Мёд и ананасы

- Мёд и ананасы? Серьезно, Луи? Луи де Пон дю Лак ответил не сразу. Облизывая губы, он неспешно отстранился от смуглой шеи верного помощника, на которой цвели сейчас выразительные сочащиеся кровью отметины. Исчезавшие, впрочем, с прямо-таки непозволительной быстротой. - Ну надо же было что-то ответить, - Луи поднял голову, встречаясь со смешинками, танцующими в глубине огромных темных глаз. - По крайней мере, что-то понятное мистеру Моллою. Согласись, описывать вкус с точки зрения вампира - для смертного это может оказаться немного... - Сюрреалистично, - кивнул Рашид. - Хотя, на мистера Моллоя я бы поставил, в конце концов, он когда-то увлекался, хм... Средствами, расширяющими сознание. - Это было давно, - Луи на мгновение снова опустил взгляд, будто только сейчас понимая, что еще продолжает обнимать Рашида за шею. Впрочем, тот не возражал. Лукаво блеснув глазами, он потянулся к губам Луи, поцеловал медленно и вдумчиво, точно ловя оставшиеся на этих губах крохотные алые капли, хранящие его собственный вкус. - Ну, может быть, ты и прав, - признал он одну нескончаемо долгую минуту спустя. - Мёд и ананасы. Поверю тебе, Луи. В конце концов, тебе лучше знать. - Лучше? - приподнял брови Пон дю Лак. - Я никогда не ел ананасы, - легко пожал плечами Рашид. - Что, правда? - Не довелось, - Рашид мимолетно задел пальцами уже совершенно излечившуюся шею. - Мой создатель, конечно, баловал меня изысканными яствами, но вот ананасов среди них не было. - А мёд? Рашид как-то странно, картинно вздохнул. - А мёда было слишком много. В том числе и в словах. Он без конца говорил про теплый сладчайший мёд, текущий по моим венам, про его золото и сладость на моей коже... Он умел красиво говорить и порой чрезмерно увлекался. Ты и сам это знаешь. Луи знал. Кровь, которой Рашид столь щедро делился, говорила больше, чем слова. Каждая ее капля, обжигающая огнем бессмертия, столь древнего, что ему не страшны были и солнечные лучи, несла в себе картины давнего прошлого. Луи видел их не однажды - но каждый раз погружался в них снова и снова, не в силах устоять перед зовом древней крови, перед которой он сам, Луи де Пон дю Лак - лишь неопытный новообращенный птенец... Внезапный порыв ветра взъерошил черные кудри. Конь внезапно заржал вставая на дыбы - верный конь, не боявшийся лютых степных бурь! Чумазый русоволосый мальчишка, перекинутый поперек седла - нынешняя добыча - вдруг соскользнул наземь и, чудом умудрившись не попасть под копыта, резво припустил прочь, в темноту, будто не спутывал ему Рашид так старательно руки и ноги... Впрочем, удивиться этому Рашид не успел. Да и вообще не думал об ускользнувшем пленнике. Как-то не до того, когда неведомая сила выдергивает тебя из седла легко, как пушинку, и чьи-то руки, чуть ли не светящиеся белизной в темноте, точно снега нескончаемых русских просторов, сдавливают его с такой силой, что стонут кости, а в горле почти не остается дыхания. Как и сил отвернуться, отвести глаза от бледного лица и горящего взгляда схватившего его демона. - Angelo della steppa*, - последнее, что он услышал перед тем, как перед глазами блеснули почти звериные клыки, а шею пронзила острая боль... - Мариус слишком любил красоту, - голос Рашида звучал продолжением навеянных кровью видений, и Луи не мог понять, говорит ли Рашид с ним или с самим собой. - Его любимой забавой было освобождать юных славянских пленников. Дома, в Венеции, у него было полное палаццо этих ангелочков. Но в тот раз... - Рашид усмехнулся. - Видимо, коварный похититель понравился ему больше пленника. - Знаешь, - заметил Луи, - мистер Моллой мог бы заинтересоваться этой историей. Может, тебе не стоило изображать перед ним смертного? Рашид рассмеялся. - Зато представь, что с ним будет, когда он узнает правду! Но дай ему сначала с твоей историей разобраться. Сейчас его всё равно больше интересует Клодия, - он скользнул взглядом по лежащим на столе дневникам. - К тому же, знаешь, Луи, история, конечно, занятная, но "Вампир Рашид" в качестве названия как-то не слишком подходит. Уводит мысли к сказкам Шахерезады, не находишь? - Твоя история не менее увлекательна. Хотя и в другом ключе, конечно. А название... Как насчет того имени, которое Мариус дал тебе в Венеции? Рашид усмехнулся. Еще одна милая привычка достопочтенного Мариуса - давать своим ангелам новые, изысканно-венецианские имена. - О да. Арман. Вампир Арман - звучит намного лучше. И, пожалуй, - он вдруг подмигнул Луи, - придется добавить момент, где древний вампир угощает наивного крымского паренька ананасами и мёдом. Если уж наши с тобой истории связаны, ни к чему добавлять лишние расхождения, не так ли, мистер де Пон дю Лак?