Эмпайр Майн. Эмпайр-Маунтин Роуд. Среда утро.
С запада дул прохладный ветер. Лёгкий и блаженный, напоминающий морской бриз. Он поднимал дорожную пыль и редкие сорванные листья, закручивая те прямо на дороге. Жаворонок на дереве горланил всё утро, но Джейсона разбудил не он. На старый гараж возле дороги упал первый луч утреннего света. Своенравно пробравшись внутрь сквозь щель, он устроился точно на лицо Броди, что свернулся калачиком на картонных коробках. Вокруг него всё было обставлено так, словно сюда приезжают лишь раз в году за катамараном и ещё дважды за запчастями для каких-то мутировавших стиральных машин. Парень остановился в первом попавшем. Желание было одним - переждать ночь, не вляпавшись в неприятность ещё больше. Часа два он ворочался, а после ещё час просто не смыкал век, разглядывая большую паутину в левом верхнем углу. Она была изящная, но сплетённая глупо, в месте, куда редко залетают потенциальные жертвы. И скорее всего тот, кто её сплёл - давно умер с голоду. Броди не было жаль мелкую букашку, его больше интересовали параллели с жизненными реалиями. Паук - коварное насекомое. Он плетёт сети, в которые попадаются зазевавшиеся мошки, да комары. Иногда даже ловит птиц и мелких грызунов, что по ошибке заползают в его нору, притворяется цветком и хватает безмозглых пчёл. От каждого вида разные виды ущерба. Паук жрёт и считает, что очищает мир от вредителей, при этом сам таковым и являясь. Джейсон не помнил, как заснул, но яркий свет заставил мозг пробудиться. Он был не кстати. Парень зажмурился и потёр глаз нижней частью ладони. Организм требовал ещё вздремнуть, а незнакомое место ему не давало. Чувство опасности сковывало, не позволяя мышцам полной расслабленности даже во сне. Отдохнуть не получилось ещё потому, что на картонках было холодно. Тело местами ломило так, будто бы ночью он съездил в участок и взорвал там парочку салютов, а потом улепётывал от своей совести почти до самого рассвета... Парень приоткрыл глаза, осматриваясь. Обшарпанные стены, сложенный в четыре раза катамаран, несколько баков от стиралок, ржавые крестовины, чуть ли не приросшие к старому железному столу. Никто во время дрёмы незваного гостя не сунулся в гараж забрать их, чего и следовало ожидать. Пахло при том почему-то по-другому, нежели в момент, когда Броди засыпал. Аромат шёл откуда-то из-под земли, расползаясь по ней не хуже тумана. Разило какой-то затхлостью. Внимание привлекло другое. Весь фокус упал на грязный угол на потолке, в котором замер мотылёк. Джейсон дважды моргнул и присмотрелся получше. В сети, где он думал, что никто не попадётся просто из принципа, застрял красивый и большой бражник. Крестоносец красно-чёрного цвета не давал ему скучать и вовсю копошился рядом, заматывая уже мёртвое насекомое в свою липкую белую субстанцию. Всё находит свое завершение там - где суждено. И пускай это лишь две безмозглых букашки. Джейсон сел, невольно вспоминая прошедший день. Это оказалось неприятно. В голову точно сильно стукнули изнутри. Да так, словно там кто-то жил. — Эй! - вдруг крикнул Броди, хватаясь за висок и, запоздало понимая, что говорит сам с собой. Жёлтый луч без спешки полз по полу к стене, точно то была надоедливая муха. Это раздражало. Настолько, что хотелось покрепче прижать дверцу гаража, дабы внутри него всё снова накрыло непроглядным мраком. Птица на улице тоже не затыкалась, продолжала повторять свою бесконечную серенаду. Спокойствие стало невыносимо громким. Случись такой день в старой, ещё домашней жизни - парень бы даже не заметил, лишь слегка радуясь тому, что в рабочий день не начнётся ливень. А теперь подобное просто разъедало. Я не заслужил, - рвалось наружу прямо из сердца. Но чего именно, он не мог ответить даже себе. "Не заслужил несправедливой жизни скитальца по гаражам и лесам" или же "не заслужил жить"? Вся тягость от потери близкого товарища легла на плечи сизифовым камнем, а нагрузка от него распределилась неравномерно. Самый острый край упёрся точно в затылок, не переставая давить на больное. Джейсон сжался, обхватив колени руками. Ещё вчера он хотел праздновать свой высокотехничный самоубийственный выпад, но уже сейчас это стало бременем. Попасться на глаза Цитре, ещё и с учётом того, что она рано или поздно узнает о том, что случилось, было сильнее его. Юный поджигатель не смог бы вынести укор обжигающе голубых глаз. Он был уверен, что почти ни в одной версии событий девушка не сможет его простить. Это случится только если он принесёт в лагерь голову лейтенанта на блюдечке, да и то с натяжкой. Роджерс был ей дорог, а то, что он свалил посреди ночи - была вина ревности. Той, что по его же словам, вспыхнула благодаря Джейсону. Не время падать духом! - Кричал один внутренний голос наперекор другому. И он был прав. Не получится всю жизнь прожить в старом гараже, восседая на картонке. Особенно учитывая отсутствие в нём еды и то, что его ищут. Броди вновь поднял голову на паутину. Жадность восьминогой твари в ней просто не знала предела. Несмотря на свою увесистость, паук резво перебирал лапками вокруг трупа бражника, точно исполнял победный танец. Это слегка отвлекло от отчаянных порывов. Тело потихоньку начинало слушаться. Нужно было придумать план действий, план переезда в другой штат и ещё много всякого нужного. Первое, что пришло в голову - отомстить за Роджерса. Банально и абсолютно не выгодно. Но парень уже чувствовал себя обязанным исправить допущенную ошибку. И снова появились трудности. Встал вопрос, как и кому мстить, если оба человека, которых он узнал на фото, уже поплатились, а остальных парень просто не мог вспомнить? — Стоп! Двое! - внутри что-то щёлкнуло и Джейсон аж подскочил на ноги. Организм внутри содрогнулся, словно смещая все органы. Паук в углу замер. В тех фото, что ему показывал Деннис был ещё один знакомый парень. Тот, чью фотографию Роджерс испепелил окурком. Благо, она для опознания и не была нужна. Лицо лысого сержанта парень знал, как облупленное. Вдобавок тот факт - что именно из-за него он угодил во всё это "приключение" подкрепил уверенность в намерении выследить и сжечь ему дом.Грасс-Вэлли. Гибсон драйв. Особняк Вааса. Среда после полуночи.
