Третий день рождения

Медицинско-дружеские предписания МакКоя удалось выполнить лишь наполовину. Душ, разумеется, посетили, смыв не самые добрые воспоминания, только со сном не сложилось. С Ханом-то всё понятно — этот красавец улучшенной сборки мог функционировать на честном слове еще долго. Но Джим знал четко (и даже слишком), что сам после встряски такого масштаба уснет черта с два. Разум продолжит прокручивать варианты, проводить параллели, или же вовсе выдумывать то, чего не было. А посему справедливо решил, что надо чем-то себя занять. В данный момент он глубокомысленно разглядывал свою двухдневную щетину в зеркале ванной, изредка пробуя подбородок на ощупь: бриться или ну нафиг? Хан оставил его разбираться с собой минут пять назад, и Кирк слегка подзавис. Обычно, живой ум и шило в неположенном месте поминутно его куда-то гнали. Но то ли отпуск, то ли наглое вторжение посреди оного переключили жизнь в режим замедленного воспроизведения. Плюнув на церемонии — не в последнюю очередь, вдохновленный примером Боунса, — Джим поплыл в спальню. По-хорошему, штаны, пускай бы и пижамные, не помешают. При виде разворошенной постели, где так прекрасно началось утро, в груди потяжелело. Он слазил в комод, с переменным успехом попал в штанины первых подвернувшихся треников, переступая босыми ногами по теплому полу, и вышел на поиски Сингха. Джим прикидывал, что найдет того или в гостиной, или на кухне. Каково же было его удивление, когда Хана не оказалось ни там, ни там. Дом странно отдавал тишиной — не было в нем ощущения другого присутствия. Джим зябко поежился. Сердце заполошно стукнулось в ребра, на ум полезло… разное. Мотнув головой, еще раз обозрев этажи, через кухню он проследовал на веранду. Там и застыл в дверном проеме, привалился без сил к откосу стены и отвесил себе мысленный подзатыльник. Хан полулежал в деревянном шезлонге, большом и добротном, как всё в этом доме. На призвук шагов он обернулся, сканируя и оценивая, после чего сполз чуть ниже по спинке и, подняв колени, расставил ноги, приглашая устроиться между ними. Джим, тут же отстав от стенки, прошлепал к Хану. Забравшись в предложенное убежище, уютно вмостился спиной на животе сверха, а руки обвил вокруг бедер. Хан обнял его поперек груди. Он не давил, не присваивал, лишь молчаливо делился чувством опоры и защищенности. На другом лежаке ожидал шоколадного цвета флисовый плед в тонкую оранжевую полоску. На мозаичном столике дышало вино. Не отпуская Джима, свободной рукой Хан достал до бутылки, наполнив бокалы багрянцем до половины. Один протянул Кирку, сам взял другой, сделал глоток — распробовать букет, не больше. Джим бездумно перекатывал по стеклу жидкий рубин, наблюдая, как после каждого круга прозрачно-красные волны стекают на дно. Устав забавляться, он тоже глотнул и с долгим вздохом откинул голову на плечо Хану, цепляя небритостью беленый лён его деревенской рубахи. Словно в компенсацию уходящему дню, закат сегодня выдался особенно волшебным. Впрочем, почему — «словно»? Возмущения верхних слоев атмосферы, привнесенные варпом, породили северное сияние, так что к барашкам перистых облаков, малиновых на золотом, добавились проблески бледно-зеленого и голубого на густо-синем. Прохладой повеяло с моря, и Хан одним ловким движением сдернул объемистый плед. Расправляя в полете, укрыл их обоих, до Джимова подбородка. Только расслабившись, Кирк осознал, насколько всё это время он был напряжен. Как будто внутри развинтили колок от струны, готовой лопнуть в любой момент. Везунчик и баловень, выжив на Тарсусе, в каждую из заварушек он впрыгивал сам. Никто не решал за него, быть ему или не быть. И в играх с Ханом, подчас достаточно жестких, отдавая контроль над телом и волей, он знал, что выбор, в конечном итоге, за ним, и что до выкрика «стоп» никогда не дойдет. Ему показали: бывает и по-другому. Если б не сверх… Джим постарался придать легковесности самой недавней, по-детски жуткой тревоге: — Не задолбался? Меня вытаскивать? Волосы шелохнуло дыханием, к горлу прильнула ладонь — «не неси бред». Хан почесал его под выставленным