Турне на двоих. Смерть включена.

Морской холодный ветер обдувал лица Регины и Регулуса. Не смотря на то, что была зима, море было все также не спокойно, как и всегда. Волны плескались у подножия пещеры и простирались далеко, вплоть до бледного, словно скрытого туманом, горизонта. Темно-зеленая, грязная вода бурлила и пенилась, ударялась о прибрежные скалы, вздымалась и вновь опадала. Регина увлеченно смотрела за тем, как беснуется море. Оно никогда не уставало, было величавым, гордым, непреклонным. Девушка отчаянно любила и завидовала морю, и в каких-то вещах, сама была подобна морю. Гордая, волевая, жесткая, упрямая. В гневе девушка могла сокрушить все, что сама построила, но в тихие и погожие дни, Регина была такой же покладистой, как море, качающее корабль, словно детскую люльку. Регина никогда не была покорной, эта не привычка, а скорее черта характера, с раннего детства ярко проявлявшая себя. Что бы Регина ни делала, она никогда не делала это по указке. Регулус же был совсем другой, и иногда Регина сбивала его своей мощью, непокладистостью, непредсказуемостью.­­ Его покладистым тоже нельзя было назвать, но его было легко прогнуть под себя. И этим пользовались все. Человек, которым легко можно манипулировать. Метка все еще не жгла, не пульсировала, оставалась странно спокойной. И на некоторое время Регулус мог забывать о ней и думать о других вещах. Например, над вопросом об их схожести с Темным Лордом. Вопрос был странный и вполне в духе Регины. Но Регулус чувствовал, что он подразумевает под собой важную истину, и пытался найти на него ответ не столько из-за сделки, сколько из-за собственного желания. Регина сидела на скале, свесив ноги, и ее черные волосы развевались вокруг, хлеща по щекам и повинуясь каждому порыву ветра. Едко-зеленые глаза отражали море. Было странно видеть ее такой. Она чего-то ждала, ждала какого-то решения от Регулуса. «Почему я примкнул к Волан –де –Морту? Почему не отказался? Значит, значит, мы похожи. Чем? Что меня делает похожим на это чудовище? — Регулус крепко задумался. В эту минуту он вспомнил брата. Сириуса, не побоявшегося сбежать в шестнадцать лет от этой участи, не побоявшегося пойти против семьи, против Лорда. Он вспоминал его решительные голубые глаза, прощальную записку в любимой книжке с уговорами о побеге. Вспоминал свою трусость: как прятал эту записку и хранил как последнюю фотокарточку брата, которых не осталось в доме. — Что помешало мне уйти с ним? Слабость. Слабость делает нас уязвимыми. Слабости есть у всех. — Регина продолжала рассеяно смотреть в воду, постукивая пальцами по камню. Вдруг, Регулус похолодел. Метка начала жечь. А это значит, что скоро заметят его отсутствие. Потом они найдут его и…Регину. И убьют обоих. Но ведь, он чудовище. А значит, смерть тоже будет чудовищна. — Что бы сказала Регина: он не скрывает своих чувств, его чудовищная жажда крови настолько правдива! Да, что-то в этом роде.» Регулус прекратил рассуждения, ссутулившись глядя на воду. Не смотря на то, что он старался не думать, мысли все равно крутились в голове с бешеной скоростью и постепенно складывались в картинку. «Чудовище. И я, такой же, как и он. Может чуть добрее, но такой же слабый, не способный нести людям что-то большее, чем зло. Моя слабость подчинят меня Лорду, а его слабость подчиняет его ненависти и злу. Наверное, это наша схожесть. Мы оба слабые» Тут его мысли переключились на Регину: «Она ведь красивая, пока молчит. И сказала, что любит меня. Она наверняка говорит правду, ведь ей не нравятся фальшивки. И крестражи она хотела помочь мне найти, потому что они тоже фальшивки – кусочки мерзкой души Лорда. Если мне суждено умереть, наверное, мне же позволено думать и делать все что хочется. —Регина! — громко позвал Регулус.