окончательное примирение

Кавех стучит в дверь. Тишина. Кавех не отступает, продолжая выстукивать костяшками примитивный бит. Игнор. Кое-как уложив огромные пакеты с продуктами на пол, он достает из кармана узких джинсов смартфон и набирает заученный наизусть номер. Наконец дверь отворяется и из небольшой щели высовывается серая макушка. — Пообещай, что будешь вести себя тихо, — прошептал Аль-Хайтам, будто за ними двумя ведется скрытая слежка, — иначе я не впущу тебя. — У тебя стрим что ли? — зевает парень, будто нарочно говорит громче обычного, чем не на шутку раздражает. — Ты же знаешь, я буду тише травы, ниже воды. — Тише воды, ниже травы, — поправляет его Хайтам, после чего его заставляют подвинуться, освобождая вход в квартиру. — Честно? Мне плевать, я весь день не ел, дай уже войти. Кавех по-хозяйски заходит в прихожую, скидывает тяжелые пакеты на Хайтама, а сам разувается и шагает в уже знакомую и любимую гостиную, где было темно, хоть глаз выколи. Что сказать? Парень живет один и смысла попусту тратить энергию на комнату не было никакого. Поэтому гость щелкает выключателем и с довольным оханьем падает животом на мягкий серый диван, пока Хайтам бросил пакеты на кухне и направился к своему рабочему месту. — Я потом тебе выскажу все претензии, готовься, — фыркает он, пробегая мимо отдыхающего. — А что случилось? — А то, что у меня чертов прямой эфир! — он сводит брови к переносице, а Кавех устало выдыхает. Ему настолько плевать, что, узнай об этом Хайтам, он бы непременно заплакал. — Ну так заканчивай, — советует парень, удобнее укладывая голову на подушке. — Знал ведь, что я приду, еще и ноешь. — Уверен, что ты специально все это делаешь. Я бы придушил тебя сейчас, но лучше вернусь к зрителям. — Катись, — хмыкнул Кавех и приятно потянулся руками, растягивая затекшие мышцы. Вначале гость листает бесконечную ленту в твиттере, затем отбрасывает телефон, смотрит в потолок и размышляет о том, какой же Хайтам противный и что он вообще нашел в нем, но голод заставляет ненадолго прерваться и отправиться на кухню в поисках своего спасения. Как же хорошо, что он купил замороженную пиццу. Ему нужно всего десять минуточек, чтобы приготовить ее и насладиться прекрасным ужином. В одиночестве, но так даже лучше, никаких тебе ворчаний под ухом, только компания из одного красивого, интеллигентного молодого человека и его вкусной итальянской спутницы. Хотя из итальянского в ней разве что надпись на упаковке. Один, два, три — пицца легким движением руки отправляется в разогретую духовку. Кавех тем временем достает из пакета спрятанное на десерт вино и плевать он уже хотел, что собирался приберечь его для романтической посиделки с этим занудой. Парень подпевает песне, которая засела в голове, и наливал полный бокал полусладкого. На голодный желудок — самое то. Он почти залпом осушает содержимое и медленно, пританцовывая под мелодию собственного сочинения, шагает к духовке, проверяя состояние пиццы. Идеально, осталось дождаться сигнала и наконец насладиться неповторимым вкусом полуфабриката из супермаркета. Но кто же знал, что духовка Хайтама орет, словно душевнобольная, когда таймер подходит к концу? Кавех точно не знал, потому что обычно к ней никогда не притрагивался, а теперь не понимал, как ее выключить. — Ой, заткнись, ради всего святого, — шипит он, три раза ударяя по черной глянцевой поверхности печи. Обычно это помогает решить проблему любой сложности, но, видимо, духовка переняла прекрасный характер владельца. — Твой хозяин четвертует меня сейчас, понимаешь? Стоило приоткрыть крышку, как мерзкий писк прекратился и Кавех выдохнул с облегчением, доставая ароматную пиццу наружу. Да, выглядела она так себе, но парень был настолько голоден, что она показалась ему просто произведением кулинарного искусства. Он даже постарался красиво ее разрезать, вновь