подбородком: — Мир зиждется на разделении труда. Ты спасаешь планеты в рабочее и нерабочее время, а кто-то должен спасать тебя. — Звучит обреченно, — понятие «долга» в контексте себя и Хана царапнуло, по старой памяти. — Не восточный вы всё-таки человек, мистер Кирк, — Сингх переложил руки ему на плечи и взялся дозированно разминать. — Вот ты — тяготишься космосом? — Спросил тоже! — убедительно возмутиться мешали волны блаженства. — Потому что это — твой путь, на санскрите — дхарма. — Я тока про карму знаю. Значит, я — твоя карма и послан тебе за грехи, — доканчивал фразу Джим на зевке, потираясь затылком. — Нахожу выгодной эту сделку. В умиротворенном покое, под треск цикад и отдельные птичьи кличи, выпили еще немного. — Слушай, это же капец как неудобно! — непоседливые мысли Кирка ускакали вперед, точнее, назад. — И подозрительно, таскать с собой пальмы для шпионажа. Разве что держать их в переговорных, пока молва не разойдется… или тогда уж в открытую насадить повсюду, как полицейские камеры. Бр-р-р. — Он передёрнулся: при всём изяществе и вариабельности форм мероп, воображаемые тоталитарные ландшафты угнетали. — Да, кстати, а сколько семян дает одна штука? — От двух до шестидесяти, в зависимости от возраста. Практично для системных рассылок, в чем, собственно, и смысл метода, который огласила Ухура. — Этого тоже не понимаю. Спок ведь не дурак… — еще один неловкий эпизод их общего прошлого, — из чистого тщеславия выбалтывать служебные тайны. — Так ведь и стандартные системы шифрования известны всем, кому нужно. Здесь риска даже меньше. Нельзя перехватить объект из транспортации без доступа к тому или другому транспортеру. В обратном случае, поздно разглагольствовать о безопасности. — Пхах, ну, с ядом таки неплохо придумано... А быстро они прорастают? Ай! Последний возглас обусловлен был тем, что аугмент ущипнул Джима за голый бок: — Если бы кто-то больше озаботился работой научной службы на собственном корабле, чем задачей выманить в ризанский бар ее руководителя, то знал бы, насколько. — Так ты подслушивал! — Кирк извернулся отомстить, но с равным эффектом мог бы щипать гранитную глыбу. — Услышал, — поправил Хан. — Напомню, что научный отсек соседствует с инженерным. Джим не придирался — получалось, именно сверх-слух привел их обоих сюда, под этот плед. — А если б я был меньше озабочен тобой, чем твоей возней с домашними растениями, не вышло бы сюрприза, — подытожил он. — Но схема и вправду громоздкая по-вулкански. Логично предположить, что послание в двоичном коде можно внести через вирус, например, в теломеры, и когда я найду компактный способ ввода-вывода, довольно будет одной клетки кожуры. Что! — Джим вполоборота таращился, преданно растопырив бесхитростно-голубые глаза. — Мой капитан не знал, что ДНК не только из экзома состоит? Я безгранично разочарован. — Не ругайся страшными словами. Я, конечно, числился гением в Академии, но не за то ты меня полюбил. — «За то» тебе до завтра противопоказано, — строго промолвил Хан и, снова укладывая Джима на себя, с аппетитом огладил разнеженный тёплый торс. Герой дня поддался с беззвучным стоном. Выемку поясницы наполнила крупная выпуклость: не только ему нельзя. У них опять было всё время мира между урывками гамма-смен, и оба вовсю наслаждались отложенным вознаграждением. Уходить с веранды не хотелось. Джима тянуло на болтовню, но Хан безоговорочно пресёк его намерения вином, пледом и всем собой. Его скрытая сила в избытке лилась вокруг, напитывала уверенностью, гудела током из самого центра земли, как бывает, когда прислонишься к тысячелетнему дереву. И Кирка всё более чем устраивало. Он пил, любовался закатом, слушал вечерние звуки и крепко держался за дареное, понимая, что выиграл больше, чем представлял в самых смутных и дерзких мечтах. Слой флиса, спрятавший двоих от всей вселенной, размеренно вздымающаяся грудь за спиной, теплые руки поверх живота, ноги, переплетенные на лежанке, щека у виска... Концентрация в «здесь и сейчас» таяла на глазах, разум затих, веки отяжелели. Наконец, Джим проиграл сам себе и, сдавшись, заснул в объятиях.