Несколько часов Ваас не находил себе место и копошился в подвале. Подготовил канистры, противогаз, верёвки, несколько перцовок, очистил водосток от мусора, даже вкрутил новую лампочку. Точно злокачественная опухоль, после звонка в жопе образовалось шило. Помещение за это время аш накалилось, пропиталось негативной энергией. Ваас шаркал по полу и громко ругался. В его фантазиях творился полный хаос. Начинался он мыслью о том, как Броди будет молить о пощаде, дёргаясь у него под ногами, а закончилось тем, что мужчине сильно хотелось пропустить пару стаканчиков. Он сел на тот же стул, где давал свои показания перепуганный Броди и закинул ногу на ногу. — Ты знаешь почему ты здесь? - вдруг начал он, разводя руки в сторону. — Нет. Я не знаю, расскажи мне, о мудрейший! - вдруг пискляво ответил он самому себе, при том поворачивая голову вбок. — Потому что ты долбоёб, Джейсон! - лейтенант хорошо представил лицо надоевшего фотографа и хотел было снова подорваться, начать ругать все предметы направо и налево, но-таки остановил браваду и грустно уткнулся лицом в ладони. То, как сильно он устал и намучался, пока возился с парнем и его дуростью не возымело должного эффекта. Трёхдырочный маньяк так и продолжил разгуливать по дворам Грасс-Вэлли, и даже не в виде молодого паренька с торчащими вверх волосами, как всем казалось. Он до сих пор оставался загадкой без решения. Личность оставалась запечатанной. А Джейсона при том разыскивали все кому не лень, точно за его голову пообещали миллионы долларов и вселенскую славу. Это злило. Монтенегро снова стал сомневаться во всём, что им двигало. То справедливость, то ненависть, то снова справедливость, а сейчас опять… — И потому что я долбоёб, Джейсон, - раздалось почти шёпотом, сквозь пальцы. Ваас встал с места и побрёл наверх, медленно рассматривая пол и ступеньки, сменяющие друг друга. Серые, как эта ёбаная жизнь. Всё шло куда-то в никуда. Как будто верить никому давно было нельзя. Ни Хойт, ни Густаво не смогли бы понять желание помочь и уничтожить одновременно, а других коллег с мозгами у него не водилось. Джейсон напоминал мужчине самого себя в юности. Парень точно также выбрал дерьмовый путь и дерьмовую компанию. И к этому его также подтолкнуло расставание с родными и привычной средой обитания. Ваас хорошо это понимал. В особенности то, что окажись он на месте Броди, то к хуям бы разнёс весь участок огромным болтающимся шаром, а потом пришёл к тому, кто его посадил и выпустил бы ему кишки, разбросав те по участкам один в один, как тот маньяк, за которого его приняли. Монтенегро выдохнул. В таком раскладе событий, что происходил сейчас, им всем, можно сказать, ещё очень сильно подфартило. Джейсон оказался пушинкой, что мог лишь устроить карнавальное представление. В особенности свезло Ваасу, ведь перед его окнами мог разгуливать настоящий маньяк, готовый раскромсать всё, что ему не понравится.Грасс-Вэлли. Полицейский участок. Среда.
В случае, если вы потеряете что-то, то будете искать это везде. В шкафах, куртках, стиральной машинке, под плинтусом. В последнюю очередь посмотрев, что же находится в собственной ладони. С людьми часто случается такая неочевидная слепота и мало кто пытается по настоящему думать над вещами. Один раз Джейсон уже пробрался в полицейский участок. И потому про то, что он осмелел и попытается ошиваться рядом второй раз офицеры и думать не смели. Они отправили по отряду во все тёмные углы Грасс-Вэлли, в Невада-Сити и даже в Сакраменто. Не настолько же всё-таки ебанутый Джейсон Броди, чтоб вместо поиска укрытия в спокойном и тихом месте сидеть всё там же, у участка, наблюдая за полицейскими… Настолько. Копы сновали туда-сюда быстрее, чем мухи по свежей коровьей лепёшке. Джейсон, точно в каком-то старом чёрно-белом кино, залез на дерево и скрылся в кроне. Среди зелени его запасные хаки джоггеры было совсем не заметно. Зато ему было видно всех и каждого. Кто выходил, приходил, кто какую брал тачку. В некоторых, самых удачных разговорах, это даже подкреплялось разовыми громко брошенными фразами. Можно было даже прикинуть по какому маршруту его будут искать, а где путь чист. Джейсон раскидал мягкие тряпки для коктейлей из портфеля вокруг себя и поудобнее расположился на большой ветке, закинув ноги на две другие. В этой позе он был очень похож на виртуозного снайпера, что мог принять лежачее положение откуда угодно. И на удивление это ещё и оказалось удобно. Приходили люди, возможно, писали заявления, уходили злыми. Сразу за ними вслед приезжала громкая мигалка с каким-то преступником, которого случайно поймали, пока искали поджигателя. Потом нескольких гражданских копы привозили на допросы. Жизнь шла полным ходом. Участок кишел рабами социума. В деревьях же гулял расслабляющий ветерок, пели птицы и убаюкивающе шелестела листва. До отъезда Густаво домой пришлось ждать очень долго. Он вышел уже после основных часов работы и пошёл вниз по улице в неизвестном направлении. Джейсон аш содрогнулся. Каким-то образом ему удалось просвистеть момент самого выхода и заметить парня лишь на отходе. Виновник торжества стремительно удалялся, а