наполнил свой бокал вином и сел ужинать, параллельно просматривая видео на ютьюбе. Рамочка оповещений смартфона уведомила о новом сообщении: «Клянусь, тебе крышка, Кави» Парень злорадно хихикнул, продолжая поглощать кусок горячей закуски как ни в чем не бывало. Наевшись, напившись, насмотревшись ютьюба, ему стало смертельно скучно. А еще грустно, потому что прошел уже чертов час с лишним, а Хайтам и не собирался закругляться. Что он там вообще делает? Строит замки в майнкрафте или опять выпендривается своими рекордами в играх на миллионную аудиторию? Кавеху, в принципе, не очень было интересно, но заявить о себе он хотел, потому что это уже некрасиво со стороны Хайтама так отчаянно игнорировать присутствие гостя в квартире. Осторожно приоткрыв дверь кабинета, Кавех на цыпочках прошел к мягкому креслу, стоящему у стены в комнате, куда взгляд зрителя точно не доберется, так как угловой стол стримера стоял боком. Оставалось только тихо наблюдать, словно мышка. Кавех не обладал таким талантом, поэтому почти моментально получил гневное сообщение от сидящего совсем близко Хайтама. Звук от уведомления был настолько громким, что Кавех едва не выронил девайс из рук, пытаясь заглушить звон. Парень сложил ладони в молитвенном жесте и едва ли не упал на колени, прося прощения. Стример едва заметно закатил глаза, отвечая на вопросы в чате. Аль-Хайтам продолжил трансляцию, пока Кавех растянулся в кресле, с интересом глядя в сторону бойфренда. С момента их «примирения» не прошло и недели, разумеется никто из зрителей об этом не знал. В интернете все обсуждали тот случай на вечеринке, полагая, что в туалете два стримера серьезно повздорили, потому что очевидцы говорили, что слышали истошные крики и мольбы о помощи. Разумеется, всем хотелось раздуть из этой «перепалки» драму с кровью, насилием и слезами, но в реальности все обстояло иначе. Если бы они только знали насколько иначе… После вечеринки в отеле, парни перекидывались короткими сообщениями и вот наконец назначили свидание. Раньше большую часть своей жизни Кавех проводил в этой квартире, поэтому их встречу и романтическим свиданием сложно было назвать. Просто что-то типа воссоединения. Кавех чувствовал себя, как дома, но вот только пришел он сюда не для того, чтобы в одиночестве поглощать безвкусную резиновую пиццу и запивать все это дело разбавленным вином. Он пришел ради любимого человека, пришел, чтобы всю ночь смотреть глупые фильмы, разговаривать о всяком и целоваться до тех пор, пока кожа на губах не будет стерта в кровь. Но видимо этого желал только он, раз Хайтам так безразлично поглядывал на него из-за своего места. Кавех недовольно цокает, смотрит в потолок и ждет, когда произойдет хоть что-то, что развеет его скуку. И чудо происходит. Прилетает приличный донат и механический голос зачитывает вопрос: «Хайтам, расскажи о вечеринке. Кавех жив? Этот лох недоделанный который день не выходит в интернет, небось все еще плачется в жилетку своей мамаши» Хайтам напрягся, покашлял пару раз, пытаясь оттянуть время перед ответом. — Спасибо, эм, Пиво_04, — на автомате произносит он. — Не знаю, что именно вы хотите знать, мы поговорили с Кавехом, решили все вопросы, как настоящие мужчины, — Кавех хрюкнул от подавляемого смеха, а Хайтам занервничал, ерзая в кресле. — Да, немного поколотили друг друга, но имейте совесть, все же люди разные. Кому-то на следующий день уже плевать, а кто-то еще месяц будет по психологам бегать, поэтому дайте парню время, — Кавех внезапно выпрямился и сделался максимально серьезным. Этот придурок вздумал снова унижать его на своих трансляциях? Как же хотелось кинуть в эту серьезную рожу тапком, чтобы подбирал выражения, но Кавех хитро улыбнулся. Он придумал кое-что лучше. Парень тихонького подкрался к столу и, встав на корточки, осторожно заполз под него, несколько раз