Невозможно убегать вечно

      К чему это все? Эти шутки, подколы, постоянные стычки? Меркуцио и сам не знал ответа. Он каждый раз ходил по лезвию, по краю обрыва, пробегал под носом у самой Смерти, но она никогда не настигала его. Сколько раз он был на грани, получал тяжелые ранения, но то ли профессионализм лекарей, то ли счастливое стечение обстоятельств спасали его. Друзья его говорили перестать, беспокоились, а он не мог ничего сделать с собой. За хоть и недолгую, но весьма насыщенную жизнь Меркуцио твёрдо решил, что всегда сможет ускользнуть от своего конца. Лишь с этой глухой надеждой он всегда лез на рожон, всегда оказывался в первых рядах, а частенько и самим инициатором стычек между враждующими домами.       Он презирал семью Капулетти, презирал всех ее членов до единого. Всегда подшучивал над Ромео, который вдруг влюбился в Джульетту,       которую видел всего раз на одном из торжественных вечеров, где вовсе оказался незаконно. Говорил, что все они — люди гнилые и ненадежные, что в их семье нет ни одного человека, который достоин любви. А чуть позже, одним из вечеров, который он плодотворно провёл в кабаке, опьяненный вином Меркуцио осознал, что все его подколы и едкие шуточки направлены в основном на Тибальта, молчаливого и напрочь лишенного чувства юмора члена семьи Капулетти. И, может быть, это было бы и не плохо, если бы в следующую секунду он не понял, что влюблён. Влюблён так, как не любят, так, когда тебе хочется задушить этого человека в объятиях и в то же время проткнуть шпагой. И он испугался. Остался в кабаке ещё на час. Он старался не думать об этом, залить это чувство алкоголем. Ведь так нельзя, так не бывает. Не существует на свете такой несправедливости. Он не может любить человека, которого ненавидел всей своей душой, которого был готов убить. Знал, что никто не поймёт и не поддержит его. В тот вечер он пришёл домой очень поздно и уснул за секунду. Ему никогда не снились сны, но эта ночь была исключением. Ему снилось нечто плохое. Залитая кровью мостовая, искаженные лица друзей. Но Меркуцио не имел привычки обращать внимания на такие мелочи, так что это предсказание он забыл, только проснувшись.       Следующие дни он особенно старался оказаться во всех стычках и заварушках, которые только были возможны. Он искусно фехтовал, превосходя очень многих из вражеского семейства. Но он мечтал о дуэли с самим Тибальтом, Кошачьим царем. Он фехтовал «как по нотам», и Меркуцио прекрасно понимал, что не сможет одолеть его. Но в планах, которые он строил по ночам, прогуливаясь по безлюдной в такое время Вероне, в самый ответственный момент, когда шпага почти коснётся его груди, тот признается в своих чувствах. И даже если они не смогут быть вместе, то хоть поговорят на чистоту. Если бы его друзья Ромео и Бенволио узнали о его помыслах, то посчитали его самоубийцей. Но он искренне верил в то, что Смерть не сможет забрать его. А даже если и сможет, то какая разница, ведь это будет после. Он прекрасно понимал, что его грешная душа может даже не надеяться на рай. Но это случится не сейчас. Не может это произойти сейчас. Сейчас, когда у него есть такие планы на будущее. Возможно, ужасные для того времени, а может и нет. Не вам судить. Но все же Меркуцио ждал этой возможности, своего шанса, возможно, единственного. Ждал терпеливо, ждал, залезая во все драки. Дожидался, и вот, наконец, получил то, чего хотел.       Одним жарким летним днем, когда кровь закипала в жилах и все ходили ужасно взвинченые, они все же смогли пересечься. Капулетти застали его и Бенволио врасплох. Среди толпы был и Тибальт. Конечно же он не мог упустить такой шанс. Он всегда лез на рожон, но сегодня особенно яростно пытался вывести его на эмоции. И вот, наконец, Крысолов не выдержал. Началась драка. Меркуцио наконец познал его в действии. Шпагой владел он и правда прекрасно. Всё шло как по маслу. Они фехтовали, никто пока что не брал верх. Но видно адреналин заиграл в мозгу и отключил элементарные инстинкты самосохранения, или что-то ещё, но Меркуцио решил поддаться, чтобы ускорить события. И вот секунда, и он стоит с прижатой к горлу шпагой. — Эй, Тибальт. Прежде чем ты меня убьёшь, дай сказать пару слов. — Слишком разговорчивый ты стал, Меркуцио. Не наговорился за всю свою жизнь? У него начало темнеть в глазах. — Я люблю тебя, идиот. Ты так ничего и не понял. Долго до тебя доходит, а теперь слишком поздно. Тибальт стоял с глазами, полными непонимания. К Меркуцио подбежал Бенволио. — Эй, рана пустячная. Почти царапина. Я позову лекаря, ты только потерпи. — Не стоит. Нет, не нужно спорить. Раз это свершилось, то так и должно быть. Смерть все же смогла меня догнать. Передавай Ромео, чтобы тот не повторял моих ошибок, да и сам дураком не будь. А теперь, если ты не посчитаешь трудным, отведи меня в тень. Иначе я умру от жары, а не от раны.       И всё же конец пришёл. Прав был Ромео, говоря, что невозможно убегать вечно.