он сам, ещё не размявшись, сидел высоко на ветке. Пришлось импровизировать. Оставить все смягчающие тряпки на местах, застегнуть портфель покрепче и прыгнуть вниз с двухметровой высоты. Оказалось, что это очень страшно. Но дрейфить было нельзя. Время было против и спешно утекало сквозь пальцы. Броди зажмурился и представил себя парашютистом, крепко вцепившимся в ранец. Правда спасательный мешок не открылся за спиной, смягчая падение, и Джейсон приземлился на стопы, сразу заваливаясь вбок. Этому его в детстве научил тренер по карате. Первые уроки - группировка. Так ноги пострадают не настолько сильно, прыгни ты хоть со второго этажа. Нагрузка распределится по всему телу, не позволяя вывернуть лодыжку или сломать конечности. Мышцы неприятно кольнуло, но мозг быстро отбросил такую лёгкую боль. Весь удар на себя принял локоть, которым Броди умудрился впечататься в асфальт. Кровь быстро засочилась из-за повреждённой кожи, что закаталась в трубочку. Напоминало это слоёное тесто для круассанов. Но под ним увы ещё и неприятно закололо. Так, что пришлось знатно фыркнуть, чтоб отогнать боль и ненужные мысли. Кровь потекла по запястью вниз, сразу впитываясь в асфальт. К земле парня придавил портфель, доверху набитый коктейлями. И они бы точно разбились, не обмотай их Броди от скуки тряпками. С ними стекло не соприкасалось и не клацало друг об друга, создавая иллюзию отсутствия угрозы для чужого дома. Что-то лишь тихо булькало внутри портфельного желудка. Густаво тем временем свернул за поворот. Нужно было спешить, и поджигатель, превозмогая боль, подскочил на ноги. Казалось, Джейсон заново открывал для себя улицы родного города. То, какой маршрут выбрал сержант, совсем не поддавалось логике. Он словно знал, что за ним следят и был к этому готов. Заворачивая за поворот, он, по ощущению парня, трусцой пробегал десять шагов, а потом снова заворачивал. Это было настолько заморочено, что кружилась голова. Броди недоумённо петлял по тротуару меж домами и, заглядывая в разделяющие их промежутки, лишь убеждался в том, что только что был на хвосте, но Густаво оказался на тридцать шагов впереди. Тогда Джейсон тоже ускорялся, хотел было начать быстро подбегать к поворотам, когда вдруг остановился, задумавшись. А что если именно сейчас он не отошёл и выжидает меня прямо за углом? Мышцы напрягались, все до единой выстроившись в струнку. Страх сковал. Всего какие-то жалкие секунды замешательства. И Густаво затерялся. Он свернул за дом с отсутствующим фонарём и пропал в полумраке городского рта. Джейсон было побежал вперёд, заскочил в один переулок, в другой, покопался в тонком переходике, что вёл в тупик, и только тогда сдался. Внутри всё просто разрывалось от собственной невнимательности и глупого страха быть уличённым. Я же почти поймал его за жопу! - Эта мысль была самой обидной. Вернуться и следить за Густаво с прежнего места в другой день он уже не мог. Кровь под деревом выдаст меня с потрохами. Они проведут свою дрянную экспертизу. Или, того хуже, посмотрят вверх, в крону... Мурашки бегло пробежались вдоль по ногам. Такого допускать было нельзя, но и из иных вариантов оказалось не так много годных. Все вели к провалу или представлялись не особо эффективными. Единственная мысль могла иметь должный успех - пробраться в участок и порыться там в архиве, чтоб найти адрес сержанта. Но на такой подвиг идти оказалось бы слишком рискованно. Кадмова победа была ни к чему. Снова заболел локоть и Джейсон болезненно шикнул, вспоминая, что совсем не обработал рану. Грязная одежда, пыль и другие страшные вещи могли успеть попасть внутрь, в кровь. Парень поморщился и сел за мусорный бак, доставая тряпку из рюкзака. Она вся насквозь пропиталась спиртом и страшно воняла, но это почему-то внушало доверие. Антисептик - подумал Броди и крепко прижал ткань к повреждённой коже. Кровь зашипела, рану словно обожгло. Парень еле-еле сдержался, чтоб не закричать. Ему даже пришлось укусить себя за руку. Боль оказалась адски невыносимая в сравнении с более привычными средствами для обеззараживания и только при осознании этого он резко оторвал приложенную тряпку от поражённого участка. — Ладно, ладно… - парень тихо успокоил себя, скидывая ткань обратно в чрево рюкзака, - на сегодня с меня хватит. Лучше принимать спирт внутрь, чем так…Грасс-Вэлли. Паб "Синяя вишня". Четверг. 3:30.