громко ударяясь конечностями о светящийся системный блок. Хайтам сжал челюсти от злости и попытался выдохнуть максимально спокойно, чтобы не вызывать подозрений. — Все, мы проходим последнюю комнату, и я заканчиваю стрим, — проинформировал Аль-Хайтам больше Кавеха, чем зрителей. Отлично, подумал Кавех, значит осталось еще достаточно времени, чтобы окончательно вывести Хайтама из себя. Парень не собирался отступать, схватил пальцами крепкие мужские бедра в трениках и рывком притянул их ближе. Кресло на колесиках качнулось вперед, Хайтам затряс ногой, предпринимал неудачные попытки отшвырнуть Кавеха от себя, но тот стукнул его ладонью по голени, чтобы стример наконец смирился со своей участью. Пальцами он принялся вырисовывать замысловатые узоры на ногах, наблюдая через маленькую щель за реакцией Хайтама. Он вел себя как обычно спокойно, порой дергал стопой, чтобы спугнуть Кавеха. Бесполезно. — Многие говорят, что эта комната самая страшная из всех представленных, но я считаю, что единственный человек, которого эта безвкусная игра смогла напугать — Кави, — он подчеркнул голосом имя парня и бросил на того злой, испепеляющий взгляд сверху. За что получил наказание. Кавех больно кусает бедро, оставляя на ткани темное влажное пятно, накрывает ладонью пах стримера и медленно ведет по нему рукой вверх-вниз, чувствуя, как медленно туда приливает кровь. Ему льстит, что этого оказывается достаточно, чтобы пробудить в Хайтаме плотское желание. Он поддается вперед, горячими губами касаясь мужской плоти, оттягивает зубами ткань треников вниз и смотрит на Хайтама полными невинности глазами, а тот, кажется, уже начинает теряться, в попытках сосредоточиться на горящем экране. Внезапно Кави спускает вниз резинку штанов вместе с боксерами и высвобождает полувставший член. Ведет языком вдоль, останавливается у головки, чувствуя, как дрожит тело жертвы. — Блять, — шипит парень, прикрывая рот, когда Кавех внизу обхватывает его пальцами и играет языком с дырочкой. — Нагнетающая атмосфера мешает сосредоточиться, думаю это и вызывает затруднения, о-ох, — пытается говорить ровно, но в конце все равно приходится прокашляться, потому что этот хренов садист делает все возможное, чтобы отвлечь, сорвать эфир и получить по шапке за свои действия. Парень радуется, замечая, как стремительно краснеют уши Хайтама. Проведя по затвердевшей плоти пальцами, он резко берет его в рот во всю длину. Весь, сразу и так неожиданно для самого себя, что давится, пытаясь не издать случайно странный звук. Вязкая слюна стекает с краев губ по набухшему члену, тянется тонкой ниточкой вниз с подбородка, пока не срывается, густой капелькой ударяясь о черную ткань. Кавех начинает двигаться, медленно и мучительно для стримера. Последний прикрывает лицо ладонью, жадно хватая ртом воздух, потому что Кавех — упрямый осел и подождать до конца трансляции никак не может. А может у него просто с головой не все в порядке? Хайтам пытается меньше думать, расфокусировано смотрит в монитор, поправляет наушники, тыкает пальцами по клавиатуре, пытается отвечать на комментарии, но перед глазами расплываются яркие пятнышки, а из горла так и норовят вырваться грязные гортанные стоны. Кавех не собирается наращивать темп, специально останавливается, посасывая, обводя языком головку члена, потому что знает все чувствительные точки. Обхватив ладонью ствол, начинает дрочить быстро, поглаживая влажными губами розовый конец. Хайтам тихо ахает, задерживая дыхание. Кавех оставляет невесомый поцелуй у самого основания, а у самого от своих же действий, подавляемых реакции любовника и всей этой извращенной ситуации в штанах разгорался пожар. Он изо всех сил сдерживает скулеж, когда заменяет руку своим ртом. Втягивает щеки, опять давится, но проталкивает член до упора и останавливается. Чувствует, как чужие пальцы зарываются