Прекрасное падение

      Дом погрузился в сонную тишину. За окном было темно и прохладно. На небе виднелись мерцающие звёзды. В комнате тикали часы, и Робб неосознанно прислушивался к этому, казалось бы привычному, звуку. Горел свет, но монитор компьютера был погашен: парень выключил его несколько минут назад. И теперь сидел на стуле, глядя на силуэты домов сквозь узкие прорехи в жалюзи. Правда что-то чётко разглядеть не получалось, но ему просто надо было на чём-то сосредоточить взгляд…       Погрузившись в свои мысли, Робб вдруг вспомнил о брате. Тед. Общая напряжённая атмосфера плохо сказывалась на нём. А то, как упрямо он это скрывал, заставляло старшего усмехаться. Украдкой. На самом деле он, конечно, переживал за мелкого: мир его братика был ещё детским, хрупким. Вполне способным разрушится полностью из-за первой серьёзной жизненной трагедии.       Рассуждая так, Робб мог бы похвалить самого себя за чуткость и проницательность… если бы не одно «но». Он сам совершенно не способствовал тому, чтобы Тедди жил в нормальной обстановке. Сам громко ссорился с родителями, хлопал дверьми и отказывался усмирять свой характер. Вообще, старший брат Рейчел никогда не был вот прям бунтарём-бунтарём, но на фоне сестры казался грубее и резче, чем на самом деле.       Рейчел       Робб с силой сжал кулак. Он переживал за неё. И очень сильно. Если бы что зависело от него, то он бы не раздумывал, и спас бы её, вернул. Но её судьба и реалии были ему неясны. Что произошло? Куда она пропала? Да и пропала ли?..       Некстати промелькнула мысль о том, что сестрица после получения травмы стала злючкой. Угрюмая была, всех посылала, почти не разговаривала. А что если она это сделала нарочно? Вдруг пропала и решила не возвращаться — переживайте, мол, беспокойтесь.       Ну, если это так!..       Кулак другой руки с грохотом опустился на край стола. Робб понимал, что его гнев необоснован, а все эти мысли — лишь бессвязные догадки. Но противный червячок активно начал разъедать его изнутри.       Быть может, после попадания в больницу Рейчел перестала осознавать ценность тех, кто рядом?..       Позади вдруг послышался скрип двери. А потом: — Р-о-о-б? Брат, ты не спишь ещё?       Парень не ожидал услышать голос Тедди. И даже на мгновение испугался, не овладел ли тот каким-то образом даром читать мысли… Но быстро справившись с собой, он крутанулся, разворачивая стул.       Тед стоял в дверном проёме. В ночной пижаме и съезжающем набок колпачке. Весь какой-то сутулый, жалкий… Смотрящего на него Робба передёрнуло бы. Будь перед ним кто-то другой. Но это был его родной братик, и поэтому он лишь насторожился, увидев его таким. — Мелкий? Ты время видел? Живо марш в кровать, — врубив «строго старшего брата», и показательно нахмурившись, велел он.       — Успокойся, Робб, не командуй, — совсем тихо, но с недовольными нотками попросил мальчик, уже прошмыгнув внутрь комнаты. — В смысле, мелкота? Ты время вообще видел?! — встав со стула осведомился старший, ткнув пальцем в сторону часов. — Видел, но… я всё равно не усну. — И ты пришёл, чтобы я почитал тебе сказку про принцессу? — Не иронизируй! — вспыхнул Тедди, сжав кулаки. Но даже этот, казалось бы, угрожающий, жест позволил Роббу увидеть лишь то, насколько его брат похудел и как посерела его кожа. — Ладно, — смягчился Робб, и скрестил руки на груди, — ну и зачем же ты тогда пришёл, если не за сказкой?       Тед несколько секунд мялся, будто застыв. Смотрел себе под ноги, дёргал помпон на колпачке. И молчал. — Шкет?.. — почти уже ласково окликнул тогда Робб, растеряв всю свою недавнюю «важность». — Что-то случилось? Расскажи мне. Ты чего-то хочешь?       Тот вскинул голову. Его большие глаза слегка поблёскивали. — М-можно я сегодня побуду у тебя, а?.. Может, засну… Я знаю, что уже взрослый, но, в виде исключения… можно?..       Что-то с глухим звуком надломилось внутри Робба. Он почувствовал себя беззащитным перед собственным братом: в таком состоянии тот мог потребовать хоть луну с неба, и Робб постарался бы её ему достать.       