Не создавая шума, Джейсон открыл дверь в помещение, опустив голову почти на девяносто градусов и слегка покачиваясь. Позвоночник уже начинал его ненавидеть, но поделать было нечего. Лучше новенький сколиоз, чем в тюрьме хламидиоз… Он прошёл внутрь, ориентируясь исключительно на ноги людей и их разговоры. Кто-то проходил мимо, сверкая чуть ли не хромированными ботинками, кто-то сидел за своим столиком, пряча дырявую подошву в тени. На очередного пьяницу не обращали внимания. Все здесь были такие и стыдиться оказалось нечего. Вопрос вызвало бы только его нахальное притворство. Броди медленно, точно настоящий алкоголик, доплыл до стойки и закинул на ту локти. Сегодня он всё делал не так. Боль, не успевшая толком утихнуть, вернулась снова, слегка пропитывая собой куртку. Красное пятно медленно ползло по ткани, вытесняя её родной цвет. В темноте это было почти незаметно. Оно казалось чёрным. — Два лагера, пожалуйста, - он положил на стол купюру, по неосторожности и привычке приподнимая при том голову, и бармен не побоялся воспользоваться такой слабостью. Он почти было заглянул под капюшон, чтоб рассмотреть гостя, но тот лишь опомнился и сильнее скукожился, отвечая хриплым голосом, - я болею, брат, и меня побили, давай без этого, - голос слегка дрожал, но бармен этого словно не услышал, лишь кивая неизвестно для кого. Вторая профессия у него, как и у любого бармена, была "психолог". И постояльца нужно было уважать. Сверху что-то тихо говорили. Голос не был похож на обычный пьяный, скорее на комментатора. Шёл футбол по телевизору - быстро осознал Джейсон. В здании не было второго этажа под паб. Проходил чей-то матч. Обычное дело для подобных мест - смотреть, как по траве туда сюда мотаются потные мужики. Лофтовые барные светильники роняли мутный белый на макушки клиентов у стойки. Их сальные головы прям-таки светились, озаряя всё вокруг лысинами и перхотью. Джейсон сидел смирно, опустив голову до такой степени, чтоб даже находящиеся рядом не могли увидеть его лица. Шипящий напиток отдалённо заструился в кружку. Повеяло запахом знакомого дешевого пойла, коим и так пропитался весь паб. — Эй, Джимми, это ты что ли? Не признал! - незнакомец лихо припал сбоку на свободный стул, обвивая Броди своей длинной костлявой конечностью. Внутри парня всё сжалось до атома. Ком в горле встал такой, что дышать стало трудно. Нужно было заранее продумать всё, до мельчайших деталей, но Джейсон отчего-то догадался лишь спрятать портфель снаружи, повесив тот за лямки в открытом колодце. Сейчас это тоже казалось ошибкой. Нужно было к хуям сжечь всех местных вместе с их алкоголем… — Пойдём к нам за столик, расскажешь, как та встреча прошла, с… Ну ты понял, - мужик тихо засмеялся. Джейсону это о многом сказало. Рядом сидел не перепутавший собутыльника алконавт, а преступник, который хотел выудить информацию по делу, о котором Броди понятия не имел. Так подсказывала чуйка. Уж посидев в канализации начинаешь различать сорта говна. — Ты меня с кем-то путаешь, - тихо отозвался парень, уже представляя лицо отшитого мужика. В догадках он не ошибся. Рожа незнакомца скуксилась в то ли недовольстве, то ли шуточной неприязни. Морщины волнами исказили пигментированный лоб латиноса, губы сжались. От него повеяло знакомой опасностью. — Пойдём за столик, им это расскажешь, - злым шёпотом раздалось возле самого уха и Джейсон, не выдержав, выскользнул из-под плеча назойливого дядьки, направляясь прочь в глубины бара. Нужно было уходить на улицу, но оплаченное пиво тормозило, заставляя просто слиться и ожидать лучшего. — А ну стой! - громко раздалось сзади, окончательно поставив точку в выпивании по стелсу. Пол паба заткнулась, уставившись на неожиданное развитие событий. Какой-то пацан в капюшоне и латинос лет сорока вот-вот начнут меситься прямо посреди бара. Зрители замерли, воодушевлённо потягивая свои коктейльчики. Не удивительно, учитывая контингент, которому были нужны только зрелища и пиво. По экрану над барменом видать шёл слишком скучный матч. — Ты меня с кем-то спутал, я не знаю, о чём… - не успев договорить, Джейсон осознал, что даже зря завёл шарманку. Злой пьяница налетел, разворачивая к себе предположительного знакомого. Броди дёрнулся вбок, хватая тонкую конечность латиноса и выворачивая ту за спину. Раздался болезненный стон и придыхания. Сбоку кто-то зашептался, зашумели приборы. — Сука, я тебе прострелю голову! - шипел полускрученный мужик, пытаясь вывернуться обратно в сторону Броди. Тот лишь сильнее надавил, роняя постояльца на пол. Рядом, вторя грохоту, рухнул стул. — Выводите их отсюда! - тихо крикнул кому-то бармен и только тогда до Джейсона дошло, что за пивом он может зайти в другое место. Латинос под коленями заливисто матерился и выл от боли, осознавая, что действительно пристал ни к тому. Его знакомый не мог бы повалить его. За массивными куртками и широкими штанами Джимми прятался исхудалый щуплый паренёк, что не мог даже в армрестлинге победить, ни то что заломать руку до хруста. — Я разберусь, - раздался чей-то полупьяный голос в ответ на тихие просьбы бармена и тот замолчал, передавая дело профессионалу. Сука, ну только этого мне сейчас не хватало. Джейсон встал с латиноса, отряхнул грязь с колен и осмотрелся по сторонам. Ноги клиентов по прежнему находились под столами, но к нему уже приближались другие. Крепкие, в берцах. Явно охранник. Броди отошёл назад от лежащего на два шага и слегка наклонился вперёд, якобы выказывая уважение служителю порядка. — Так не пойдёт, пацан, проедешься со мной до участка, а там обсудим эту выходку, - полупьяный, прячущий явную улыбку голос, разбудил внутри что-то животное. Что-то невыносимо злое и голодное. Валяющийся на полу и побитый ранее человек словно-таки стёрся из памяти, уступая место новому ощущению. Он уже слышал эту издевательскую интонацию.
Грасс-Вэлли. Паб "Синяя вишня". Четверг. 3:30.