в его волосы, крепко сжимают их на затылке и вдавливают вперед еще сильнее. Хайтам усмехнулся и уложил голень на колено таким образом, что заблокировал Кавеха внутри треугольника. Парень впился ногтями в его бедра, когда от недостатка кислорода легкие огнем горели изнутри, а первые слезинки сорвались с глаз, на подбородке смешиваясь с капающей прозрачной субстанцией. — Хм, говорите сразу зайти в этот зал и взять нож? Хорошо, если так мы быстрее продвинемся к концовке, — наигранно уставшим голосом произносит Хайтам и пару раз собственные связки подводят его, срываясь на неестественные для него высокие нотки. — Я голоден. И если я не поем, я сойду с ума, — он стонет, слишком громко и молится, чтобы все приняли это за утомление. Стример наконец опускает ногу, выпускает заключенного, который с громким чмоком отстраняется и дышит шумно, точно пес. Кавех уже вошел во вкус, после короткой передышки проводит языком по пульсирующим венкам, обсасывает член, словно конфетку, помогает рукой. Дыхание Хайтама участилось, глаза едва открыты, ладонью пытается ухватиться за светлую макушку под столом, чтобы задать свой темп. Это плохой знак — он на грани. Кавех решает, что самое время закончить и покинуть это маленькое, неудобное пространство и, бросив до боли возбужденный член Аль-Хайтама, ловко выскользнул из-под стола и, виляя задом, скрылся за дверью. Хайтам зашипел и стукнул кулаком по столу. — Ребята, мой кот сходит с ума на кухне, думаю, будет лучше, если мы продолжим проходить квест завтра, — он громко сглатывает, выпалив на ходу придуманную чушь. — Спасибо всем за стрим, встретимся завтра в восемь. Аль-Хайтам принялся агрессивно жать на клавиши, поспешно завершая трансляцию. Вскоре на пороге слабо освещенной гостиной появилась темная фигура. Хайтам выглядел раздраженно и ужасно горячо. Намокшая черная футболка облепила его мускулистое тело, подчеркивая тяжело вздымающуюся грудь, его уставший взгляд в сочетании с красными щеками придавал виду еще большей сексуальности, а четкое очертание твердого возбуждения под тканью штанов завершало весь этот соблазнительный образ. Кавех облизнулся и хитро улыбнулся, чем только сильнее раззадорил. — Тебе конец, — произнес Хайтам, — и твоей заднице тоже. — С чего бы это вдруг?! — удивился Кавех, вскидывая бровь. — Кто сказал, что я собираюсь заниматься с тобой сексом? Хайтам за считанные секунды оказался максимально близко, схватил ладонью лицо парня, больно сжимая его щеки, и с прожигающим холодом смотрел в сверкающие янтарные глаза. Хотелось стереть с его лица эту наглую ухмылку, довести до такого состояния, когда он будет умолять позволить ему наконец кончить. Но Хайтам держался. — На себя посмотри, придурок, — прошептал он в ухо, после кусая мягкую мочку. — Ты ведь умрешь, если я не возьму тебя здесь прямо сейчас. Кавех судорожно выдохнул, отталкивая Хайтама ладонями от себя. — Нихрена себе у тебя самомнение! — Засмеялся парень, скидывая чужую ладонь с лица. — Не сдохну без твоего члена, не переживай. Аль-Хайтам прекрасно понимал, что Кавех играет только для того, чтобы разозлить сильнее, чтобы Хайтам впился в губы напротив, оттягивал за волосы, требуя большего, чтобы не отпускал, пока парень не сломается. Но он делает шаг вперед, целует мягко, осторожно, вовсе не торопится сорвать с Кави ненужные тряпки. Он обожает целоваться медленно, страстно, ожидая, когда все это постепенно перерастет в настоящий ураган. Кавех перестает упрямиться, обхватывает шею парня руками, пытается перенять инициативу, но Хайтам не уступает. Сам рычит в поцелуй, потому что все тело превратилось в комок нервов, но не хочет заканчивать это так скоро. — Хорошо, может быть я все же немного хочу тебя, — хрипит Кави, потому что горло начало неприятно щипать от глубоких практик. — Это очевидно. Парень отрывается от его губ, скептически