Остальные медленно выходят из своих спален и присоединяются к ним в гостиной, где они все вместе спокойно завтракают. Рики улыбается, оглядывая своих хёнов, собравшихся в гостиной. Ему очень нравится сидеть с ними вот таки и отдыхать после суматошных месяцев, которые они провели готовясь к концертам. Рики и не подозревал, как сильно соскучился по их объятиям и совместному просмотру фильмов. До полного выздоровления ещё пройдет немало времени, но, если рядом будут старшие, путь к выздоровлению пройдет гораздо легче, чем если бы он пытался всё делать в одиночку.***
Как бы ни был ужасен этот несчастный случай, он показал Рики, что быть уязвимым — нормально. Конечно, он вовсе не нуждался в таком экстремальном урок от Вселенной, но рад, что среди всего этого есть и положительный момент. Слова Джея, сказанные ранее, эхом звучат в голове, пока он окидывает взглядом остальных. Он прав, Рики может положиться на хёнов, и в этом нет ничего плохого.