***

Позднее утро застало пару на широкой кровати в законной спальне. Всю ту внимательную, выпестованную близость, которой обернулось короткое замыкание три года назад, они сохраняли даже во сне, вместе переворачиваясь в позе ложек. И сейчас Джим влипал сзади в горячее тело сверхчеловека, обжигался своим же дыханием, отраженным от гладкой кожи, скользил ладонью по напрягшемуся прессу вверх — и вниз, к несравненно атласному прикосновению, да-а, вот теперь совершенно железной эрекции. Хан забросил руку назад, ухватил Джима за шею и, вытянув ноги, втолкнулся в кулак. — Привет, — сказал Кирк сладко охриплым голосом. — Пора восстанавливать вселенскую справедливость. — Даже не спрашиваю, каким способом, — прорезонировало из одной грудной клетки в другую. — Хочу увидеть, как ты кончаешь... подо мной, — уточнил Джим, ритмично приотпуская и сдавливая. Аугмент уже на три акта лидировал в верхней роли — при беззастенчивом попустительстве первого капитана. — Если вспомню, — подшутил Хан то ли над возрастом, то ли над счетом. Снисходительный тон возбуждающе контрастировал с алчным прогибом. Хоть не вставай: вот так, на боку, мягко, лениво... Джим потянулся за смазкой, и тут зазвонил домофон. Издав гортанью протестующий скрип, не забыв поцеловать сверха в тыльную сторону шеи с насмешливо беззащитным родимым пятнышком, Кирк шатнулся к комоду, где лежал его ПАДД. Экран мигом высветил изображение с камеры дверного глазка. — Не знаю, какие черти его пригнали, но тебе нужно это увидеть! — Вставать обязательно? — поинтересовался Сингх. — Похоже, по-любому придётся, но я сейчас поднесу показать, — Джима прям распирало. — Однако, — только и прокомментировал Хан. — С чего б это он так вырядился? Интрига! — засобирался Кирк. Жесткий облом животрепещущих планов подстегивал любопытство. Штаны он взял посвободней, и, зная причину, Хан улыбнулся, как умел только он. Джим простучал босыми пятками по лестнице и распахнул входную дверь. В белых шортах и синем яхтенном кителе, с золотым вензелем на кокарде фуражки, гордый как альбатрос, перед ним высился во все свои сто шестьдесят пять корридиевый король, транзисторный бонза, патентодержатель всея Федерации Монтгомери Скотт. — Скотти! Давно не виделись! — аж с позавчерашнего дня. И если радушие Джима было театральным, то главный его инженер затмевал солнце искренней жизнерадостностью: — Приветище! Как вы, уже объездили свою красотку? — Кирк чуть поморщился, но визитера этим было не смутить. — Я, пока помогал выбирать, психанул, и такую же себе заказал. — Ты… что? — отупело переспросил Джим. — Купил, говорю, вторую яхту. Чтобы устроить гонки! — Ага, понял, — Джим почесал в затылке. Мозги запускались медленно. Отчаянно захотелось кофе. — Ну что же ты, хоть бы зайти пригласил, — из-за спины протянул голос Хана. Опомнившись, Джим отворил дверь пошире и отступил в сторону. Сзади его молча обняли вокруг плеч. — Прости, только проснулся. Мы еще не завтракали, присоединишься? — Э-эх! — Скотти досадливо махнул рукой. Он чуть не подпрыгивал от нетерпения, но отказаться не смог. Пришлось Джиму напихиваться овсяными хлопьями, которые Хан зашпарил, пока сам он варил три порции кофе. Третий, клявшийся, что не голоден, перетаскал из вазочки все финики и инжир. За завтраком обсудили: 1) диспозицию — А где гонять будем? — приступил сразу к делу Кирк. — Как где? Тут у вас, по заливу. Моя ласточка уже на воде, знакомится с вашей. 