Сидя за дальним столиком и потягивая третий бокал виски, лейтенант, наконец, мог расслабиться и выдохнуть. Галдящие мужики, сисястые тёлки и дурацкий футбол - то, что было нужно после бури эмоций. Голова, вместо дурацкой одержимости, забивалась мыслью о том, как бы пощупать ту и въебать этому. Ваас под алко превращался в зверюгу другого масштаба. Все былые заслуги, ордена, нашивки и премии отходили на второй, третий, десятый план. У него был только один инстинкт, что он сам себе и пририсовал: "получение кайфа". Пенное за баром лилось рекой, пропитывая стёкла своим вечным ароматом хмеля. Двери в туалеты открывались и закрывались, пропуская очередных ссыкунов, да обрыганов. Ваас было морщился от непонимания, как его занесло в такую срань, но потом возвращал глаза в полумрак зала и вновь хищно скалился. Далеко в углу там хихикали две симпатичные девочки. И всё бы хорошо, но с ними пришёл бугай, с которым Монтенегро решил отложить бучу. Всё-таки не хотелось, чтобы его вывели до того, как он подцепит себе спутницу на ночь и выпьет купленное. Отворилась входная дверь. Еле слышно прошуршал коврик и вот к стойке уже плёлся очередной пьяный додик в скомканных хаки вещах. Капюшон мудило натянул по самое нихачу, словно под ним пряталось три Квазимоды. Монтенегро хмыкнул и вернулся глазами на юных особ. У одной неприлично высоко задралась юбка и из под неё стали видны белые тонкие трусики. Ваас укусил стекло бокала, приглядываясь. Чувствовать себя вуарьеристом извращенцем ему не особо нравилось, учитывая должность, но ничего поделать было уже нельзя. Едва прозрачная ткань так и манила отбросить себя в сторону и приступить к похабщине. Но заманчивая особа, точно по чутью, заметила этот его пожирающий взгляд и скрестила ноги, отворачиваясь. Ваас хмыкнул, а пьяная лыба с лица не сошла. Всё-таки шансы были, бугаю она не сказала. Вдруг, как и положено в типичном баре, у стойки началась возня. Новоприбывший алконавт юрко нырнул под руку своего друга и встал. Второй обиженно задёргался, размахивая тонкими руками. Ваас отвлёкся от тёлок,, предвкушая шоу. Всё-таки было можно немного насладиться потасовкой еле прямоходящих перед тем, как свалить. — А ну стой! - громко раздалось впереди прокуренным голосом. Пол паба заткнулось, уставившись на неожиданное развитие событий. Монтенегро заулыбался и сильнее впился зубами в гранёное стекло. Будь он сейчас на службе, уже обязан был бы вмешаться. — Ты меня с кем-то спутал, - раздалось из под капюшона каким-то наиграно вежливым голосом. Пьяница перестал шататься, двигаясь в сторону пары девчонок, за которыми лейтенант наблюдал до. Они подскочили, хватая бугая за руки. Сейчас свалят, суки… - грустно додумал Ваас. Облом. Но тут началось другое, ожидаемое. Пацану не дали договорить. Злой оскаленный латинос набросился на него сзади, желая то ли прокусить плечо, то ли задушить на месте, но не тут-то было. Пацан оказался не из простых. Он, точно предугадывая действия противника, схватил того за руку и совершил тулуп вокруг, заламывая. Латинос повержено взвыл, но угрожать тем не менее продолжил. — Сука, я тебе прострелю голову! - из его рта чуть ли не брызнула пена. Он не был готов так унижаться при своих, что смотрели на махач с располагающегося рядом столика. Кто-то зашептался. Монтенегро огляделся. Бармен по рации вызывал охранника, косо глядя в центр зала. Раздался грохот мешка с костями, а вместе с ними и стула, что упал рядом, задетый плечом защищающегося. Ваас хорошо понимал, что пацан присядет в обезьянник и получит штраф за чужие доёбки и ему отчего-то стало грустно. Вспомнился надоевший Броди со своими фейерверками. А ведь если бы всё лучше проверили, он бы не стал той хуйней заниматься… — Я разберусь, - выпалил Ваас бармену, быстро опрокидывая в себя напиток и показывая значок. Паренёк спереди тут же успокоился и отпустил пьяного латиноса облизывать пол. Ему не хотелось проблем. И Монтенегро это даже понравилось. Ишь какой покладистый. Коленки отряхнул, осмотрелся, а лицо по прежнему прячет. Шаги лейтенанта стали размашистее, а незнакомец попятился назад от побитого. То ли к побегу готовился, то ли старался, чтоб лежащий не воспользовался положением, заглянув под капюшон. Остановив глаза на его берцах, парень слегка поклонился. Этого Монтенегро вообще не понял, но чуть не расхохотался. Совсем мальчишка, извиняется за такую херню. Хотелось поскорее вытолкать его из бара и отпустить, чтоб под ногами не маячил, но при людях лицо терять тоже было нельзя. В голову пришло банальное: — Так не пойдёт, пацан, проедешься со мной до участка, а там обсудим эту выходку, - полупьяный, прячущий явную улыбку голос лейтенанта, уже должен был намекнуть на разряжение обстановки. На это он по крайней мере надеялся, когда взял впереди стоящего за локоть, но рука под ладонью лишь сильно напряглась вместо того, чтобы успокоиться. Казалось, паренёк сейчас втащит прямо со лба и убежит, а потому, Ваас попросил того развернуться спиной, на что не встретил сопротивления. Всё-таки надежда на мирное решение была. Лейтенант успокоился. Они оба играли на публику - это было точно. Народ пялился глазами полными откровенного ахуя от того, что они пили в компании копа и каждый мог спокойно упасть под статью. Кто-то даже засобирался домой, параноидально оглядываясь вокруг на наличие других людей в штатском. Испуганные девушки, на которых положил взгляд Ваас, жались к бугаю, рассматривая чужой ирокез. Мужчина со шрамом в их глазах выглядел максимально недружелюбно, а после показывания значка так и вовсе стал каким-то дьяволом. Металлическая побрякушка словно давала ему какие-то особенные права и вседозволенность. "Хочу под юбки бабам смотрю, хочу забираю тех, кто не нравится, в обезьянник" - читалось на его надменном лице. Брюнетка фыркнула, провожая лейтенанта за дверь. После него хоть потоп. Пол паба так и осталось молчать, только бармен радовался. — Ладно, вали давай, пока не передумал, - произнёс Ваас, как только сзади затихли голоса и дверь плотно прилегла к косяку. На руке остался отпечаток крови с локтя, - у тебя там рана, обработай, чтоб не хапнуть сифак, - Монтенегро показал руку