Не мог он видеть своего братишку таким!       Лучше бы тот вёл себя как обычно: хохотал, носился, кривлялся и показывал язык.       Что угодно. Лишь бы не видеть то как Тедди неумолимо взрослеет, теряя детскую беззаботность и пофигизм…       Робб моргнул. Прикрыл глаза. Вздохнул. И посторонился. — Давай уже, мелкий. Разрешаю. — Ура! — неожиданно громко вскрикнул Тед, подпрыгнув на месте. — Т-ш-ш! — тотчас же одёрнул его старший, приложив палец к губам. Хотя и не мог не признаться самому себе, что рад видеть хоть какой-то признак чужого оживления.       Младший залез с ногами на кровать и свернулся калачиком. Робб не собирался пока засыпать, убеждённый, что через полчаса брат заснёт и ему, Роббу, придётся отнести его обратно в комнату. Иначе тот выпинает его во сне на самый край. — Робб, ты куда? Не уходи, — сонно, но неожиданно испуганно, встрепенулся мальчишка. — Да ты чего, шкет? Я ж только зубы почистить и умыться, — в этот момент Робб едва не рассмеялся.       Но по напряжённому детскому личику понял, что брату не до смеха. — Пожалуйста… не уходи. Побудь тут. Пока… пока я не усну. — Слушай, — парень нахмурился, — я не пойму: а что ты к родителям не пойдёшь? Раньше же всё время у них вырубался.       Пальцы Тедди сжали покрывало, а губки вытянулись в полоску. — Они… они больше не спят вместе. Ну то есть, рядышком. Нет. Теперь — на разных концах кровати. А мне холодно, когда они поодиночке.       Стараясь сглотнуть неприятный ком у горла, старший вслух съязвил: — Может и мне стоит привести сюда кого-то второго, чтобы ты не мёрз?.. — Перестань! — мальчик поморщился. — Ты останешься или нет?       Робб опять вздохнул. — Или да… — буркнул. Выключил свет и быстро, ощупью, добрался до кровати. Ему вполне хватало места, но настораживала тишина, поэтому он нарочно заворчал: — Ну ты двигаться будешь или мне на коврике спать?       В ответ братик завозился. Но опять же молча. Казалось, ни что теперь не сможет его разговорить как раньше… Робб вдруг подумал о том, что у Рейчел это всегда очень получалось. Они с Тедди вообще были одного темперамента: активные, смешливые, шустрые, любознательные. До её травмы, разумеется. Потом — сестру как подменили!       В темноте, окутавшей пространство, парень почти не мог видеть брата. Но слышал его дыхание и чувствовал как тот «свивает гнёздышко» из покрывала. Это умилило, и Робб порадовался, что его лица не видно…       Когда Тед вдруг резко и сильно к нему прижался, Робб даже вздрогнул от неожиданности. Он любил своего брата, но особых нежностей между ними никогда не происходило. А тут… Но мальчик жался так сильно, и вдруг… так затрясся по необъяснимой причине, что Робб просто не смог его не обнять!       Но чужая дрожь всё не утихала. — Эй, Тедди-Беар, да что с тобой такое? — стараясь, чтобы его голос звучал раздражённо, а не испугано, спросил старший. — Не… не знаю, — сбивчиво донеслось в ответ. — Это началось неделю назад. Не… не знаю что это. — А ты нормально себя чувствуешь? Может это астма? — Н-нет… Это… другое. Но не менее страшное. Я… мне очень страшно… — дрожь в очередной раз сотрясла тельце и его кажется, всего передёрнуло.       Вот тут Робб действительно испугался. — Эй, Тед, ну-ка! Смотри на меня, смотри! — он быстро включил свет. Лицо брата блестело от пота, мешки под глазами проступили ярче. — Дыши. Дыши, я сказал!       Взгляд мальчика был расширенно-испуганным. Робб очень надеялся, что это просто приступ паники а не что-то серьёзное.       Обхватив ладонями лицо братишки, он наклонился к нему, заглядывая прямо в глаза, и чётко, по слогам, велел: — Ды-ши. Дыши. В-дох. Вы-дох. Вдох… Давай вместе…       Это помогло. Вскоре Теда «отпустило»: он рвано выдохнул, прикрыл глаза и беспомощно ткнулся лицом в грудь старшего брата. Взлохматив ему волосы, Робб устроил подбородок на чужой макушке. Он не был мастером красивых слов и успокоений, поэтому молчал. Но кое-что он понял: раз это закончилось значит приступ был спровоцирован стрессом.       