2) имена — «Ласточка»? Смотри, как бы Леди не заревновала. — Ты что?! — в праведном изумлении судовладелец заглотил финик целиком, вместе с косточкой. — Энти — вне конкуренции! А вы-то свою окрестили уже? Капитаны переглянулись: второй — с любопытством, первый — смущенно. Душа просила чего-то с намеком, но не так чтоб сентиментального вдрызг. Перебрав и отбросив десяток клише, Джим выдал: «Инфинити». Хан, в подтверждение, кивнул. 3) конструкционные особенности — Та-ак. Но ты же сам подчеркивал, что кресел два и управление на двоих. Не вижу Кинсера, — подначивал Кирк с нескрываемым одобрением данного обстоятельства. — В базовой комплектации — да, но я подшаманил чуток. Руки откуда надо! — Скотт задрал нос и пошевелил в воздухе обеими грабками. 4) И, конечно, не могли не обсудить Серебряную леди: — Ты не представляешь, Джим, — взбудораженно ёрзал самопровозглашенный шаман, — все наши требования и пожелания выполняются мгновенно, материалы — самые лучшие! Ты помнишь, чтобы такое было хоть раз? Да мы каждую детальку с боями выбивали! Согласований на гигабайты! — Твоя правда, — Джим покосился на Хана. Было у них одно предположение, но озвучивать пока не стоило. — Так радоваться же впору, — сказал вместо этого. — А я и радуюсь, — причмокнул Скотти последней фруктиной, — просто непривычно всё это. Каюты вот ваши по уму сделали — ванную объединили, джакузь поставили и шумопоглотителем помощнее обшили, — добавил он с нарочито технарским видом. Основной шумогенератор слегка покраснел и вскочил из-за стола, энергично потирая руки. Вперед, веселиться! И был ветер с солью и брызги в лицо, и Джим рулил и орал Хану «Ещё!!!», и Хан издевательски плавно наращивал скорость. А Скотт выжал сразу на максимум и, вылетая носом из волн, стукался дном об воду, чем тормозил сразу по двум векторам — и закономерно продул. Вымотанные и довольные, добрались до дома. Скотти, получивший уже не первый вызов от Кинсера, спешно откланялся, пообещав вернуться за реваншем, а победители перешагнули порог. Адреналин потихоньку отступал, накатывала приятная истома. Джим вполсилы размышлял, не подремать ли, для возобновления исходной атмосферы дня, или главное — утащить Хана в постель, а потом уж и подремать, когда прозвонил его комм. Оба встряхнулись, как по команде. Данный сигнал принадлежал лишь одному человеку — адмиралу Пэрис. Без промедления, Джим принял вызов, автоматически вытягиваясь по стойке смирно, почти физически ощущая, как рядом точно так же выравнивается Сингх. — Слушаю, адмирал! — Капитан, вице-капитан, — сдержанно улыбнулась она. Яхтсмены после регаты, в поддельных форменках, выглядели и браво и разгильдяйски: прозолоть плюс джинсовка, серебро со льном. — Как отдых? — Больше эксцессов не было, мэм, — ответствовал Хан. — Это хорошо, — кивнула Пэрис. — Даю вам ещё неделю и жду в Адмиралтействе. Обоих. Созывайте экипаж. Любые запросы на оснащение корабля будут удовлетворены немедленно. Подробности при встрече. До скорого. Связь оборвалась, но Джим и Хан даже не подумали расслабляться. Они понимали, что подразумевала адмирал. Судя по всему, их ждала новая, опасная и продолжительная миссия. Впрочем, других «Энтерпрайзу» и не дают.