смотрит в холодные изумрудные глаза, пока крепкие хайтамовские руки ложатся на бедра, подхватывают и заставляют обвить ногами рельефный торс. Они перемещаются на диван. Аль-Хайтам укладывает любовника лопатками на мягкую поверхность. Без лишних слов он стягивает с Кавеха легкую белую рубашку, потому что вырез достаточно приличный, чтобы суметь ее снять, не возясь с пуговицами. Целует чувствительную шею, оставляя болючие отметины и наслаждается тихим всхлипыванием под собой. — Предупреждаю, если кончишь сейчас, то я сделаю все возможное, чтобы завтра ты не смог встать с постели, — Хайтам оторвался от покрытой мурашками груди Кавеха и чмокнул того в губы. — Тебе же хуже: буду ныть и выносить мозги. Кавех действительно чувствовал, что одно неверное движение и его накроет. Но это слишком позорно, Аль-Хайтам до конца жизни припоминал бы ему этот случай. Поэтому он набирает побольше воздуха в легкие и ждет, пока Хайтам сам окажется в подобном положении. Мужские руки стягивают узкие джинсы с бедер и швыряют их на пол. С губ Кавеха срывается громкий, пошлый стон, когда Хайтам припускает свободные штаны и касается своим членом его, обвивает их длинными пальцами, соединяя вместе. Двигается быстро, пытаясь довести парня до пика. Он прогибается в спине, сжимает мягкую подушку пальцами одной руки, жмурится, кусая нижнюю губу, чтобы быть немного тише, мечется, но терпит. — Не сдерживайся, кричи. Покажи мне, насколько тебе хорошо со мной, Кави, — Хайтам склонился к уху, горячо дыша. Кавех не слушается. Не будет он тешить и без того раздутое эго. Хватается за чужие плечи, царапает их, потому что действительно больше не может терпеть. Слишком жарко, слишком быстро, слишком грубо. — П-пожалуйста, — мямлит он, — чуть нежнее. Хайтам выпускает его член, смотрит сверху вниз на измученное лицо парня и облизывается. Потому что хочет уничтожить, поставить его на место. — Повернись, — командует Хайтам и Кавех подчиняется. — Ты купил смазку? Парень утвердительно мычит и остается лежать в одиночестве, но ненадолго. Хайтам возвращается с маленьким флакончиком, открывает его и щедро льет на свои пальцы вязкую субстанцию. Подхватив Кави под живот, он придерживает его, осторожно вставляя первый палец. — Оу, а ты готовился, — смеется Хайтам. — Конечно, ты всегда очень херово меня растягиваешь, — фыркает парень, пытаясь найти за что ухватиться, когда в него вводят сразу два пальца. — Я не виноват, что мой член такой большой. — Пф, он не большой, просто ты не умеешь им пользоваться, — Кавех дерзит, за что Хайтам резко заменяет свои пальцы членом. — Блять, ты долбоеб?! Ах, — слезы потекли по щекам, а перед глазами возникли яркие вспышки. Только спустя пару секунд, приходя в себя, он осознал, что запачкал диван горячим семенем. Стало стыдно. Ужасно стыдно. Парень больно кусает себя за запястье. — А я ведь только начал. Знаешь, слишком быстро даже для тебя, — Кавех хотел встать и набить его красивую самодовольную рожу, но был слишком слаб, чтобы даже пальцем шевельнуть. Слишком сильно жаждал этой близости. Слишком долго был в разлуке с этим высокомерным говнюком. Хайтам осторожно подхватил обмякшее тело ладонями под грудь и начал двигаться. Медленно, позволяя привыкнуть к своему размеру, хотя у него сносило крышу, хотелось глубже, жестче, громче. Обычно он был тихим в постели, будто боялся издать лишний звук, но в этот раз, прижимая парня спиной к взмокшей груди, Хайтам тихо стонал. Кави откинул голову на его плечо, наслаждаясь сладким пением, чувствовал, как возбуждение вновь легким спазмом зарождается внутри. Хайтам горяч, рядом с ним коленки подкашиваются, тело перестает слушаться, сердце ломает ребра, но Кавех всегда умело прячет это. Но только не сейчас, когда их тела слились воедино, когда хочется быть максимально откровенными друг с другом. Парень позволяет чувствам одержать