так, чтоб её можно было рассмотреть даже под капюшоном, - у меня отпуск, так что тебе повезло, что в участок не поедем, - он достал из пачки косяк и прощупал карманы в поиске зажигалки. Той на месте не оказалось и это было самым обидным. А ещё этот парень напротив. Он всё стоял, сжимая кулаки до белизны костяшек. Это начинало напрягать. Вот поможешь человеку, а он тебе морду набить хочет, будто это ты ему жизнь и сломал… Ваас исподлобья зыркнул вперёд, когда Джейсон поднял голову, глядя на того налитыми кровью глазами. Он как будто слышал все его мысли и был против каждой. Особенно в свой адрес. Лейтенант опешил и на секунду приоткрыл рот. Косяк выпал, медленно, точно в слоу мо закручиваясь в воздухе по направлению к земле. Броди подался вперёд, замахиваясь, но Ваас увернулся, сразу заряжая ответный апперкот. Он попал в цель. Живот парня содрогнулся и он кашлянул, при том продолжая бороться. Сделал выпад, больно ударил оппонента ногой, дёрнулся, оставляя в чужом кулаке лишь рукав куртки, зашипел. — Блять! Ну ты сука! - Ваас кинулся вперёд, решая после заминки атаковать первым. Джейсон увернулся, но из-за того, что куртка осталась в руке врага, замешкался и ударился о мусорку. Алкогольные тары зазвенели, дополняя атмосферу потасовки. Тело Броди не слушалось, стремясь угодить гравитации. Пальцами он попытался ухватиться за кирпичную поверхность паба, лишь больно царапая подушечки пальцев. Под ногтями осталась строительная пыль. Ваас воспользовался путаницей, подставил подножку. Нужно было прекращать. Лодыжка хрустнула и Джейсон сел прямо на ведро, содержащее алко тару, неуклюже западая назад. Куртка целиком осталась у лейтенанта и он бросил её на пол, приближаясь. Воздух вокруг будто накалился и прожарился, выпуская пары в лица врагов. Джейсон не удержал равновесие и повалился назад. Вскрикнул. Было страшно за то, что можно разбить голову. Бутылки под ним бились и лопались, точно взорванные петарды, оставляющие стёкла под кожей. Штаны пропитались остатками спиртного, оно же жгло свежие раны. Хотелось выть и бежать, но парень держался, медленно перебирая руками по асфальту. Ему пришло в голову противостоять Ваасу и это нужно было довести до конца, пусть он и может сильно пострадать. Джейсон угрожающе глянул вперёд, ожидая выпад, но Монтенегро почему-то остановился, не доходя пяти или семи шагов, и просто глядя на этого слона в посудной лавке. Ему не было смешно, на лице не выступала злая гримаса. Скорее это была эмпатия. Какая-то грубая и неотёсанная, словно только что зародившаяся в куче битого стекла. Броди стало противно и тяжело. Он понимал, что сейчас скорее всего будет бредить и отключится от потери крови, но такие галлюцинации были для него слишком. Ненависть внутри просто ошалела. — Мудила! Сволочь! - он резко схватил с пола не разбитую бутылку, швыряя ту в лейтенанта. Увы, задеть не удалось. Тот ожидаемо увернулся и осколки разлетелись в разные стороны по заблёванному кем-то асфальту так же, как и мальчишеские надежды на светлое завтра, умершие в ржавом гараже. На глаза навернулись слёзы отчаяния, хотелось, чтобы на голову рухнул метеорит размером с Ямал. Меня посадят, посадят на электрический стул… Всё поплыло, перед глазами побежали чёрные точки, круги, секундно вспыхнули мрачные картинки, а потом тут же схлопнулись, точно выключили старый телевизор. Желание бороться не смогло обмануть природу страха и боли. Джейсон отключился. Стресс, болевой шок, встреча с врагом, пронёсшиеся вскользь мысли о скором заключении и смерти. Всё сложилось карточным домиком из-за чрезмерной веры в собственные силы. Парень рухнул головой на какой-то мусор, завёрнутый в пакет и Ваас отчего-то обрадовался, что тот не добил себя окончательно. Конечно пыталось выбраться наружу и жуткое рвение поколотить заносчивого Броди, но Ваасу не давали покоя имеющиеся на руках факты. Дела с мальчишкой нужно было решать до того, как до него доберутся его замшелые коллеги. Даже Гусю звонить было нельзя. Монтенегро огляделся и щёлкнул пультом от машины, что была припаркована совсем рядом с пабом на случай быстрого реагирования. Седан отозвался ответным позывным, подмигивая фарами. Случилось. Стоило что-то быстро решать. У двери со внутренней стороны уже кучковались пьяные голоса, что вот-вот должны были выкатиться наружу. Лейтенант нервничал. В голову из адекватного пришло лишь слегка отогнать машину вместе с Броди на задние дворы, к беседке и Ваас приступил к реализации сие плана. Сел в седан, подъехал к мусору, затолкал еле дышащее тело в багажник и отчалил в тёмный угол, за паб. Там можно было разобраться с ситуацией холодно и расчётливо. Броди был знатно изранен и нуждался в какой-никакой медицинской помощи. Лейтенанту это по вкусу не пришлось, но делать было нечего. Больница для преступников такого масштаба была противопоказана. Там могут и матери предыдущих жертв ошиваться и коллеги сразу приедут… Каким-то преступным сговором веяло за версту и ребята, вскоре вышедшие на свежий воздух, решили лесом обрулить копошащегося в тонированной тачке дядьку с ирокезом. Монтенегро их логикой был приятно удивлён. На его руках и так собралось слишком много проблем. А ещё и пугать детишек перепачканными кровью запястьями ночью было совершенно лишним. Того гляди Мэк с Карлушей приедут и начнётся ненужное мозгоёбство. Ваас выдохнул, аккуратно доставая из очередной раны на белой спине осколок. Их было плохо видно даже с фонариком. На лбу выступила испарина. Ковыряться в живом мясе с целью спасения мужчине приходилось впервые. Кровь так и струилась из под свежих бинтов, что Ваас приложил к особо крупным прорезям в коже. Хорошо, что отключился, долбоёб. Лейтенант вытер пот со лба рукой, поздно понимая, что прочертил на себе красную полосу из крови разыскиваемого преступника. Это даже согрело душу. Осколков оказалось не слишком много, большинство мелких просто прилипло к парню, не царапая эпидермис. Только несколько больших неприятно вонзилось на сантиметр или полтора. Вытаскивая их, лейтенант особо пристально следил за тем, не проснулся ли Джейсон, но тот по прежнему лежал неподвижно. Испугался… Меня? - Монтенегро