— Спускайся! — Девушка послушно спрыгнула со скалы. Она приблизилась к Регулусу, сохраняя какую-то мрачную спокойность. — Я ведь так и не узнал твоей фамилии, — слегка виноватым и с неудавшейся усмешкой произнес Регулус. —Стюарт. Моя фамилия Стюарт. И…это похоже на прощание. Здесь наши дороги разойдутся. По-моему, здесь девушкам положено прослезиться, — в глазах Регины застыла горечь, как непроходимая зеленая топь. — Я могу даже доставить тебе удовольствие и поплакать, повести себя как девушка, — Регина прятала глаза. —Нет. Не надо. Я хотел бы просто тебя поцеловать. —А…-прот­янула она облегченно, — ну давай, целуй. Регулус вздохнул, понимая, что Регину ничто не изменит, даже если молния с неба ударит, она так и останется чуждой к женственным слащавостям, и как она выражаюсь в письмах «хлюпаньям носом» Он склонился над девушкой, и, старясь запомнить ее по-мальчишески озорные глаза поцеловал. Вокруг плескалось море, дул северный ветер, принесённый Северным течением, по небу бежали свинцово-серые тучи, а Регулус нежно целовал девушку. В коне концов она сдалась и закрыла глаза, доверившись Регулусу. Отперевшись о скалу, Регина испытала действительно чувства счастья, слабо теплящиеся в сердце, нефальшивые и настоящие, в те, что она верила. Блэк, убрал одной рукой прядь темных волос с лица Регины, а другой потянулся к ее груди. Теплая кровь заструилась по мантии. Из груди Регины торчал серебряный клинок. Холодная сталь вошла по рукоятку. Опираясь о скалу, девушка продолжала стоять молча, держась холодеющими руками за Регулуса. В глазах была обреченность. –Ты ведь знала. Твой вопрос… Я такое же чудовище. Мы убиваем людей из собственной слабости. Мы похожи. —Нет, — прошептала она, тлеющим голосом, — Я спросила тебя, потому что ты не похож на него. Тебе не нужно быть рядом с ним. Но человек видит только то, что хочет видеть. — Она закашлялась, изо рта тоже хлынула кровь, попадая на одежду Регулуса. —Я сделал это, потому что он найдет тебя, ты не вынесешь этих пыток. —Нет. Неет! Ты сделал это, потому что трус. Мягкий, жалостливый трус. Ведь я говорила, что лучше бы умерла, чем прислуживала ему. Но ты решил облегчить мне ношу. Спасибо! — даже на тонкой грани жизни и смерти, Регина говорила с присущим ей сарказмом. — Выбирая свой путь, не забывай ты сам себе хозяин. Сам, и никто не вправе командовать тобой. Потому что это вредно. От этого умирают. Алая кровь струилась из уголка рта и капала на камни. Регул держал Регину на руках, ощущая, как постепенно из нее уходит жизнь. Как бледнеет ее кожа, приобретая холодный синеватый оттенок, как губы становятся из ярко-красных бледными и безжизненными, обескровленными, а зеленые глаза теряют осмысленность. Веки Регины медленно закрылись и рука, крепко сжимавшая мантию Регулуса, безвольно разжалась и упала. Черная головка откинулась назад, и она умерла. Девушка умерла у Регулуса на руках. Прижавшись щекой к груди, последний раз прошептав, что любит его. Любит за те качества, которых не достает ей самой. Мягкости, нежности, веры в любовь. И красивого, аккуратного, словно выверенного по линейке почерка с завитушками, который с первого же письма покорил маленькую Регину. *** Единственное, чего боялась и одновременно любила Регина Стюарт – это совы. Однажды теплой бархатной ночью, в садике у дома, с хлипким заборчиком и потрескавшейся штукатуркой, где Регина собирала с дерева яблоки, на голову ей приземлилась огромная птица. С хищным, мощным клювом, желтыми круглыми глазами и пестрым бурым оперением. Сова зычно ухала и цеплялась за волосы когтями. Маленькая, десятилетняя Регина испугалась и закричала, а сова выронила белый конверт и улетела. «Здравствуй получатель письма. Это письмо – случайно попало к вам. Но быть, может, вы захотите продолжить переписку? Если да, то меня зовут Регулус Блэк, мне одиннадцать лет. И недавно я поступил в школу чародейства и волшебства Хогвартс…» Тогда Регина решила все-таки ответить, но просила Лукаса привязывать письма к сове самому. «Здравствуй Регулус. Странно получать такие письма. Меня зовут Регина, и мне десять лет. Не удивлюсь, если писать письма тому, на кого упадет твоя полоумная драчливая сова, была не твоя идея. Попахивает приколами сокурсников или старших братьев. Тем не менее, от скуки, чего не сделаешь…» «Я поступил в Хогвартс на факультет Слизерин. И у меня нет братьев. Но это правда была не моя идея. Это общественное «развлечение». Сейчас все шлют письма кому попало, и заводят друзей о переписке. Хотелось бы узнать больше о то, кому я пишу… Регулус» Регина и Регулус постоянно поддерживали связь. Делясь своими приключениями, мыслями. И знали они друг о друге почти все. По крайней мере, могли точно предположить, о чем думает друг в той или иной ситуации. Пять лет спустя: «Привет Регина, Можешь