А значит… такое нельзя допустить вновь.       Приняв для себя решение, парень успокоился. — Эй… Шкет, ну ты как? — вопросительно протянул он. — Л…лучше, — не отстраняясь, пробубнил тот. — Спасибо… — Как ты обычно с этим справляешься? — Да в общем-то никак. Жду пока прекратится.       А где же был я?!       Резкое чувство вины заполнило всё существо Робба. Он не привык так себя чувствовать. Не перед мелким, о котором непосредственно практически никогда не заботился.       Раньше. Это было раньше. А что же сейчас?! Как ты можешь сидеть на заднице ровно, если твоему братишке больше не на кого положиться, кроме тебя? Парень притянул к себе Теда ещё ближе. Давая себе обещание. Что не допустит повторения этого. Будет рядом. Если надо, проявит мягкость. — М-м, Робб? — Что, шкет? — Ты не думаешь, что мама с папой хотят расстаться? — Чего? — такого Робб не ожидал и даже чуть отстранился. — С чего такие выводы? — Они… словно чужие друг другу. Мама почти не разговаривает, отец — если открывает рот, то сразу кричит, — голос мальчишки звучал глухо. Казалось он вот-вот заплачет.       В его словах было много правды: пропажа Рейчел пошатнула семейную атмосферу. Мама у них была довольно чувствительной. И хотя отец первое время старался увещевать её и поддерживать, но её нежелание принять реальность в конечном счёте разозлило его. А когда миссис МакКей отказалась обсуждать ситуацию и совместно искать выход, предпочитая «замкнуться» в своём горе, то мужчина не выдержал. Как старший из детей в семье, Робб не мог осуждать кого-то из родителей. Он понимал из обоих. Хотя никогда не говорил этого вслух, и сам частенько ругался с отцом на тему того, что тот «опустил руки и заранее похоронил их сестру!». Да, он так и говорил, хлопая дверью, когда уходил к себе. Но это не мешало ему в глубине души понимать родителя.       Однако, не понимать состояние матери тоже было невозможно. Тем более если вспомнить, сколько моральных сил она вложила в восстановление Рейчел после травмы. Понятное дело, что сейчас ей было чуть ли не хуже всех!       Всё это Робб видел и знал. Но лишь сейчас понял, что был не единственным подсознательным эгоистом. Ведь никто не думал о самом младшем в семье — о Тедди. Все так глубоко ушли в свои переживания, что совершенно позабыли о нём…       И это было неправильно.       Молодой человек отвлёкся от своих мыслей, почувствовав, как завозился, отодвигаясь, братишка.       — Послушай, Тедди-Беар, — начал он, — люди живые, эмоциональные. Иногда в их жизни случается такое, что им кажется, что наступил апокалипсис или конец света. И тогда они могут… стать менее внимательны друг к другу. Но это вовсе не означает, что за этим всегда и сразу следует развод!       Подняв на него слегка покрасневшие глазки, мальчик спросил, немного гнусавя: — А он не наступил? — Кто? — Конец света. Или апокалипсис…       На этот раз Робб усмехнулся. — Что-то не вижу снаружи зомби, да и свет вроде как горит, — кивнул на лампу на прикроватной тумбочке. — Так з-значит… мама с папой не разведутся и нас не разлучат?.. — голосок Теда был полон надежды. — Нет. Они не разведутся. И нас не разлучат, — покачал головой Робб.       Улыбка слабо вспыхнула на губах брата. — Круто. А я волновался… Мне было бы очень плохо без тебя, — и он опять прижался к старшему. — Береги нервные клетки, мелкий. Они не восстанавливаются, — пошутил парень и погасил свет. А потом, спустя пару минут, произнёс, скорее сам себе, не зная, что его слышат: — Мне тоже было бы очень плохо без тебя… братишка. Но я тебя не оставлю и никому не отдам.       Уже проваливаясь в сон, Робб подумал о том, что завтра утром у него будет жутко болеть всё тело, потому что он неудобно лёг.       А ещё он подумал о сестре.       Рейчел. Если ты жива и здорова, то возвращайся. Хватит уже. Ты не эгоистка, я знаю…