наклонил голову вбок, рассматривая красно-белое полотно над ремнём. По-любому меня… В голове замельтешили мысли. Одна сменяла другую, не отклоняясь от основной линии смыслов. Броди точно не захочет по-хорошему. У него шило в жопе взыграет, опять всё испортит. Придется связать… Он сильно дёрнул последний осколок из спины и приложил к ране ошмёток бинта. Тот быстро пропитался, пришлось добавлять ещё повязку. Всего было шесть глубоких ран, две из которых не хотели переставать испускать алую жидкость. Ваас разозлился. — Угомони свою кровь, Джейсон, блять! - он перевернул обморочное туловище лицом к себе и усадил так, что тот уткнулся лбом ему в плечо, а футболка раскаталась вниз, на свежие раны - так, сученыш, теперь крепко-крепко спи, - мужчина небрежно стянул чужую, пропитанную кровью тишку через голову, взял бинт и начал разматывать, придерживая прохладное тело за талию. Температура ему не нравилась. Прежде такой пылкий Броди ощущался теперь просто ледяным и если бы не его размеренное дыхание на груди, Монтенегро бы давно плюнул, оставив труп в кустах. Проблемы на работе то ему зачем? "Нет Броди, а убийства есть" - вот тот самый критерий, что позволит искать настоящего маньяка. В сознании одна за другой щёлкали нечеловеческие идеи, но он лишь раскатывал бинт по туловищу напротив. Грудь то вздымалась, то опускалась, а вместе с ней шевелился и корпус. Парень заваливался вперёд, а его голова, как у птенца, грозилась вывернуться назад. Вааса это раздражало, он быстро закончил с бинтом на талии и, всё так же придерживая, отодвинул Джейсона от себя. Вокруг на асфальте валялись ломаные кривые кровавые осколки и не хватало только, чтоб парень уебался в них своим белёсым ебальничком. Коп ещё раз осмотрел пострадавшего, когда тот был совсем без верхней одежды и обнаружил рану на уровне локтя, синяк под ребром, и стеклянную крошку на ладонях. Кусочки были маленькие, оттого несильно поранили кожу, но роса крови проступила. — Принцесса на бутылках, - прокомментировал сам для себя Ваас, стараясь разбавить атмосферу и укладывая юношу обратно в багажник. Руки у парня стали жестче, явно отличаясь от того, какими их помнил Ваас во время предыдущей встречи. Он оторвал лоскуты от другого бинта и уже одним из этих кусков стал очищать чужую ладонь. Мозольки в местах хвата, сгиба, грубые отпечатки. Чем ты занимался? - мужчина задумчиво провел по чужой линии жизни большим пальцем, размазывая кровь. В фалангу, как и ожидалось, попал микро осколок и мужчина убрал руку, рассматривая покраснение кожи. Даже сейчас ненавидит… Взаимно, Броди.Грасс-Вэлли. Гибсон драйв. 3:54.
После всех манипуляций и обработок, Ваас решил запихать пацана в салон, чтобы он не мотался по багажнику, как трупешник по катафалку и не собирал там остатки упавшего с себя же стекла. Об этом он пожалел быстрее, чем понял. Машина качнулась на очередном лежачем полицейском, по которому Монтенегро промчался так, словно его вовсе не было и парень на заднем открыл глаза. Всё у него внутри перевернулось, организм дал порывы к жизни. Иногда эффект падения почему-то срабатывает. Даже вдруг захотелось громко поругать Гранта за плохое вождение, но голова быстро пришла в порядок, расставив по местам все ранее приобретённые воспоминания. Ваас, сука, Ваас… Джейсон аккуратно поднял голову, стараясь казаться незаметным, но за окном вместо участка снова увидел знакомую улицу и сердце со всей дури ухнуло в пятки. Он везёт меня пытать! Он никогда не отправит в участок живого Джейсона, ему нужен мёртвый… Перед глазами поскакали картинки того, что парень видел, когда наблюдал за ним из-за дерева совсем недавно. Лейтенант таскал канистры воды в подвал явно не для того, чтобы помыть там полы. Половину одной такой парень еле-еле пережил, но от двух окажется стопроцентным жмуром, которого можно будет спокойно сбросить в колодец или озеро. — Не позволю убить меня! - он кинулся вперёд, хватая Вааса поперёк шеи. Тот, не ожидая столь неадекватного поведения, свернул влево, врезаясь в фонарный столб. Сработала подушка безопасности, что раздулась, аки рыба фугу. Из под капота повалил страшно знакомый чёрный дым. Фары сошли с ума, напоминая вечеринку для убийства эпилептиков. Первые секунды, Монтенегро, придавленный к спинке ремнём безопасности и тяжёлыми ручищами испуганного Джейсона, почти не мог дышать. Почувствуй, как мне "охуенно" было в том противогазе, уёбок! - Кричал про себя парень. Злость напитывала его. Лейтенант же пытался отстегнуться одной рукой, параллельно оттягивая пальцами чужую. Это было тяжело, но уставшая раненая кисть поджигателя стала поддаваться сразу после того, как ремень-таки щёлкнул и руки противодействия стало две. Всё снова было против Броди, и он, догадавшись об этом, отпустил копа, быстро ретируясь из машины, убегая, куда глаза глядят. Не хватало для пущего эффекта только крикнуть "помогите". Охота на маньяка - то, что определённо было нужно вечерком под кружку какао любопытным рожам в окружающих дорогу домах. Ваас не на шутку испугался и выскочил следом, быстро набирая скорость. Покалеченный Джейсон с израненной спиной бежал так быстро, как мог, но оказался настигнут и придавлен к газону тяжёлым телом правоохранителя. — Стой, сучара, куда ты собрался? - вопрос, скорее, риторический. Вместе с ним он перевернул тело под собой на спину и хорошенько уселся у парня на бёдрах, зажимая больную поясницу плотно с землёй. Броди вскрикнул от боли и замахнулся, ударив лейтенанта куда-то в челюсть. Губа лопнула и из нее засочилась свежая кровь. Ваас разозлился и врезал в ответ также, но ладонью. Вырубать обморока второй раз было слишком нечестно по отношению к пострадавшему и явно не поставило бы его на сторону полиции. А оплеуха отрезвила и вогнала в краску. Джейсон заёрзал, не обращая внимания на то, что на спине снова засочилась кровь. Ваас крепко сжал его талию коленями, скручивая чужие запястья над головой, тем самым не позволяя совершить очередного удара и причинить себе ещё больший вред. — Иди нахуй! - выругался Джейсон и плюнул в вынуждено приблизившееся лицо. У Монтенегро почти пар из головы пошёл и он ударил уже захваченные запястья о