написать мне еще раз, что я дурак, но разве тебя не должны интересовать такие вещи? Воде бы, ты девушка (хотя иногда, твои рассуждения пугают)… Ну ладно, раз не любишь обсуждать такие вещи, то дай мне последний совет. Что обычно дарят девушкам на день рождения? (Не таким как тебе, а милым и романтичным, конечно же, я говорю о Мелани.) Ты опять вернулась в Нидерланды? Хотел бы увидеть тюльпанные поля. Как ты заметила, сова новая. Старушка откинула коньки, я точно знаю, это Малфой шарахнул в нее заклинанием. Но, думаю, ты пошлёшь ему поздравительную открытку, ты же терпеть ее не могла. Мы опять проиграли матч. Этот заносчивый ловец Поттер, словил снитч перед носом у Долохова. Обидно, хоть я и не играю в Квидичч. Скоро вылазка в Хогсмид. Жду не дождусь, когда можно будет сходить в новый открывающийся магазин «Зонко». Ладно, в общем, жду от тебя скорейшего письма, Регулус» «Зас­*анец Регулус, Если я еще хоть одно слово услышу хоть одно слово об этой Мелани, то я тебе обещаю, на следующий же день она проснется лысая, и все твои любовные сопли пройдут. Ты спрашиваешь, что бы подарить девушке на день рождения? Откуда я знаю? Кто в прошлом письме, орал на меня благим матом, что все мои реакции н адекватные и не похожие на реакцию нормальной девушки? Тогда, прости, что в твоем понимании девушка? Хрустальная ваза, наполненная пылкими и нежными чувствами? Распрощайся с этим представлением. Все ваши милые фальшивки только с виду хрупкие. Короче, подари ей книгу «Как подавить в себе Стерву» или что-то в этом роде. В будущем она ей пригодится. Обязательно. Я буду скучать по той сове, хотя она всегда вгоняла меня в страх и ступор. Но ничего, я справлюсь с эмоциями, не надо слов утешения. У тебя ужасный вкус или ты испробовал на новой сове заклинание превращения в «большой никчемный комок перьев сыпущихся отовсюду и признанных для того, что бы уделать Регине комнату»? Поверь, трансфигурация удалась. Ладно, мне пора ехать на курсы по магии. Обещаю следующее письмо будет больше – ругаться буду дольше. Что б ты споткнулся, с любовью Регина» Два года спустя: «Привет, Регина. Неловко тебя спрашивать, но что бы ты сделала, пошла против семьи со своими убеждениями или осталась при мнении семьи? Мне нужно принять важное решение, на которое практически не остается времени. На носу ЖАБА. И да, я такой трус, подлец и негодяй, боюсь. Согласись, что всем нормальным людям эти чувства присущи? После сдачи экзамена у меня будет месяц, чтобы определится, в какой отдел министерства я хочу. Отец может устроить меня куда угодно, но сам я хочу в отдел по судебным разбирательствам. Когда у тебя кончаются курсы по темной магии? Куда ты собираешься идти потом? Да, сейчас все мои мысли витают вокруг этих дел. Ладно, буду готовиться к сдаче заклинаний, ведь у меня еще тридцать невыученных билетов, не нужно было бездельничать весь год. Жду молниеносного ответа, Регулус.» «До­брое утро, Стоило мне прилечь после долго перелета и прикрыть хоть один глазок, как влетает твой никчемный комок перьев и плюхается мне на голову. Почему всегда так? Может моя голова ей насест напоминает? Я уже кончила курсы. Вернее бросила. Мне хватит того, что я уже узнала, а как изобретать новые страшные заклинания – я думаю мне знать не надо. Сейчас я в Швейцарии. Чудо, что твоя сова отыскала мою лавку. Кстати, я провела пару успешных продаж магических артефактов (которые я «нашла» в Голландии) и теперь смогла открыть травную лавку. В магическом поселении, где я нахожусь этот товар ходовой. Но ни одной лавки! Это при том, что недалеко отсюда (вроде как) находится магическая школа «Дюртратон» - швейцарско-германск­­ая. Но, естественно, никто не знает, где она находится. Думаю мое будущее вполне простое. Лет пять побуду в Швейцарии, пару крупных авантюр и я уезжаю отсюда. Следующее мое место обитания будут Филиппины. Думаю тогда придется пользоваться обычной магловской почтой, если конечно не найдешь сову-геркулеса, которая сможет пролететь столько… Я бы осталась при своих убеждениях. А на счет семьи, я тебе не помощник. Так скажем...я с ней никогда не имела дела. Но я бы точно не пошла против себя ради кого-то. Но ты так не сделаешь. В общем, сейчас я ложусь спать. И еще хоть одна сова и я за себя не отвечаю. Сонная Регина»