над собой верх. — Хочу смотреть в твои глаза, — хрипит он. Хайтам осторожно переворачивает его на спину и нависает сверху, скользя взглядом по опухшим губам, мокрым щекам, влажным прядкам блондинистых волос, которые облепили потный лоб. Он целует почти невесомо, но оказывается притянутым ближе. Кавех проталкивает свой язык в его рот, зарываясь пальцами в серые волосы. На этот раз не позволяет Хайтаму перенять лидерство. Хайтам осторожно приставил влажную головку сзади, вошел в любовника, медленно толкаясь вперед. Кавех обвил мужскую спину ногами, двигаясь бедрами навстречу. Поцелуй из почти невинного перерос в грязный, чавкающий, влажный. — Сильнее, — промычал Кави, не отрываясь от чужих губ. Хайтам сплел их пальцы в замок, вдавил запястья парня в мягкий бархат и сорвался, набирая бешенную скорость. — Господи, не так, — хнычет Кавех, уклонив голову от поцелуя. — Ложись на спину. — Хочешь продемонстрировать на мне? — пьяно усмехается Хайтам, но все же нехотя меняется местами. Кави садится сверху, медленно насаживаясь на твердую, горячую плоть. Стонет сладко, протяжно, запрокидывает голову назад, когда находит ту самую точку. Хорошо. Безумно хорошо. Он двигается медленно, раздражает. Хайтам шипит сквозь зубы, сжимает в ладонях тонкую талию, пытается двигаться, но вдруг встречается взглядом с недовольным выражением лица. — Ты заебал, можно хоть раз в жизни уступить мне? — пытается возмущаться, но голос срывается, когда он вновь задевает маленький комок нервов внутри. — Я скоро свихнусь, Кави, — умоляюще стонет Хайтам. Впервые за все время, что они встречаются, Аль-Хайтам выглядел настолько отчаянно желающим поскорее кончить. Жалкий. Раньше Кавех умолял, просил позволить наконец получить разрядку, но видеть Хайтама в таком состоянии абсолютно непривычно. Но ужасно приятно. — Ты так горяч, я хочу сожрать тебя, — фыркает Кави, перехватывая мужские запястья и с силой сводит их вместе над серой макушкой. — Твои сиськи такие огромные. Он придерживал обе руки одной ладонью, а второй гладил твердую грудь, потому что знал насколько она чувствительна. Аль-Хайтам под ним блаженно закатил глаза. Двигаться в таком положении было почти невозможно и Кавех позволил парню немного помочь. Хайтам дождался момента, когда Кави начал забываться в своих ощущениях, и ловко сменил положение, укладывая любовника животом вниз. Последний начал тихо кидаться оскорблениями, Хайтам оставил их без внимания, вдавил его голову в диван, двигался грубо, размашисто, как и хотел. Кавех округлил глаза, скулил громко, пытался приподняться, чтобы получить немного ласки, но Аль-Хайтам давил на его лопатки, не позволяя шевельнуться, рычал, кусался и не останавливался, будто озверел. — Хайтам, я сейчас опять, — едва успел на выдохе произнести Кави, как вновь заляпал бедный диван, срываясь почти на рыдания. Чужие руки накрыли его спину, гладили, оставляя красные полоски на разгоряченной коже. — Ох, Кави, ты слишком крепко сжался, — простонал Хайтам, успел выскользнуть прежде, чем эйфория пеленой окутала его сознание. Испачкал спину Кави, на сей раз повезло дивану. Кавех, казалось, умер. Лежал на животе, свесив одну руку к полу, а лицо спрятал под длинными волосами. Только дрожащая спина свидетельствовала о том, что парня не затрахали до смерти. Хотя Хайтам серьезно перепугался, сдвинул влажные прядки с лица и увидел едва открытые янтарные глаза. Он осторожно поднял несчастного (или же слишком счастливого и удовлетворенного) на руки и понес в душ. — Тебе было больно? — Кавех помотал головой, утыкаясь носом в голую грудь. — Отлично, так значит, давай разберемся, как ты будешь возмещать мне порчу имущества. — Да завались ты уже, у меня нет сил выслушивать твой трындеж, — Хайтам бережно поцеловал парня в лоб, помогая встать на ноги. — Ты разрушил весь запланированный романтический вечер.