землю. Порезы усилились соприкосновением с травой, но Броди продолжал смотреть исключительно ненавидящим взглядом. — Я убью тебя… — Нашпигуешь свинцом и утопишь в реке, да? - в голосе звучала усмешка, перебивающая агрессию, но поджигателя удивило не это. Ваас был откровенным мудаком, который не только использовал запрещённые приёмы, но ещё и запоминал откровенную провокацию, сортируя её куда-то по папочкам в мозгу. — Пошёл ты! — Пошёл ты! - передразнил мужчина и Джейсон под ним совсем заметался раненым зверем. Настолько унизительно ему не было даже в момент первых пыток. Лицо хмурилось сильнее и сильнее, на уголках глаз собирались слезинки отчаянья и боли. — Ублюдок! Да как тебя земля носит! - он дергался и кричал так, будто где-то сломалась сирена и Ваас не придумал ничего умнее, чем ударить того с головы в нос. Броди взвизгнул ещё раз и заткнулся. До него почему-то поздно дошло, что все ищут трёхдырочного маньяка, а он так просто даёт о знать собственном точном местоположении. — А я уже в себе засомневался, думал, что ошибся, когда мы тебя посадили, - он сделал паузу и Броди перестал мимикрировать под ужа, вслушиваясь в очередной бред сумасшедшего. — Но ты знаешь, что такое безумие, Джейсон? Это повторение одного и того же раз за разом. Снова и снова, и снова, и снова… В надежде на изменение. В надежде, что настоящий трёхдырочный маньяк гуляет где-то и ты сможешь помочь следствию его отыскать, сможешь мне помочь. — Ты окончательно ебанулся? - Джейсон крикнул, снова выходя из осознанной реальности и ширкая спиной по земле, - после пыток в твоём ебаном подвале ты хочешь помощи? И сейчас что, тоже вёз "добывать помощь"? — Я не собирался тебя пытать, если ты об этом. — Пиздабол! Я видел, как ты носил канистры и громил кухню! У Вааса расширились зрачки и он по звериному рыкнул, понимая всю патовость ситуации. Он действительно носил канистры в подвал и хотел придушить Броди старой бельевой верёвкой, но это было в порыве ярости, не по настоящему. Встреть он его прямо тогда - не стал бы и ебало бить. Но что сам Джейсон? Он подтверждал лишь плохое, карауля копа у его собственного дома. — Ты хотел сжечь мой особняк? Густаво прав был, что ты поджигатель! - он хотел задать вопрос, но надавил утверждением, при том навалившись на пацана сильнее. — Да, сожгли мы с Деннисом пару домишек твоих прихвостней-палачей. Так им и надо! — А ФБР? - задал Ваас уже уточняющий вопрос, для верности догадок. — Иди нахуй со своим ФБР, это твоя очередная подстава! Ваас задумался. На секунду его глаза сверкнули каким-то зверским зеленым огоньком и он снова впал в безумие, где поверил в чужую невиновность. — Сколько людей ты убил? - фраза без напора, с каким-то отеческим подтекстом. Джейсон даже нахмурился, пытаясь придумать подвох. — Я никого не убивал! - он твердо сцедил факты и отвернул голову. — А сжёг сколько? — Гараж, дом и заброшенную Ниву, - слишком честно вырвалось из уст и Броди приуныл, ощущая свою тупость. Но направление было уже взято. Монтенегро и хотел именно этого. Честности и диалога. Жаль лишь, что для этого пришлось устроить новую неизученную версию пыток, царапая свежие раны пацана о газон. — А зачем целоваться ко мне полез? Джейсон опешил, но так и лежал, отвернувшись. Его уши покраснели, что заставило лейтенанта снова издевательски улыбнуться. — Ты… - начал было Броди, но ему снова не дали закончить мысль. На участке, где они устроились, благополучно сработал заранее установленный автополив. Броди зажмурился, чтоб в глаза не попала грязь с водой. — Пытка каплей для такого поджигателя как ты никогда не закончится, - он весело хмыкнул в себя и отпустил чужие руки, слезая на быстро намокающую траву. Рядом, в тридцати метрах, дымился его любимый седан, напротив, через дорогу, плиткой выстроилась дорога к дому, рядом лежал Джейсон. А на душе было легко. Коттедж так близко и так далеко… Чуть-чуть не доехали… Кровь с водой засочились вниз по подбородку, заворачивая по проспекту кадыка в ворота расстёгнутой рубашки. Броди приподнялся на локтях и тупо посмотрел на своего палача. У него будто пропал весь интерес, ведь загадка, за которой он носился кругами, оказалась собственным хвостом. Вода стекала по лицу, попадала в глаза и не давала полную картину случившегося. Потому Джейсон тоже сел, лишь теперь оглядывая собственные руки и торс, на котором была повязка. Боль насвистывала мелодию внизу спины, возвращая в совсем недавние воспоминания о том, как сидящий рядом человек посадил его на урну, с которой Джейсон по неосторожности наебнулся. Перебинтовал меня? На что надеется, сукин сын? - Джейсон попытался хорошенько вглядеться в смуглое лицо, но его взгляд то и дело останавливался на разбитой губе, спокойных глазах и мокром, разползшемся в стороны, ирокезе. Это даже было забавно, а оттого внушало доверие. Казалось, Ваас никому не позволял смотреть на себя в таком виде, чтоб не прикалывались. — Я понял, что ты не виновен. Поздно, но понял. Безумие, а Джейсон? - он повернулся лицом, также, как и поджигатель, рассматривая объект интереса. Того, за которым несколько раз сунулся в задницу и не достал, но который сам полез на рожон, хотя мог спокойно уйти. Броди чувствовал эту энергию, мощную и нечеловеческую. Словно коп перед ним прошёл две войны и вернулся живым, преисполненным опытом. Было сложно, но Джейсон догадался, чем это было. Извинением. Не прямым, нескладным, слегка похожим на подъёб, но самым искренним, на которое был способен этот монстр. Неожиданно и неправильно внутри что-то сжалось. Маленький комочек старого Броди, спрятавшийся ото всех в глубине сознания, вдруг высунул голову и решил, что не всё ещё потеряно. Он может что-то со всем этим сделать? И что мне теперь? Довериться человеку, что хотел меня убить? За окном дома, на чьём газоне сидели два неизвестных, стояла старая, одетая в домашнее, пара. Соседей разбудил шум и теперь это они уже шептались и переглядывались, обсуждая случившееся. Кто эти парни, зачем и главное нахуя пришли? - было загадкой века их жизни. И актуальной она оставалась до тех пор, пока дед, глядя на сидящих парней под другим углом, всё же не решился вызвать копов.